Вскоре в Тверь стали стекаться все, кто был недоволен Шемякой, и уже 24–25 декабря 1446 г. войско Василия Темного вступило в Москву. Дмитрий Шемяка и его единомышленники бежали в Галич, а затем в Чухлому.
29 декабря 1447 г. в Москве состоялся церковный собор с участием нареченного митрополита Ионы, епископа Ефрема Ростовского, Авраамия Суздальского, Варлаама Коломенского, Питирима Пермского и других, который направил Шемяке послание, в ультимативной форме содержавшее требование признать главенство великого князя Василия II. В противном случае ему грозили отлучением от церкви. Угрозы возымели действие, и уже в начале 1448 г. Дмитрий Шемяка и поддерживавший его Иван Можайский скрепили свое обещание подчиниться власти великого князя Василия «проклятыми грамотами».
Смута лишь отсрочила, но не сняла с повестки дня вопрос об установлении церковной независимости Руси. Как только положение вернувшегося к власти великого князя Василия II в Москве укрепилось, идея самостоятельного, без санкции Константинополя, поставления русского митрополита была реализована на практике. 15 декабря 1448 г. по инициативе великого князя Василия Васильевича на митрополию Киевскую и всея Руси был поставлен епископ Рязанский и Муромский Иона[259]. Это было сделано для укрепления союза против Литвы, с которой шла война.
Указанное событие стало отправной точкой отсчета автокефалии Русской церкви, но не искоренило противоречия внутри русского клира — главным образом между представителями Твери, которая еще сохраняла независимость, и Москвы. Летописи подтверждают, что Илия, епископ Тверской, отсутствовал на поставлении митрополита Ионы в 1448 г., ограничившись присланной в его адрес грамотой: «Новогородскои архиепископъ Евфимеи и епископ Тверьски (Илия) грамоты свои прислаша, что с ними единомыслени на поставление на митрополию Ионы владыкы Рязаньского»[260]. Таким образом, начиная с епископа Илии отсутствие тверских иерархов на важных церковных соборах в Москве становится явлением едва ли не постоянным. С установлением автокефалии Русской митрополии роль Москвы в церковных делах усиливается и становится определяющей. Хотя и до поставления Ионы московские князья активно вмешивались в церковные дела, но, поскольку назначение митрополита находилось в руках константинопольских патриархов, с этим приходилось считаться и светским, и церковным властям. С 1449 г. митрополит поставляется собором епископов, большинство которых происходили уже из территорий, подвластных Москве. В 1452 г. митрополит Иона направил письмо тверскому епископу Илие, чтобы он уговорил Бориса Александровича принять участие в походе против казанских татар[261]. Неизвестно, пытался ли епископ повлиять на князя, но тверской князь так и не откликнулся на призыв митрополита[262]. Епископ Илия скончался в 1456 г.[263] На место Илии митрополитом Ионой был хиротонисан Моисей, бывший архимандрит тверского Отроч монастыря.
В 1458 г. под давлением папы римского Каллиста III в Литве была образована отдельная епархия, независимая от московских митрополитов. Возглавил ее сторонник Исидора Григорий (Болгарин). Митрополит Иона развернул активную борьбу по непризнанию Литовской митрополии[264]. Был созван очередной церковный собор, на который тверской епископ Моисей не прибыл. В результате митрополит был вынужден отправить послание, где упрекал епископа за двукратный отказ приехать на приглашение Ионы и грозил наказанием, если Моисей не приедет и на третий призыв[265]. Как отреагировал тверской епископ, неизвестно, но спустя месяц после смерти великого князя Тверского Бориса Александровича в марте 1461 г. Моисея «свели съ владычества» и отправили в Отроч монастырь. Взамен ему был поставлен новый епископ — Геннадий Кожа, который происходил из боярского рода и был хиротонисан уже не в Твери, как бывало прежде, а в Москве. Возможно, приезд Геннадия в Москву был связан с болезнью митрополита Ионы, который спустя девять дней после назначения тверского епископа скончался. Но все же сам факт проведения церемонии рукоположения епископа Твери в Москве продемонстрировал все увеличивающуюся зависимость Тверского княжества от Московского и рост политического авторитета великих князей Московских[266].
Между тем в Москве надеялись, что со временем можно будет восстановить канонические связи с Константинопольским патриархатом, но при непременном условии — отречении последнего от унии и возвращении в православие. Однако политика патриархов Константинопольских, направленная на то, чтобы постоянно вмешиваться в дела Русской церкви, а также зависимость Константинополя от мусульман-османов привели к закреплению ее автокефального статуса.
В 1449 г. на место умершего Иоанна Палеолога на престол взошел его брат Константин. Он не был таким сторонником унии, как Иоанн. В 1451 г. Константин изгоняет с поста патриарха униатски настроенного Григория Мамму. Винить русских за самовольное поставление митрополита Константинополь не стал. В 1452 г. великий князь Московский Василий Васильевич написал письмо в Константинополь с объяснением дела Исидора и Ионы. Вот что писал великий князь Василий II в послании к императору Константину XI о поставлении Ионы: «За великую нужду сие творихом, а не кичением, ни дерзостию. …Церковь наша русская святейшия митропольи Русскиа святыя Божия вселенския сборныя апостольския церкве премудрости Божия Святыя София цариградския благословения требует и ищет и во всем по древнему благочестию повинуется»[267]. Письмо отправлено не было, так как Константинополь 29 мая 1453 г. после почти месячной осады был взят турками. В результате Константинопольский патриархат потерял независимость, а Византийская империя окончательно пала. Вскоре после указанных событий Мехмед II в политических и конфессиональных интересах турок-осман объявил веротерпимость по отношению к христианам и не препятствовал избранию нового патриарха, которым стал Геннадий Схоларий (ок. 1440–1472). На имя патриарха султан издал особый фирман (высочайшую грамоту) и берат (указ), которые определили положение православной церкви в Османской империи. На основании этих документов патриарх, епископы и священники получили своего рода статус дипломатической неприкосновенности: христианские храмы нельзя было превращать в мечети, запрещено насильственно обращать христиан в мусульманство и др.
После этих трагических событий связи Руси, в том числе Руси Северо-Восточной, с Константинополем и Константинопольским патриархатом все же не прервались. Правда, носили они уже скорее эпизодический характер. Русь последней из славянских стран порвала свою церковную зависимость от Византии. А Константинополю со временем пришлось признать «незаконно» поставленного митрополита Иону.
Взяв на себя ответственность за бедствующую церковь, Геннадий Схоларий через послов обратился за помощью к единоверной Руси, отправив послом митрополита Игнатия. В 1454 г. Игнатий прибыл в Псков, а затем в Новгород. Он привез послание от патриарха, в котором Геннадий обращался за поддержкой к Русской церкви, прежде всего финансовой, а также просил московского князя прислать послов в Константинополь. Видя крайнюю нужду византийской церкви, великий князь Василий Васильевич и митрополит Иона отправили ответное посольство в Константинополь, а заодно рассчитывали на благосклонность патриарха Геннадия в связи с поставлением Ионы. Посольство имело успех. Константинопольский патриарх, учитывая невозможность для русских посещать Константинополь, в своей грамоте даровал Русской церкви право самой поставлять русских митрополитов, а также узаконил, чтобы русский митрополит почитался выше прочих митрополитов и занимал место после иерусалимского патриарха. В 1458 г. произошло окончательное разделение митрополии на Киевскую и Московскую: в Московском княжестве находился митрополит всея Руси Иона, а в Литве — назначенный константинопольским патриархом митрополит Киевский и всея Руси Григорий (булла папы Каллиста III).
Так Русская церковь стала самостоятельной. Подписание митрополитом Исидором унии привело Русскую церковь к независимости не только от Рима, но и от Константинопольского патриархата. С 1461 г. митрополиты, имеющие кафедру в Москве, стали титуловаться как «Московские и всея Руси»[268]. В преддверии своей кончины митрополит Иона обсудил кандидатуру преемника с великим князем, епископами и составил духовную грамоту — завещание[269], согласно которой им стал архиепископ Ростовский и Ярославский Феодосий. Он стал первым русским митрополитом, которого московский великий князь утвердил в сане единолично, заменив в этой роли византийских императоров.
В грамоте Иона еще раз напоминал, что его поставление на митрополию состоялось «за нужу бывшаго ради церковнаго мятежа в Цариграде, в царех и в патриаршестве…». 31 марта 1461 г. Иона скончался и был погребен в Успенском соборе Московского Кремля[270]. Это событие почти совпало по времени и с уходом из жизни Василия II Темного 27 марта 1462 г.
Раздел IVКняжества Северо-Восточной Руси и Константинополь: культурные связи
Время с середины XIV до середины XV в. специалисты справедливо считают эпохой расцвета христианской православной культуры на Руси — так называемым Русским Возрождением. Русь испытала тогда благотворное влияние византийского исихазма — православного мистико-аскетического учения о пути человека к единению с Богом. В новую фазу вступили и русско-византийские церковные отношения. Русь — когда-то далекая окраина византийского мира — и Византия — ее церковно-религиозная митрополия, а также Конст