– Эсджей, ты вернулся, – Магнус, зевая, вышел из моей комнаты. – Ты ведь не за Келелой приехал?
– Келела? – Эсджей вопреки своему амулету спохватился, чтобы не заглянуть Магнусу в глаза. – Она должна быть с друзьями. Хочешь сказать, она здесь?
– Мы и есть ее друзья, – ответил Магнус возмущенным тоном.
– Она здесь, – подтвердила я, закусив губу. По правде говоря, я была рада, что удалось отвлечь внимание Эсджея от расспросов о Пегги.
Он бросил на меня острый взгляд – такая перемена в нем казалось странной, но относительно безопасной по сравнению с тем, как на меня смотрели люди на улице и даже Джембер.
– Где?
– В комнате Магнуса.
Преодолев оставшиеся ступени и сделав пару шагов по коридору, Эсджей ворвался в комнату без стука.
Далее послышались крики: «Ты совсем с ума сошла?», «Можете забыть о Париже, юная леди!» и «Что, во имя всего святого, случилось с твоей рукой?»
Магнус устало вздохнул, обнял меня за шею и прижался губами к моему лбу.
– Пойду переоденусь. Не уходи далеко.
– Не уйду, – пообещала я. Стоило мне остаться одной в коридоре, как каждая клеточка моего тела потянулась к Магнусу. Но на это не было времени. Мне нужно было найти Джембера.
Поскольку под спальное место тот отвел игровую комнату, первым делом я отправилась туда и обнаружила, что они с Сабой пьют кофе. Точнее, кофе пил Джембер. Вряд ли люди из глины могут переваривать пищу.
– Я смотрю, Саба добралась до тебя, – заметила я и указала на его аккуратную бороду, погладив свой подбородок. – Какое милое проявление любви.
– Скорее принуждение, – ответил он и, вскинув брови, посмотрел на Сабу, которая в ответ лишь невинно улыбнулась и пожала плечами.
– Вы, похоже, неплохо ладите, – сказала я, и лицо Сабы приобрело лукавое выражение, оправдавшее мои надежды. – Он позволяет тебе дотрагиваться до своего лица.
– Кто там так шумит? – спросил Джембер. Он специально пропустил мое замечание мимо ушей, потому что, судя по голосу, его мало заботил Эсджей.
– Брат Келелы.
Как по команде раздался стук шагов и возмущенный голос Эсджея. Джембер слегка нахмурил брови, затем, словно извиняясь, коснулся руки Сабы и вышел из комнаты.
Едва спустившись с лестницы, Келела бросилась ко мне и обвила здоровой рукой мою шею. На мгновение я замерла, а потом в ответ обняла ее за талию.
– Надери этой гиене задницу, – прошептала она. Не успела я ответить, как Эсджей повел ее прочь.
– Постараюсь, – крикнула я вслед. Эсджей в этот миг наградил меня красноречивым взглядом: «Зачем ты разговариваешь с моей сестрой?»
– Не могу поверить, что вы позволили Келеле пойти на такое, – сказал он, обращаясь к Джемберу. – Вы же взрослый человек. Вы должны были ее остановить.
– Это твоя ответственность, – ответил Джембер без тени раскаяния.
Эсджей сердито фыркнул, будто дикий конь, готовый броситься в атаку. Но, подавив гнев, схватил Келелу за здоровую руку и повел на улицу.
– В первую очередь мы покажем тебя настоящему врачу, – донеслись до меня его слова. – Иначе кость у тебя срастется неправильно…
Джембер, захлопнув дверь, направился на кухню.
– Наш план все еще в силе? – спросила я, догнав его. – С учетом ухода Келелы?
– Важно то, что у Сглаза есть мишень, – ответил он, – о чем она уже позаботилась. Ей необязательно находиться рядом, чтобы он пробудился. А мы с тобой исправим это тем, что просто установим еще несколько щитов.
Все утро мы сооружали дополнительные щиты, пока Магнус рисовал и бездельничал в своей комнате. А после обеда решили отдохнуть друг от друга. Нельзя сказать, что работать с Джембером было неприятно; в лучших моих воспоминаниях мы сидели на кровати и мастерили амулеты. Казалось, будто вырезание узоров – единственное занятие, которое нас объединяло. Своего рода лекарство.
Но поскольку пальцам Джембера требовался отдых, мы с Магнусом немного вздремнули, а потом отправились поиграть на квалесине. Видимо, мы оба, не сговариваясь, решили, что этот день хотим провести вместе. К тому же… в глубине души я боялась, что завтра не наступит.
«Что за вздор, Анди? Все будет хорошо».
Некоторое время, пока мы шли, я слышала лишь скрип дерева и наши медленные шаги, эхом отдающиеся в старых пустых коридорах.
Внезапно Магнус вздрогнул и прижал меня к себе: из игровой комнаты доносились какие-то шлепки.
– Господи, что это? – прошептал он. А когда я двинулась на подозрительный звук, схватил меня за руку. – Что ты делаешь?
– Стой здесь, – приказала я и бросилась к двери, однако смех Джембера заставил меня застыть на месте, не дав войти.
– Хочешь меня сломать? – услышала я. – Тебе даже не нужно использовать полную силу – твоя кожа и без того достаточно твердая.
Действительно подозрительный звук.
Я заглянула в комнату и увидела Джембера и Сабу, стоящих по разные стороны бильярдного стола, их ладони лежали на его ворсистой поверхности. Я испытала огромное счастье, узрев во всей красе, как они с Сабой играют в ладошки. Оба одновременно выбросили вперед правые руки в попытке хлопнуть по левой ладони своего соперника. Этот раунд выиграл Джембер, успевший вовремя отдернуть руку и ударить по ладони Сабы.
У игры не было официального названия, да и я, став постарше, уже считала ее не столько игрой, сколько придуманным Джембером способом помучить меня. Когда я была маленькой, мы играли в нее, чтобы скоротать время между предполагаемым ужином и встречей с клиентом. К концу игры моя левая ладонь обычно становилась красной и ныла от боли. Я отличалась высокой скоростью и хорошей реакцией, но удары Джембера были больнее.
Честно говоря, я была рада, что теперь Саба платила ему той же монетой.
– Анди, – заскулил Магнус, но я отмахнулась от него.
Саба вновь ударила Джембера по ладони – тот засмеялся и, выругавшись, сжал оба ее запястья.
– Играй честно. Руки еще понадобятся мне для работы.
Она одарила его кокетливым, дразнящим взглядом, затем перевернула одну из его кистей ладонью вверх и провела по ней пальцами.
На миг они оба замолчали. Воцарилась приятная тишина, нарушаемая лишь потрескиванием огня в камине.
– В первый раз мы занимались любовью на точно таком же столе, – произнес Джембер. Саба тут же безудержно заулыбалась и опустила застенчивый взгляд на стол. – Помнишь?
Она закусила губу и кивнула, изучая его лицо. А потом взобралась на стол, подползла к Джемберу, сократив разделявшее их расстояние, и поцеловала его. Мне пришлось зажать рот руками, чтобы сдержать радостный крик.
Как бы они ни упрямились, мне все же удалось свести их. Наверное, это было одно из самых приятных мгновений в моей жизни.
Я услышала, как Магнус ахнул за моим плечом, и быстро развернулась: нужно было заглушить его прежде, чем он своими словами разрушит такой момент. Зажав ему рот рукой, я увела его подальше от комнаты и только потом взяла за руку.
– Что, черт возьми, это было? – прошипел Магнус.
– Я не хотела, чтобы ты нарушил их романтику.
– Романтику? Этот мерзавец целовал мою мать!
Шикнув на него, я втащила его в музыкальную комнату.
– Это было прекрасно.
– Это было ужасно.
Я с ухмылкой выгнула бровь.
– Мне казалось, ты поклонник любви.
– Так и есть, – ответил он, сердито поглядывая на дверь. – Когда человек этого заслуживает.
– Все заслуживают любви, Магнус. А даже если нет, то кто мы такие, чтобы это решать? – Я села за квалесин и нажала несколько клавиш, Магнус пристроился рядом со мной. – В любом случае, на мой взгляд, они мило смотрятся вместе.
Магнус что-то пробурчал.
– Давай сейчас будем думать только о приятном. Научишь меня играть?
Он замер, покосившись на инструмент.
– Правда? – Его явно переполнял восторг. Он встал и подошел к скамейке сзади. – Сядь по центру.
Я сдвинулась в центр скамьи и послушно подалась вперед. Но почувствовала, как под весом тела продавилось сиденье, когда Магнус встал на него, и меня сковало напряжение. Я опустила взгляд и увидела колени Магнуса по обеим сторонам от моих ног. Он опустил голову мне на плечо, и я еле сдержалась, чтобы не покраснеть. Меня окутало тепло. Человеческое тепло. Это лучше любого огня.
– Это нота «до», – произнес он, потянувшись к клавише. – Именно с нее начинают оба твоих больших пальца.
Я положила большие пальцы на указанные клавиши, отведя остальные как можно дальше от них, но услышала короткий смешок.
– Что?
– Другие пальцы тоже тебе понадобятся, моя маленькая луковичка.
Ему оставалось лишь обвить мое тело руками, чтобы заключить меня в объятие. Вместо этого его руки лежали поверх моих и мягко направляли к клавише каждый палец. Кожа на его ладонях была такой нежной, что я мгновенно почувствовала смущение за свои мозолистые руки.
– Расслабься, любимая, – прошептал он возле моей щеки, и это было худшее, что он мог сделать.
– Ты заставляешь меня нервничать, – сказала я, отталкивая его спиной.
Восстановив равновесие, он лишь крепче сжал мои руки.
– Мы оба знаем, что из нас двоих ты пугаешь сильнее.
– Вряд ли это можно назвать комплиментом.
– Такая маленькая и такая свирепая. – Он поцеловал меня в щеку и вновь расправил мои пальцы. – Готова?
Я кивнула, не в силах говорить от радости. Мягкие кисти Магнуса скользнули под мои ладони, так что они оказались сверху, каждый мой палец покоился на его пальце. А потом он медленно начал играть. Достаточно медленно, чтобы мои руки без труда следовали за движениями его рук. Плавные, но отнюдь не грустные ноты, словно раскаленное серебро, сливались в нечто прекрасное и осязаемое. Казалось, будто музыка творила жизнь.
Тут его рука соскользнула, пальцы оставили красный след на кремовых клавишах. Музыка внезапно оборвалась, инструмент отозвался зловещим эхом, а ноты мрачно повисли в воздухе.
Магнус со вздохом изумления отдернул руки.