Вооруженная борьба завершалась обычно получением широкой автономии, превращавшей города в самостоятельные города-государства или автономные коммуны. Мирные соглашения между городами и их сеньорами, в том числе королями, приводили к установлению в городах смешанного управления или к дарованию, особенно мелким городам, чисто экономических привилегий.
Борьба городов за коммунальные вольности в Западной Европе совпала по времени с развитием крестьянского внутривотчинного протеста, подчас переплетаясь с ним (в Северной Франции, Северной и Средней Италии, отчасти — в Германии и Англии). Города иногда давали крестьянам образцы становления вольных, автономных от их сеньоров городских общин.
Городские коммунальные движения, как и социальный протест крестьян этого периода, не были направлены против феодального строя в целом. Их целью было добиться таких условий существования, которые давали бы горожанам возможность дальнейшего экономического развития, иначе говоря, ослабить эксплуатацию, которой они первоначально подвергались со стороны их сеньоров. Успехи длительной борьбы городов за разного рода привилегии создавали в рамках феодального строя территории с сильно ограниченной феодальной эксплуатацией и ослабленными узами внеэкономического принуждения. Борьба городов с сеньорами носила поэтому в Западной Европе прогрессивный характер, особенно в тех странах (Франция, Кастилия, отчасти Англия), где коммунальные движения использовались королевской властью для усиления централизации. Там же, где не было центральной власти (в Северной и Средней Италии) или она была слишком слаба (Германские земли), коммунальные движения, напротив, усиливали сепаратистские тенденции городов. Повсеместно они способствовали складыванию нового городского сословия (бюргерства).
В других регионах Европы борьба за городские вольности и привилегии или вовсе отсутствовала, или принимала очень стертые формы. В Византии в период подъема новых, уже средневековых городов в X—XIV вв. появляются кое-где городские советы, вооруженные отряды горожан.
Однако подобные тенденции наталкивались на решительный отпор могущественного государства, не выпускавшего города из-под постоянного контроля императорских наместников. В Болгарии, где центральная власть не была столь сильна, как в Византии, а сами города были не так многочисленны и слабее экономически, в политическом отношении они полностью зависели от царя. В северо-западных областях Балканского полуострова города Далматинского побережья (Дубровник, Задар, Сплит, Котор и другие), поддерживавшие постоянные связи с Италией, в условиях слабых и раздробленных славянских государств данной части региона добились полной самостоятельности наподобие итальянских городов-республик. Новые города, возникавшие в XII—XIV вв. во внутренних районах этой зоны (Любляны, Загреб и др.), в основном находились под властью отдельных князей и, как в Болгарии, пользовались лишь некоторыми экономическими привилегиями. Только на северо-западе субрегиона активная немецкая колонизация приносила городские привилегии немецкого образца, и города без открытой борьбы получали более широкие права. В странах Центральной Европы по существу тоже не было ярко выраженных коммунальных движений. Отчасти это было следствием несколько замедленного их развития, отчасти — широкой немецкой колонизации, которая без борьбы приносила с собой немецкое городское право (например, «магдебургское право» в Польше). Оно обеспечивало наиболее крупным городам судебный и налоговый иммунитет, ограниченное королевским надзором самоуправление.
На Руси как до монголо-татарского нашествия, так и после него города находились в основном под управлением князей и их должностных лиц. И здесь имели место городские движения против князей и более мелких господ. В такой борьбе сложились мощные боярские городские республики Псков и Новгород. Довольно часты были городские восстания, направленные против князей, их администрации, налогов. В некоторых случаях восстания и до XIII, и в XIV—XV вв. начинались с собрания «веча». Из этого можно заключить, что в отдельных городах существовали какие-то элементы самоуправления, сосредоточенные, вероятно, в руках городской верхушки. В целом, однако, русским городам, кроме Новгорода и Пскова, так и не удалось в рамках рассматриваемого периода добиться какой-либо автономии.
Более повсеместный характер носила внутригородская социальная борьба, расцвет которой относится к XIV—XV вв. Внутренние конфликты в городах тоже носили разный характер. Борьба цехов, т.е. среднего торгово-ремесленного люда, с городской верхушкой (патрициатом) велась за допуск первых к политической власти. Столкновения ремесленников и купцов позднее дополнялись конфликтами между «старшими и младшими» цехами, внутри цехов между бедными и богатыми мастерами, между должниками и ростовщиками.
В этих конфликтах активное участие принимала городская беднота — плебс, как правило, поддерживавшая средние слои населения. Внутригородская борьба часто была связана с более широкими социально-политическими движениями — с борьбой против государственных налогов, с участием городов в политических конфликтах внутри господствующего класса, или между королем и феодалами (например, восстание Этьена Марселя в Париже 1356—1358 гг., или антипатрицианское восстание «кабошьенов» там же в 1413 г.). Когда внутригородские восстания сопровождались антиправительственными и антиналоговыми выступлениями, они иногда смыкались (или, во всяком случае, хронологически совпадали) с крупными крестьянскими восстаниями XIV—XV вв.
Ранее всего, в XIII в., начались конфликты между пополанами и феодальным нобилитетом в городах-государствах Северной и Средней Италии, где они в целом привели к победе пополанов и установлению их власти в городских коммунах. Позднее, в 1347 г., такая попытка, правда неудачная, демократизировать городское управление имела место и в Риме во время восстания Кола ди Риенцо.
С начала XIV в., особенно же в 70—80-е годы, было много аналогичных движений во всех почти странах Западной Европы, где они носили особенно бурный характер. Наиболее яркие из них — события в Генте (1345—1349 гг.), в центре которых стоял Жак Артевальде; восстание в Париже под руководством Этьена Марселя; городские восстания в Брюгге и Ипре, происходившие во время крестьянского восстания в Приморской Фландрии (1323—1328 гг.) и тесно с ним связанные.
В 1379 г. имели место крупные восстания в Монпелье и Арле (на юге Франции), в 1380 г. снова разразилось длительное восстание во фландрских городах Генте и Брюгге, волнения в Сен-Кантене и новое восстание в Генте, в 1382—1383 гг. восстание Гарелль в Руане, волнения в Амьене и Нормандии, восстание «майотенов» в Париже, новое восстание широких масс и плебса в Генте под руководством Филиппа Артевальде. К этому надо добавить городские движения в Англии во время восстания Уота Тайлера, частично прямо с ним связанные.
В XIV в. активная борьба между цехами и патрициатом шла и в германских землях и внутренних районах Фландрии. В 1384 г. победили цеховые движения в Льеже, в 1396 г. аналогичный строй после долгой борьбы установился в Кельне, в Страсбурге окончательная победа цехов обозначилась только к 1482 г. С конца XIII в. до 1374 г. происходили многократные цеховые восстания в Брауншвейге, в конечном счете потерпевшие поражения в начале XV в., восстания в Любеке. Аналогичные движения в XIV—XV вв. имели место и в Трире, Ростоке, Кобленце, Магдебурге, Шпейере, Майнце, Регенсбурге и многих других городах. В конце XIV в. серия внутригородских восстаний, направленных против городского патрициата, прокатилась по государствам Пиренейского полуострова. Здесь в силу непомерных налогов и задолженности средних и низших слоев торгово-ремесленного населения эти движения сопровождались антиналоговыми эксцессами и выступлениями против евреев-ростовщиков.
Внутригородские конфликты достигли в XIV в. большой остроты и в Византии. Наиболее значительным из них было восстание зилотов в Фессалонике (1342—1359 гг.), носившее сложный по своим целям и задачам характер. Оно происходило на фоне гражданской войны, охватившей Византию (1341—1355 гг.) в результате борьбы за власть двух враждующих группировок господствующего класса. Восстание зилотов («ревнителей») совместило в себе борьбу торгово-ремесленных кругов Фессалоники за политическую независимость от центральной власти и местных феодалов с борьбой средних и низших слоев горожан против власти патрициата. На первом этапе зилоты добились создания в городе республики; на втором этапе вспыхнувшее в 1345 г. восстание городской бедноты, плебейских масс, моряков отдало власть в руки наиболее радикальной части зилотов, попытавшихся провести ряд реформ в пользу бедноты.
В городах Центральной Европы внутренние социальные противоречия обострялись национальными — между в основном немецкой городской верхушкой и местными ремесленными элементами. Наиболее ярким проявлением борьбы между городской верхушкой и массой населения было Пражское восстание (1419 г.), положившее начало гуситскому движению в Чехии. В результате гуситского движения произошла некоторая демократизация городского управления в стране в целом, исчез партицианский слой, усилились местные чешские элементы в городах. Конфликты между немецким патрициатом и массой местного трудового населения имели место также в городах Польши и Венгрии.
На Руси внутригородские восстания, направленные против боярского патрициата, происходили в основном в Пскове и Новгороде. В Северо-Восточной Руси XIV—XV вв., хотя в городах также имело место значительное социальное расслоение, внутригородские восстания были редкостью. Они сдерживались, с одной стороны, вотчинным характером этих городов, где власть князя-вотчинника тяжело давила на все слои населения, с другой — со второй половины XIII в. монголо-татарским игом, борьба с которым требовала сплочения всех горожан. Городские восстания этого времени, как и в более ранний период, чаще всего направлялись против княжеской