151 Как взять мне Пенестрино без сраженья.
Ты знаешь — Рай я отпирать могу
И два ключа от Неба берегу,
154 Хоть Целестин[157] от них и отказался…“
При тех речах не мог я устоять
И быстро искушению поддался.
157 Я отвечал: „Когда мне отпускать,
Святой отец, грехи ты в состоянье,
То помнишь же: чтобы преград не знать
160 И выполнять заветные желанья,
Как можно больше людям обещай,
Но обещаний тех не исполняй,
163 Тогда-то все твои предначертанья
Исполнятся, и твой святой престол
Получит новый блеск и обаянье“.
166 Когда моей кончины час пришел,
Когда святой Франциск за мной явился,
То близ меня он демона нашел,
169 Который так к святому обратился:
„Оставь его! Он мне принадлежит!
За что меня ты оскорблять решился?
172 Он мой теперь и в Тартар полетит
За свой совет лукавый прежде смерти;
С тех пор его Ад целый сторожит
175 И в волоса его давно вцепились черти.
В одно и то же время он хотел
И каяться и предавать умел…“
178 „О, горе!“ — крикнул я, когда тот демон
Схватил меня, и продолжал меж тем он:
„Подумал, вероятно, ты, что мне
181 И логика людская не под силу?
Не думай дурно так о сатане“.
Тогда сюда в подземную могилу
184 Он к Миносу принес меня, а тот
Своим хвостом раз восемь окрутился
Вокруг спины, раскрыл кровавый рот,
187 Сам укусил себя и разразился
Проклятием: „Попал ты в тот проход,
Где грешников огонь навек пожрет…“
190 С тех самых пор в огне я поселился
И в пламенной одежде стал страдать…»
Рассказ души погибшей прекратился…
193 Тень двинулась и начала стонать,
Колеблясь и крутясь в своем движенье.
И далее мы стали путь держать
196 Туда, где в новом, мрачном помещенье
Томились души с очень давних пор
За то, что не боялись преступленья,
199 За то, что в мире сеяли раздор.
Песня двадцать восьмая
Девятый вертеп восьмого круга. Призраки сеятелей раздоров и расколов. Магомет, Али, Бертрам де Борн.
1 Бессилен человеческий язык,
Бессилен стих певца для описанья
Всего того, что, подавляя крик,
4 Я увидал — и кровь, и истязанье
Теней, покрытых язвами. Нет слов
Приличных для того повествованья.
7 Наш ум так ограничен, что готов
От подвига такого отказаться…
Когда б собрать всех проливавших кровь
10 В долине Апулийской, что сражаться
Сошлись и гибли от мечей римлян
(Тит Ливий пишет так, и сомневаться
13 Нам нет причин), и их богатый стан
Достался победителям; когда бы
Собрать людей, измученных от ран
16 И бившихся — их силы были слабы —
С Гвискаром[158]; если б вновь теперь собрать
Погибшую при Чеперано рать,
19 Где каждый апулиец оказался
Изменником[159], и, наконец, всех тех,
Чей стан при Тальякоццо разметался
25 И без оружья в битве победившим;
Когда б все эти воины могли
Теперь восстать пред нами из земли, —
28 На раны их на трупе полусгнившем
Не с тем бы отвращеньем я смотрел,
С каким глядел на груду страшных тел
31 Девятого вертепа. С меньшей силой
Из бочки льется на землю вино,
Когда пробито в бочке этой дно,
34 Чем кровь лилась из призрака… Унылый
Имел он вид; он даже за могилой
На миг себе покоя не найдет.
37 От подбородка самого живот
Рассечен у него был, и струями
Сбегала кровь. Между его ногами
40 Моталися кровавые кишки
И легкое, и тот мешок, в котором
Там, на земле, до гробовой доски,
43 Питанье переваривалось. Взора,
Исполненного горя и тоски,
При виде столь ужасного позора,
46 От грешника я отвести не мог,
Тогда и на меня взглянул он тоже,
И вдруг, открыв от головы до ног
49 Зияющие язвы, клочья кожи,
Он мне сказал: «Смотри, смотри сюда,
Как сам себя терзаю я всегда,
52 Смотри, как Магомет стал изувечен.
А далее увидишь предо мной
Ты Алия, и у него рассечен
55 Весь череп. Этой казни роковой
Здесь преданы все грешники: на свете
Соблазнов и расколов разных сети
58 Они толпе любили расставлять,
И за грехи ужаснейшие эти
Они должны от тяжких язв страдать,
61 Свой путь по кругу этому свершая;
Когда ж их раны станут заживать,
То их, бичуя вновь и поражая,
64 Меч демонов на части рассечет,
И язвы вновь откроются, зияя.
Но кто ты сам? Ты не спешишь вперед
67 Идти в Аду, как будто бы желая
Мучение той казни отдалить,
Которую успел ты заслужить».
70 «Еще он жив, еще земной он житель,
И не для мук сошел он в темный Ад, —
Так призраку сказал тогда учитель, —
73 Но для того, чтоб в светлый мир назад
Он с опытностью большей воротился,
Я, сам, мертвец, водить его решился
76 Из круга в круг, и все, что говорят
Мои уста, все истинно». Смутился
Рой призраков, и больше сотни в ряд
79 Их легион во рву остановился,
Чтоб рассмотреть, кто я, каков мой вид;
И в ту минуту ими был забыт
82 Весь ужас их съедающих мучений…
«О, ты, сошедший в царство привидений!
Ты, может быть, свет солнечного дня
85 Увидишь скоро вновь, — так от меня
Скажи ты непременно Фра Дольчине[161],
Что если он еще не хочет ныне
88 Со мною здесь соседство разделять,
То чтобы он скорее запасался
Припасами съестными и боялся
91 В горах Наварры гибель испытать…»
Речь Магомета стихла понемногу.
Желая путь дальнейший продолжать,
94 С усилием большим он поднял ногу
И далее отправился. Иной
Явился страшный призрак предо мной:
97 Нос у него был вырван совершенно,
Одно осталось ухо за виском,
И горло перерезано. В таком
100 Ужасном виде вырос он мгновенно
Передо мной, раскрыв кровавый рот,
И мне сказал: «О, ты, кого не ждет
103 Пока к себе ужасная геенна,
Ты за грехи еще не пострадал, —
Тебя в земле Латинской я встречал,
106 Когда меня не обмануло сходство.
Ты надо мной имеешь превосходство
В своей судьбе, и если б ты попал
109 В то место, где спускается долина
От Верчелло до Маркабо́, тогда
Припомни только Пьера Медичина[162];
112 Не откажись — молю я — от труда
(Для той мольбы есть важная причина),
Не откажись, когда придешь туда,
118 Уведомить обоих их о том,
Что ждет их смерть от хищных рук тирана,
Что, с собственным расставшись кораблем,
121 Насильственно они погибнут в море
На шее с камнем. Вот какое горе
Им впереди придется испытать.
124 И я скорблю об участи их горькой.
Меж островами Кипром и Майоркой
Такого преступления встречать
127 Нептуну, вероятно, не случалось
Среди морских пиратов. Этот тать,
Тать одноглазый, ставший управлять
130 Тем городом, — в котором бы боялась