[1357], Венеция потеряла этот крупный Адриатический порт. В Венеции крупнейшее за ее историю разрушительное землетрясение 25 января 1348 г. нанесло огромный ущерб и именно с этого момента хронисты отсчитывали начало пандемии в городе[1358]. Все это усугубило бедствия республики, но, возможно, вместе с потерями от чумы, отсрочило ее конфликт с Генуей, готовый разразиться в любую минуту. Все меры государства предотвратить распространение чумы не имели успеха[1359]. Они запоздали. Возможно, Венеция платила свою цену за зерно из зараженных областей Черного моря.
Все средневековые историки северо-итальянских городов обнаруживают редкое единодушие в объяснении происхождения эпидемии из partes Aquilonaris, татарских владений, и Причерноморья[1360]. Последствия чумы были таковы. Население Венеции сократилось, по разным оценкам, от 100–120 тысяч жителей в 1338–1348 гг. до 38–70 тысяч после эпидемии; население Генуи с 1341 по 1350 г. — на 40 %[1361]. Столь значительная убыль населения означала, что ни Венеция, ни Генуя не могли обеспечивать сколь — ни будь значительную эмиграцию своих жителей в области Романии.
В Византии период 1321–1354 гг. называют эпохой гражданских войн. Пик междоусобиц пришелся на 1341–1347 гг. В династическую борьбу попеременно включались правители Эпира, Болгарии, Сербии, турецких эмиратов, албанские вожди, Генуя и Венеция, иоанниты Родоса. Фактически внутренний династический конфликт был быстро «интернационализирован» и превратился в борьбу за дальнейший раздел Византии. Кризис был усилен широким участием в нем городского (восстание зилотов в Фессалонике, выступления в Константинополе) и сельского населения, религиозными распрями сторонников и противников исихастского учения Григория Паламы. В 1348–1349 гг. империя потерпела поражение от генуэзцев, в 1350 г. — от сербов. В 1350–1352 гг. она была втянута в международный конфликт между Венецией и Генуей, в то время как турецкая угроза нарастала, а империя теряла один город за другим[1362]. В 1340–1355 гг. гражданские войны разразились также и в Трапезундской империи, приводя к значительному перераспределению фонда крупной земельной собственности. Почти ежегодные смены правительства в Трапезунде происходили с 1337 по 1355 гг.[1363] В 1341 и 1348 гг. Трапезунд осаждался тюркменами. Часть города, включая венецианский караван-сарай, была сожжена в 1341 г. В 1348–1349 гг. Трапезундская империя вела войну с генуэзцами, потерпела поражение, и на этот раз жертвой огня стал второй по значению город империи — Керасунт[1364]. В 1348–1363 венецианская торговля в Трапезунде почти прекратилась, не стало и венецианской фактории[1365]. Генуэзская торговля на Понте также была сведена к минимуму в 1350-е гг.
Опустошительные тюркские набеги на византийскую территорию, предшествовавшие завоеванию, приводили к опустошению целых областей Малой Азии и Балкан. Распространялись экстенсивные формы хозяйства, происходила номадизация земель, постепенно переходивших в руки османов. Все это было сопряжено с серьезными демографическими переменами в регионе, и этот процесс обострился именно в середине XIV в., в годы кризиса[1366].
Еще ранее распад Монгольской империи во главе с великими ханами положил конец дальним путешествиям итальянских купцов в Китай и Индию (вспомним Марко Поло!) и поставил этих купцов во все большую зависимость от их мусульманских посредников и контрагентов, особенно в Сирии и Египте, значение которых возрастало, по сравнению с Причерноморьем[1367]. С 1345 г. происходит окончательная репатриация итальянских купцов из Китая[1368]. Основная торговая магистраль, соединявшая Трапезунд с Тавризом, перестала быть безопасной еще ранее, с конца 30-х гг. XIV в.[1369] Cмерть ильхана Абу Саида в 1335 г. и последнего из могущественных правителей Улуса Джучи, Бердибека, в 1359 г. открыли период смут в государстве ильханов и в Золотой Орде[1370]. В 1355–1358 гг. оба татаро-монгольских государства вели тяжелую борьбу за власть над Кавказом и Восточным Средиземноморьем, косвенно облегчая успех натиска молодого османского эмирата на Запад. Еще в 1340 и 1342 гг. власти Генуи пытались запретить своим гражданам посещать Персию. Запреты не исполнялись купцами со всей строгостью, но все же наносили большой урон казне ильханов, получавшей значительные прибыли от налогов на торговлю. В 1344 г. послы ильхана Аль Ашрафа обещали сохранять мир и возместить все убытки, нанесенные генуэзцам в Иране. Генуя сняла эмбарго, но почти сразу вслед за этим первый же караван генуэзских купцов был ограблен, купцы истреблены, а материальные потери составили 200 000 лир гроссов[1371]. С 1344 г. генуэзская фактория в Тавризе прекращает свое существование. Венецианцы свернули торговлю в Тавризе еще ранее, в 1338 г., и, таким образом, не понесли столь же тяжелого урона[1372]. С 1347 по 1363 г. венецианцы покинули и Трапезунд, пытаясь заместить его факторией в Тане (Азове) или в Провато (бухта Двуякорная в Крыму), опираясь на договор с правителем Крыма Рамаданом (1356) и на полученный ими в 1358 г. ярлык от хана Бердибека[1373]. Намерение обосноваться в Провато, вблизи генуэзской Каффы, закончилась неудачей как из-за очевидного сопротивления генуэзцев, так и из-за последующих смут в Орде. Но и ситуация в Тане была более, чем сложной.
Генуя издавна стремилась к тому, чтобы не допускать навигацию в Тану венецианских или любых иных западноевропейских судов[1374]. Devetum Tane как принцип обоснования особых, монопольных прав Генуи в Причерноморье или, тем более, в замкнутом бассейне Азовского моря, всегда встречал сопротивление Венеции. Лишь на короткие периоды, вызванные кризисами в отношениях с татарами, или как мера вынужденного и краткосрочного компромисса, Венеция иногда соглашалась на взаимный запрет как для нее, так и для Генуи, осуществлять навигацию к устью Дона. Генуэзцы же стремились увековечить ситуацию с запретом посещения Таны, которая сложилась после 1343 г., когда Тана была взята татарами и обе морские державы подписали договор не плавать в Азовское море, обеспечивая морскую блокаду Золотой Орды. Временный и конъюнктурный союз двух республик в 1345–1347 гг. преследовал именно эту цель: предотвращения торговли с территориями Улуса Джучи[1375]. Мир с Ордой Генуя и Венеция, тем не менее, подписали сепаратно в 1347 г. Он не решил проблем генуэзско-венецианского соперничества и не разделил сферы интересов морских республик в Причерноморье. Новая война между Венецией и Генуей началась в 1350 г. именно как результат разногласий по поводу принципа devetum Tane. Вскоре она приобрела международный характер, вовлекая Арагон, Золотую Орду[1376] и Византию на стороне Венеции, Венгрию и османов — на стороне Генуи.
«Кризис Таны» 1343–1347 гг. «совпал» по времени с банкротством двух крупнейших итальянских торговых домов: Перуцци (1343) и Барди (1346), с катастрофическими последствиями для многих участников и контрагентов[1377]. Следствием была и известная дестабилизация итальянской коммерческой деятельности в разных районах Средиземноморья. За банкротствами Барди и Перуцци последовал крах многих других процветавших незадолго перед этим банков и компаний, в первую очередь — флорентийских: Аччайуоли и Бонаккорси, Корсини и Уццано…
Все эти беды происходили в рамках достаточно сжатого периода времени. Действительно, является ли простым совпадением то, что смуты в монгольских империях, Столетняя война, гражданские войны и религиозные споры в византийском мире, кровавые конфликты Генуи и Венеции, финансовые катаклизмы в Италии начались почти одновременно, порождая цепную реакцию и быстро «интернационализируясь»? Случайно ли, что крах мировых империй Востока, первая общеевропейская война и невиданная пандемия совпали по времени? Что борьба за ренту и за доходы от налогов до крайности обострила социальные противоречия от берегов Ла-Манша до берегов Понта? Или, быть может, самые великие совпадения в истории и есть самые взаимосвязанные и подготовленные всем ее ходом, а их непонимание во всей комплексности скорее вина историков, готовых отказаться от поисков более глубоких и универсальных закономерностей истории?
Для конкретного анализа последствий кризиса на локальном материале вернемся к Причерноморью.
Столкновение между «латинянами» и татарами в 1343 г., имевшее следствием изгнание венецианцев и генуэзцев из Таны ханом Джанибеком — признанное начало кризиса в Восточном Средиземноморье. В начале XIV в. Тана стала главным терминалом трансазиатского торгового пути, где сухопутные караваны из Азии встречались с морскими — из Италии и Романии. В экспорте Таны преобладали дорогие восточные товары: специи, жемчуг, шелк, хлопок, меха, драгоценности…[1378]
Торговый, демографический и политический кризис 1340-х гг. больно ударил по Тане. После разрушения татарами итальянских факторий в 1343 г, она была под «запретом» для посещения гражданами морских республик (