В особо серьезных случаях, как я писала выше, таких баронов-разбойников могли привлечь по статье об измене, что для простолюдинов в свою очередь было крайне маловероятно.
На грани закона
Но, с другой стороны, если разбирать их внимательно, оказывается, что во многих случаях все эти люди вовсе не преступали закон. И когда на них подавали в суд, присяжные узнавали, что слуги рыцаря разрушили мельницу за неуплату налогов или побили кого-то тоже потому, что человек отказывался платить. И закрывали дело. Что поделать, средневековые «коллекторы» были в своем праве.
Вот эта особенность Средневековья вообще постоянно запутывает исследователей. Где начиналось и заканчивалось право того или иного дворянина? Проблема в том, что они сами иногда этого не знали. Шла постоянная борьба между королем и знатью за то, где права короля, а где права сеньоров[43]. Когда король издавал новый закон, ограничивающий власть феодалов, многие отказывались смиряться, и нередко после нескольких лет борьбы, беспорядков, а иногда и гражданской войны ему приходилось идти на компромисс.
Лорды тоже шли на такую игру на грани закона (а то и за ней) не от хорошей жизни. В средневековой Англии социальная иерархия была очень строгая и поддерживалась именно деньгами. И если какой-то дворянин вдруг потерял источник доходов, это было для него катастрофой – рушилась вся система его взаимоотношений с вассалами, арендаторами, слугами, да и с его сеньором, которому он должен платить налоги или отрабатывать военной службой. Любой дворянин содержал целую толпу людей, составлявшую его хаусхолд, и небольшой, но боеспособный отряд, с которым его король мог в любой момент отправить воевать куда-нибудь во Францию или Шотландию.
Поэтому если у него исчезали доходы, это означало не просто, что он вынужден будет урезать себя в тратах, не покупать новые наряды и новых лошадей. Это значило, что его мир, его хаусхолд, распадется, а все эти люди, которые зависят от него, останутся без жилья и работы.
Так что некоторые банды появлялись именно так – например, подобной преступной деятельностью отметился сэр Роджер де Лейборн, впавший в немилость соратник Эдуарда I. Когда король его простил и пожаловал ему владения, он стал верным слугой короны и еще долго и успешно воевал за короля. К тому же, надо отметить, – и Лейборн как раз подходящий пример – бароны и рыцари создавали банды в основном тогда, когда в стране намечалась или уже шла очередная гражданская война. Жизнь была такая, что поделать! И деятельность этих банд была тоже неоднозначной, их в чем-то можно сравнить с бандитскими «крышами» из 1990-х. В неспокойное время местные жители часто даже радовались, что в их округе есть сильный отряд, который защищает их от вторжения залетных лихачей. А уж насколько это законно, мало кого интересовало. Ну и платить налоги все равно приходилось, какая разница, кому именно. Простой народ в такие тонкости не вникал.
Были и другие подобные примеры. Некоторые из рыцарей, в точности как русский Дубровский, выходили на большую дорогу после того, как по какой-либо причине лишались положенных им по праву владений.
Это, кстати, еще одна важная особенность преступности в правящих кругах – она по большей части была направлена как раз на представителей своего класса. Простой люд попадал под раздачу в основном случайно.
Особую категорию составляли те, кто лишились своих поместий, как герой английских баллад Робин Гуд: ушли в Крестовый поход или отправились воевать за короля куда-нибудь еще, а вернувшись, обнаружили, что в их владениях уже хозяйничает кто-то другой. Причем долгое время это было абсолютно законно: английское земельное право не было рассчитано на долгое отсутствие хозяев.
Суть была в следующем: земли в Англии принадлежали королю или были пожалованы короной крупным магнатам, а все рыцари были лишь держателями этих земель, управляя ими и получая с них доход. Когда крестоносец уходил в поход, он оставлял свои земли кому-то в управление, чтобы в его отсутствие уже тот управлял ими и, разумеется, получал с них доход за это. Но были случаи, когда по возвращении рыцаря этот временный держатель отказывался возвращать земли крестоносцу. Старинное общее право[44] при этом было на стороне жуликоватого держателя, потому что архаичные законы в принципе не предусматривали такого действия, как временная передача земель другому лицу. Отдал – значит отдал.
Тогда крестоносцы стали обращаться в королевский суд, и вот там решения стали выносить без учета архаичного общего права, а «по совести». То есть лорд-канцлер постановил, что крестоносцы являются истинными держателями земель, а те, кому они их передавали, – только временными доверительными управляющими, которые могли получать с земель доход в свою или чью-то пользу, но не имели права совершать с ними какие-либо сделки.
Впоследствии, кстати, эта система стала широко использоваться в английском имущественном праве и, наконец, добралась и до замужних женщин. В XV веке немалая часть собственности замужних женщин была юридически оформлена как временное доверительное управление, а сами женщины были выгодоприобретателями, поэтому они могли ею пользоваться, но мужья при всем желании не имели возможности как-то у них ее отобрать. Тем более что управляла этими «трастами» обычно церковь, выступающая в качестве надежного посредника, поскольку она подчинялась клерикальному праву, а не общегражданскому, и ей мнение парламента или других светских властей было глубоко безразлично.
Но возвращаясь к обездоленным рыцарям – несмотря на то что законы изменились, действовали они не всегда и не везде. Короли пытались защитить земли тех, кого они призвали на службу и отправили воевать за границу, выдавая патенты, ставящие их земли под королевскую защиту. Но и это не всегда работало, особенно если у рыцаря не было детей! Так что все равно оставался риск, вернувшись, обнаружить, что дело решено (обычно путем подкупа или других злоупотреблений) не в пользу отсутствовавшего хозяина. А теперь попробуй верни все назад, когда противник богаче и влиятельнее! Так что среди таких лишенных собственности рыцарей тоже многие создавали банды.
Некоторым потом удавалось добиться справедливости, и они возвращались верно служить короне и вести добропорядочный, по меркам своего времени, образ жизни.
Плюс еще одна категория – младшие сыновья, у которых ничего нет, кроме амбиций и оружия. Они тоже собирали отряды, в конце концов их ведь с детства учили именно воевать, и предлагали свои услуги кому-то из недовольных жизнью или королем вельмож. И кочевали такие наемники от лорда к лорду, воюя за того, кто платит, и не особо утруждая себя моралью. Для простого люда они были куда опаснее баронских отрядов.
И вот эта вся мешанина прав, обязанностей, закона, беззакония, личных обид, жизненной необходимости и вдобавок ко всему отсутствие документов, по которым мы могли бы точно понимать все происходившее, и приводит к тому, что разбирать преступность правящего класса – совершенно безнадежное занятие.
Наказания для знати
Законы, по которым жили широкие слои населения, действовали всегда и для всех одинаково. Ну, по крайней мере, должны были. Законы для знати могли отличаться в мирное время и военное, в период восстаний, а также в зависимости от того, кто кому служил и на каких основаниях. Да, дворяне редко представали перед судом присяжных, ну так они не всегда были ему и подсудны – кого-то судили манориальные суды, а кого-то вообще сам король.
В 1348 году, в период правления Эдуарда III, сэр Джон Герберг был осужден по статье о государственной измене, хотя фактически он был именно руководителем банды. Ранее аналогичный приговор вынес Эдуард II, когда был схвачен сэр Гилберт Миддлтон, ограбивший и взявший в заложники высокопоставленных священнослужителей. Его вместе с его людьми тоже обвинили в государственной измене и казнили.
Да и в целом в конце XIII–XIV веков три правивших друг за другом Эдуарда сильно поприжали феодальную вольницу. В 1351 году в Эссексе рассматривался любопытный случай, показывающий, как королю Эдуарду III приходилось выкручиваться, чтобы и преступников наказать, и с баронами не поссориться, и свою выгоду соблюсти.
Был схвачен и отдан под суд вместе со всей его бандой Джон Фитцуолтер, который с начала 1340-х терроризировал весь Эссекс. Но дело в том, что он был не просто Джон, а третий барон Фитцуолтер, прославленный в Столетней войне, которого все эти годы король то и дело отправлял снова воевать с французами, чтобы он поменьше времени проводил в своих владениях. Но Фитцуолтер умудрялся все успевать. Его отряд был как раз чем-то вроде бандитской «крыши»: барон выбивал деньги из фермеров и ремесленников, его люди то избивали кого-то, то заставляли передать Фитцуолтеру в пользование земли и постройки. А однажды они и вовсе заблокировали город Колчестер, никого не впускали и не выпускали, и жителям пришлось откупаться.
Правда, надо сказать, что не все было так просто. Горожане не оставались в долгу и тоже, бывало, вторгались во владения барона и даже убили его слугу, за что он подал на них в суд, однако убийцу не нашли. Земли и постройки он «отжимал» полузаконным способом, обещая за них заплатить – потом. Да и несмотря на то что на суде ему и его людям были предъявлены обвинения в убийствах, грабежах и изнасилованиях, реально ничего, кроме одного убийства, доказать не удалось. Вымогая деньги, люди барона пытали своих жертв очень аккуратно, стараясь, чтобы несчастные ни в коем случае не умерли: ведь за убийство была положена виселица. То есть беззакония Фитцуолтер творил так, чтобы не переходить грань и сохранять хотя бы видимость закона.
Но в конце концов, несмотря на то, что король завяз в войне на континенте, и на то, что Фитцуолтер был храбрым военачальником и героем этой вой-ны, события в Эссексе переполнили чашу терпения Эдуарда III. Фитцуолтера и его людей судили. Одного повесили, один воспользовался привилегией духовенства, остальных кого осудили по менее тяжким статьям, кого помиловали, кого вообще оправдали. Но самое главное, чего с нетерпением ожидали все, – это как же король решит судьбу самого Фитцуолтера.