Под Волховской коровницей, как считают исследователи, следует видеть водную хозяйку, которую часто изображали в виде коровы. Кстати, коровой же (не быком!) часто представляли и водяного.
Запорожские предания и легенды рассказывают про змея, живущего на острове Перун[492]. В одной легенде повествуется, что стоял некогда посреди Киева «идольский бог Перун с золотой головой», которого «князь Святославский» после Крещения Руси бросил в Днепр. Проплыв вниз по Днепру, идол превратился в семиголового змея и занял пещеру одного скалистого острова – тот и стал называться Перуном. Иногда змей Перун вылетал, похищал красивых девушек, какое-то время жил с ними, а затем поедал их. Так продолжалось до тех пор, пока богатырь, вызволяя из плена царевну, не убил змея[493].
Вызывает у ученых затруднения и вопрос о происхождении Перуна. Кроме южных и восточных славян, божества с аналогичными именами встречаются у балтов (Перкунас), албанцев (Perëndia – Перенди), кельтов (Перкуния), скандинавов (Fiorgun, Fairguni). Правда, скандинавы так называли богиню земли, мать Тора. У хеттов Перун (perun, peruna) – «скала», мать каменного героя Улликумми.
У южных славян сохранились женские имена, происходящие от имени Перун: Перуна, Паруна, Перунига, Перуница (Пера). А вот мужских имен, производных от Перуна, почему-то нет. Это дало повод некоторым исследователям считать, что Перун имел женскую ипостась богини-громовницы[494] и она была более древним божеством, чем Перун-мужчина.
Велес и Волос
Представление о том, что Велес – божество потустороннего мира, сложилось давно. Даже его имя связывают с индоевропейскими корнями vel, vol, обозначающими смерть.
Велес пасет души мертвых на звездных пастбищах под солнцем мертвых – месяцем[495]. Он – Великий Змей, противник Перуна и одновременно покровитель животных – «скотий бог». Есть мнение, что после принятия христианства Велеса (Волоса) стали отождествлять со святым Власием, однако часть исследователей вполне справедливо предполагает, что, наоборот, святой Власий (архиепископ Армении, IV в.), который почитался в православии и католичестве как покровитель животных, преобразился у славян в «скотьего бога» Волоса[496]. Волосом – «скотьим богом» клялись славяне в договорах с греками, при этом имя Велеса таким определением – «скотий бог» – не сопровождалось. Так что, вероятно, речь идет о двух божествах[497].
Это определение – «скотий бог» – смущает исследователей, ведь святой Власий, согласно Житию, не только ведал животными, но и был превосходным лекарем. Мы уже упоминали о влиянии на славян зороастрийских взглядов и о покровителе скота Воху-Мане – скотьем боге, пасущем небесные стада. Возможно, Волос – «скотий бог» маркируется так, чтобы его не путали с Волосом/Власием?
Но вернемся к Велесу. Если помните, Перун выступает в мифологии в образе змея – многоголового, небесного, связанного с огнем, – то есть с мужским миром. А вот Велес связан с водой, ночью, то есть с женским миром. Таким образом, возникает пара Перун – Велес, где Перун змей, а Велес – змеиха[498].
Идол Велеса, иллюстрация А. Щекатихиной-Потоцкой (Чеко-Потоцкой), 1900.
Wikimedia Commons
Змей Перун и змеиха Велес ведут себя друг с другом не как муж с женой, а как брат с сестрой. Если это предположение верно, то тогда понятно и утверждение о том, что славяне поклоняются Артемиду и Артемиде, то есть Артемиде и Аполлону, которые в греческой мифологии были как раз братом и сестрой.
Мокошь
В перечне богов языческого пантеона, введенного князем Владимиром, на последнем месте стоит Мокошь (Макошь) – единственная женщина на этом Олимпе. Сферу ее «деятельности» определить сложно. Считается, что она ведала женскими делами: прядением, ткачеством, а кроме того – любовью, рождением, плодородием, колдовством[499].
Этнографы отмечают, что в более поздние времена у русских было какое-то мифическое существо, связанное с женским началом, – Мокушь, или Мокоша. Его изображают как женщину с большой головой и длинными руками, которая прядет ночной порой[500]. В новгородских говорах это слово обозначает нечистую силу или русалку, а в ярославских мокоша – привидение.
Вообще, ряд исследователей выводит имя богини от славянского корня – мок-, означающего «мокрость», «влажность». На санскрите moksa – «избавление», «освобождение»: одна из книг индийского эпоса «Махабхарата» называется «Мокшадхарма» (букв. «основа освобождения»)[501]. А возможно, Мокошь имеет какое-то отношение к древнеиндийскому makhas – «богатый», «благородный» или греческому µαχλοζ – «похотливый», «буйный»[502]. В связи с последним интересно, что Mokosa, как отмечает филолог-славист, историк и археограф Григорий Ильинский (1876–1937), «первоначально была лишь эпитетом какой-то богини, которая на древнеславянском Олимпе играла роль покровительницы и полового совокупления, и вообще брака»[503].
Скорее всего, именно как покровительница совокупления и брака Мокошь имела необычайную популярность среди древнерусских женщин. Рукопись XIV века отмечает: «Мокоши не явно [тайно] молятся, да… призывая идоломолиц-баб, то же творят не токмо худые люди, но и богатых мужей жены»[504].
Описаний тайных ритуалов в поучениях, естественно, нет – лишь некоторые намеки, зато какие! «И Мокошь чтут, и ручной блуд весьма почитают»[505]. Эхо намеков на неприличное поведение почитательниц Мокоши сохранилось до сих пор. Например, в подмосковных говорах «гулящую» женщину называют мокосья[506]. В Череповецкой губернии Мокоша, «принявъ видъ нечистаго духа женскаго пола», живет «въ каждой избе в “куте”»[507]. Древнерусское «мокшить» – значит «колдовать», а «мокоша», «мокуша» – «ворожащая женщина», «знахарка»[508].
Некоторые ученые предполагают, что Мокошь и есть Мать Сыра Земля. А после принятия христианства она слилась со святой Параскевой Пятницей.
Но главное: Мокошь тоже меняла пол, как и Перун. Во всяком случае исследователи XVIII–XIX веков, ссылаясь на церковные поучения XV–XVII веков, утверждают: Мокош (Могош), Макеш, Могошъ – это бог, мужчина. То же отмечает в своем словаре Владимир Даль:
Макеш, Мокош муж. недоброе русское (мордовское?), языческое божество, о котором память осталась в пословице: Бог не макеш, чем-нибудь да потешит[509].
Мокош есть и у других славянских народов: например, у чехов божество влаги мужского рода – Mokos; ему молились и приносили жертвы во время засухи[510].
Мы уже отмечали, что исследователи находят своеобразный «змеиный след» в культах Перуна и Велеса. Но оказывается, что и матушка Мокошь причастна к таинственной расе богов-змей. В Тверской области были обнаружены предания о летающем огненном уже, огневом змее, которого называют Мокуш (Мокаш). Показательно, что похожим образом зовут летающего дракона (змея) и литовцы – smakas[511].
В 40-х годах XIX века уже упомянутый филолог Измаил Срезневский писал:
О богинях славянских имеем различные свидетельства, начиная с VI века. О нимфах, обожаемых славянами, упоминает Прокопий. У Масуди читаем, что против главного идола, находившегося в одном из храмов славянских, стоял другой, изображавший деву. Ибн Фадлан упоминает о женах и дочерях русского бога. Титмар говорит в одном месте своей хроники о богине Лютичей, а в другом об изображениях богинь в храме Ретрском[512].
И далее приводил имена славянских богинь – в основном, как мы уже отмечали, по германским источникам и относящихся к полабско-балтийским славянам.
А что же Русь? Странная ситуация складывается в древнерусском язычестве: документы, написанные в более близкий к языческому времени период, почти совсем не упоминают богинь. Исключение, пожалуй, только таинственные роженицы, «берегыни» да не менее таинственная Артемида, которой якобы поклонялись наши предки. Мокошь, как мы узнали, часто воспринимали как бога, а не богиню. А вот полабский бог Триглав благодаря зарубежным и отечественным исследователям стал «Тригла или Триглава», причем «богиня Славенская, истуканъ ее имелъ три лица, и была она то же, что “Зевана”»[513].
Вообще стараниями деятелей XV–XIX веков общеславянский пантеон (на деле несуществовавший) обогатился огромным количеством богинь[514]. В него были включены не только полабско-балтийские божества из германских источников, но и чешские «богини» из фальсифицированных глоссов Вацерада[515]. Можно ли в таких условиях попытаться восстановить женскую часть древней веры?