дожественной силы. В архитектуре и живописи Св. Софии были заложены основы нового художественного стиля, которому суждено было стать господствующим во всей дальнейшей истории византийского искусства. Бесспорно и то, что храм Св. Софии занимает почетное место среди художественных памятников всех времен и народов. Другие шедевры ранневизантийского зодчества — храм Св. Апостолов в Константинополе, церковь Св. Виталия в Равенне, храм Св. Димитрия в Салониках.
В живописи VI — середины VII в. также постепенно кристаллизуется византийский стиль, очищенный от инородных влияний, соответствующий спиритуалистическим идеалам средневекового общества, хотя в нем сохраняется известная преемственность эллинистических традиций. Для константинопольской школы характерны утонченный артистизм, живописность и красочное разнообразие, переливчатость колористической гаммы. Одним из самых совершенных творений столичных мастеров, которое несло на себе печать эллинистических традиций, были мозаики в куполе церкви Усиления в Никее (VII в.).
Другие направления в искусстве ранней Византии, воплотившиеся в мозаиках Равенны, Синая, Фессалоники, Кипра, Паренцо знаменуют отказ византийских мастеров от античных реминисценций. Образы становятся более аскетическими, лишенными чувственности, зато духовность достигает в них необычайной силы.
В Византии, однако, никогда не затухало светское художественное творчество. Бурный расцвет Константинополя способствовал сохранению светской культуры, а культ империи и императора давали импульсы ее развитию. Еще в IV—V вв. Константинополь — новый Рим украсился дворцами императоров и домами знати. На самом берегу Мраморного моря вырос Большой императорский дворец — превосходный архитектурный ансамбль дворцов с парадными залами, терм, жилых помещений, окруженных садами и фонтанами. Вход во дворец шел через торжественную купольную залу, интерьеры и стены дворца были отделаны мозаиками, прославляющими победы Юстиниана над варварами. Центром дворца со второй половины VI в. стала тронная «Золотая» зала — Хрисотриклиний. Обширный столичный ипподром, средоточие общественной и культурной жизни, был украшен античными памятниками. Центральная улица города Меса была застроена дворцами знати, общественными зданиями, портиками, домами горожан. Главные площади столицы и Меса также были украшены античными статуями.
Шедевром светской живописи раннего периода были мозаики полов Большого дворца в Константинополе, ныне хранящиеся в особом музее. С поразительной реалистической полнокровной чувственностью, заимствованной из позднеантичного искусства, на них были изображены буколические сцены сельской жизни и труда, борьба диких зверей, сцены охоты. Роскошными дворцами и шедеврами светского искусства славились также Антиохия, Александрия, Афины и другие города империи.
Наиболее знаменитыми произведениями светской живописи раннего периода являются изображения торжественной процессии Юстиниана и Феодоры в окружении вельмож и знатных дам в базилике Сан-Витале в Равенне (середина VI в.). Лица Юстиниана и Феодоры наделены портретными чертами, цветовая гамма мозаик отличается полнокровной яркостью, теплотой и свежестью. По словам Прокопия, хорошо знавшего Юстиниана, император был среднего роста, полный, с круглым красивым белым лицом, с большими темными проницательными глазами. На мозаиках Сан-Витале мы видим именно такой внешний облик Юстиниана. Он в расцвете лет, красив, выражение лица приветливое.
В равеннских мозаиках Сан-Витале императрица Феодора предстает гордой владычицей, облаченной в царские одежды; голову ее, окруженную нимбом, увенчивает корона, усыпанная драгоценными камнями. Но особенно поражает лицо Феодоры, усталое, грустное, почти скорбное. Она прекрасна, но молодость уже уходит. Это облик женщины, познавшей все бездны жизни и застывшей в своем утомленном величии. Еще более удивителен мраморный портрет Феодоры, хранящийся в музее Кастелло Сфорческо в Милане. Ее молодое лицо необычайно красиво. Глядя на этот мраморный портрет Феодоры, понимаешь всю неотразимость ее женского обаяния, описанного Прокопием.
Мировое признание в средние века получили произведения художественного ремесла и прикладного искусства Византии: изумительной красоты ювелирные украшения из золота и драгоценных камней, диптихи и ларцы из слоновой кости, украшенные резьбой и инкрустациями, утонченные изделия из цветного стекла — сосуды, бусы, светильники, вышитые причудливыми рисунками шелковые ткани. Византийские художники, мастера мозаики, мелкой пластики, ювелирного дела, эмалей и тканей, книжной миниатюры долгое время являлись законодателями вкусов в Европе. Их произведения служили своего рода эталонами, на которые ориентировались и которым стремились подражать по мере сил и возможностей.
Светская культура еще не утратила господства в это время в сфере театральных представлений и массовых зрелищ. Но античный театр начинает уже клониться к упадку, античные трагедии и комедии все чаще заменяются выступлениями мимов, жонглеров, танцовщиков, гимнастов, укротителей диких животных. Место театра занимает ныне цирк (ипподром) с его конными ристалищами, пользующимися огромной популярностью. Христианская церковь предавала анафеме светские языческие зрелища, стремилась заменить их церковными праздниками. Однако лишь к концу ранневизантийского периода массовые зрелища приходят в упадок.
Музыка занимала особое место в византийской цивилизации. Многоцветный колорит имела музыка городских улиц, театральных и цирковых представлений и народных празднеств, богатейшая песенно-музыкальная практика многих народов, населявших империю. Каждый из этих видов музыки имел свой собственный эстетический и социальный смысл и в то же время, взаимодействуя, они сливались в единое и неповторимое целое. Христианство очень рано оценило особые возможности музыки как универсального искусства, обладающего силой массового психологического воздействия, и включило ее в свой культовый ритуал. Именно культовой музыке суждено было занять доминирующее положение в средневековой Византии, хотя и светское музыкальное творчество там никогда не исчезало.
Итак, в ранней Византии интенсивно формировались основные особенности византийской культуры, окончательно сложившиеся в последующий период. Постепенно культурные влияния извне и изнутри — от разных народов Империи — поглощались и затем синтезировались ведущей греко-римской культурой. Греко-римская в своей основе византийская культура, обогащенная элементами культуры народов Востока, приобрела неповторимый колорит, отличавший ее от культуры Западной Европы. Определяющая роль греко-римской культуры способствовала сохранению в Византии в значительных масштабах античного культурного наследия.
К середине VI в. все более кристаллизуются христианская догматика и эстетические воззрения византийского общества. В общественной мысли господствуют спиритуалистические идеалы созерцательного покоя, нравственного совершенства, все как бы застывает, делается строже, суше, статичнее. Однако это умиротворение оказалось лишь временным. С первой четверти VIII столетия богословские и идейные споры вспыхивают с новой силой, приняв на этот раз форму иконоборчества. В столкновениях иконоборцев и иконопочитателей (726—843) отразилась борьба военной землевладельческой знати и части торгово-ремесленных кругов Константинополя за ограничение могущества господствующей церкви и монастырей, за раздел церковных имуществ, за подчинение церковной иерархии государственной власти. Эти столкновения были тесано связаны и с глубокими идейными расхождениями мировоззренческого характера. Провозглашенная императорами Исаврами борьба против почитания икон дала в руки правящей династии сильное идейное оружие. Богословскую полемику с иконопочитателями вела высокообразованная светская и духовная элита. На какое-то время в стане иконоборцев оказались и представители еретических течений — павликиан и манихеев. На стороне иконопочитателей объединилось ортодоксальное духовенство, фанатически настроенное монашество, представители патриархии. Им удалось повести за собой широкие народные массы, особенно в европейских областях Византийского государства.
В идейно-догматическом плане суть спора состояла в том, что иконоборцы выдвигали тезис о неописуемости и непознаваемости божества. В основу их учения был положен главный догмат христианства о единстве в Троице трех божественных ипостасей, одинаково неописуемых и непостижимых для человеческого разума. Иконоборцы исходили из стремления сохранить за христианским богослужением возвышенную духовность, очистить его от плотских начал и пережитков эллинского сенсуализма.
На формирование иконоборческих эстетических доктрин, видимо, оказали известное влияние религиозно-эстетические идеи иудаизма и ислама о неописуемости и непознаваемости единого верховного божества. Следствием распространения в Византии иконоборческих идей была временная победа в религиозном искусстве орнаментально-декоративных и отвлеченно-символических принципов. Эстетические и стилистические истоки иконоборческого искусства надо, видимо, искать в произведениях сирийских христианских мастеров, украшавших мозаиками ранние мечети на территории халифата. Именно в иконоборческую эпоху были заложены основы византийской орнаментики, достигшей столь блестящего расцвета в X—XII вв.
Обе враждующие партии не только осыпали друг друга бранью, но и прибегали к гонениям и к искоренению всего созданного их противниками. Сперва иконоборцы с фанатическим упорством уничтожали в храмах фигурные изображения, заменяя их символом креста или геометрическим орнаментом. Так погибли многие памятники искусства: мозаики, фрески, иконы, в том числе самые ранние мозаики храма Софии в Константинополе. После же победы иконопочитателей победители столь же беспощадно сжигали иконоборческие книги, восстанавливали в храмах антропоморфные изображения Христа, богоматери, святых.