На Руси смердам жилось, похоже, намного проще, чем европейским крестьянам. Земли в ту пору хватало на всех: люди могли охотиться и ловить рыбу. Известно, что некоторые смерды были настолько зажиточны, что вполне могли откупиться от необходимости служить (если таковую для них устанавливали). Другие смерды, не желающие идти в воины, поставляли лошадей для конницы. В период феодальной раздробленности положение смердов ухудшилось: их сёла разоряли не какие-то степняки, а соседние князья и уводили в полон.
Представитель сельского населения удостаивался в письменных источниках и других названий: сирота, селянин, мирянин и кметь[228]. В документах XIV–XVI веков встречаются старожильцы (судя по всему, старожилы), новопорядчики (переселенцы), серебреники (поступившие в зависимость за плату), деревенские бобыли, монастырские «детеныши»[229]. Весь этот народ объединяли в одну категорию, которую называли по-разному: людие, простолюдие, черные люди.
Крестьянин в лесу, картина Н. Ярошенко, 1880.
Частная коллекция / Wikimedia Commons
В 1391 году в уставной грамоте митрополита Киприана впервые появился термин «крестьяне»: «И Киприян митрополит так рек игумену и христианом монастырским: ходите вси по моей грамоте, игумен сироты держи и сироты игумена слушайте»[230].
Грамоты XIV–XV веков рисуют нам права и обязанности крестьянства того времени. Крестьяне могли жить на землях княжьих, монастырских и других владельцев и переходить с одной земли на другую в Юрьев день. Они должны были работать на этих землях, платить оброки, подати и другие повинности. Подчинялись крестьяне общему суду, если только землевладелец не обладал привилегией совершать над крестьянами свой суд[231].
Доброродные
Элита средневекового общества на Руси, согласно полному церковному словарю, называлась «доброродием» или «доброродными». Эта категория древнерусского населения состояла из княжья и мужей[232]. Историки XIX–XX веков считали, что в Древней Руси мужами называли исключительно дружинников и представителей высшего сословия, однако сейчас часть исследователей склоняется к мысли, что «мужи» – это обозначение людей мужского пола независимо от их статуса.
На высшей социальной ступеньке – разумеется, после князей – в X–XVII веках стояли бояре. О происхождении русского боярства у историков нет единого мнения: кто-то считает, что это родоплеменная знать, владеющая землей и противостоящая князю и его дружине[233]. В период формирования Древней Руси они были посадниками – управителями городов и тысяцкими.
Исследователи XIX века называли таких бояр-землевладельцев земскими – правда, наши современники сомневаются в существовании такой категории людей[234]. Но термин встречается и в древних документах. Например, в 1344 году во время мятежа «за Наровою… избиша чюдь своихъ бояръ земьскыхъ»[235]. Другие ученые связывают бояр с княжеской властью. По их мнению, они считались старшими дружинниками и выполняли функции судей-управителей.
До конца XII века звание боярина, высшего чина при дворе, было жалованным (наградным), и лишь позже его стали передавать по наследству. В домонгольское время бояре делились на две категории: большой (великий) и малый (меньшой, мелкий, молодший). О неравном положении бояр свидетельствует статья в Церковном уставе Ярослава:
Из повседневной жизни русского боярина конца XVII века, картина К. Маковского, 1868.
Частная коллекция
Аще кто умчит девку или насилит, аще боярская дочи будет, за сором ей 5 гривен злата, а митрополиту 5 гривен злата; аще будет меньших бояр, гривна золота ей, а митрополиту гривна золота[236].
Бояре первых князей Руси командовали дружиной и большую часть жизни проводили в военных походах. Конечно, у них были свои владения, где они считались полноправными правителями и имели вассалов. Русских бояр вполне можно сравнить со средневековыми европейскими феодалами, и жили они примерно так же. А в период феодальной раздробленности некоторые бояре и вовсе полностью контролировали своих князей, так что часто были намного богаче их.
Господарь всея Руси
На самом верху иерархической лестницы Древней Руси стоял князь, а с XVI века – царь. Но ему принадлежала лишь светская власть, а духовная же после крещения находилась в руках церковных иерархов – митрополита, а позднее патриарха.
Великий князь Владимир выбирает веру, картина И. Эггинка, 1822.
Из собрания Государственного музея истории религии
В архаических индоевропейских традициях древний правитель – личность глубоко сакральная. Он обязательно выполнял функцию жреца, часто воспринимался как потомок языческих богов[237]. Правитель был основным источником законотворчества, обладал всей военной, административной и судебной властью, также ему принадлежала светская и религиозная власть. Согласно источникам, как религиозный правитель князь Владимир в 980 году попытался создать общерусский пантеон и распорядился поставить в Киеве шесть идолов «главных» богов. Однако идея объединить русские племена в единой языческой вере успеха не имела, и тогда князь принял христианство и покрестил Русь. Книжники преподносили это как решение самого Владимира:
И не было ни одного, противящегося благочестивому его повелению. Да если кто и не любовью, то из страха (перед) повелевшим крестился – ибо было благоверие его с властью сопряжено[238].
Судя по произведениям фольклора и древнерусской литературы, происхождение правящего княжеского рода, вероятно, выводили от бога солнца – Даждьбога[239]. Наиболее явно образы князя и солнца сближаются в былинах, где князь носит титул Красно Солнышко[240].
На Руси считалось, что удача и боевой дух передаются от князя (вождя) к его войску и теряются, если князь погибает: его смерть равнозначна поражению в битве. Князь должен всегда оставаться с войском, быть на виду и вести дружину в бой. Так, в 946 году князь Святослав Игоревич участвовал в сражении с древлянами. Когда дружины выстроились на поле боя, воеводы Свенельд и Асмуд вывели коня, на котором восседал четырехлетний Святослав, и князь, метнув копье в сторону врага, начал битву.
Другое поверье явно языческих времен дожило до XII века: нельзя городу (земле) оставаться без князя. Поэтому новгородцы, изгнав в 1136 году князя Всеволода, оставили его малолетнего сына Владимира.
Убежденность в сакральности князя, в его связи с жизнью подвластного ему народа прослеживается в многочисленных легендах, преданиях и поверьях. Например, в 1147 году в Киеве горожане, собравшись толпой, убили князя Игоря Ольговича. Восставшие надругались над телом убитого, но вместе с тем собирали его кровь, веря, что она обладает лечебными свойствами[241].
Представления о том, каким должен быть русский князь, отражены и в многочисленных древнерусских поучениях. Согласно им, князь обязан радеть о вверенном ему Богом народе, охранять свои земли и защищать от разорения и голода, заботиться о слабых и обездоленных, проявлять щедрость и милость. Князь отличается боголюбием, совершает добрые дела и следует заповедям Божьим[242].
Также князь должен соблюдать роту (клятву), закрепленную крестным целованием, независимо от того, кому она была принесена; не доверять полностью управление тиунам и отрокам, а во все вникать самому; не полагаться в войне на одних воевод, а командовать самостоятельно; не предаваться обжорству, пьянству, блуду, слишком долгому сну; любить свою жену, но не позволять ей руководить собой[243].
Увы, часто реальные князья были совсем далеки от идеала – и некоторые в итоге попадали под вечевой суд.
Как известно, на вече собирались горожане разного социального статуса, а не только княжеско-дружинной элиты[244]. Вече, поскольку созывалось только по чрезвычайно важным вопросам, обладало решающей властью. Впервые о нем упоминается под 997 годом, а для городов XI – начала XIII века оно стало обычным делом.
В XI веке как раз и зародился вечевой суд. На нем не просто разбирались проступки князя: его могли посадить в темницу, выслать, а то и убить. Вечевое правосудие было присуще всем землям Древней Руси[245]. Например, в 1068 году Русь впервые подверглась массированному нашествию половцев. Русские были разбиты, и половцы принялись разорять их земли. Киевляне предложили Изяславу Ярославичу вооружить их и сразиться с врагом, однако князь оружия не дал – и в результате его изгнали из Киева[246].
Знает история и другой пример вечевого суда. Князь новгородский Всеволод Мстиславич, рассорившись с братом, князем суздальским, совершил два похода на суздальцев, причем оба раза неудачно. В январе 1131 года войско князя потерпело поражение под Клином в битве с чудью. Но чашу терпения новгородцев переполнило то, что в самый разгар сражения с теми же суздальцами, где погибли посадник и много добрых мужей, сам Всеволод Мстиславич бежал с поля боя. Весной 1136 года его по решению новгородского веча, на котором присутствовали представители Пскова и Ладоги, вместе с семьей посадили под стражу на епископском подворье, а через два месяца выслали в Киев.