– Ты любишь ее, – протянула я нараспев и спрыгнула с кровати, когда он потянулся ко мне. – Признайся в этом.
Глаза Джембера пылали огнем: будь у него на ноге протез, он бы наверняка погнался за мной.
– Почему бы тебе не заняться тем, ради чего ты сюда пришла, – прорычал он, затем вытащил грифельную доску и протянул мне, – и не продолжить работу над своим амулетом.
Я не шелохнулась. Потому что сомневалась, что, окажись я рядом с ним, он не затащит меня на кровать и не изобьет до полусмерти.
От осознания этой правды внутри меня закипела злость.
– В том, чтобы любить кого-то, нет ничего плохого.
– Ты знаешь меня уже четырнадцать лет. Думаешь, я способен на любовь?
Горло внезапно сдавило – то ли от сдерживаемого смеха, то ли от рыдания. Я сглотнула… потом еще раз.
– Нет, – наконец сорвалось с моих губ. – У тебя нет сердца.
Повисшая между нами тишина была такой густой, что мне хотелось в ней утонуть.
– Дольше одной ночи ты здесь не задержишься. – Джембер помахал доской в мою сторону, и я без возражений ее взяла. – Так что приступай.
Я просидела за работой до глубокой ночи. Перейдя с грифельной доски на дерево, вырезала такое количество амулетов, что мне больше не хотелось смотреть на древесину. И каждый раз Джембер говорил мне начинать заново.
Заносчивость и высокомерие – грехи. А признание своих способностей – нет. Я умела делать амулеты. Причем очень хорошо. К тому же для изучения у меня был превосходный экземпляр. Еще никогда на создание амулета у меня не уходило три дня. Никогда.
По этой причине Джембер не просто так отказывался давать мне серебро, и связано это было не столько с моей работой, сколько с местью.
– Я готова переходить на серебро.
– Нет, не готова, – пробормотал он, продолжая дремать лежа на спине.
– Ты даже не взглянул на него. Я готова.
Он открыл глаза и посмотрел на амулет. Изучал его достаточно долго, чтобы потом посмеяться надо мной, но не настолько, чтобы заметить какие-то недостатки.
– Начинай заново.
Мое сердце болезненно сжалось.
– Я начинала уже дюжину раз.
– И до сих пор не выходит? – Вопрос был риторическим и сквозил сарказмом. – Хм. Понятно.
– Джембер, ты несправедлив. Хочешь, чтобы к утру меня здесь не было, а сам даже не пытаешься мне помочь. – Я сунула ему в лицо свой деревянный амулет, вынуждая посмотреть на него. – Он выглядит в точности как твой. Я готова перейти на серебро, и ты это знаешь.
Он выхватил из моей руки амулет, но не сводил с меня пристального взгляда.
– Какая разница, что он выглядит как мой? Вопрос в том, ощущается ли он моим? Даже малейший огрех имеет значение.
– Ты даже не посмотрел на него.
В конце концов он сдался и принялся разглядывать амулет. А потом разломил его надвое и швырнул через дверной проем в соседнюю комнату.
– Зачем ты это сделал?
– Держи себя в руках, девчонка…
– Он был безупречен, и ты это знаешь.
– Ты так сильно хочешь вернуться в этот замок, что из-за плохой подготовки готова рисковать своей жизнью. Почему? Что тебя там ждет?
Я отвернулась, чтобы он не заметил моих вспыхнувших щек. Мое сердце… вот что. В руках юноши с глазами, полными надежды.
– Покровительство.
– Его не будет, если ты погибнешь. – Он поднял свой амулет с кровати и убрал его в ящик. – Ты получишь серебро. Но для начала сделаешь копию своего амулета.
Я застыла.
– Моего?
– По памяти. Ты носишь его каждый день, и тебе уже должно быть знакомо это чувство.
Так и есть. Он для меня как вторая кожа. Я ощущала его присутствие даже сквозь ящик, хотя его штрихи наслаивались на штрихи амулета Джембера. Я тяжело вздохнула в попытке успокоиться, а потом принесла еще один кусок дерева из другой комнаты.
Какой бы сложной ни была задача, я воссоздала свой амулет всего за час. Когда я вручила его Джемберу, тот лишь мельком равнодушно глянул на него.
– Теперь изготовь мой, – сказал он.
На этот раз я не стала жаловаться. В конце концов, поступки говорили громче слов. Однако во время работы я вдруг осознала, что он прав. Я не могла с точностью представить каждый штрих в своем сознании. Одни из них закручивались в петлю, и было неясно, в какую сторону. Другие имели с одной стороны насечки, которых не было у остальных. Джембер являлся моим учителем, лучшим в своем поколении. Но как бы ни противно это было признавать, он оказался прав.
Если я не могла создать амулет Джембера, когда его штрихи смешивались с моими, то как я собиралась поймать гиену в самый разгар Пробуждения?
Я остановилась и, тряхнув головой, выкинула все нарисованные линии из сознания.
«Попробуй еще раз, Анди».
К тому времени, когда копия амулета была готова и обмотана нитями, Джембер крепко спал. Сколько времени прошло? Должно быть, сейчас уже раннее утро.
Открыв глаза пошире, я немного прошлась по комнате, чтобы не уснуть, пока мозг ничем не занят.
Тем временем Джембер спал…
Закусив губу, я посмотрела на ящик стола. Встала, размяла шею, а затем осторожно выдвинула его и достала письмо Сабы.
«Я все еще люблю тебя, – говорилось в нем мелким торопливым почерком. Мое сердце забилось от волнения. – Можем ли мы забыть обо всем и провести остаток моих дней вместе?»
Я потрясенно уставилась на эти слова. «Остаток моих дней?» Она хочет сказать… что исчезнет вместе со Сглазом. От этой мысли все внутри меня перевернулось, но в эту секунду Джембер пошевелился, и мне пришлось быстро убрать письмо.
Я разбудила его, легонько коснувшись плеча, и поднесла амулет к лицу. Как только он забрал его у меня, я вновь принялась потягиваться.
– Физическое присутствие моего амулета не позволяло тебе почувствовать штрихи, – донеслось до меня.
Я обернулась к Джемберу: он как раз держал тонкий деревянный амулет над пламенем свечи возле кровати.
– Он идеален, – возразила я, – признай это, старик.
– Я не стану ничего признавать. – Он слегка подпалил дерево, а потом бросил амулет на грязный пол. У меня загорелись глаза, когда он кивком головы указал на полку с инструментами. – Можешь взять серебро.
Глава 22
Джембер отказался идти со мной в замок, поэтому большую часть утра я потратила на поиски того, кого с помощью подкупа можно было убедить высадить меня поближе. Нынешний торговец оказался чуточку щедрее предыдущего – на этот раз мне пришлось идти пешком всего милю. Но еще больше разочаровывало то, что Джембер не отдал мне ответное письмо для Сабы. В душе я надеялась, что она не станет спрашивать о нем.
Тем не менее дорога до замка подарила мне уйму времени на раздумья. Если я хотела избавить Магнуса от проклятия, нужно было найти способ отпустить гиену. А для этого нам требовался хорошо продуманный план… и доброволец.
Уверена, Эсджей мог бы нам в этом помочь. Разумеется, не в качестве добровольца, зато у него наверняка имелись определенные связи. В первую очередь я подумала о Келеле, но та бы ни за что не вызвалась, да и он бы не позволил ей. Ужасно жаль, потому что мне бы очень хотелось увидеть, как она в кои-то веки трудится.
От замка меня отделяло всего несколько ярдов, когда дверь распахнулась. В проеме стояла Пегги, уперев руки в бока. Я со вздохом вытерла капли пота, стекавшие по подбородку.
– Где ты была, дитя? – сердито спросила она, загораживая проход, чтобы я не могла войти.
Только темп, с которым я двигалась, удерживал меня от необходимости присесть, к тому же из-за жары и отсутствия воды по дороге мне казалось, что я могу упасть в обморок.
– Я отправила Магнусу сообщение, что прибуду через несколько дней.
– Ничего подобного. Зато ты взяла экипаж без разрешения, а потом прислала его обратно пустым, лишь с парой мешков продовольствия. Мы думали, ты погибла в пустыне.
– Неужели вы расстроились, Пегги? – Собравшись с остатками сил, я протиснулась мимо нее в дом. В первые секунды холод казался приятным, хотя мне все равно требовалось поскорее надеть свитер. Моему организму, похоже, не понравилась изнурительная жара, за которой последовал сильный холод, – тошнота подступила к моему горлу.
– И держу пари, это ты убедила Эмму сбежать с тобой, – продолжала Пегги, шагая за мной к лестнице. – Я прочитала записку, которую она оставила на кровати. Вы обе неблагодарные девчонки.
– Муж Эммы мертв. – На мой взгляд, разговор был окончен, поэтому я взбежала вверх по ступеням прежде, чем потрясение на ее лице преобразуется в ответ.
Глянув на дверь в спальню Магнуса, я бросилась в свою комнату. Как бы глупо это ни звучало, я не хотела встречаться с ним, вся покрытая песком. Я свалила свои грязные вещи в один угол, чтобы не разводить беспорядок, а потом как следует вымылась, нетерпеливый стук сердца отдавался в висках. Возможно, в волосах еще оставался песок, но я слишком спешила и заплела их в косу вокруг головы.
До моего слуха донеслись торопливые шаги, затем дверная ручка дернулась, и раздался стук в дверь.
– Андромеда?
– Магнус! – отозвалась я и тут же зажала рот ладонями. «Слишком поспешно». – Э-э, минутку.
Я быстро надела на себя шерстяную юбку и свитер и, заливаясь румянцем, натянула чулки. Магнус мог ворваться, пока я была голой. Слава богу, я заперлась на замок.
Когда я отворила дверь, на пороге меня ждал Магнус с лучезарной, как у мальчишки, улыбкой.
– Добро пожаловать домой, Андромеда.
В памяти вспыхнули сцены из прошлого сна, и мне пришлось зажмуриться, чтобы избавиться от них. Почувствовав на своей коже холод, я вздрогнула и открыла глаза: Магнус поднес мою ладонь к своим губам и поцеловал ее.
– Я не ждал тебя так скоро, – сказал он. – Твой подарок еще не доставили.
– Тебе не стоило ничего мне покупать.
– Конечно же стоило. – Он потянулся ко мне рукой, и у меня перехватило дыхание, тепло его ладони возле моего лица было… ошеломляющим. По коже головы растеклось приятное покалывание, когда кончики его пальцев любовно погладили мою косу. – Эсджей и Келела принесут его к обеду. Они будут здесь с минуты на минуту.