Русь до и после татаро-монгольского нашествия
К началу XIII столетия на Руси существовало двенадцать фактически самостоятельных крупных политических образований, именовавшихся «землями». В большинстве из них — Волынской и Галицкой, Муромской и Пинской, Полоцкой и Рязанской, Смоленской, Суздальской и Черниговской землях — правили определенные ветви древнерусского княжеского рода Рюриковичей. Земли включали в себя «волости» — территориальные единицы со стольными городами; княжеские столы (престолы) в волостях внутри каждой из земель распределялись между представителями правящей в земле ветви. Исключение составляли три земли — Киевская, Новгородская и Переяславская. Киев сохранял номинальный статус столицы всей Руси, и за княжение в нем шла конкурентная борьба между князьями разных земель. При этом в пределах Киевской земли существовали так называемые «части» — владения, выделяемые киевским князем сильнейшим князьям, представлявшим другие княжеские ветви. На Переяславское княжество в начале XIII в. также претендовали князья разных ветвей, но в отличие от Киевского, оно к этому времени утратило былое значение. Что касается Новгородской земли, то здесь местное боярство в XII столетии присвоило себе право приглашать князей по своему усмотрению, в результате чего ни одному из княжеских родов в Новгороде закрепиться не удалось. В начале XIII в., после пресечения местной ветви в Галицкой земле, объектом борьбы князей разных ветвей рода Рюриковичей стал также Галич. Сильнейшими землями на Руси в начале XIII в. были Черниговская, Смоленская, Суздальская (столицей ее стал с середины XII в. Владимир-на-Клязьме, но земля именовалась по прежней столице — Суздалю) и Волынская. Именно их князья — соответственно Ольговичи (Чернигов), Ростиславичи (Смоленск), а также потомки Юрия Долгорукого (Суздальская земля) и Изяслава Мстиславича (Волынь) — вели в первой трети XIII в. борьбу за «общерусские» столы — киевский, новгородский и галицкий.
Для социального строя раннесредневековой Руси было свойственно господствующее положение в обществе корпорации военно-служилой знати во главе с князем — «дружины». Члены дружины получали доход от системы государственных податей, возлагавшихся на «людей» — рядовое лично свободное население: в первую очередь, даней (поземельных податей) и судебных штрафов (вир и продаж). Существовали у дружинников, в первую очередь у верхнего слоя дружины, бояр, и собственные земельные владения, но они играли второстепенную роль в сравнении с системой так называемого «государственного феодализма». Со второй половины XII в. начался процесс смены дружины княжеским «двором». Это понятие имело два значения. С одной стороны, так назывались все княжеские служилые люди, включая бояр, с другой — только те, кто постоянно находился при князе. Эта категория, наследовавшая «молодшей дружине» предшествовавшего периода, называлась дворянами (т. е. членами княжеского двора) или слугами.
Первое столкновение русских князей с силами Монгольской империи, покорившей в первой четверти XIII в. Южную Сибирь, Северный Китай, Тибет, Среднюю Азию и Иран, произошло в 1223 г., когда крупный монгольский отряд из войск Чингисхана, действовавших в Средней Азии, обогнул с юга Каспийское море, разгромил государства Закавказья и северокавказских аланов, вышел в степи Приазовья и нанес поражение половцам. Половцы обратились за помощью к русским князьям, и те откликнулись на этот призыв. Был организован крупный поход в степь войск многих князей во главе с главными князьями Южной Руси киевским Мстиславом Романовичем, черниговским Мстиславом Святославичем и галицким Мстиславом Мстиславичем. Но когда дело дошло до битвы, организованность сменилась разобщенностью, результатом чего стал разгром русских войск и союзных им половцев 31 мая 1223 г. на р. Калке. Киевский и черниговский князья погибли. Монгольские войска, преследуя отступавших, достигли пределов Южной Руси и разорили один город, но затем повернули в степи и ушли на восток, за Волгу; масштабное вторжение на Русь в их планы тогда не входило.
В последующие годы монголы завершили завоевание Средней Азии и Западного Ирана, поставили под свой контроль степи к востоку от Волги. В 1235 г. на курултае (съезде) потомков Чингисхана было принято решение о походе на Запад, на завоевание Европы. Во главе соединенного войска был поставлен Бату (в русских источниках Батый), внук Чингисхана (сын его также уже умершего к тому времени старшего сына Джучи).
Первой жертвой завоевателей стало мусульманское государство Среднего Поволжья Волжская Булгария — она подверглась разгрому в 1236 г. В конце 1237 г. войско Батыя подошло к границам Руси. Первый удар монголов пришелся на северо-восточные русские земли. Сначала пало Рязанское княжество, в начале 1238 г. Батый вторгся в Суздальскую землю, где встретил наиболее упорное за все время завоевания Руси сопротивление. Под Коломной (еще в рязанских пределах) монголы в ожесточенном сражении взяли верх над войском во главе со Всеволодом, сыном владимирского князя Юрия Всеволодовича. Отчаянно сопротивлялись оказавшаяся затем на пути завоевателей Москва и столица княжества — Владимир. К началу марта 1238 г. монголы разорили большую часть территории Суздальской земли, взяв 14 городов. Юрий Всеволодович, пытавшийся собрать войска для отпора монголам, погиб в бою с одним из вражеских отрядов на реке Сить. Войска Батыя вторглись в пределы Новгородской земли, захватили после двухнедельной осады Торжок, форпост на ее юго-восточных границах, но на сам Новгород не пошли, а повернули обратно в степь, разорив по пути часть территорий Смоленщины и Черниговщины (в последней прославился семинедельной обороной г. Козельск).
Осенью 1239 г. отряды монголов захватили главные города Левобережья Днепра, столицы земель — Переяславль и Чернигов, а также опустошили восточные пределы Суздальской земли, не затронутые во время рейда Батыя. А осенью 1240 г. Батый начал свой главный поход — через Южную Русь в Центральную Европу. Первым пал после двухмесячной обороны Киев, затем подверглась разгрому Волынско-Галицкая Русь. После этого в 1241 — начале 1242 г. монгольские орды огнем и мечом прошли по Польше, Венгрии и Хорватии. Но силы их были истощены, и после получения известия о смерти в Монголии великого хана Угедея, сына Чингисхана, Батый повернул назад.
Русь в XII — первой половине XIII в. Татаро-монгольское нашествие
В отличие от 1223 г., когда князья Южной Руси сумели организовать соединенный поход против монголов, в 1237–1240 гг. со стороны русских правителей не возникло даже попытки скоординировать свои действия, причиной чему послужила затяжная междоусобная война за Киев и Галич, развернувшаяся в 30-е годы. Она продолжалась и тогда, когда Батый разорял Северо-Восточную Русь, более того — даже после падения Переяславля и Чернигова. В результате сильнейшие южнорусские князья того времени Михайл Всеволодович Черниговский (княживший накануне нашествия в Киеве) и Даниил Романович, владевший Волынью и Галичем, бежали из своих земель, не попытавшись организовать сопротивление захватчикам.
По завершении своего похода Батый обосновался на Нижней Волге. Здесь расположился центр нового государства, простершегося в степях Евразии от Нижнего Дуная до Иртыша. Оно получило название улус Джучи (по имени отца Батыя), или Орда. (Традиционное в исторической литературе название «Золотая Орда» появляется в источниках только в XVI в., когда улуса Джучи уже не существовало; в русских источниках XII–XV вв. это образование именовалось «Ордой» без какого-либо определения.) Столицей новой державы стал основанный Батыем город Сарай в низовьях Волги. Поначалу Орда входила составной частью в Монгольскую империю со столицей в Каракоруме во внутренней Монголии, но с 60-х годов XIII в. стала полностью независимым государством.
По праву завоевания монгольские ханы стали требовать от русских князей приезда в Орду с изъявлением признания зависимости. Правители русских земель подчинились этим требованиям — в середине 40-х годов они (в том числе самые влиятельные — Ярослав Всеволодович, ставший после гибели брата Юрия в 1238 г. великим князем Владимирским, Даниил Романович и Михаил Всеволодович Черниговский) приехали к Батыю и признали его власть. В отличие от большинства покоренных монголами стран Русь не вошла непосредственно во владения Чингизидов, местные правители сохранили свои владения. Зависимость выражалась, во-первых, в утверждении ханами князей на их престолах путем выдачи грамот (ярлыков) на княжение, во-вторых, в выплате дани (выхода), в-третьих, в обязанности оказывать монголам военную помощь.
Сами завоеватели называли себя монголами, но в Европе, в том числе на Руси, за многоэтничным населением Орды закрепилось название татары, восходившее к наименованию одного из монголоязычных племен, которое было перенесено (вначале китайцами) на остальные монгольские племена.
На монгольских правителей (сначала — на великого хана, потом на хана Орды) распространился титул цесарь/царь, которым обозначали в древнерусском языке правителя высшего (императорского) ранга. Ранее на Руси так называли только императоров Византии и Священной Римской империи. Таким образом, правитель Орды, носил, по представлениям того времени, титул более высокий, чем кто-либо из русских князей. Его верховная власть над Русью приобрела в силу этого некое подобие легитимности.
Русские земли во второй половине XIII — начале XIV в
Судьбы русских земель после нашествия претерпели существенное изменение. Киевская земля после нашествия утратила свое былое значение. Власть над Киевом была передана в 1243 г. монголами владимирскому великому князю Ярославу Всеволодовичу, а после его смерти — его сыну, новгородскому князю Александру Невскому (1249 г.). Но Александр не отправился княжить в Киев, а предпочел объединить под своей властью Новгородское и Владимирское княжения (в 1252 г.). Таким образом, князь, признанный Ордой «старейшим» на всей Руси, избрал в качестве своей столицы не Киев, а Владимир. До начала 90-х годов XIII в. киевскими князьями считались преемники Александра Невского на владимирском столе. В 80-е годы Киев вошел в сферу влияния Ногая, правителя западной части Орды (от Дуная до Днепра), ставшего практически независимым от ханов, правивших в столице Орды Сарае на Волге. В 90-е годы XIII в., с начала борьбы Ногая с сарайским ханом Тохтой в Киеве по воле соперничавших ордынских предводителей начали княжить незначительные южнорусские князья. Таким образом, Киев перестал входить во владения князя, признаваемого главным на Руси.
В конце XIII в. Киев утратил и роль резиденции митрополита всея Руси: в 1299 г. митрополит Максим ушел во Владимир. Тем самым Киев лишился последнего атрибута номинальной общерусской столицы. В 20-е годы XIV в. Киевская земля попала в зависимость от Великого княжества Литовского, а в начале 60-х годов окончательно вошла в его состав.
В Черниговской земле во второй половине XIII в. усиливается политическая раздробленность, формируется большое количество княжеств под управлением разных ветвей местной династии Ольговичей. В середине XIII в. сильнейшим в земле становится Брянское княжество, чьи князья одновременно являлись и князьями черниговскими. Но в середине 90-х годов того же века Брянское княжество перешло (видимо, по воле хана Орды Тохты) в состав владений смоленских князей. В результате возможная объединяющая роль Брянска на Юго-Востоке Руси осталась нереализованной. Титул черниговского князя, главного князя земли, к XIV в. превращается в значительной мере в номинальный. Еще в XIII в. начались набеги на Черниговскую землю Литвы (где в середине этого столетия сформировалось сильное государство), а в 60-70-е годы XIV в. большая часть Черниговской земли оказалась подчинена великим князем Литовским Ольгердом. Лишь северо-восточные, верхнеокские (так называемые «верховские») ее княжества сохранили самостоятельность.
В Юго-Западной Руси к 40-м годам XVIII в. победу в борьбе за Галич одерживают волынские князья. В результате объединения Волынской и Галицкой земель под властью Даниила Романовича и его брата Василька здесь сформировалось сильное государство — Галицкая Русь, сумевшее избежать значительного территориального дробления. Признав в 1245 г. власть Батыя, впоследствии Даниил вышел из повиновения и в 50-е годы успешно противостоял ордынскому натиску. Рассчитывая на помощь католической Европы против Орды, в 1253 г. он принял от римского папы королевскую корону. Но в конце 50-х годов галицкому князю все-таки пришлось под давлением превосходящих воинских сил признать зависимость от ордынского хана (преемника Батыя Берке).
Потомки Даниила Романовича по мужской линии княжили в Галицко-Волынской земле до 1323 г., а по женской — до 1340 г. В первой половине XIV в. усилилось давление на Юго-Западную Русь со стороны соседних государств — Литвы, Польши и Венгрии. В 1352 г. после продолжительной борьбы Галицкая земля отошла к Польскому королевству, а Волынь — к Великому княжеству Литовскому.
В Смоленской земле удельные княжества не закрепились за определенными княжескими линиями, как это произошло в Черниговщине. Тем не менее политическое значение Смоленского княжества в середине XIII–XIV в. уменьшалось. Уже во второй половине XIII в. смоленские князья признавали политическое верховенство великих князей Владимирских, а в 30-е годы XIV в. стали вассалами великих князей Литовских. В середине и второй половине XIV столетия литовские и владимирские великие князья (из московского дома) вели борьбу за влияние на Смоленск. Смоленские князья вынуждены были лавировать между этими силами. В конце концов в 1395 г. великий князь Литовский Витовт захватил Смоленск. В 1401 г. власть местных князей была здесь восстановлена, но ненадолго — уже через три года, в 1404 г., Витовт вновь занял Смоленск и окончательно включил Смоленскую землю в состав Литовского государства.
Территория Переяславского княжества после Батыева нашествия перешла под непосредственное управление Орды, а в 60-е годы XIV в., как и Черниговская земля, была присоединена к Великому княжеству Литовскому.
Полоцкая земля уже накануне Батыева нашествия была значительно ослаблена в результате натиска Литвы и немецких крестоносцев, обосновавшихся с начала XIII в. в Прибалтике. Окончательно она вошла в состав Великого княжества Литовского в конце XIII — начале XIV в. Тогда же попала под литовскую власть слабая Пинская земля.
В Новгородской земле во второй половине XIII–XIV в. окончательно складывается строй «боярской республики». При этом, если в домонгольскую эпоху местное боярство приглашало к себе князей из разных земель, то к середине XIII столетия сложилась иная система: Новгород признавал своим сюзереном великого князя Владимирского, т. е. верховного правителя Северо-Восточной Руси. Политическая система Новгородской земли не предполагала каких-либо общерусских объединительных тенденций, стремления к первенству среди русских земель. Признание вассалитета по отношению к великим князьям Владимирским давало возможность избегать непосредственных контактов с Ордой (они перелагались на князей-сюзеренов) и в то же время привлекать военные силы Северо-Восточной Руси к обороне западных рубежей Новгородской земли от Ливонского ордена, Швеции и Литвы. Управление городом и Новгородской землей в целом осуществлялось выбиравшимися из числа бояр местными магистратами — посадником и тысяцким, значительную роль играл и глава новгородской церкви архиепископ. Наиболее важные вопросы решались на вече — собрании полноправных горожан.
Натиск на западные рубежи Новгородской земли особенно усилился на рубеже 30-40-х годов XIII в., одновременно с монгольским нашествием на Русь. Тогда последовали попытки сначала шведов, а затем рыцарей Ливонского ордена захватить часть новгородских территорий (соответственно течение реки Невы и Псков с окрестностями). Эти поползновения встретили решительный отпор, которым руководил князь Александр Ярославич, сын тогдашнего владимирского великого князя Ярослава Всеволодовича. В 1240 г. молодой князь нанес поражение шведам на Неве (отсюда позднейшее прозвище Александра — Невский), а в 1242 г. крестоносцам на Чудском озере.
«Златые врата» Рождественского собора в Суздале. Начало XIII в.
К XIV в. фактическую независимость от Новгорода приобрела Псковская земля, где сложилась сходная с новгородской республиканская форма правления. При этом псковичи в течение XIV в. признавали сюзеренами то владимирских, то литовских великих князей.
Рязанская земля сумела сохранить относительную самостоятельность, хотя с конца XIV столетия ее князья стали признавать политическое старейшинство князей московских. Соседняя с Рязанской небольшая Муромская земля самостоятельной роли не играла, а в конце XIV в. перешла под непосредственную власть Москвы. Для Суздальской земли в период после Батыева нашествия характерно относительно «менее неблагоприятное» развитие, чем для других русских земель. Именно здесь в XIV в. начинается процесс объединения русских земель в новое единое государство, центром которого стала Москва. Этому способствовал ряд факторов.
Северо-Восточная Русь
В отличие от черниговских, смоленских и волынских князей князья Северо-Восточной Руси почти не участвовали в разорительной междоусобной войне, полыхавшей в Южной Руси накануне Батыева нашествия, в 30-е годы XIII в. К середине столетия князьям суздальской ветви удалось установить контроль над новгородским княжением. Новгород оказывался более выгодным из «общерусских» (не закрепленных в домонгольскую эпоху за какой-либо княжеской ветвью) столов, нежели Галич, лежавший на пограничье со Степью, занятой теперь татарами, или потерявший всякое свое значение Киев. В отличие от Волыни, непосредственно граничившей с Литвой, и Смоленской и Черниговской земель, к рубежам которой литовские владения вышли после подчинения в конце XIII в. Полоцкого княжества, Северо-Восточная Русь до второй половины XIV в. (когда уже укрепилось Московское княжество) непосредственно литовского натиска не испытывала, а вплоть до начала XV в. между ними сохранялся своеобразный «буфер» в виде Смоленского княжества. Поддержанию у владимирских князей «общерусских» притязаний способствовало то, что именно они были признаны Ордой «старейшими» (главными) на всей Руси. Сначала символом этого «старейшинства» являлось обладание великими князьями Владимирскими Киевом, но к концу XIII в. эта связь с прежней столицей всей Руси теряется. Право именоваться «князьями всея Руси» переходит непосредственно к великим князьям Владимирским. Наконец, важным фактором стало перенесение в конце XIII в. в Северо-Восточную Русь места постоянного пребывания митрополита. Будучи само по себе следствием усиления Суздальской земли, это обстоятельство еще более увеличивало ее престиж и оправдывало претензии на пребывание носителя высшей светской власти всех русских земель именно в этой части Древнерусского государства.
Как и в Черниговской земле, в Северо-Восточной Руси после Батыева нашествия произошло выделение княжеств, управляемых определенными ветвями местного княжеского рода (потомков Всеволода Юрьевича Большое Гнездо). Помимо них существовало «столичное» княжество — великое Владимирское. Последнее стало играть роль, сходную с Киевским княжеством во второй половине XII — первой трети XIII в. Но в отличие от последнего для Владимирского княжества не характерно было «совместное» владение им князьями разных ветвей; здесь не возникло «частей», которыми правил не великий князь; территория великого княжества полностью находилась под властью того, кто занимал владимирский стол. Это давало возможность князьям одного из усилившихся княжеств через владение великим княжеством Владимирским занять главенствующее положение на Северо-Востоке Руси (что и произошло в XIV в.).
К 1263 г. в данном регионе существовало 13 княжеств — великое Владимирское, Галицко-Дмитровское (позже разделилось на Галицкое, со столицей в Галиче Мерском за Волгой, и Дмитровское), Городецкое, Костромское, Московское, Переяславское (Переяславля-Залесского), Ростовское, Стародубское, Суздальское, Тверское, Углицкое, Юрьевское и Ярославское. После правления во Владимире Александра Невского (1252–1263) сложилась практика, при которой ярлык на владимирское великое княжение получал в Орде один из правителей этих княжеств, правда, не всех, а только тех, где правили потомки Ярослава Всеволодовича — первого великого князя Владимирского, чьи права были признаны Ордой (это значило, что великими князьями не могли стать галицко-дмитровские, ростовские, стародубские, юрьевские и ярославские князья). Владимирское великое княжество было самым крупным. Соответственно князь, получавший ярлык на Владимир, не просто становился сюзереном остальных, но и реально получал в свое распоряжение много больший потенциал, чем любой другой из князей Северо-Восточной Руси. В результате борьба за великое княжение стала на столетие с лишним определяющим фактором ее политического развития.
В 1263–1271 гг. владимирским великим князем был следующий за Александром по старшинству из потомков Ярослава Всеволодовича — Ярослав Ярославич, князь Тверской, затем (1272–1276) младший из Ярославичей — Василий Костромской. В 1277 г. на великокняжеский стол взошел старший в поколении внуков Ярослава Всеволодовича — переяславский князь Дмитрий Александрович. Но с начала 80-х годов XIII в. его права начал активно оспаривать следующий по старшинству сын Александра Невского — Андрей, князь Городецкий. Он попытался опереться в этой борьбе на сарайских ханов, а Дмитрий прибег к помощи Ногая, ставшего в тот период фактически самостоятельным правителем западной части Орды (к западу от Днепра). В результате в 80-90-е годы князья Северо-Восточной Руси разделились на две коалиции. В сфере влияния Ногая находились, помимо Дмитрия Александровича, князя Переяславского и великого князя Владимирского, его младший брат московский князь Даниил, двоюродный брат Александровичей тверской князь Михаил Ярославич, а также суздальский, юрьевский и дмитровский князья. На сарайских ханов ориентировались, помимо Андрея Александровича, ярославские, ростовские и стародубские князья. Борьба между князьями неоднократно принимала вооруженные формы с участием татарских сил. В 1281, 1282, 1285 гг. и зимой 1293–1294 гг. в русские пределы вторгались войска из Волжской Орды, призванные Андреем, зимой 1283–1284, в 1289 и начале 1294 г. — отряды от Ногая, действовавшие в поддержку Дмитрия и его союзников. Андрею удалось утвердиться на великокняжеском престоле только в 1294 г., после смерти Дмитрия. Вторым по старшинству среди претендентов на великое княжение теперь стал Даниил Московский. В 1296 г. он и его союзники Михаил Тверской и Иван Переяславский (сын Дмитрия Александровича) выступили против Андрея, но вмешательство ордынских войск вынудило их пойти на соглашение и признать себя вассалами хана Тохты. В последующие годы Тохта вступил с Ногаем в войну, закончившуюся поражением и гибелью последнего. После этого в 1300 г. коалиция бывших союзников Ногая в Северо-Восточной Руси распалась: Михаил Тверской перешел в стан союзников Андрея Александровича.
Соперничество Москвы и Твери
Приблизительно с начала XIV в. начинается возвышение Москвы. Первое упоминание о ней в источниках относится к 1147 г., когда Юрий Долгорукий устроил пир в городке Москов для своего союзника в борьбе за Киев Святослава Ольговича. В домонгольский период Москва была небольшим городом на юго-западных рубежах Суздальской земли, там, где ее границы приближались к пределам сразу трех земель — Рязанской, Черниговской и Смоленской. Княжеский стол в Москве появился только в 60-е годы XIII в., после того как Александр Невский завещал город своему младшему сыну Даниилу, родившемуся за два года до смерти отца (в 1261 г.). Новое княжество занимало среднее течение р. Москвы и верховья Клязьмы. Значительная часть его границ приходилась на рубежи с соседними землями: так, верховья Москвы-реки входили во владения смоленских князей, а нижнее течение принадлежало князьям рязанским. Как самостоятельный политик Даниил Александрович заявил о себе в 80-е годы XIII в. Он примкнул к коалиции князей, возглавляемой его старшим братом Дмитрием и противостоявшей группировке во главе со средним Александровичем — Андреем. По смерти Дмитрия (1294 г.) Даниил становится главой этой коалиции, ориентировавшейся на хана Ногая. Но после поражения последнего от хана Тохты группировка распалась: ее покинул главный союзник Даниила тверской князь Михаил Ярославич. В 1302 г. умер другой союзник Иван Дмитриевич Переяславский. Тем не менее Даниил Александрович в первые годы XIV в., в столь неблагоприятных условиях, сумел серьезно укрепить свое княжество. Вмешавшись в усобицу рязанских князей, в 1300 г. он сумел получить низовья р. Москвы с г. Коломной. Примерно в то же время в состав его владений вошел Можайск (с верховьями р. Москвы). Наконец, в конце 1302 г. Даниил занял Переяславль-Залесский, завещанный ему умершим бездетным племянником Иваном Дмитриевичем. На рубеже XIII–XIV вв. на службу к Даниилу приехало немало служилых людей из Южной Руси, из княжеств, чьи правители ранее были союзниками Ногая и теперь лишились своих столов. Это значительно укрепило военную силу московского князя. Но в 1303 г. Даниил Александрович умер, так и не достигнув великокняжеского престола.
Смерть Даниила Александровича означала, что московские князья выбывают, согласно существовавшим нормам наследования, из числа претендентов на великое княжение. Старший сын Даниила Юрий, ставший московским князем, по родовому счету уступал своему двоюродному дяде Михаилу Тверскому, а также сыну Андрея Александровича Михаилу, старшему двоюродному брату; ему требовалось пережить их, чтобы получить права на великокняжеский стол. Но кроме родового был еще «отчинный» принцип наследования — требовалось, чтобы отец князя побывал на искомом столе. А поскольку Даниил великокняжеского достоинства так и не достиг, московские князья должны были навсегда лишиться надежд на великое княжение, а Москва остаться не более чем столицей периферийного княжества в составе Суздальской земли.
Однако вопрос о великом княжении решался ханским ярлыком. Обычно ханы не нарушали бытовавшие на Руси традиции престолонаследия. Но в принципе правитель Орды мог принять какое угодно решение по поводу любого княжеского стола. И когда в 1304 г. умер великий князь Андрей Александрович и его наследником должен был стать «старейший» из потомков Ярослава Всеволодича Михаил Ярославич Тверской, претензии на великое княжение предъявил и Юрий Данилович Московский.
Спор князей в 1305 г. хан Тохта разрешил в пользу Михаила. Однако Юрий в последующие годы оспаривал часть великокняжеских прерогатив: княжения в Переяславле и в Новгороде Великом. Около 1310 г. он занял стол в Нижнем Новгороде, освободившийся после смерти его двоюродного брата Михаила Андреевича. Великий князь Михаил Ярославич дважды ходил на непокорную Москву походами — в 1305 и 1308 гг.
После смерти хана Тохты (1312 г.) Михаил отбыл к его преемнику Узбеку для подтверждения своих великокняжеских полномочий. В его отсутствие Юрий вокняжился в Новгороде Великом. После этого, в 1315 г. последовал вызов его в Орду к хану. Здесь Юрий был задержан, а Михаил отпущен на Русь в сопровождении сильного татарского отряда. В начале 1316 г. он разгромил под Торжком новгородцев, возглавляемых братом Юрия Московского Афанасием.
Пока Михаил находился на Руси, Юрий сумел завоевать расположение Узбека, женился на сестре хана Кончаке и в 1317 г. получил ярлык на великое княжение. Роли переменились: теперь уже московский князь шел на Русь с ордынским послом. Михаил признал переход великого княжения к Юрию (т. е. не проявил непокорства, сопоставимого с тем, которое оказал Юрий в 1305–1310 гг.). Но когда тот начал разорять собственно Тверское княжество, тверской князь оказал сопротивление и разгромил войска Юрия Даниловича. Причем жена Юрия, сестра хана Узбека, попала в плен, где вскоре умерла, после чего пошел слух об ее отравлении. В 1318 г. Юрий и Михаил отправились в Орду. Здесь тверскому князю были предъявлены обвинения в неуплате дани, сопротивлении ханскому послу и умерщвлении ханской сестры. 22 ноября 1318 г. Михаил Ярославич был предан казни.
Но Юрий Данилович не смог надолго удержать за собой великое княжение. В 1322 г. он не передал собранную в Орду дань, чем воспользовался новый тверской князь, сын Михаила Дмитрий. Он приехал к Узбеку с жалобой на Юрия и получил ярлык на великое княжение. Юрий, тем не менее, продолжал считать великим князем себя и удерживал за собой новгородский стол. В 1324 г. ему пришлось отправиться на разбирательство в Орду. Находившийся там же Дмитрий Михайлович не стал ждать ханского решения и убил Юрия. За это самовольство он через некоторое время был казнен, но великое княжение Узбек оставил за тверским княжеским домом, передав ярлык на него брату Дмитрия Александру.
В политике тверских и московских князей по отношению к Орде в первой четверти XIV в. не просматривалось принципиальных различий. И те и другие признавали верховную власть хана над Русью. Но Юрий Московский проявил способность пойти наперекор конкретной ханской воле (если она ущемляла его интересы и усиливала его соперника); Михаил Тверской же не сделал этого ни разу, и его гибель явилась результатом трагического стечения обстоятельств.
Исторические обстоятельства вскоре вновь сложились в пользу Москвы.
Тверское восстание 1327 г.
В начале XIII в. разгорелось соперничество за лидерство между быстро наращивающей мощь Москвой и Тверью, обе стороны добивались ярлыка на великое княжение. В 1326 г. великим князем Владимирским стал Александр Михайлович Тверской. Летом 1327 г. в город прибыли татары во главе с Шевкалом (Чол-ханом, Щелканом), который был близким родственником ордынского хана Узбека. Как сообщает летопись, татары захватили власть в городе в свои руки и собирались обратить ее жителей в «бесерменскую веру». Сам Александр призывал тверичей терпеть, но 15 августа 1327 г. вспыхнуло восстание. Началось оно внезапно. В день Успения Богородицы дьякон Дюдько повел рано утром молодую и здоровую кобылицу на водопой. Татары попытались ее отнять, и началась драка, которая затем переросла в резню. В ответ вспыхнуло восстание, в результате которого были перерезаны все татары вместе с Чол-ханом. Тверской князь (роль которого в восстании оценивается летописями неоднозначно, но исследователи склоняются к мысли, что он не был инициатором) бежал в Псков, а его братья — в Ладогу. Ответные меры татар последовали незамедлительно. Была снаряжена карательная экспедиция (Федорчукова рать), к которой присоединились также московский князь Иван Данилович Калита и суздальский князь Александр Васильевич. Тверь подверглась разграблению, а вместе с ней Торжок и Кашин. Могущество Тверского княжества оказалось подорвано. Оно было отдано брату Александра Константину Михайловичу, а Великое княжество Владимирское поделили между московским и суздальским князьями. В народе память о восстании сохранилась в виде «Песни о Щелкане».
Иван Калита получил после подавления Тверского восстания великое княжение, правда, напополам с суздальским князем Александром Васильевичем. Но после смерти последнего (1331 г.) Иван Данилович остался единственным великим князем Владимирским.
Ивану Даниловичу Калите первому из московских князей удалось сохранить за собой великое княжение до конца жизни (1340 г.). При этом он сумел серьезно расширить пределы великокняжеских владений. Иван получил в Орде ярлыки на половину Ростовского княжества, на Дмитровское княжество, а также купил у князей Галича, Углича и Белоозера верховные суверенные права на их владения (местные князья перешли в статус «служебных князей» великого князя). Ивану Калите удалось добиться фактического переноса в Москву резиденции митрополита всея Руси — главы русской церкви: еще митрополит Петр (1308–1326 гг.), бывший союзником московских князей в их борьбе с тверскими князьями, подолгу жил в Москве и здесь был похоронен; его преемник Феогност уже пребывал в Москве почти постоянно.
После смерти Ивана Калиты великим князем стал его старший сын Семен. Однако, не желая чрезмерно усиливать Москву, Узбек выделил из великого княжества Владимирского Нижегородское княжество, переданное им князю суздальскому. Тем не менее Семен Иванович (1340–1353 гг.) сумел как великий князь сделать важные приобретения: получить ставшее выморочным Юрьевское княжество, а к территории собственно Московского княжества присоединить рязанские владения на правом берегу Оки — по рекам Протве и Луже.
Хозяйственно-административное устройство и культурная жизнь русских земель
В период после Батыева нашествия система взимания прибавочного продукта через государственные институты продолжала сохранять приоритетное значение; в первое столетие иноземной власти частная земельная собственность в русских землях обнаруживает очень незначительный рост. Консервирование системы государственной эксплуатации в качестве ведущей было связано, в первую очередь, с тем, что на страну пала дополнительная нагрузка — выплата дани в Орду; выполнять эту функцию правящим слоям было проще через государственные механизмы взимания податей, что и замедляло долгое время после завоевания рост частной крупной земельной собственности.
Система получения господствующим слоем доходов в первой половине XIV в. лучше всего изучена на материалах Московского княжества, благодаря тому что до нас дошли духовные (завещательные) и договорные грамоты московских князей — Ивана Калиты и его сыновей Семена и Ивана. Центральную часть княжества составлял городской уезд. Он делился на пути и станы. В станах жило население, относившееся к так называемой «служилой организации», т. е. люди, выполнявшие те или иные виды профессиональной деятельности для обеспечения нужд князей и знати. «Пути» же отдавались боярам в «кормление» — управление, при котором часть взимаемых с порученной ему территории государственных податей кормленщик оставлял себе. Остальную часть княжества составляли волости. Термин «волость» в XIV в. приобрел иное значение, чем прежде. Если в домонгольский период так называлась территориальная единица во главе с городом, находившаяся под властью определенного князя, то теперь «волостью» стали называть мелкую территориальную единицу, охватывающую несколько сельских поселений и города на своей территории не имевшую. В этом значении понятие «волость» заменило понятие погост, употреблявшееся для таких мелких административных единиц в домонгольский период. Волости, как и пути, передавались в кормление боярам.
Частные земельные владения — княжеские, боярские, монастырские — именовались, как и прежде, селами. В первой половине XIV в. возникает новое явление — передача князьями некоторых своих сел в «кормление», при этом не боярам, а низшему слою служилой знати (слугам вольным).
К началу XIII столетия во всех крупных русских землях сложились самобытные культурные центры. Нашествие Батыя нанесло тяжелый удар не только по экономике, но и по культуре, поскольку главный урон несли города. В огне пожаров погибло множество книг; пришли в забвение некоторые ремесленные техники; на несколько десятилетий прекратилось строительство каменных храмов. Но в целом в ордынскую эпоху духовная культура продолжала развиваться в рамках тенденций, свойственных предшествующей эпохе.
В XIII в. продолжало вестись летописание в Южной Руси, Новгороде и в Суздальской земле. Южнорусское летописание дошло в составе Ипатьевской летописи: материал за XIII столетие (Ипатьевский свод доведен до 1292 г.), находящийся в ее составе, был сведен в Галицко-Волынском княжестве. В Новгороде летописание велось при архиепископской кафедре; оно дошло до нас в составе Новгородской первой летописи, старший извод которой был доведен до 1280 г., а младший содержит продолжение вплоть до середины XV в. В Северо-Восточной Руси в начале XIII в. был создан летописный свод, ставший основой Лаврентьевской и Радзивилловской летописей и Летописца Переяславля Суздальского. В составе Лаврентьевской летописи содержится продолжение летописания Суздальской земли за XIII — начало XIV в. Последующее летописание Северо-Восточной Руси донесли до нас Троицкая и Симеоновская летописи и Рогожский летописец. Если в домонгольский период летописными центрами здесь были Владимир и Ростов, то во второй половине XIII в. летописная работа ведется в Переяславле-Залесском, а в XIV в. появляются тверское и московское летописание. На Северо-Западе Руси также появляется новый центр летописания — Псков.
Ряд ярких произведений был создан в жанре Житий святых. Это Житие Авраамия Смоленского (вторая четверть XIII в.), князя Михаила Всеволодовича Черниговского, убитого в 1246 г. в Орде (третья четверть XIII в.), Александра Невского (60-е годы XIII в.), Михаила Ярославина Тверского, убитого в Орде в 1318 г. (20-е годы XIV в.), митрополита Петра (конец 30-х годов).
К выдающимся произведениям русской средневековой литературы относятся также «Слова» (поучения) владимирского епископа Серапиона (середина XIII в.) и «Слово о погибели Русской земли», произведение поэтического характера (близкое по жанру «Слову о полку Игореве»), созданное в период монгольского нашествия на Русь.
Возвышение Литвы
С середины XIII в. серьезную роль в Восточной Европе начинает играть Литва. Ранее литовские племена (аукшайтов и жемайтов, а также ятвягов, земгалов, куршей и собственно литвы, давшим общее название народности) жили догосударственным строем, а в эпоху Киевской Руси платили дань русским князьям. К середине XIII в. князю Миндовгу удалось объединить их в государство и дать отпор немецким крестоносцам, пытавшимся захватить литовские территории (как они это сделали в начале XIII в. с землями Восточной Прибалтики, населенными предками эстонцев и латышей). Очень скоро Литва начала экспансию на русские земли, ослабленные после Батыева завоевания. К началу XIV столетия в состав Литовского государства (его глава в XIV в. стал именоваться великим князем, отсюда название государства — Великое княжество Литовское) вошли Полоцкая и Пинская земли. Особенно Литва усилилась в правление Гедимина (1315–1341) и его сына Ольгерда (1345–1377). При Ольгерде были присоединены к Литве Волынская, Киевская и Переяславская земли, большая часть Черниговской, часть Смоленской. В начале XV в. Витовт (1392–1430) завладел Смоленском. Великое княжество Литовское, таким образом, включило в себя значительную часть Руси — все ее южные и западные земли, кроме Галицкой (отошедшей к Польше). При этом вхождение русских земель в состав Великого княжества Литовского не избавляло их от ордынской зависимости: по соглашениям литовских князей с правителями Орды дань с этих территорий продолжала выплачиваться.
Литовская государственность строилась по русскому образцу. Языком делопроизводства был русский (будущий старобелорусский) действовали русские правовые нормы («Правда Русская»), среди литовской знати распространялось православие (хотя большинство членов правящей династии, Гедиминовичей, оставались язычниками). Полному «обрусению» Великого княжества Литовского помешала личная уния Литвы и Польши 1385 г., после которой Гедиминовичи стали править в Польском королевстве, а литовцы (в том числе знать и часть членов правящего дома) были крещены в католичество. Тем не менее русский язык оставался государственным в Великом княжестве Литовском до XVII столетия.