– Это вполне логично, – кивнула я.
Итак, мы отобрали несколько крупнейших посылок для криминологической экспертизы.
Как оказалось, в «C.S.I.» полно выдумок. Снять отпечатки пальцев невозможно за несколько часов.
Этот процесс занимает шесть недель. Именно столько времени потребовалось, чтобы мы получили результаты.
Однако мы не просто получили отпечатки пальцев, но и сорвали джекпот.
– У нас есть имя! – сказал мне Дэйв по телефону. Он звонил из головного офиса, расположенного на станции метро «Эмбанкмент». Специалистам удалось снять отпечатки пальцев только с одной посылки, но они сразу совпали с человеком из уголовной базы данных.
Лукас Каванах. Мелкий преступник, совершивший преступление в составе банды и некоторое время отсидевший в Уормвуд-Скрабс. Как ни странно, он жил в двух шагах от тюрьмы, прямо за корпусом А.
Попался!
На этом мое радостное волнение не закончилось. Дэйв попросил меня сделать то, о чем я мечтала с детства: помочь в поимке злодеев.
– Мы собираемся совершить утренний рейд на дом Каванаха. Учитывая, что ты помогла всему этому случиться, может, ты хочешь поехать с нами?
Я очень этого хотела.
– Да, конечно! – ответила я, пребывая в восторге.
Внезапно я вспомнила голливудские фильмы и представила себя одной из героинь «Ангелов Чарли». Вот я выбиваю дверь того дилера, а полиция врывается следом за мной.
– Отлично, мы сделаем это завтра утром.
Они не теряли времени зря.
– Жду с нетерпением, – ответила я. Мне действительно не терпелось. Это был грандиозный прорыв.
В какой одежде удобнее выбивать дверь? Я смотрела на свой гардероб, состоявший в основном из рубашек и, поскольку я не могу похвастаться ягодицами или бедрами, черных брюк.
Теперь, когда стала начальницей, я могла носить на работу что угодно, но терпеть не могла решать утром, что надеть. По этой причине я придерживалась униформы, но заменила белые рубашки с погонами на полосатые. Моя повседневная одежда была не более разнообразной. Я обычно придерживалась стиля смарт-кэжуал. В итоге сняла с вешалки рубашку в бело-синюю полоску и схватила пару черных джинсов. Дело было сделано.
Мы с Дэйвом должны были встретиться у входа в Уормвуд-Скрабс в половине пятого утра. Я надела теплую куртку, чтобы не замерзнуть, но холодный воздух обжигал легкие при каждом вдохе. Засунула руки глубоко в карманы и съежилась, чтобы сохранять тепло. Я пребывала в радостном возбуждении, но при этом нервничала. Ранее не делала ничего подобного и находилась вне своей зоны комфорта. Тем не менее я любила вызовы: испытания держат в тонусе.
Не сводя глаз с дороги, я вглядывалась, словно ястреб, в каждый автомобиль. Я ждала Дэйва в его непримечательной машине.
Вместо этого приехала целая кавалерия. Дю-Кен-роуд засветилась, как новогодняя елка, когда два полицейских автомобиля и один фургон со включенными сине-красными маячками подъезжали ко мне колонной.
Ничего себе! А это не перебор?
Подъехал последний из трех автомобилей, и Дэвид опустил стекло.
– Запрыгивай! – сказал он. В выражении его лица было много энергии.
– Ты ожидаешь неприятностей?
– Ну, в таких случаях никогда не знаешь, как все пройдет. Это незнакомый нам адрес, и, возможно, там наркопритон. Мы ничего не знаем, кроме того, что подозреваемый в том доме прописан.
Я внезапно представила грязный наркопритон в стиле «Лица со шрамом».
– Лучше перестраховаться, чем потом жалеть, – сказал Дэвид.
– Совершенно верно, – ответила я, забираясь на заднее сиденье.
Я чувствовала себя так, будто нахожусь на борту звездолета. Повсюду были огни. Приборная панель мерцала. По радио передавали инструкции из полицейского участка и едущих впереди автомобилей.
– Виктор Чарли четыре-ноль, проверка связи.
– Виктор Чарли пять-ноль, проверка связи, – присоединился наш водитель.
Я бы хотела сказать, что это была захватывающая поездка на большой скорости по улицам Лондона, но дом подозреваемого находился всего в трех минутах езды от Уормвуд-Скрабс.
Несколько раз завернув, мы оказались у дома Каванаха. Естественно, к тому моменту проблесковые маячки выключили, ведь в противном случае его дом напоминал бы объект с Блэкпульского фестиваля иллюминации.
Мы оказались в тупике сомнительного двора. Описать обстановку деликатно невозможно: дом напоминал помойку. Со своего места я видела достаточно. Двор зарос сорняками и был закидан бычками и мусором. Изначально цвет кирпича, из которого был сложен дом, был красным, но теперь напоминал коричневую грязь. Крыльцо и оконные рамы сгнили. Краска облупилась. На окнах первого этажа висел белый тюль, но он выглядел так, будто его никогда не стирали. Он был темно-горчичного цвета от грязи и сигаретного дыма. Хотя мне не терпелось поймать Каванаха, я не торопилась заходить в эту дыру.
Сотрудники полиции вышли из автомобилей, с ног до головы одетые в угольно-черную форму. В руках у них были дубинки.
– Пусть парни проникнут в дом, а ты иди со мной сзади, – сказал Дэйв.
Меня это полностью устраивало. Мне совершенно не хотелось выбивать эту грязную дверь.
Они побежали по дорожке к крыльцу. Удивительно, но такие крупные и крепкие парни передвигались с большой легкостью.
Мы шли позади. Я наблюдала за признаками жизни в окнах: движение занавески, включенный свет. Ничего не было. Либо мы не застали Каванаха дома, либо он крепко спал.
Наряд возглавлял самый крупный полицейский, который выглядел так, словно его рост два с половиной метра. У него в руках был таран. Он повернулся к своей команде и посмотрел каждому в глаза, прежде чем поднести таран к двери. Одного удара оказалось достаточно, чтобы дверь распахнулась.
– Вперед! Вперед! Вперед!
Полицейские вбежали в дом, словно стадо слонов. Они громко топали своими ботинками. Каждого, кто оказался бы у них на пути, раздавили бы.
Я заглянула в дом. На полу прихожей лежал узорчатый ковер, такой же грязный, как двор. Он был закидан окурками, и на нем были дырки от горящих сигарет и моли. Из коридора была видна кухня, где стояли стопки грязных тарелок. Похожие дома показывают в телешоу о барахольщиках. В таких местах хочется вытереть ноги на выходе, а не на входе.
У меня в носу стоял запах застарелого сигаретного дыма и гниющей пищи, а в ушах звенели крики полицейских, бегающих вверх и вниз по лестнице.
– Чисто!
Они вошли в другую комнату.
– Чисто!
– Чисто! Чисто!
А затем…
– Встать! Руки за голову! Не двигаться!
На это раздался ответ:
– Я голый! Черт возьми, приятель!
Затем послышался женский крик:
– Я тоже раздета!
Какое счастье, что я осталась на первом этаже. Судя по тому, в каком состоянии был дом, меня там не ждало красивое зрелище.
Я услышала, как полицейский прокричал:
– Обернитесь простыней!
Мы с Дэйвом обменялись взглядами.
Все пришли в движение. Топот на первом этаже эхом разносился по двору. Один полицейский шел впереди, второй был сзади, а третий находился в центре между двумя неопрятными людьми в наручниках. Им удалось накинуть какую-то одежду. Каванах (я предполагала, что это он) был мужчиной ростом около 178 сантиметров с темными волосами и щетиной. На нем были мятая футболка и боксерские трусы. На его руках и ногах оказалось множество татуировок.
На его подруге были облегающие леггинсы и некогда белая бесформенная футболка, подчеркивавшая ее выпирающий живот. Они оба выглядели неухоженными и немытыми.
Полицейские привели их в гостиную и информировали о наличии ордера. Мы с Дэйвом осторожно продвинулись по коридору, чтобы приблизиться к происходящему. Мы изо всех сил старались ничего не трогать и замерли у дверного проема.
– У нас есть право обыскать дом, – объявил высокий полицейский, отвечавший за рейд.
Затем он быстро зачитал британскую версию «Правила Миранды»:
– Вы не обязаны ничего говорить…
– Что происходит? – спросил Каванах, осматриваясь. – Что вы собираетесь сделать?
– Вы арестованы по подозрению в хранении наркотиков с целью сбыта.
– Чего?! – закричал он. – Что вы имеете в виду? Я никогда не торговал наркотиками.
– Мы обсудим это позднее, – перекричал его полицейский. – Сейчас вас отвезут в отдел полиции на допрос.
Для нас это было сигналом выйти из дома.
Мы с Дэйвом стояли бок о бок на тротуаре, пока полицейские вели пару к фургону. Половина жителей соседних домов уже проснулись и взволнованно выглядывали из окон. Пара в халатах даже вышла на свою подъездную дорожку, чтобы наблюдать за происходящим.
В Лондоне уже рассвело, и солнечные лучи пробивались сквозь серые тучи.
Каванах посмотрел на меня, проходя мимо. Он все еще был полусонным и ошеломленным. Его подруга выглядела так же. Она скорчила рожу, когда ее сажали в заднюю часть фургона.
Теперь, когда подозреваемых увели, полицейские приступили к важной задаче по обыску дома. По собственному опыту зная разницу между торговцем наркотиками и тем, кто управляет чем-то вроде картеля, я понимала, что эти двое – мелкие сошки в гораздо более масштабной операции.
Обыск подтвердил мои предположения. Полицейские нашли героин, марихуану и таблетки. Ничего особенного, но этого было достаточно, чтобы посадить их за хранение наркотиков с целью сбыта.
Позднее нам сообщили из отдела полиции, что Каванах и его девушка, как мы и предполагали, были частью гораздо более крупной операции. Они были нижним звеном «пищевой цепи». По всей вероятности, им было известно очень мало о том, кто на самом деле всем заправлял. Главарь – это всегда неуловимый персонаж, который передвигается незамеченным на фоне. Вполне возможно, что они никогда не видели его или ее. Предположительно, они употребляли наркотики из своих же запасов. Для нас улов был небольшим, но он стал хорошей отправной точкой. Полиция могла использовать полученную информацию, чтобы добраться до вершины «пищевой цепи».