ы получше рассмотреть новорожденного. Уже через 15 минут детеныш пытался встать на ножки. Однако это ему долго не удавалось. Мать же и не думала ему помогать, спокойно и беззаботно пасясь среди стоящих поблизости деревьев. Лишь время от времени она оглядывалась на своего отпрыска.
Во время других родов в том же Крюгеровском парке роженицу окружало девять жирафов. Через десять минут после появления на свет новорожденному удалось подняться на ноги, но он тут же упал. В течение последующих 25 минут он снова и снова пытался встать. Наконец он окреп настолько, что смог обежать вокруг матери. Все присутствующие при этом жирафы потрогали детеныша своими носами.
Молодые самцы-жирафы часто устраивают и просто шуточные бои. Во Франкфуртском зоопарке это любил делать наш жираф Отто со своим сыном Туло. За неимением настоящего противника Отто часто сражался с высоко подвешенной корзинкой для корма, осыпая ее мощными ударами своей «каменной» головы.
О схватке двух жирафов сообщили как-то туристы, путешествовавшие по Крюгеровскому парку. Животные дрались прямо посреди шоссе Малелане. Одно из них было при этом убито. Смотритель парка Деклерк, выехавший на место происшествия, действительно обнаружил мертвого самца-жирафа с громадной раной за ухом, из которой уже натекла огромная лужа крови. Верхний позвонок был раздроблен, и осколки от него проникли в спинной мозг.
Трудно узнать, что происходит в такой высоко посаженной твердой, как камень, голове, каким отражается мир в этих больших глазах, расположенных словно на башне.
Недавно доктор Бакхауз провел во Франкфуртском зоопарке тщательные исследования органов чувств у жирафа, и кое-что ему уже удалось выяснить. Теперь, например, точно известно, что жирафы обладают цветовым зрением, во всяком случае они способны различать основные цвета: желтый, синий, зеленый и красный. Собственный внешний вид едва ли их волнует. В одном и том же стаде могут мирно пастись животные самых различных оттенков и пятнистости. В Серенгети я часто встречал одного очень темного, почти черного самца; в парках Гарамба и Мерчисонском неоднократно видели и белых жирафов. Видели их в 1963 году и в резервате Руква, в Замбии. Они мирно паслись среди обычно окрашенных животных. Однажды такого «беляка» удалось сфотографировать с самолета. В 1965 году на севере Танзании, в резервате Мкомази, граничащем с кенийским парком Цаво, появился белый жираф. Это был старый одинокий самец, державшийся отдельно от своих сородичей. Но поскольку глаза и отдельные пятна на теле у него были черными, его нельзя было считать чистым альбиносом.
Этого белого жирафа видят здесь уже десять лет подряд. Он уцелел даже после того, как опрометчиво перешел границу национального парка Цаво и углубился на 30 километров в местность, где еще ведется браконьерская охота. Однако белому жирафу, по-видимому, ничто не угрожает со стороны местных браконьеров, так как они связывают его белую окраску с белизной вершины близлежащего Килиманджаро и с якобы населяющими эту гору духами. Суеверный страх перед возмездием духов надежно сохраняет жизнь этому животному.
Что мы знаем о крокодилах?
Если ты бредешь по мелководью лагуны, не ругай вслух пасть крокодила.
С каждым годом все больше туристов устремляется в Африку, чтобы в национальных парках в удобных условиях в непосредственной близи вдоволь полюбоваться разными диковинными животными и привезти домой кучу фото- и кинопленок.
Но того, кто мечтает увидеть знаменитых африканских крокодилов, ждет разочарование: он может их долго искать по рекам и озерам, но тщетно: их там больше нет. А вот где их обязательно увидишь, так это в национальном парке Мерчисон-Фолс, на песчаных отмелях Виктория-Нила, несколько ниже знаменитых Мерчисонских водопадов. Там они часами греются на солнце, не обращая внимания на моторные лодки с туристами, которые бесстрашно подплывают прямо вплотную к ним. Собственно о «бесстрашии» тут говорить не приходится. Еще ни разу не было случая, чтобы крокодилы напали на моторную лодку. Да и зачем им это? Они сыты. Их так мало, что никакого недостатка в питании они не испытывают.
В других национальных парках Уганды крокодилов теперь не найдешь. В озере Эдуард, где когда-то водились эти рептилии, они исчезли в результате вулканических извержений, а из соединенного с ним рекой Семлики озера Альберта они так и не сумели сюда перебраться. Возможно, виной тому огромные водопады, которые этим рептилиям не удалось преодолеть, а может быть, им показалась не очень уютной ледяная вода, стекающая в Семлики со склонов ледников Рувензори… Это уж их тайна.
Но и в Виктория-Ниле крокодилов становится все меньше и меньше. Во всяком случае таких массовых скоплений этих животных, какие встречались здесь всего несколько десятков лет назад, теперь уже не увидишь: крокодилов истребили браконьеры, которые охотятся за ними по ночам. А изловить таких браконьеров, как правило, очень трудно.
Крокодилов уничтожали испокон веков. Их ненавидели за то, что они нападали на домашний скот, а иногда и на людей. Но охота с копьями и стрелами никогда не причиняла столь опустошительного действия в их рядах, как изобретенное позже огнестрельное оружие. Еще в первые десятилетия нашего века крокодилов было достаточно много даже в реках и озерах Палестины. А теперь разве что в отдаленных оазисах Южной Сахары еще можно изредка встретить одинокого заморенного крокодила.
Итак, огнестрельное оружие облегчило охоту на крокодилов, а мода на дамские туфли и сумочки из крокодиловой кожи сделала эту охоту особенно заманчивой: за крокодиловые шкуры стали платить огромные деньги. Так что у браконьеров появился немалый стимул обшаривать на утлых лодчонках самые отдаленные реки и болота в поисках дорогостоящих рептилий. Найти их ночью довольно просто: прожектором освещают прибрежный ил и стреляют прямо по отсвечивающим в темноте глазам. При этом не брезгуют даже малюсенькими, недавно появившимися на свет крокодильчиками, из которых изготовляют чучела, бойко сбываемые туристам в качестве сувениров.
Одному белому охотнику, промышлявшему в болотах Окованго (Ботсвана), удавалось ежегодно выручать охотой на крокодилов четверть миллиона марок. Поэтому его нисколько не смущала необходимость уплачивать 35 тысяч марок племени батавана и 12 тысяч марок правительству за разрешение на охоту. А в Новой Гвинее недавно целую сенсацию произвела 40-летняя монахиня, которая охотилась на крокодилов, с тем чтобы на вырученные деньги построить небольшую миссионерскую церквушку. И как назло это был как раз наиболее быстро вымирающий на земле вид крокодилов.
Истребление крокодилов в последние годы приняло прямо-таки глобальные масштабы. Так, например, и во Флориде, и в Южной Америке лесничим тоже приходится вести отчаянную борьбу за последних аллигаторов, которых разбойничьим образом убивают организованные банды браконьеров-контрабандистов. Одной из таких банд руководит женщина, прославившаяся как изобретательница своеобразного способа беспрепятственно выносить шкуры убитых крокодилов за пределы заповедника: она обматывает свежеснятую шкуру вокруг голого тела, а сверху натягивает широченное, не по размеру платье, имитируя беременность на девятом месяце… Вот до чего может довести жажда наживы!
Кости вымерших крокодилов находят даже на острове Мадагаскар, находящемся далеко от берегов Африки, в океане. Кости эти принадлежали вымершим десятиметровым нильским крокодилам — животным, величиной с железнодорожный вагон. Вот это были крокодилы! Не то что теперешняя мелюзга.
В самом Ниле найти нильских крокодилов теперь практически невозможно. А между тем еще совсем недавно, в начале нашего столетия, в нынешней Танзании их было видимо-невидимо. За уничтожение крокодила правительство выплачивало даже премию — от четверти до трех рупий. Так, в 1910 году один торговец скотом отправился на озеро Руква и за два месяца заработал там на крокодилах 5 тысяч рупий. Еще в 1950 году в Танзании было добыто 12 509 крокодиловых шкур, большей частью в озерах Руква и Виктория и в реке Руфу. Между тем крокодил — это важное звено в жизни фауны африканских водоемов, играющее немаловажную роль в поддержании биологического равновесия в природе. Еще неизвестно, как их исчезновение скажется через некоторое время на состоянии рыбьих стад… Недаром известный английский ихтиолог Хуг Б. Котт, работая в Уганде и Замбии, посвятил пять лет своей жизни (с 1956 по 1961 г.) изучению этого вопроса.
Индо-африканский биолог М. Л. Модха в 1965 году прожил восемь месяцев на Центральном острове озера Рудольфа (в Северной Кении). Свои исследования он проводил в труднейших условиях. Жара стояла ужасная: ночью температура достигала 26 градусов, а днем — от 36 до 42 градусов. Когда в 1968 году он снова приехал туда для продолжения своей работы, его во время купания схватил небольшой крокодил и жестоко отделал. К счастью, африканскому коллеге ученого удалось его спасти.
Площадь Центрального острова составляет 22 квадратных километра, на нем расположено три больших кратерных озера, в одном из которых обитает около 500 больших крокодилов. Самцы достигают от 3,5 до 4 метров в длину, и поэтому их легко отличить от более мелких самок. Наблюдения показали, что каждый самец завладевает собственным участком берега, откуда всякий пришелец немедленно прогоняется. Находившаяся под непосредственным наблюдением зоологов береговая полоса протяженностью 1200 метров была поделена на 12 таких индивидуальных участков.
Что касается самок, то они предпочитали не самых крупных самцов, а тех, которые обладали наилучшими пляжами для солнечных ванн и наиболее удобными местами для рытья гнездовых нор.
Обладатели индивидуальных участков стерегут свои владения даже в самое жаркое время дня, когда все остальные крокодилы лежат в песке на берегу и дремлют. Доплыв до невидимой границы своего участка, крокодил неизменно задерживается там минут на пять — десять, а затем плывет обратно. Если появляются новые претенденты на частную собственность крокодила, иногда происходят кровопролитные бои, после чего границы участков несколько изменяются. И хотя самцы — владельцы индивидуальных участков — не сгоняют самок подобно оленям в один гарем, тем не менее вся