– А по-моему, нет штопора. Помнишь, в прошлый раз искали…
– Лен, ну ты дура? Мы почему его искали-то?! Потому что он у нас есть. Зачем его искать, если его нет?
Бестолковая Лена умолкла, не имея контраргумента. Витя тем временем продолжил назидательным тоном.
– Но мы его тогда действительно не нашли. Значит, надо просто купить новый.
Витя явно был доволен тем, как он ловко разрулил непростую ситуацию, как будто слегка недоумевая, из-за чего был весь этот сыр-бор. И он продолжил бодрым дружелюбным тоном:
– Остановите нам у Перекрёстка, пожалуйста!
– Так, девочки, на минутку замолкаем, папе надо сделать важный звонок.
Бритоголовый пассажир лет тридцати обернулся с переднего сиденья к двум девицам, сидящим сзади. Я, в свою очередь, убавил громкость музыки, за что был удостоен благодарного кивка.
– Володя, приветствую! Как сам, брат? Спасибо, всё путём. Вова, у нас в Краснодаре есть кто-то свой? Машину там вчера придержали. Знакомый хороший ехал на отдых… И недоразумение. Надо бы вернуть. Нет, этот же в Адыгее. А нужен кто-то в Краснодаре. Этого помню, конечно. Майор уже?! Ах, красава. Скинь мне его номер, брат. Как дома дела? Ну отлично. Спасибо. Обнял.
Девочки дождались окончания разговора и начали тараторить, но «папа» остановил их жестом, начав новый разговор.
– Рустам! Здравия желаю, брат. Это Армен. Помнишь, может?.. Да. Так точно. Как сам? Слышал, майора дали? Поздравляю, брат. Я по делу. Слушай, там у вас задержали двухсотый крузак. Да это один хороший знакомый ехал. На отдых. Ну и на посту полезли смотреть, что-то там говорят на vin номере поцарапано, не так, как надо… А как надо, чтобы было поцарапано?! Он уважаемый человек, понимаешь. Авторитетный. Ехал на отдых. Что? Нет, не адыгейские, а ваши. На каком-то посту. Я могу узнать. Да, арестовали. Белый двухсотый крузак. Можем машину как-то вернуть? Оформить на ответственное хранение, я не знаю… Какую бумагу нужно прислать к вам, чтобы машину отдали? Нет, экспертизу делать поздно, её уже, походу, там сделали: перебиты номера, таблички переклеены… я понимаю, но вопрос надо решить, брат. Я могу тут её фигурантом дела какого-то сделать, может быть, так проще будет достать? Нет, не надо? Хорошо, брат, ты скажи тогда, как лучше. Жду. Вот на этот номер. Как дома дела? Ну и отлично. Жду. Спасибо!
Пассажир устало вздохнул и крутанул ручку громкости Афродиты, вернув музыку в салон. Девицы защебетали, что надо остановиться у магазина.
– Остановимся, остановимся. Никита Юрьевич, вы, пожалуйста, к Азбуке вкуса нас подвезите, мы там выйдем и пешком потом дойдём. Спасибо. Так хорошо едет Соната. Плавно, тихо. А вы не хотите финик купить? Седан джи, мотор три и семь, состояние новой? Недорого друг отдаёт. Купил жене, а та не ездит, боится: слишком мощный говорит. Вас в такси с такой машиной с руками оторвут. Салон роскошный. Один хозяин, уважаемый человек, он по знакомым ищет покупателя: не через объявление же продавать ему, сами понимаете… Машина идеальная. Пробег три тысячи. Отдаст за полцены от новой.
– Разворачиваемся и едем обратно. Я забыла купальники.
Мы ползём по МКАДу в сторону Домодедово уже минут 20. Супружеская пара спорила от самого подъезда, но вот наконец они смолкли, и я понадеялся на спокойную дорогу в аэропорт, как прозвучала команда разворачиваться.
Я вопросительно посмотрел на супруга, который тяжело вздохнул и погрузился в экран телефона с навигатором, судя по всему, пытаясь понять, успеют ли они на рейс.
– Даша. Мы едем в аэропорт. Иначе не успеем на рейс. Купальники купим на месте.
Муж старался говорить спокойным тоном.
– Не купим! Говорю тебе, не купим! Будет, как в прошлый раз!
Боже, думаю, это уже не первый раз. У нас было минут десять до ближайшего разворота, так что, я не торопил их с решением, а просто ждал.
– Не будет, как в прошлый раз, – спокойно бубнил муж, продолжая смотреть в телефон, – прилетим и купим тебе купальник в магазине.
– Он делает вид, будто забыл, понимаете?! – этот крик уже был обращён почему-то ко мне, – Мы так прилетели однажды. И два дня искали купальник! Два дня! У меня сверху… много, понимаете? А снизу мало. Понимаете? Мне ни один купальник не подходит, понимаете? У меня там ого-го, а там наоборот. Я не жопастая, понимаете?
Я понимал, тем более, с таким красочным описанием. Понимал, но не знал, что ей ответить.
– Давайте развернёмся. – тихо попросил муж.
Я включил левый поворотник.
– Вы не обижайтесь только. Но я должна вам это сказать. Ваша Москва – говно!
Я кивнул в знак согласия с пассажиркой, которую везу в Шереметьево, vip зал, из импозантного столичного отеля. Ну а как я мог не согласиться, когда у нас… Ну вы сами знаете. Вот это всё.
– Каждый поц на Мерседесе. Яша, сколько стоит такой Мерседес в Израиле?
– Восемьсот тысяч долларов, Соня. Это же Майбах!
– Видите? Восемьсот тысяч долларов. Мы прилетели и нас встречали на таком Мерседесе в аэропорту. В Израиле таких машин пять или десять на всю страну. Здесь из них пробки перед отелем! Они нас встречают в аэропорту на Майбахе, а я им говорю: идиоты, вы хотите, чтобы меня арестовали прямо в Бен Гурионе, когда я прилечу обратно? За то, что я езжу в таких машинах, у нас могут выслать к арабам. Знаете, сколько стоит чашка кофе в том отеле? Думаете, пять долларов? Десять? Не угадали! Пятнадцать долларов! Яша, сколько ты им заплатил за кофе?
– Пятнадцать долларов, Соня…
– Пятнадцать долларов! Мы в Израиле за эти деньги завариваем кофе всему кнессету. Вы следите за выборами в кнессет? Слышали про Либермана? Если сейчас не будет коалиции… Там ещё эти объединённые арабы… Десять мест! Представляете?!
– Соня, всё будет хорошо!.. – пытался утихомирить грохочущую жену миролюбивый Яша.
– Конечно, будет. Я знаю. Этот поц сделает коалицию. Мы с тобой выпьем ещё кофе по пятнадцать долларов в Москве и через неделю здесь в такси появится новый Майбах. Всем всё будет хорошо в этой вашей Москве!..
– Павел Викторович… Конечно, мы отдали на подпись им все акты. За три дня… Там всё было сделано вовремя и правильно. Павел Викторович, послушайте… Нет, они отказались подписывать не из-за этого. Они сослались на то, что… Нет. На то, что шрифт, которым написана дата в каэсках, отличается от шрифта остального текста. Везде был ариал, а в дате цифры таймс нью роман. Павел Викторович… Ну конечно, потому они всё и подписали в результате. Извините, в той задержке нет нашей вины. Им нужно было найти объяснение… Они его нашли…
Пассажирка положила трубку и заплакала. Мы стояли в дурной пробке из-за перекрытия.
– Извините. Можно свет включить сзади? Он вам не будет мешать? Мне заново надо краситься…
– Всё окей, включайте, он мне не мешает. Чайка менеджмент?
– Что, простите?
– Я говорю: чайка менеджмент. Стиль управления такой: прилетел, наорал, нагадил и улетел обратно.
Эти прекрасные десять секунд, когда заплаканный и расстроенный человек превращается в весело смеющегося, хотя всё ещё и размазывающего тушь по мокрым щёкам.
– Я должна девочкам срочно передать этот термин. Вы не представляете себе, какой у нас «чайка менеджмент». Лена! Алё! Лена, ты меня слышишь? Знаешь, как называется стиль работы Прохорова?..
– Альбина, ты где? Ты опаздываешь? Я тоже опаздываю. Водитель едет каким-то глупым маршрутом. Тут пробка и вся улица стоит. Сколько пишет нам? Водитель! Сколько нам пишет? Три минуты! И тебе три минуты? А ты где стоишь? Я не знаю, что за улица. Не могу пешком, ты дура, что ли? Я в дорогих туфлях. Какая у нас машина? Водитель, какая у нас машина? Хонда? Хонда. Нет. Хюндай. У нас хюндай. А где ты? Давай я к тебе пересяду. Тут какая-то дискотека восьмидесятых играет в машине и помойка рядом. Ты до помойки стоишь или после помойки? А какая у тебя машина? Хонда? Хюндай? Ну подожди, я к тебе пересяду.
Пассажирка, пожелавшая водителя со славянской внешностью, сама приехала из Махачкалы, всю дорогу в Шереметьево жаловалась на молодого зятя «с кизлярским характером». В двух словах кизлярность выражалась в том, что зять был, по заверениям беспокойной дамы, обычным кобелём.
Я пилотировал Афродиту с кислой миной, ибо в последние недели поездки в аэропорты часто стали «односторонними», без быстрого получения обратного заказа в город, то есть, совершенно невыгодными. Околачиваться вдоль обочин я не люблю, так что сразу еду обратно в столицу – получается, что времени и бензина тратишь довольно много. А тут ещё шумная мадам с рассказами про роскошные лимузины на свадьбе дочери, в одном из которых прямо перед ЗАГСом обнаружилась поломка карданного вала, а в другом стошнило родственника из Нальчика (родственник – со стороны жениха, отметила пассажирка), так что оба фаэтона были сняты с дистанции, даже не успев торжественно проехать по городу.
– Он теперь Пушкин? Аэропорт? Имени Пушкина… Пушкин – великий русский писатель. И славянин!..
– Да какой там, – я небрежно возразил, а потом подумал, что зря, но уже было поздно и надо было продолжать, – он же эфиоп.
– Кто?!
– Пушкин.
– Как это эфиоп?!
– Ну Ганнибал, которого из Стамбула привезли, был негром. Эфиопом.
– При чём тут Турция?! – дама почти перешла на крик. Я понимал, что зря затеял этот ликбез, но было уже поздно.
– Из Константинополя. Но это то же самое, строго говоря. Да. Прадед Пушкина – эфиоп. Ему Пётр Первый дал фамилию Ганнибал…
– Он что, людей жрал? Почему каннибал?
– Нет, нет. Не жрал. Не волнуйтесь. Хотя, что там у них в Эфиопии творилось…
Похоже, сегодня будет очередная единица. Мой рейтинг её не переживёт и опустится ниже порога для КомфортПлюса, так что, Афродиту я поставлю в стойло на следующей неделе очень вовремя…