моя бывшая супруга?
— Ну что тебе сказать? По — моему, ты зря так поступил — исчез как туман, женщину нельзя надолго бросать одну, тем более такую красавицу.
— Ты просто не знаешь, как она вела себя в последнее время! Знаешь, Соня, ей надо было немного охладиться. Почувствовать, как говорят наши братья-белорусы «подых навальницы». Отсутствие денег и тяжелая жизнь многих приводит в чувство.
— Согласна, ей досталось.
— Вот так, пусть знает, чья рука кормит и не кусает ее.
— Она уже и сама стала зарабатывать.
— Зарабатывать? — в трубке раздался презрительный смех, — все, что может заработать женщина, ей едва хватает на косметику.
— Ты зря смеешься, Игорь, — заступилась за подругу Соня, — тебе скорее надо плакать, — Вера выходит замуж.
— Замуж?! — Игорь буквально взревел, — кто ее возьмет, нищую, с ребенком? Кочегар?
— Ошибаешься, он итальянский барон…
В трубке наступила длинная пауза, и Соня не стала прерывать ее.
— Знаем мы этих макаронников, там каждый второй барон, особенно, когда приедет в Россию.
— Нет, он настоящий, — брови Сони выстроились вразлет, — богатый старинный род ди Монтальдо…имения, палаццо, все больше в Генуе. Кстати, они на днях улетают. И нас с Борюсиком пригласили, свадьба будет в Генуе. Вера купила нам билеты.
— Какого черта! — заорал Игорь, — где она его подцепила?! Он, скорее всего, старый и уродливый… прикупил себе молодую жену!
— Нет, он молод и хорош собой…очень интересный мужчина. А насчет того, где она его подцепила? Ты знаешь, Игорь, у нее или что-то с головой, или…в общем, я не знаю. Ведь Вера чуть не утонула тогда, в Крыму. Понимаешь, она говорит, что знает его с пятнадцатого столетия…
— Теперь все понятно: прошло пятьсот лет со дня их знакомства, он знатный барон. Тут пахнет дурдомом.
Опять наступила пауза. Соня все не решалась положить трубку.
— Мне надо найти ее, как это сделать? — наконец опять заговорил Игорь.
— Я думаю, уже поздно….
— Прости, Соня, но я у тебя не спрашивал совета, — в голосе Игоря прозвучали металлические нотки, — я, конечно, и сам смогу найти ее в Москве, но хотел бы, чтобы и мы остались друзьями.
— Как тебе угодно, — согласилась Соня, — в конце концов, это твое право…отель «Палаццо ди Моску».
— «Палаццо ди Моску»?! — название отеля, похоже, произвело должное впечатление, — спасибо.
И в трубке послышались короткие гудки.
— Сеньор ди Монтальдо? — переспросил метрдотель ― он, даже будучи русским, говорил в этом отеле с итальянским акцентом, — это в апартаментах, я ему сейчас перезвоню.
Игорь устроился в удобном светло-сером кожаном кресле, но так и не смог принять непринужденную позу. В роскошном вестибюле гостиницы, сияющем позолотой и хрусталем, прохаживались, разговаривая между собой, оживленные туристы, деловито сновали работники отеля, одетые словно служители цирковой арены. Мужчина напряженно всматривался вверх и не упустил момента, когда на ступенях мраморной лестницы в стиле барокко появился стройный молодой мужчина. Гордая осанка и элегантный костюм отбросили все сомнения — это был настоящий барон.
Ошеломленный Игорь поднялся и пошел навстречу, помахав рукой, чтобы обратить на себя внимание.
— Нам нужно поговорить, — сказал он. ― Давайте присядем.
Марко развел руками, давая понять, что ничего не понимает по-русски.
— Ах, да, я и не подумал, — Игорь растерянно потер пальцами лоб, — как же это я не взял с собой переводчика… ― и почему-то спросил у барона. ― Do you speak English?
― Of course, I say, — ответил итальянец. — What do you want to talk about?
— А вот я не очень-то силен в английском… — вдруг спохватился Игорь.
— I'll call interpreter, — добродушно согласился Марко и добавил уже по-русски, — сейчас.
Он достал мобильник и с кем — то быстро переговорил.
Вера, спускаясь по широким ступеням, посмотрела вниз, и внутри у нее словно образовался кусок льда ― в вестибюле напротив друг друга сидели Игорь и Марко. Марко напружился, словно натянутая струна, а ее бывший муж весь как-то съежился, чего раньше за ним не замечалось.
— Здравствуй, Вера, — тихо сказал он, его лицо было покрыто красными пятнами, а глаза лихорадочно блестели.
Вера только кивнула головой, но Марко, увидев, как изменилось ее лицо, понял, что сделал что-то не так.
— Познакомься, Марко, — тихо сказала женщина, — это мой бывший муж Игорь.
Игорь, услышав свое имя, оживился.
— Марко, — сказал барон и протянул руку.
— У меня есть несколько вопросов к вам, Марко, — рука Игоря оказалась от волнения стала влажной, — вы собираетесь жениться на Вере?
— Мы уже оформили брак, — Вера перевела слова итальянца негромко, но твердо.
— А какова будет судьба моей дочери? Где будет жить Карина? — после этих слов у Веры опять все внутри похолодело.
Ну вот, конец моему счастью и на этот раз…
— Девочка поедет с матерью ко мне в Геную, — лицо итальянца мгновенно стало каменным.
— Вы, наверное, не в курсе нашего законодательства, сеньор Монтальдо, — с ехидной ухмылкой продолжил приободрившийся Игорь, — чтобы Карина выехала за границу, требуется согласие отца. Я же хочу сам воспитывать Карину.
Вера смотрела то на Марко, то на Игоря. Марко как-то весь напрягся, Вера просто ощущала, что все его мышцы налились энергией, а Игорь, наоборот, удовлетворенно расслабился.
— Послушайте, Игорь, — итальянец начал говорить медленно и отчетливо, — вы крупный предприниматель, и поступать разумно должно быть в ваших правилах. Я обладаю значительными средствами, и лучшие итальянские и русские адвокаты будут стоять в очереди перед моими апартаментами..
Теперь уже вскочил и Игорь.
— Более того, я докажу в суде, что вы не являетесь ее биологическим отцом. Карина ― Монтальдо, она моя дочь. Вы, что, хотите войны?
Игорь опустился в кресло и сжал пальцами лоб, соображая, что ответить.
— Вы потеряете в результате этой борьбы значительные деньги и массу времени, — продолжил барон, — а конечном результате известен.
— Вера, — Марко обратился к жене, — оставь нас, пожалуйста, я скажу ему пару слов.
Еле переставляя непослушные ноги, молодая женщина пошла в сторону лестницы, на последней ступеньке обернулась и посмотрела вниз. Как видно, Марко уже сказал, что хотел, и Игорь, разведя руками, уже шел к выходу. Таким растерянным и беспомощным она не видела своего бывшего мужа никогда.
— Ну что? — спросила Вера, когда муж догнал ее.
— Ничего, — улыбнулся Марко.
— Что ты сказал ему?
— Так, несколько слов по-мужски.
— И что?
— Он подпишет согласие на выезд Карины из страны, мой адвокат отправился к нему в офис.
У Веры, словно камень упал с сердца, и она обняла своего твердого мужчину.
Эпилог
В тихий гул мощных машин, расположенных далеко внизу вплетались тонкие голоса многочисленных навигационных приборов. Пищали очерчивая зеленые круги лучи радаров, стрекотал самописец курсографа, издавал равномерные звуки эхолот. Марко взял в руки большой морской бинокль и прошел через весь ходовой мостик на крыло. Свежий морской ветер ударил в лицо старшему помощнику капитана, а ярые прибрежные волны тщетно ударяли в высокий белый борт «Октавии» — лайнер уверенно очерчивал длинную дугу, поворачивая в порт. Оранжевые в утренних лучах дома Генуи, как коробки хаотично разбросанные чьей-то щедрой рукой, усеивали горы и холмы, сбегающие к морю. Сам порт представлял собой какое — то нагромождение сараев и лабазов, теснящих друг друга по берегам уютных бухт. Марко с трудом отыскал знакомый причал, куда обычно швартовался круизный лайнер и стал всматриваться в фигурки встречающих.
— Твои наверняка уже там, — толкнул его в бок Паоло и попытался в шутку вырвать бинокль из цепких рук старпома.
— Дай мне хоть издалека полюбоваться на твою красотку!
— Нечего пялиться на мою жену, — оттолкнул его Марко.
— Ах да, я забыл, ты ведь все испортил, у нее теперь должен быть большой живот!
— Беременность только красит женщину, — заявил подошедший Франческо, — перед отходом я видел его жену. Скажу тебе, не зря мы подрались тогда на паруснике.
— Мама, мама, — дергала за руку Веру Карина, — смотри — вон папа!
— Не говори глупостей, — отмахнулась молодая женщина, — как ты можешь видеть его, ведь судно еще так далеко. И вообще, говори по-итальянски, на тебя все оборачиваются.
— А вот вижу, вижу, — прыгала от нетерпения девочка, — вон он на мостике, на нас смотрит.
— Ай, хитрюшка, я и сама знаю, что он на мостике, только отсюда видны одни окна.
— Неправда, — не соглашалась Карина, — папа вон там, на крыле с биноклем!
— Ну и глаза у тебя, Карина, — удивилась Вера.
«Октавия» тем временем неуклонно приближалась к пирсу. Марко перевел цейсовскую оптику вверх по склону. Среди кубов из стекла и бетона выглядывала остроконечная крыша его особняка. Позеленевшие от времени медные фигурки амуров, сирен и морских драконов вглядывались из глубины средневековья в современность, где, наконец, соединились любящие души.