Этногенез и объединение монгольских племен. Возвышение Чингисхана
Дальними предками монголов были отуз-татары (кит. шивэй). Они обитали на территории Восточной Монголии и Забайкалья. Среди названий шивэйских племен упоминаются такие этнонимы, как татань (дадань), мэньу (мэнгу). После крушения Уйгурского каганата в середине IX в. монгольские номады постепенно заселили большую часть монгольских степей. На рубеже I–II тысячелетий в китайских летописях они выступают под обобщенным этнонимом цзубу. Существует легенда о прародине, согласно которой когда-то предки монголов бежали в недоступную местность Эргуне-кун («Крутой хребет», возможно производное от Аргунь). Постепенно они там размножились и приобрели славу мастеров кузнечного дела. Собрав много дров и принеся жертвы, они расплавили гору и смогли выйти в степи.
На рубеже XII-XIII вв. в монгольских степях обитали самые различные народы. В восточной части территории современной Монголии в долинах Онона и Керулена кочевали племена, которые условно можно назвать монголами. В их числе были дарлекины, нируны, тайджиуты, кунгираты и другие группы. К востоку от них в Забайкалье и Внутренней Монголии обитали татары. В Центральной Монголии в предгорьях Хангая и в долинах Орхона и Толы проживали кереиты. Их вождество во главе с ханом Тоорилом (Ван-ханом) было одним из наиболее могущественных объединений кочевников в указанный период. В Северной Монголии по берегам Селенги жили меркиты. Западную часть Монголии занимали найманы, которых многие исследователи относят не к монголоязычным, а к тюркоязычным кочевникам.
Быт и культура средневековых кочевников монгольских степей мало чем отличались от образа жизни номадов более раннего времени. Особенно большое значение имела облавная охота, которая являлась хорошим способом выработки военных навыков: номады разделялись на две группы и охватывали в кольцо многокилометровую территорию; постепенно сжимая кольцо, они загоняли в круг множество диких животных. В обязанности мужчин входило наблюдение за домашними животными, изготовление стрел, луков и прочей утвари. Остальное время они занимались охотой, стрельбой из лука, ходили в военные походы. На женские плечи выпадала вся остальная ноша — работа по дому, воспитание детей. Когда мужчины отсутствовали, они выполняли и их работу. Однако роль женщины в монгольском обществе не сводилась к положению домашней рабыни. Женщины могли иметь большее значение в публичной жизни. Особенно высока была роль вдовы после смерти мужа. Достаточно напомнить, какое влияние на сыновей имела Оэлун, жена Есугай-баатура и мать Чингисхана, а также впоследствии другие ханши.
У монголов существовали различные формы семьи. Для небогатых скотоводов, по всей видимости, это была малая нуклеарная семья, состоящая из родителей и малолетних детей. Старшие сыновья при женитьбе получали свою долю скота и имущества. Младший сын (отчигин) оставался с родителями, чтобы заботиться о них в старости. Ему же впоследствии доставался родительский гэр (юрта), имущество и домашний скот. Для более богатых монголов была характерна так называемая расширенная полигиническая семья. Те, кто мог заплатить калым, имели по нескольку жен. Во время набегов и военных походов можно было также взять себе наложниц, которые выполняли и работу по хозяйству. Кочевники монгольских степей придерживались шаманизма, верили в культ Неба (Тэнгри). Кроме «Вечного синего Неба» они почитали богиню Земли (Эшуген), духов огня, гадали по бараньим лопаткам. Только кереиты и найманы были знакомы с несторианством.
Обычно скотоводы кочевали айлом — группой из 5-10 семей. При необходимости номады могли образовывать более крупные объединения (курень), но с природно-хозяйственной точки зрения это было нецелесообразно: резко возрастала нагрузка животных на пастбища. Многие этнографы фиксируют, что для этих уровней характерны минимальные конфликты между членами группы. Как только возникает напряжение внутри коллектива, недовольные сразу откочевывают. Айлы группировались в общества более высокого таксономического уровня — линиджи (урук), экзогамный род (обок), племя, вождество (иргэн, улус). Для народов того времени характерно совпадение этнической и потестарной терминологии. Одни и те же термины могли обозначать как ту или иную этнополитическую группу, так и составляющие ее сегменты.
Монгольское общество было знакомо с неравенством и иерархией. Во главе племен и вождеств стояли ханы, которые имели дружины нукеров. Социальное господство в монгольском обществе конструировалось в соответствии с терминологией родового общества как противопоставление между старшим и младшим родственниками («отец-сын», «старший брат-младший брат»), генеалогическим, в том числе и фиктивным, неравенством между отдельными линиджами и сегментами («белая» и «черная» кость); более низкие по статусу родственники обозначались в терминах рабства (богол).
Племена кочевников постоянно нападали друг на друга с целью угона скота, захвата в плен женщин и детей. Анонимный монгольский летописец красочно охарактеризовал тяжелые времена монгольского Средневековья: «Звездное небо поворачивалось — была всенародная распря. В постель свою не ложились — все друг друга грабили (забирали добычу). Вся поверхность земли содрогалась — всесветная брань шла».
Именно в таких условиях родился будущий основатель монгольской империи Чингисхан. Его отцом был один из потомков монгольского правителя Хабул-хана по младшей линии Есугай-баатур. Матерью являлась Оэлун из племени олхонутов. Она была отдана в жены одному из меркитов, однако Есугай силой умыкнул ее и сделал своей супругой. При рождении ребенка нарекли именем Темучжин в честь одного из поверженных его отцом врагов.
В девятилетием возрасте отец повез Темучжина свататься к унгиратам, где ему в качестве невесты была выбрана Борте, дочь местного вождя Дайсечена. На обратном пути Есугай встретил татар, которые напоили его отравленным питьем. После смерти отца Темучжин был вынужден вернуться домой к матери. К этому времени большинство сподвижников Есугая решили бросить его семью и откочевать, поделив его стада. Это был типичный вариант распада вождества у кочевников-скотоводов. Измена соплеменников нанесла юному Темучжину глубокую психологическую травму. Впоследствии он всегда с подозрением относился к родственникам, даже к самым близким, и стремился опираться на верных друзей и преданных воинов-нукеров. На долю матери Темучжина и ее семьи выпала нелегкая судьба — выжить без скота в суровых условиях монгольского климата. Оэлун пришлось заниматься собирательством, а детям — ловить рыбу, неслыханное дело для кочевников, потомки которых и до сих пор с опаской смотрят даже на рыбные деликатесы.
Именно в этот период развился конфликт между Темучжином и Бектером, его сводным братом от другой жены Есугая. Возможно, оба подростка чувствовали, что кто-то из них должен был со временем возглавить семью. Конфликт закончился драмой, Бектер был застрелен из лука. Это преступление не осталось без внимания со стороны дальних сородичей. Темучжин был захвачен тайджиутами и в качестве наказания закован в колодки. Проявив чудеса смекалки и храбрости, юноша смог убежать из плена и вернуться в семью.
Через некоторое время он совершил еще один храбрый поступок — погнался за конокрадами и отбил табун своих лошадей. В этом ему помог юноша из соседнего кочевья — Боорчу. Фактически он стал первым нукером Темучжина и в будущем одним из его ближайших сподвижников.
Поощренный этой победой, Темучжин отправился к Дай-сечену за невестой. В качестве приданого Борте получила роскошную соболиную доху. Эта доха была отвезена Темучжином в ставку кереитов и поднесена в качестве дара вождю конфедерации кереитов Тоорилу (Ван-хану). Взамен сметливый юноша попросил покровительства. Растроганный Ван-хан вспомнил о былой дружбе с Есугаем и пообещал молодому человеку поддержку.
Однако Темучжину недолго пришлось наслаждаться объятиями юной супруги. На его лагерь внезапно напали меркиты, которые долгие годы вынашивали план мести Есугаю или его родственникам. Темучжин был вынужден бросить молодую жену и скрываться в чащобе священной горы Бурхан-Халдун. Его спасла дружба с сильным покровителем. Темучжин обратился за помощью к Ван-хану и другому влиятельному монгольскому вождю, Чжамухе, своему ровеснику и побратиму (монг. анда). Еще в детстве мальчики обменялись подарками и пообещали друг другу хранить верность всю жизнь. Меркиты не ожидали набега и были разгромлены. Коалиции досталась богатая добыча, но Темучжину была нужна только его возлюбленная. Это один из самых трогательных эпизодов его биографии. Однако так случилось, что к моменту освобождения из плена Борте ожидала первенца. Несмотря на щекотливость ситуации Темучжин признал Джучи (букв, «гость») своим сыном.
Некоторое время после победы над меркитами Темучжин кочевал вместе с другом детства Чжамухой. Как в детстве, они спали, укрываясь одним одеялом. Однако постепенно между ними началась конкуренция за первенство, и Темучжин откочевал от «анды» (впоследствии они стали врагами). Еще через некоторое время сподвижники Темучжина решили провозгласить его ханом. Именно тогда он получил новое имя-титул Чингисхан. Вокруг него стали собираться верные нукеры. Первый небольшой «аппарат» состоял всего из 26 дружинников, а возглавляла его тройка ближайших сподвижников Чингисхана: Боорчу, Чжельме и Субутай-баатур.
К сожалению, история ранних монголов от середины 80-х годов XII в. до 1204 г. не имеет точной хронологии. Разные источники по-разному описывают ход событий. Можно реконструировать только наиболее важные события, однако их даты и даже последовательность до сих пор являются предметом дискуссий для ученых. Известно, что вскоре после размолвки во время набега за скотом был убит младший брат Чжамухи. Это стало причиной вооруженного конфликта между побратимами. Чингисхан был разбит, но сумел даже из поражения извлечь пользу. Чжамуха в качестве устрашения приказал сварить живьем в котлах 70 вождей из монгольского рода чоносов. Это оттолкнуло от него многие племена, которые откочевали от него к «анде». К этому времени Чингисхан прослыл справедливым и весьма щедрым вождем, который раздавал своим сподвижникам большую часть добычи. Кроме того, его опора на верных нукеров, а не на родственников, давала возможность выходцам из других племен достичь высокого социального положения.
Дальнейшая история степи — это калейдоскоп набегов и войн между различными вождествами и племенами номадов. Несколько раз Чингисхан находился на грани полного разгрома. Однако он смог выстоять — пали его соперники. Сначала погиб Ван-хан, потом была разгромлена коалиция найманов и Чжамухи, тот бежал, но вскоре был предан своими нукерами. Чингисхан жестоко расправился с изменниками и предал «анду» почетной казни — ему сломали позвоночник без пролития крови.
Держава Чингисхана и начало монгольских завоеваний
В 1206 г. на берегу Онона Чингисхан был провозглашен правителем Монгольской державы (Ёке Монгол Уле). Он попытался разрушить традиционную племенную систему и создать принципиально новую структуру, основанную на фундаменте личной преданности. В результате была введена десятичная система (деление воинских подразделений на десятки, сотни и тысячи). Всего первоначально было создано 95 «тысяч». Они являлись как военными, так и административными подразделениями имперской конфедерации. Старую родовую структуру сохранили племена давних сподвижников Чингисхана, а также те вождества, которые добровольно вошли в состав имперской конфедерации. Остальные были перетасованы и включены в новые «тысячи». Правым крылом в 38 тыс. воинов командовал Боорчу. Левое крыло находилось под руководством Мухали, вместе с центром оно составляло 62 тыс. чел.
Чингисхан также создал дружину (кеьиик) в 10 тыс. воинов, которой была поручена охрана ханских покоев, имущества и ставки, руководство дворовой челядью, обеспечение ханского стола продовольствием, участие в ханских облавных охотах и т. д. Дружина являлась своеобразной кузницей кадров для будущей имперской администрации.
Родственники оказались обделенными. Матери на пару с младшим родным братом Чингисхан выделил 10 тыс. юрт, брату Хасару — 4 тыс., сыновьям: Джучи — 9 тыс., Чагатаю — 8 тыс., Угедею и Толую — по 5 тыс. При этом к ним были приставлены специальные наместники, которые должны были докладывать Чингисхану о каждом их шаге. Причина этого коренится в уже упомянутых событиях далекого детства, когда он столкнулся с изменой родственников, бросивших его семью после смерти отца. Помня об этом, Чингисхан неизменно старался опираться не на родственников, а на своих верных нукеров.
Судебные дела были поручены Шиги-Хутуху. Чингисхан также провозгласил новые правила поведения, которые обычно называют Ясой. Среди современных исследователей нет единства относительно того, что представляла собой Яса. Ее подлинник не известен, имеются только различные пересказы и упоминания восточных авторов Джувейни, Рашид ад-Дина, Макризи, Ибн Баттуты. По всей видимости, Яса не являлась писаным сводом законов. Она представляла собой компиляцию различных установлений, правил и табу, установленных Чингисханом с некоторыми дополнениями в правление Угедея. Данный текст был недоступен для общего пользования. Согласно Джувейни, «эти свитки называются Великой Книгой Ясы и лежат в казне старших принцев. Когда хан садится на трон, или будет собирать великое войско, или соберутся принцы и [станут советоваться] о делах государства и управления, то приносят те свитки и в соответствии с ними осуществляют все решения; и к построению войска или разрушению стран и городов, как там предписано». С течением времени значение Ясы упало по причине разделения Монгольской империи на несколько самостоятельных частей, в которых определяющую роль имели местные юридические традиции.
Постепенно термин «монголы» распространился на все племена и вождества, вошедшие в степную державу. Налицо случай создания этнических общностей, когда один из этнонимов становится названием одного народа и постепенно разрозненные племена начинают осознавать себя единой этнической общностью. Этот исторический факт был подмечен еще в XIV в. составителями знаменитого «Сборника летописей» Рашид ад-Дина: «[Разные] тюркские племена, подобно джалаирам, татарам, ойратам, онгутам, кераитам, найманам, тангутам и прочим, из которых каждое имело определенное имя и специальное прозвище, — все они из-за самовосхваления называют себя [тоже] монголами, несмотря на то, что в древности они не признавали этого имени. Их теперешние потомки, таким образом, воображают, что они уже издревле относятся к имени монголов и именуются [этим именем], — а это не так, ибо в древности монголы были [лишь] одним племенем из всей совокупности тюркских степных племен».
В 1210 г. чжурчжэньские посланники потребовали от Чингисхана уплаты дани. Теоретически монголы оставались вассалами империи Цзинь. Однако реальное соотношение сил между Севером и Югом сильно изменилось, и этот эпизод был использован в качестве повода к войне. На следующий год монголы вторглись в границы Цзинь сразу двумя армиями. С этого времени началась эпоха великих монгольских завоеваний. Чжурчжэни располагали 1 млн 200 тыс. бойцов. Чингисхан имел 139 «тысяч». Следовательно, соотношение сил было примерно 1:10. Однако чжурчжэньская армия была рассредоточена по отдельным гарнизонам, а монголы могли использовать эффект концентрации сил на главном направлении удара. Они перешли за Стену и взяли Западную столицу. Первые же победы привели к увеличению численности монгольского войска за счет перебежчиков.
Обычная тактика монголов сводилась к следующему. Монгольское войско выстраивалось в несколько линий. Первые линии составляли тяжеловооруженные всадники, сзади находились конные лучники. В начале битвы легкая кавалерия с флангов или через интервалы между передовыми подразделениями выезжала вперед и начинала засыпать противника стрелами. Сплошной поток из сыплющихся с неба стрел был хорошим психологическим приемом (особенно если часть стрел снабжалась специальными свистунками) и мог принести вред плохо вооруженной пехоте. Однако эффективность такой стрельбы была достаточно невысока для вооруженного защитной броней противника.
Коронной тактической уловкой монголов было знаменитое ложное отступление, когда они высылали вперед несколько подразделений, которые должны были имитировать столкновение с врагом, а потом сделать вид, что отступают. После того как враг бросался в преследование в надежде поживиться легкой добычей, монголы растягивали его коммуникации. После этого в дело вступали лучники, которые засыпали противника тучей стрел. Монголы предпочитали тактику дистанционного боя до получения решающего преимущества над противником. Возможно, это обусловливалось тем, что основную часть войска составляли легковооруженные лучники. Завершала сражение снова тяжелая кавалерия, которая сначала выдвигалась на легких рысях, а потом сминала уставшего и расстроившего ряды противника.
Каждый монгольский воин должен был иметь с собой полный комплект снаряжения, включая защитное и наступательное вооружение, веревки, транспортных животных и прочее. Если при осмотре войска обнаруживалась недостача, виновный сурово наказывался вплоть до смертной казни. Чингисхан ввел жесткую дисциплину и круговую поруку. Если с поля боя убегал один человек, карали весь десяток. Эта система была жестокой, но оказалась очень эффективной.
Монголы исповедовали тактику тотальной войны, масштабное запугивание противника с целью подавления его боевого духа и деморализации. Если города не сдавались им без единого выстрела, они не брали никого в плен, кроме искусных ремесленников. Для осадных работ использовалось местное население (хашар, букв, «толпа»), которое заставляли приводить в действие гигантские механизмы, собирать камни, заготавливать деревья, строить осадные сооружения.
В начале военных действий против чжурчжэней монголы испытывали недостаток опыта и специальных средств при осаде городов. В ходе первой кампании против тангутов они так неудачно пытались затопить водой столицу тангутского государства, что в результате вода прорвала построенную плотину и затопила монгольский лагерь. Однако монголы были хорошими учениками в военном деле. Они стали использовать на военной службе чжурчжэньских, китайских, а позже — мусульманских инженеров и ремесленников, что быстро привело к ощутимым результатам. Очень скоро они освоили самые передовые военные технологии — строительство осадных башен, в том числе с катапультами, а также различных метательных орудий, стреляющих стрелами, камнями и пороховыми зарядами, стали проводить крупномасштабную подготовку перед штурмом, осуществлять возведение плотин для затопления вражеского города и рытье подкопов под вражеские стены и т. д.
Мавзолей Арыстан-Баба. Отрар. XIV–XV вв. Казахстан (фото)
Относительно причин превосходства монгольского войска над армиями других средневековых государств существуют разные мнения. Широко распространена точка зрения, что кочевники являются «природными воинами». Кочевники отличались выносливостью и неприхотливостью, зоркостью, прекрасно ориентировались на местности, с детства овладевали искусством управления лошадью и стрельбой из лука. Монгольский лук был самым мощным луком эпохи Средневековья. Долгие тренировки в период облавных охот обусловили высокую маневренность и координированность монгольских воинских подразделений, способность быстро перестраиваться и легко перемещаться по театру военных действий. В этом они наголову превосходили своих противников.
В то же время необходимо учитывать два важных обстоятельства. Что касается владения оружием ближнего боя, то обычные кочевники, как правило, уступали в этом профессиональным воинам оседло-земледельческих государств (военное сословие, дружинники, специально обученные воинские подразделения — мамлюки, янычары и др.). Кроме того, умение ориентироваться на местности и передвигаться с большим количеством лошадей обеспечивало преимущество для кочевников только в степных зонах или в непосредственной близости от них (как на Руси). Иное дело, если боевые действия велись в непривычных условиях. Здесь номады теряли фактор «своего поля», и им приходилось играть по правилам своего противника. Так происходило на море во время двух походов юаньской армады против Японии. Так случалось и на Ближнем Востоке, где монголы потерпели поражение от мамлюков.
Первые кампании принесли огромную добычу. Чжурчжэньский император заплатил большую контрибуцию в 10 тыс. лян серебра и 10 тыс. слитков золота. После этого Чингисхан обратил свой взор на запад на владения хорезмшаха. В сентябре 1219 г. 150 тыс. монгольских всадников подошли к Отрару. Крепость была взята через пять месяцев. С течением времени пали и другие города Средней Азии: Бухара (1219 г.), Самарканд (1220 г.) и Ургенч (1221 г.). В 1226–1227 гг. было повержено тангутское государство Си Ся.
Монгольская империя при наследниках Чингисхана
В 1227 г. во время осады столицы тангутского государства Чингисхан умер. По одной версии, незадолго перед этим он расшибся, упав с лошади. По другой, он скончался от скоротечной болезни. По третьей, на него наслал порчу правитель тангутов. Существует также легенда, что он, подобно вождю гуннов Аттиле, пал от руки юной пленной тангутской царевны. Место погребения Чингисхана также неизвестно. Согласно одним данным, он был погребен на Алтае. По другой версии, его похоронили на родине около священной горы Бурхан-Халдун. Буддистские монахи считают местом его погребения Ордос.
Похороны произвели в тайне. Согласно преданию, после траурной церемонии все участвовавшие в ней были убиты, а над могилой прогнали табун лошадей, чтобы никто и никогда не нашел место захоронения Завоевателя Вселенной. Погребение ни одного из великих ханов и их ближайших родственников не найдено археологами до наших дней.
Несмотря на стремление Чингисхана разрушить племенную систему, это оказалось не под силу даже ему. На первом же курултае после смерти Чингисхана наиболее важные решения принимали его братья и сыновья. Даже дружина (кеьиик), которая всегда и везде формируется на основе личной преданности воинов своему командиру, с течением времени в Монгольской империи превратилась в «семейное предприятие».
Выбор преемника был сделан Чингисханом еще при жизни. Он обсуждал со своими ближайшими соратниками и родственниками возможную кандидатуру будущего правителя. Фигура его первенца Джучи не представлялась достаточно легитимной в силу сомнительного происхождения. Второй сын Чагатай оказался слишком импульсивен и вызывал опасения. Четвертый сын Толуй являлся «отчигином» и должен был наследовать дом родителей. Наиболее приемлемой для всех оказалась кандидатура третьего сына — Угедея (1229–1241), который был спокойным и уравновешенным, отличался щедрым нравом и любил развлечения. Однако самое главное достоинство Угедея оказалось в его способности не мешать естественному ходу событий. Он пил вино, охотился и развлекался со своими многочисленными женами, а в это время монгольские воины брали новые города, присоединяли очередные страны. При нем империя раскинулась от Волги до Амура.
Общая хронология наиболее важных военных походов монголов выглядит следующим образом. С отдельными перерывами продолжалось завоевание Северного Китая. В 1233 г. монгольские тумены дошли до Приморья и завоевали чжурчжэньское государство Восточное Ся, а в следующем году окончательно пала династия Цзинь — был взят последний оплот империи город Цайчжоу. Чжурчжэньский император повесился, приказав сжечь свое тело, чтобы оно не досталось врагам.
В 1231–1232 гг. был совершен поход на Корейский п-ов и повержена династия Коре. В 30-40-е годы XIII в. совершены несколько успешных походов на владения Ирана. С 1234 г. возобновилась война в Китае, на этот раз против династии Сун. Уже через три года сунцы согласились платить ежегодно 200 тыс. слитков серебра и 200 тыс. кусков шелка. Мунке возобновил в 1251 г. военные действия, однако только при Хубилае в 1279 г. весь Китай был завоеван.
В 1235 г. состоялся курултай, определивший судьбы многих народов Старого Света: вынесено решение продолжить завоевания в Европе и в Азии. В 1236 г. была завоевана Волжская Булгария. Зимой следующего года монгольское войско вторглось на земли Руси: Рязань, Владимир, Суздаль и Ростов Великий последовательно пали в ходе нашествия Батыевой рати (см. с. 550). Потери монголы понесли немалые и еще несколько лет собирали силы для нового натиска. В 1239 г. был захвачен Чернигов, а осенью 1240 г. осажден и взят штурмом Киев. В январе 1241 г. монголы вторглись в Польшу и Венгрию. Это нашествие повергло в ужас население европейских стран, и их спасла только смерть монгольского хагана Угедея.
Перманентная экспансия была обусловлена тем, что стабильность Монгольской империи напрямую зависела от умения ханов организовывать внешние источники дохода. Чингисхан еще в молодости проявил себя щедрым вождем. Дети и внуки превзошли своего великого родителя в щедрости. Джувейни пишет, что Угедей затмил всех предшествующих степных ханов. Все захваченное в военных походах он по-царски раздавал своим сподвижникам, даже не требуя, чтобы это предварительно вносилось в специальную опись. Ему приписываются слова, сказанные о стяжательстве: «Те, кто в этом усердствует, лишены доли разума, так как между землей и зарытым кладом нет разницы, — оба они одинаковы в [своей] бесполезности. Поскольку при наступлении смертного часа [сокровища] не приносят никакой пользы, и с того света возвратиться невозможно, то мы свои сокровища будем хранить в сердцах и все то, что в наличности и что приготовлено, или [то, что еще] поступит, отдадим подданным и нуждающимся, чтобы прославить свое доброе имя». Сын Угедея Гуюк (1246–1248) хотел, чтобы слава о его щедрости гремела еще громче. В конечном счете Гуюк быстро истощил ханскую сокровищницу, поддерживая тех, кто привел его к власти, и задабривая остальных. Он также потратил огромные суммы на закупку дорогих товаров у среднеазиатских компаний, оставив долгов на 500 тыс. серебряных слитков. В период правления Угедея начинает складываться бюрократический аппарат огромной империи.
Институт казны и государственной финансовой системы воспринимался как непонятный, чужеродный для правителей кочевой империи. Они не стремились накапливать богатства в своих кладовых, чтобы использовать их как дополнительный властный ресурс. Напротив, щедрость — это то качество, которое кочевники ожидали от своих степных вождей. Не случайно ханы стремились раздавать все свои богатства, чтобы привлечь на свою сторону племена номадов. Характерным примером, подтверждающим подобное отношение монгольских правителей к налогам и казне, является история, приведенная в сочинении Рашид ад-Дина. Там сообщается, что как-то Гуюк зашел в казнохранилище и увидел горы наваленных товаров. Хану доложили, что их перевозка с места на место во время перекочевок очень затруднительна, и он нашел воистину «соломоново» решение: приказал раздать все воинам и населению.
Чингизиды периодически сталкивались с тем, что ханская казна оказывалась пустой. Именно поэтому, когда после возвращения из похода в Среднюю Азию выяснилось, что на складах нет ни зерна, ни шелка, сторонники провоенной партии предложили Угедею уничтожить все население Северного Китая, а земледельческие поля превратить в пастбища. Однако сторонники другой группировки, которую возглавлял Елюй Чуцай, придерживались мнения, что гораздо выгоднее обложить завоеванное население налогами. Елюй Чуцай произнес знаменитые слова: «Хотя [Вы] получили поднебесную, сидя на коне, но нельзя управлять [ею], сидя на коне». Увидев, какие это может дать результаты, Угедей назначил Елюя Чуцая председателем государственного секретариата (кит. чжун-шу шэн). Фактически киданин стал главным советником в имперском правительстве. Здесь вырабатывались наиболее важные решения и готовились указы для распространения их на места, выдавались пайцзы, печати и другие атрибуты имперской власти. Однако вплоть до воцарения Хубилая этот орган не имел четкой организационной структуры.
На первых порах Елюю Чуцаю удалось наладить устойчивую налоговую систему. Помимо стандартных поземельных налогов были введены различные повинности и дополнительные поборы. Большим бременем стала обязанность снабжать пищей монгольских гонцов и должностных лиц, передвигающихся по просторам страны. В немалой степени успехи были обусловлены тем, что Чуцай стал активно формировать государственный аппарат из числа конфуцианских бюрократов. Он объяснял Угедею это тем, что они обладали большими знаниями и административным опытом. Для оптимизации налогообложения в 1233 и 1234 гг. на территории Северного Китая были проведены переписи.
Когда Елюй Чуцай предлагал ввести налоги, он думал не только о наполнении ханской казны, но и о восстановлении экономики страны. К концу жизни Угедея влияние конфуцианца упало. Зимой 1239/40 г. мусульманский купец Абд ар-Рахман предложил отдать ему налоги на откуп, пообещав удвоить поступления в казну. Несмотря на яростное противодействие Чуцая, Угедей и его окружение согласились. В 1236 г. под давлением кочевой аристократии Угедей роздал значительную часть завоеванной территории Северного Китая в уделы (фэнь ди). Елюй Чуцай также не смог воспрепятствовать этому. Ему удалось добиться лишь того, чтобы приставить для надзора к каждому из монгольских вождей специальных контролеров.
По приказу Угэдея в завоеванные страны были направлены должностные лица (баскаки) и сопровождавшие их писцы (битикчи). Слово «баскак» тюркского происхождения (тюрк, бас — «давить»). Это калька монгольского термина даргучи (монг. дару — «давить»). Дословно оба слова обозначают человека, который ставит печать от имени хана. Судя по всему, в функции даргучи входил достаточно широкий круг административных, военных и судебных полномочий. Для укрепления инфраструктуры империи в 1235 г. была создана ямская служба. От каждой тысячи должны быть выделены смотрители почтовых станций (ямов). Они обеспечивали гонцов и других должностных лиц свежими лошадьми, пищей и кровом.
Пришло время перенести ставку из Восточной Монголии в новое место. Было принято решение о строительство в долине Орхона столицы, которая получила название Каракорум (монг. Хархорин). Местоположение новой столицы было обусловлено в первую очередь геополитическими преимуществами. Отсюда было гораздо удобнее контролировать и Китай, и торговые пути через Ганьсу, и совершать походы на Джунгарию и Восточный Туркестан. Важное место в создании столицы сыграла необходимость концентрации в одном месте ремесленников из завоеванных стран. В течение первых десятилетий существования империи монголы провели масштабную мобилизацию человеческих ресурсов. После захвата Хорезма в Монголию было угнано 100 тыс. ремесленников. Следующая волна насильственной депортации мастеров была связана с походами на государство Цзинь, в результате чего в Каракорум привезли много искусных ремесленников и мастерового люда, которые занимались украшением внутренних покоев дворца и производством для него утвари и различных украшений.
В 1235 г. был возведен дворец Угедея, называвшийся Ваньангун — «Дворец мира на десять тысяч лет». Все представители элиты получили приказание построить в городе дворцы и дома. Перед этим дворцом находилось знаменитое винное дерево, сделанное мастером Вильгельмом из Парижа. Перед деревом стояли четыре серебряных льва, из пасти которых подавался кумыс. От ствола дерева отходили четыре трубы в форме позолоченных змей. Из этих труб лились вина. Ветки и листья были сделаны из серебра. На самом верху находился ангел с трубой.
Дворцовый комплекс был пристроен с юга к городским стенам. Сам город имел форму, близкую к прямоугольнику (в южной части — к равнобедренной трапеции). Длинные стороны (около 2,5 км) были ориентированы по линии северо-восток — юго-запад. С северной стороны длина вала равнялась 1,6 км, с южной стороны — около 1,3 км. Стены были невысоки и не предназначались для серьезной обороны. Город разделялся на несколько участков. В одной зоне располагались усадьбы аристократии и ханский дворец, в другой были расселены чжурчжэньские и китайские ремесленники, третья была занята мусульманскими купцами. В городе существовало не менее четырех рынков, церкви и кумирни различных конфессий.
Сам Чингисхан и его ближайшие потомки не отдавали предпочтения ни одной из мировых религий, с уважением относясь ко всем существующим. Во многих государствах религиозные служители (даосы, буддисты, православные) были освобождены от налогов. Возможно, отчасти это было продиктовано прагматическими задачами, чтобы обеспечить свое правление в завоеванных странах. Нельзя исключать и другое обстоятельство — таким способом Чингизиды стремились максимально застраховать себя от вреда со стороны любых потусторонних сил.
Несмотря на наличие столицы, монгольские ханы большую часть свободного времени проводили если не в военных походах, то в сезонных перекочевках. Угедей путешествовал на север от Каракорума, где в окрестностях Дойтын-балгаса развлекался соколиной охотой. С началом лета он переезжал к югу от столицы под защиту прохлады Хангайских гор. С наступлением зимних холодов Угедей перебирался на юг ближе к Гоби. Ранней весной он возвращался в Каракорум для решения государственных дел. Общая протяженность маршрута составляла около 450 км.
В общих чертах создается впечатление, что в период между 1229–1241 гг. складывается государственный аппарат Монгольской империи. Данные тенденции получили развитие при последующих ханах. При Гуюке канцелярия продолжала функционировать. В период его краткого царствования, а также после его смерти было выдано множество ярлыков и пайцз «без числа».
После этого власть перешла к потомкам младшего из сыновей Чингисхана Толуя. Ханом был избран сын Толуя Мунке (1251–1259). Большую поддержку ему оказал наиболее могущественный и старейший из потомков Чингиса Бату (рус. Батый). Мунке был вынужден потратить много сил на упорядочивание создавшейся административной чехарды и отменил многие из выданных ярлыков. Он назначил главой своей канцелярии Булгаака (Булгай Ака), повелев ему «писать его указы и повеления и составлять копии». Булгааку подчинялись писцы, владевшие уйгурским, персидским, китайским, тибетским и тангутским письмом. К 1260 г. в составе чжуншу шэн насчитывалось уже около 100 переводчиков разных национальностей.
Мунке возобновил войну против династии Сун. Он полагал, что китайских бюрократов можно использовать на службе в завоеванных районах Китая, однако не видел никакой надобности в них в центральном аппарате степной империи. Видимо, и в реальности потребность монгольской ставки в китайских аппаратчиках была не очень велика. Фактически до воцарения Хубилая на завоеванных китайских и чжурчжэньских территориях не были созданы специальные бюрократические институты. В этот период не существовало в Монгольской империи столь строго иерархизированного дворцового церемониала, как это было принято в китайских царствах.
В 1252 г. при хане Мунке была проведена перепись всех завоеванных владений. На территории бывших китайских царств перепись дворов поручили Махмуду Ялавачу. В Среднюю Азию с аналогичными функциями вернулся Аргун. На Русь был послан Бицик-Берке (т. е. битикчи — писец Берке). Однако перепись была проведена позднее, зимой 1257/1258 г. Для удобства подсчета и круговой ответственности на покоренных землях вводилась десятичная система. С течением времени она приняла более привычный для Руси вид: десяток был заменен селом, сотня — городом, а тысяча — волостью.
Эпоха монгольской империи
Улус второго сына Чингисхана Чагатая включал Восточный Туркестан и Мавераннахр. Столицей стал г. Алмалык в долине р. Или. Правление Чагатая пришлось на период новых завоеваний. После его смерти в 1242 г. на протяжении почти двух десятилетий отсутствовала политическая стабильность. Это обусловливалось стремлением Каракорума обеспечить здесь свой контроль. Только в период правления внука Угедея Хайду (1269–1301) улус обрел фактическую независимость.
Трудность управления улусом Чагатаидов состояла в том, что его западную часть составляло персидско-мусульманское население, тогда как на востоке проживали уйгуры, исповедовавшие буддизм и несторианство. Положение дел усложнялось наличием кочевого и оседло-земледельческого компонентов. По этой причине среди правящей элиты улуса всегда противоборствовали две тенденции. Одна группа придерживалась активной военной доктрины, поддержания традиций кочевого образа жизни за счет грабежа и уничтожения земледельческого населения. Другая группа полагала необходимым сохранение земледельцев и горожан, активизацию седентеризационных процессов. В период правления Чагатая и его ближайших преемников доминировала первая тенденция. Однако с начала XIV в. ситуация меняется. Начинается восстановление городов, земледелия и оросительных систем.
В 40-е годы XIV в. ханство распалось на оседло-земледельческий Мавераннахр, где власть оказалась в руках тюрко-монгольских эмиров, и степной Могулистан, где продолжали править Чингизиды. Основное население Могулистана составляли кочевники-скотоводы. В годы расцвета границы моголов простирались от Комула до Ташкента. Это было типичное полукочевое ханство, в котором правители претендовали на неограниченную власть, но баланс их власти был ограничен желаниями вождей кочевых племен. Несколько раз местные правители вторгались в Мавераннахр, однако им не удавалось там закрепиться. В начале XV в. джунгары вытеснили моголов из Западной Монголии. Спустя столетие моголы потеряли пастбища Семиречья и Киргизии. По этой причине они были вынуждены перейти к оседлости в Кашгарии, где сделали своей ставкой г. Комул. В конце XVII в. моголы стали вассалами джунгаров, а после гибели Джунгарского ханства вошли в состав Цинской империи.
Несколько иначе разворачивались процессы монгольского завоевания Ирана. Становление государства Хулагуидов связано с решением курултая 1251 г. выделить в качестве улуса хану Хулагу «западные земли иранской земли, Сирию, Миср (Египет), Рум (Малую Азию) и Армению». Большинство из этих земель ему предстояло еще завоевать. Некоторые из них (как Египет) так и остались непокоренными, но походы монгольского войска привели эти некогда цветущие страны в состояние запустения.
В 1258 г. был разрушен Багдад. Халифа обрекли на казнь. Он пытался вымолить себе жизнь, показав монголам все тайники, заполненные несметными сокровищами. Но это только привело Хулагу в ярость. Он потребовал от халифа, чтобы тот съел золото. На возражение, что золото несъедобно, хан в гневе воскликнул: «Почему ты тогда это копил, вместо того чтобы отдать своим воинам!»
Монгольские завоевания в XIII в.
Войска Хулагу сумели остановить только мамлюки, от которых монголы потерпели поражение в знаменитой битве при Айн-Джалуте (3 сентября 1260 г.). Военные историки считают, что главная причина неудачи монголов заключается в высоком военном профессионализме мамлюков и преобладании у монголов легковооруженной конницы. Мамлюки были прекрасными стрелками, но предпочитали более точную стрельбу из неподвижного положения. Монголам удалось в сражении прорвать только их левое крыло, тогда как центр и правое крыло выстояли, а когда монгольская конница устала, мамлюки на свежих конях перешли в контрнаступление и смяли противника.
Правители нового монгольского государства стали называться ильханами (тюрк, «хан страны»). Столицей нового государства был избран Тебриз. В период расцвета держава Ильханов занимала Иран, значительную часть Афганистана и Ирака. При этом только часть времени правители проводили в столице. Большую часть времени они кочевали со своей ставкой по степи. В Иране и Средней Азии имелись пустыни и пастбища, соседствовавшие с оазисами сельской и городской жизни. Это позволяло сохранять привычный для степняков кочевой образ жизни. Основное население составляли иранцы — жители земледельческих оазисов и городов.
Ильханы заимствовали административный аппарат от хорезмшахов. При ильхане существовал кабинет министров (диван), который возглавлял вазирь. В каждую из областей страны были посланы наместники. Для контроля их сопровождали баскаки. Чиновники («люди пера») постоянно конкурировали за власть с военной знатью («людьми меча»). Монголы сохранили основные типы землепользования, существовавшие до них, — государственные земли (диваны), церковные земли (вакф), владения правящей династии (хассе) и наделы, переданные в частное пользование (мульк). При этом они, с одной стороны, расширили фонд ханских и государственных земель за счет конфискаций, с другой — раздавали огромные владения степной аристократии и наделяли участками земли простых воинов (икта).
Ислам больше христианства и буддизма соответствовал воинственному образу жизни степняков. В результате монголы заняли нишу предшествовавшей им тюркско-арабской местной господствующей элиты и воспринимались исламской философией через призму циклической парадигмы возникновения и гибели номадической государственности (например, в концепции Ибн Халдуна).
Правда, на первых порах завоеватели не приняли религии завоеванных. Они терпимо относились ко всем религиям. Хулагу-хан, возможно, больше симпатизировал христианам, поскольку его любимая жена была несторианкой. Но начиная с Газан-хана (1295–1304), царствующей династией был принят ислам. Газан-хан упорядочил системы мер и весов, предпринял ряд шагов по обузданию коррупции в госаппарате, сократил налоги, навел порядок в ямской службе и установил твердый курс серебряной монеты. Для возрождения ремесла были созданы государственные мастерские (кархане). Велись работы по восстановлению ирригационной системы, развивалось виноградарство и шелководство.
Хулагуиды покровительствовали наукам, в Марате Насир ад-Дин Туей с помощью китайских специалистов построил крупнейшую для того времени обсерваторию. Историк Джувейни написал знаменитый трактат о завоевателе Мира — Чингисхане. Под руководством вазиря Газан-хана Рашид ад-Дина был подготовлен труд об истории средневековых монголов «Джами ат-таварих» («Сборник летописей»).
Усиление «людей пера» не могло не вызвать серьезного недовольства «людей меча». Газан-хан был вынужден пойти на серьезные уступки кочевой знати. В 1303 г. был издан указ, который закреплял наследственное право на икта. Это значительно ослабило центральную власть. После смерти Газан-хана к власти пришли противники интеграционных процессов с местным земледельческим населением. Через некоторое время все его реформы были перечеркнуты. Более того, утрачены Предкавказье и среднеазиатские оазисы после войн с Джучидами и Чагатаидами. После смерти ильхана Абу-Саида в 1335 г. в стране фактически не имелось единого хана, и в 1353 г. государство распалось на несколько частей.
Фактическим правителем улуса Джучи (Золотой Орды) был его второй сын от главной жены Бату. Как уже говорилось, он был старейшим и наиболее авторитетным из всех внуков Чингисхана. Бату-хан активно способствовал развитию международной торговли, подобно каракорумским правителям, он переплачивал купцам за товары и тем самым привлекал их в Сарай. В 1256 г. Бату умер, власть наследовал его сын Сартак. Очень скоро он был отравлен родным дядей Берке, у которого после небольшого переворота в руках оказалась власть. Берке поддерживал купцов и развитие торговли. Были проложены тракты и установлены караван-сараи на расстоянии дневного перехода (примерно 25–30 км).
При Берке произошел окончательный разрыв с метрополией. Причина конфликта заключалась в том, что Хулагу и Берке не поделили Азербайджан. Война обескровила обе стороны, но никому не удалось получить решающего перевеса. При Берке началась исламизация. Он пригласил строителей и ремесленников, которые стали возводить мечети и минареты. Были созданы школы для детей, в которых изучали письменность и Коран. Однако степная аристократия на первых порах весьма прохладно отнеслась к увлечениям хана. Она продолжала соблюдать шаманистские культы и поклоняться Тенгри.
Золотая Орда занимала огромную территорию примерно в 6–8 месяцев пути с запада на восток. Западные границы страны в период расцвета доходили до Дуная и Паннонии. Северным рубежом улусов кочевников была естественная граница между Степью и лесостепной Русью. На юге с западной стороны Каспия границей являлся город Дербент, так называемые Железные ворота. Далее границы тянулись вдоль Аральского моря до о. Балхаш. Орда включала богатые города Отрар и Ургенч.
Население Золотой Орды составляли различные народы и этнические группы. Условно его можно разбить на две большие группы. К первой относятся кочевые народы — кипчаки, булгары, угры, огузы и монголы. Основное население степи составляли кипчаки. Монголы постепенно ассимилировались, стали терять свой язык. Однако элита разговаривала внутри своего круга на языке предков. Об этом, в частности, свидетельствуют археологические находки надписей на монгольском языке уйгурским алфавитом. Ко второй группе необходимо отнести население городов и оседлых поселений — русские, буртасы, ясы, черкесы, выходцы из стран Западной Европы. Кроме этого, в состав Орды вошло население Хорезма и других районов Средней Азии и Кавказа, включенных в состав кочевой империи. Условно всю страну можно разделить на несколько частей: Половецкие степи (Дешти-Кыпчак), Крым и Причерноморье, Хорезм, Сарай, вассальные государства и княжества.
В Золотой Орде возникло много городов, которые строили угнанные в плен жители земледельческих государств. Их социально-экономическое положение на первых порах было тяжелым, но с течением времени пленники адаптировались, улучшились их условия жизни и социальный статус.
Столицей Золотой Орды стал Сарай, построенный Бату (Селитренное городище в Астраханской обл.). Площадь городской застройки составляла около 10 кв. км. В городе проживало около 75 тыс. чел. Город имел четкую планировку, широкие улицы, базары, разбивался на кварталы. В городе существовала подземная канализационная система из деревянных труб. Внутри кварталов располагались отдельные усадьбы. Существовали особые кварталы ремесленников — металлургов и гончаров, ювелиров и косторезов. По всей видимости, ремесленники объединялись в корпорации по профессиональному признаку. Существовали также государственные мастерские, в которых использовался подневольный труд.
Археологические раскопки показывают, что простое население жило в наземных жилищах с «канами». Кан — это лежанка, под которой проходит дымоход от топки. Горячий воздух нагревает лежанку. Такая традиция, по всей видимости, была принесена ремесленниками государства Цзинь, угнанными далеко на запад. Поскольку в Причерноморье и Прикаспии климат более теплый, с течением времени кан трансформировался в «суфу» — глинобитное возвышение внутри жилища, с одной стороны обогреваемой дымоходом. Элита Золотой Орды проживала во дворцах. Один из них, раскопанный археологами, состоял из 36 комнат. Полы были выстланы красными кирпичами, стены покрыты росписями и мозаикой. Центральный зал имел площадь 200 кв. м. В одной из комнат находились ванна и туалет. К дворцу была пристроена баня. Помимо столицы в Золотой Орде существовали и другие крупные города: Гюлистан, Укек…
В период расцвета Золотой Орды примерно в течение 75 лет существовала огромная зона политической стабильности, что привело к беспрецедентному росту международной торговли и культурного обмена. На причерноморском побережье возникли торговые фактории генуэзских и венецианских купцов — Кафа в Крыму, Тана в устье Дона. Из Средней Азии везли имбирь, мускат, перец, масла, хлопок и квасцы, из Китая — шелк, парчу и различные ткани. Кочевники поставляли на рынки скот и рабов. Из Руси поступали мед, пушнина, икра и воск.
Как и другие кочевые империи, Золотая Орда имела «крыльевую» структуру. Она делилась на левую, восточную Кок-Орду (Синюю Орду) и правую, западную Ак-Орду (Белую Орду), причем левое крыло имело более высокий статус — его хан возглавлял Орду. Правым крылом командовал Бату. Крылья делились на подкрылья и на более низком уровне иерархии — на отдельные улусы («орды»), которые состояли из более мелких сегментов. Они возглавлялись нойонами (монг.) или беками (тюрк.). Количество «орд» доходило до нескольких десятков. Параллельно действовала десятичная военно-административная система — деление на тысячи, сотни и десятки воинов.
Административный аппарат включал должности беклярибека и везира. Беклярибек по сути являлся соправителем хана Ак-Орды (Белой Орды). Он командовал западной частью Белой Орды (Причерноморские степи). Везир управлял оседло-городскими обществами. Ему подчинялся специальный аппарат чиновников — диван. У наместников областей и городов имелись свои канцелярии, секретари и переписчики. Известны названия различных должностных лиц: битикчи (писцы), баскаки (сборщики дани) и др. Часть из этих терминов имеет монгольские и тюркские корни, другая часть связана с влиянием завоеванных оседло-городских народов. С принятием ислама помимо традиционного права тюрко-монгольских кочевников стал действовать шариат.
После хана Берке престол снова вернулся к потомкам Бату. Ханом стал правнук Джучи Менгу-Тимур (1266–1282), после смерти которого завершился первый династический цикл в истории Золотой Орды. Сказывался так называемый «закон Ибн Халдуна», согласно которому вследствие полигинии стабильная власть во многих средневековых государствах, в особенности в империях, созданных номадами, существует не более трех-четырех поколений. Известно, что у Бату имелось 26 жен, не считая наложниц. Можно предположить, что у него должно было быть несколько десятков сыновей, не считая внуков и потомков его родных братьев. Данный цикл продлился 46 лет (1236–1282). После смерти Менгу-Тимура начались споры за наследство, которые привели к коллективному правлению нескольких Чингизидов на протяжении пяти лет.
В Китае монголы вписались в классическую схему смены династий вследствие нарушения предыдущим императором «мандата Неба». В результате Монгольский улус переродился в династию Юань. После прихода к власти Хубилая центр ханской политики был перенесен в Китай. Уже в 1264 г. столица переместилась в Ханбалык, а в 1271 г. хан официально провозгласил империю Юань. Как уже сказано, в 1279 г. весь Китай лег к ногам завоевателей. Правительство возглавляли два канцлера (левый — цзочэнсян и правый — ючэнсян), которым подчинялся государственный совет (чжуншушэн). Правый канцлер одновременно являлся главой правительства, которое состояло из шести бу (министерств, ведомств). Кроме этого, в центральный аппарат входил главный военный совет (шумиюань) и главный цензорат (юйшитай). Империя Юань подразделялась на 11 провинций (ьиэн), которые были поделены на административно-территориальные органы управления более низкого иерархического уровня: дороги (.пу), области (фу) и т. д. Параллельно существовало 22 военных округа (дао).
Официально все население страны было разделено на четыре категории. Монголы имели наибольшую совокупность прав и привилегий. Вторую позицию занимали так называемые «цветноглазые» выходцы из Западной и Средней Азии (сэмужэнь). Они использовались монголами в управлении, поскольку не были связаны с местным китайским населением и не были включены в клановую иерархию завоевателей-монголов. Ниже располагались выходцы из Северного Китая — ханьцы, чжурчжэни, кидани, бохайцы (ханьжэнь). Самое низшее место в иерархии отводилось населению империи Сун (наньжэнь).
Юаньские императоры и высшая элита активно усваивали конфуцианскую доктрину. Сэму исповедовали ислам и христианство, чуждые для подавляющей массы населения династии. Сэму полностью были зависимы от монголов и поэтому проводили политику монгольских ханов и их сподвижников. По некоторым подсчетам, численность монголов и сэму в официальных учреждениях составляла не менее 30 %. Квоты поддерживались искусственно, и даже когда была реанимирована система экзаменов на должность, для монголов и сэму были введены облегченные испытания. При этом прослеживается четкая тенденция увеличения количества представителей монголов и сэму с повышением уровня бюрократической иерархии.
Захватив обширные территории Северного Китая, монголы уделяли большое внимание подготовке квалифицированных переводчиков для управления ими. На первых порах монголы использовали для записывания текстов на родном языке уйгурский алфавит. Собственно монгольская письменность была создана при Хубилай-хане тибетским ламой Суматидхважей (Пагба-лама) в 1269 г. Так называемое «квадратное письмо» не имело длительной истории и по возвращении монголов в степь после падения Юаньской династии номады опять вернулись к уйгурскому письму. Это письмо использовалось также в Золотой Орде, где монгольская элита выдавала ярлыки, написанные на монгольском языке буквами уйгурского алфавита.
После завоевания страны постепенно восстановилась экономика, отстраивались города, росло население страны. Высокими темпами развивалась торговля. Несмотря на немалые торговые пошлины, прибыли намного превосходили любые издержки. Даже страх перед разбойниками не мог остановить купцов, отправлявшихся в дальние страны.
С искренним восторгом описывает столицу Юаньской империи город Ханбалык венецианец Марко Поло, не привыкший к подобным масштабам роскоши: «Домов и народу в этом городе, и внутри, и вне, превеликое множество… в предместьях жителей более, нежели в городе, там пристают и живут и купцы, и все, кто приходит по делам; а приходит многое множество ради великого хана… везут сюда драгоценные камни, жемчуг и всякие другие дорогие вещи. Все хорошие и дорогие вещи из Катая и других областей привозят суда; и все это для государей, что живут здесь, для их жен, для князей, для великого множества военных людей и для тех, что приходят сюда, ко двору великого хана… много здесь товаров продается и покупается. Каждый день, знаете, приезжает сюда более тысячи телег с шелком; ткутся тут сукна с золотом и шелковые материи».
С течением времени монгольские гарнизоны, расквартированные в городах, теряли свои боевые качества. Это обусловливалось многими причинами, такими как ослабление общей идентичности номадного сообщества, аккультурация элиты кочевников к ценностям завоеванного общества, постоянные лишения, которые несли простые скотоводы, участвуя в непрерывных войнах и гарнизонной службе, неблагоприятный климат, характерный для рубежа XIII–XIV в. Все это приводило номадов к разорению, вынуждало продавать в рабство жен и детей. Поскольку ханская власть не была заинтересована в ухудшении положения простых скотоводов, являвшихся основой войска, предпринимались меры по его поддержанию. Государство выкупало проданных в рабство детей и жен кочевников, раздавало населению скот, ткани и деньги, обеспечивало хлебом. Многие воины обзаводились китайскими женами, перенимали китайские обычаи. Билингвизм стал обычной практикой в смешанных семьях, что дает основание говорить о частичных аккультурационных процессах в государстве Юань. Однако если кидани и чжурчжэни (особенно последние) твердо шли по пути китаизации, то монголы для местного населения остались большими «варварами», нежели их предшественники. Императорская семья заимствовала китайский церемониал, но этническое противостояние между завоевателями, другими народами и китайцами сохранилось. В общей сложности почти за сто лет политического господства они не растворились среди местного населения.
С конца XIII в. в стране возрастает недовольство гнетом завоевателей, в следующем столетии антимонгольские движения принимают характер организованного сопротивления. В 1351 г. начинается восстание секты «Белый лотос», несколько позднее переросшее в крестьянскую войну «красных повязок». Несмотря на жестокое подавление выступлений, движение охватило всю страну. В январе 1368 г. восставшие взяли штурмом столицу и провозгласили новую династию Мин. Юаньский император был вынужден бежать в степи Монголии. Однако Чингизидов насчитывалось так много, что им уже не хватало места для создания отдельных владений. Источники свидетельствуют, что экономическое положение некоторых потомков Великого завоевателя не отличалось от участи простых аратов. Все это вело к эскалации внутренних конфликтов и борьбе за власть. Интересно, что 1380 год ознаменовал фактическое окончание эпохи тотального господства монголов в Старом Свете. У большинства историков этот год ассоциируется с битвой князя Дмитрия с войском Мамая на берегу р. Непрядвы, но в том же году войска Мин прошли через Гоби и сожгли Каракорум. Степная держава была поражена в самое сердце.
Историческая роль монгольской империи
Оценивая роль империи Чингисхана и его преемников в мировой истории, необходимо констатировать, что монгольские завоевания принесли смерть и уничтожение многим народам и цивилизациям. Можно считать вполне объективным свидетельство Джувейни о завоевании Чингисханом Средней Азии: «Волны несчастий вздымались от татарского войска, но он не успокоил еще свое сердце местью и не заставил течь реки крови, как было написано пером Рока на свитке Судьбы». Первоначальные завоевания производились с особенной жестокостью, которая должна была внушать страх и парализовывать возможное сопротивление. Однако необходимо иметь в виду, что современные археологические данные не подтверждают тотальный характер разрушений, как по времени, так и по масштабам. Как только монголы окончательно осознали, что налогообложение приносит больше доходов, чем грабеж (в период правления Мунке), они кардинальным образом поменяли всю внутреннюю политику.
После монгольских завоеваний принципиальным образом изменилась геополитическая расстановка сил в Старом Свете. В восточной части исламского мира центр сместился от Багдада к Тебризу, в Средней Азии — от Баласагуна к Алмалыку, в Восточной Европе — от Киева к Сараю и затем к Москве, в Китае — от Кайфына к Пекину. Монголы снова объединили весь Китай в единое государство и их административное деление сохраняется до сих пор. Более того, они заложили фундамент для создания китайской государственности в современных границах — включая Тибет, Синьцзян, Внутреннюю Монголию и Маньчжурию. Сегодня китайская историография настойчиво подчеркивает многоэтничный символ юаньского общества как важнейший вклад в национальное строительство КНР.
Монгольские завоевания способствовали началу масштабных миграционных процессов, новых культурных контактов, зарождению новых вкусов и моды, формированию идей космополитизма. Европейцы заключали браки с татарами Золотой Орды, давали своим детям имена, которые происходили от имен степняков: Алаоне (от Хулагу), Кассано (от Газана), Абага (от Абака) и др. Влияние монгольского мира прослеживается даже в одежде. К XIV в. в Европе вошло в моду так называемое «татарское платье». В 1331 г. перед рыцарским турниром через улицы Лондона проехала процессия английских всадников, 16 из которых были одеты в одежды и маски татарского покроя. 250 подвязок из татарской ткани (темно-синего цвета), с золотой вышивкой были сделаны для рыцарей английского Ордена подвязки. С Ближнего Востока лапша попала в Китай и Италию, где стала одним из основных национальных блюд. Европейцы познакомились с технологией перегонки спирта, не говоря уже о таких принципиальных для Запада открытиях, как компас, порох и книгопечатание. Элементы китайской живописи и декоративного искусства вошли в среднеазиатское искусство, так же как среднеазиатская парча попала на Дальний Восток.
Китайские техники и инженеры сопровождали монгольские армии, вторгавшиеся в страны ислама. Значительные группы населения с территории империи Цзинь были переселены в Мерв и Тебриз для занятия ремеслом и сельским хозяйством. По приказанию Хулагу были построены буддийские храмы на землях Хорасана, Армении и Азербайджана. Археологами исследованы остатки одного такого храма неподалеку от Мерва. Конструкция объединяет местные и дальневосточные строительные традиции. В городах существовали китайские кварталы. Подобные заимствования были многочисленны в монгольской империи. Это создавало возможности для расширения все новых и новых связей, формирования новых мод и вкусов. Однако не следует забывать, что монголы ставили себе иные цели. Они были одержимы идеей покорения мира и, следовательно, многие результаты их столкновений с другими культурами и цивилизациями оказались непреднамеренными. Но все же формировались обширные и постоянные сети культурных и технологических контактов между ремесленниками, инженерами, художниками и другими представителями интеллектуального труда разных народов и государств. Все это заложило основу для плодотворного технологического и культурного обмена, способствовало претворению в жизнь новых возможностей и уникальных открытий, которым через несколько столетий было суждено перевернуть весь мир.
Монголы также способствовали распространению и взаимопроникновению различных религий. Правда, при этом, в конечном счете, в выигрышном положении оказался ислам: Ильханы в Иране, Чагатаиды в Средней Азии, Джучиды в Дешт-и-Кыпчаке рано или поздно приняли веру в Аллаха.
Еще одним следствием масштабного культурного обмена стало визуальное расширение горизонтов Евразии и развитие картографии. В определенной степени это подтолкнуло европейцев к поискам новых морских путей в Индию и привело впоследствии к Великим географическим открытиям.
Монголы серьезно изменили лингвистическую ситуацию в регионе. Империя была многоэтничной державой, и монголы использовали различные языки для управления завоеванными территориями. Они создавали специальные школы для подготовки переводчиков, они стимулировали процесс создания многоязычных словарей, которые начинают появляться в XIII–XIV вв. в разных странах, связанных с торговлей по Великому шелковому пути от Китая до Европы. Мы уже не говорим о многочисленных языковых заимствованиях монгольских слов в различных языках и стимулированных монголами языковых взаимодействиях. Только в русский язык посредством контакта с кочевниками вошли такие слова, как «аргамак», «базар», «деньги», «казна», «таможня», «табун», «тьма», «ямщик»…
Подытоживая сказанное выше, представляется несомненным, что главное значение монгольской империи для мировой истории заключалось в том, что монголы замкнули цепь международной торговли в единый комплекс сухопутных и морских путей. Впервые все крупные региональные составляющие средневековой Мир-Системы (Европа, Ислам, Индия, Китай и Золотая Орда) оказались интегрированными в единое макроэкономическое и культурное пространство. Гонцы, воины, торговцы и дипломаты перемещались от одного конца этой сети к другому, связывали между собой Китай и Каракорум, Среднюю Азию и Ирак, торговые фактории Причерноморья и католическую Европу.
С эпидемиологической точки зрения это имело одно катастрофическое последствие. В 1252 г. монголы столкнулись с чумой, источник которой находился, возможно, в Гималаях. Через Бирму бацилла попала в Южный Китай, но первоначально источник заражения удалось изолировать. Однако спустя столетие в 1331 г. очаг инфекции активизировался, и болезнь стала стремительно распространяться.