Главное – дать человеку понять, что ты без него не такой уж и ловкий, самоуверенный и самодостаточный. «Хрен бы он вырулил между теми Газелями, хорошо, что повернули с этой стороны дома», – должен думать про себя пассажир.
Выезд из двора слишком прост и очевиден? Не беда: можно попросить совета в выборе стиков для айкоса, если пакс курил айкос, подойдя к машине. Если сел школьник с огромными наушниками на шее, не грех поинтересоваться, хорошо ли те долбят низы и не прерывается ли связь блютус.
У уголовного адвоката поинтересоваться, действительно ли могут осудить за групповой разбой, если против тебя только косвенные улики или свидетельства потерпевших. У продавца мобильных телефонов – что взять на андроиде, чтобы точно убило айфон. Реконструктора с фанерным щитом и мечом – зачем Соколов расчленил девушку.
Короче, каждому пассажиру надо дать возможность высказаться, направить, дать экспертную оценку.
Это и есть клиентоориентированность.
– Вы знаете, меня там можно подождать минут десять и потом отвезти обратно. Вряд ли вы быстро получите заказ оттуда. Подождёте?
Девушка, с которой мы по пробкам пробираемся далеко за Балашиху, предлагает отвезти её обратно в Москву. Это разумно: и мне не ехать пустым, и ей не ждать другую машину, если меня сразу же кинут на другого пассажира.
Соглашаюсь, но уточняю, сколько надо будет ждать: минут десять это комфортно, но если, например, целый час – тогда не имеет смысла.
– Да я быстренько управлюсь. Мне только у строителей работу принять и всё.
– Ого! Десять минут, чтобы принять работу у строителей? Вы серьёзно?..
– Конечно, я уже рассчиталась с ними… Только посмотреть, всё ли в порядке. Они уже собрались и всё равно уезжают, так что даже если там что-то надо переделывать… Я, наверное, зря с ними рассчиталась заранее, вы это имеете в виду?
– Конечно. А главное, зачем сейчас ехать? Исправлять ничего не будут. Только если денег ещё попросят…
Мне не хотелось сгущать краски заранее, зачем я вообще в это лезу? Я вдруг увидел, что пассажирка уже расстроена тем, что не предусмотрела негативный сценарий.
А у меня с негативными сценариями – проблема всей жизни. Я их слишком часто вижу как наяву и начинаю лезть с предостережениями, слышу недовольные возгласы тех, кому мои предсказания не нравятся, но затем, когда всё идёт именно по этому, самому дурному пути, я начинаю себя ругать за то, что не был настойчив, что не наплевал на недовольство и не настоял на своём, хотя для меня всё было так очевидно.
Жить с этим тяжело. Работать – проще.
Как быть? Проще и правильнее – умолкнуть. Никто у тебя совета не просит.
Предложить сходить к строителям вместе? Изобразить недавно откинувшегося по УДО двоюродного брата, отмотавшего пять лет за убийство? Или следователя ГУВД? На всякий случай.
«Не твоё собачье дело, уймись, не лезь», говорю себе. И унимаюсь.
Прождал девушку я тридцать минут. В машину она села совершенно расстроенная.
– Это, оказывается, за полотна было. А не за все двери целиком. И без установки, а за установку отдельно надо платить. И штукатурку они якобы смывали несколько дней. И черновые материалы не входили в стоимость. – Она почти плакала: – Не могла же я их послать. Они всем нашим знакомым делали ремонт. Вроде бы нормальные ребята. Перевела им… Чёрт, ремонт оказался золотым. Вот почему они заранее не предупреждают?..
Я про себя прикидывал, сколько бы сэкономил девушке одним своим присуствием: тысяч семьдесят, скорее всего. Ладно. Она взрослая. Это не моё дело. Где-то открывают шампанское очередные строители, ловко разводящие доверчивых граждан. Граждане покупают недешёвые уроки.
Жизнь идёт своим чередом.
Две королевы столичного ЖКХ спешат в парк отдыха. Обсуждают зады своих коллег-мужчин («там плоское, как стена плача!»), а затем спохватываются, вспомнив про меня, и начинают представляться:
– Я Лена, начальница участка. А это Маша, АХОшница, но она замужем!..
– Ни фига себе. Сплошной Куинси Джонс в такси.
Мне выпал джекпот: из центра Краснодара (долго рассказывать, как меня туда занесло) в какую-то станицу километрах в семидесяти от города, а там, не успел докурить сигарету и пожаловаться коллегам на тяжёлую судьбу (ехать порожняком с нынешними ценами на поездки особенно печально), как прилетел заказ отсюда же, обратно в центр Краснодара.
В машину села школьница лет четырнадцати, и мы тронулись. И вот, не прошло и минут пятнадцати нашего пути, как ребёнок произносит имя великого музыканта и продюсера.
Я вытаращил глаза.
– Я в вашем возрасте не знал про Куинси Джонса. Это я сейчас должен сказать «ни фига себе». В седьмом классе я, конечно, переслушал битлов, но…
– Я в девятом! – обиделась кубаночка. – Я сейчас позвоню отцу, он фанат Джексона, а ему сегодня в Горячий Ключ ехать. Он вас наверняка не отпустит! Вы ведь отвезёте его в Горячий Ключ и обратно?
Эпиграф:
«Поговаривают, что в регионах любят смотреть телепередачу “Дорожный патруль”, потому что в ней показывают мёртвых москвичей».
Если вы думаете, что самое удручающее впечатление произвёл кубанский отель «Ибис» (французы на какую «и» делают ударение, кстати?), то вы ошибаетесь.
Самое печальное на Кубани – это по-прежнему водители и автомобильное движение.
Благодаря тому, что основные бюджеты разворовываются в Москве, региону достаются лишь крохи. Самые отчаянные водители под палящим солнцем – это «жигули» всех мастей. Едут не то, чтобы быстро («Лада», оснащённая сабвуфером и усилителями, тяжелеет на добрую пару сотен килограмм, отчего эффектно приседает брюхом к асфальту), но дерзко, опасно и, главное, бессмысленно. Типичная ситуация на дороге: ты степенно тошнишь по узкой, в одну полосу, дороге, с положенным превышением +20 км/ч, а тебя обгоняют по пыльной обочине, сигналя, следующую машину обходят по встречке через две сплошные, чтобы немедленно оттормозиться в дым перед красным светофором.
За два дня езды по Краснодару я насладился видами таких аварий, от которых вставали волосы дыбом даже у меня. Лежащие на крышах машины, без морд, с моторами в салоне… И всё это, замечу, в центре города, где нет широких извилистых проспектов типа Кутузовского.
Особенно красиво идут стайки адыгейцев, чеченцев и ингушей, с соответствующими регионами на номерных знаках, но эти отличаются в основном на М4, по дороге к морю и обратно.
При попытке перестроиться, спокойно и заранее включив поворотник, упираешься во внезапно ревущий мотором автомобиль: если хотите проверить эластичность мотора затонированной «Приоры», идущей в соседнем ряду метрах в двадцати за вами, включите поворотник. Дисциплина «разгон с 40 до 80» ради того, чтобы презренное такси не оказалось перед тобой – это типа кубанского айронмена.
И напоследок самое неожиданное открытие: чаще всего на Кубани хорошо водят именно таксисты. Разумное, рациональное вождение. Осмысленные манёвры. Очень порадовали коллеги в этом отношении.
– Да в балете одни суки! – девушка почти перешла на крик, пытаясь поведать мне ужасы танцевальной отрасли. – Жестокие твари, чем выше забралась, тем подлее!
Что я знаю про балет? Да ничего. Ровным счётом. Но я зачем-то возразил.
– Я однажды вёз прима-балерину. Мы увидели драку на обочине: двое месили ногами лежащего на земле. Я остановился, и она выбежала на них вместе со мной.
– Зачем выбежала?
– Не знаю. А зачем я выбежал? Боец из меня тот ещё. Это был рефлекс. И у неё, наверное, тоже. Я-то мужик, сотню килограмм вешу, а она девушка и вдвое меньше меня. Неужели вы думаете, что подлая сука ринулась бы вот так на двоих, жестоко избивающих посреди улицы человека, лежащего на земле?
Пассажирка молчала, надувшись.
– Я уж не знаю, что там у вас была за прима… Но они все конченые суки.
– Как скажете. Мы приехали. С вас 890 ₽.
– Евгений, мы готовимся к форуму. Делаем шикарный стенд. Представим там нашу технологию. Что? Конечно, всё готово к запуску, нам осталось только показать публике… У меня вопрос: вы министра сможете к нам на стенд подвести? Нет, губернатор мне на хуй не нужен. Я его и сам подведу. Мне нужен Кужугетович. А сколько? Вы назовите. Пять? Вы шутите? Я подвести его прошу, а не в баню со мной отправить. Я вам так скажу: наша технология ему самому нужна больше, чем нам. Нет, мы пока не запустили. Нет, я готовлю пласт команды, которая… Подведёте? Нет, я больше трёх не смогу. Три – это потолок. И если вы представите ему… Что технология уникальная, что пласт команды готовится… Пять – исключено. Я не отобью пять, просто математически. Нет, технология уникальная, но я не отобью пять. Три с половиной, и представите. Я буду на стенде. Да, у нас так и написано: уникальная технология. Нет, губернатор не нужен даже со скидкой. Я этого козла вам самому бесплатно, если хотите… Нужен сам министр. Представите? Буквально в двух словах. Я пласт команды сейчас создаю. Тоже уникальный. Зам не нужен. Нужен министр. Поверьте, это им самим надо. Они вам потом ещё спасибо скажут. Три с половиной – это потолок. Я вам пришлю презентацию. Там даже обычный человек удивляется, настолько уникальная технология. Нет, ещё не испытывали, но уже есть уверенность. Я найду, что ему рассказать. Вы главное подведите и представьте.
Побывал накануне в парке «Патриот».
– Красиво смотрится! – повторял пассажир, глядя на экспонаты с ракетами вдоль обочин.
Какая-то шизоидно огромная территория, на которой расположилось вообще всё, что может возбуждать возбуждающихся на «русское оружие».
Тут и танки, и ракетные комплексы. И бронепоезд на запасном пути. Стрелковые рубежи и бескрайние поля с полуразрушенными зданиями, по которым шмаляют русскими снарядами из русских пушек.