— Почему?
— Конструкция такая. По принципу неваляшки или Ваньки-встаньки. Кстати, у меня есть песня с таким названием. Хотите, спою вам сегодня?
— Теперь ваши песни, наверное, дорого стоят?
— А почему на «вы»? Я для вас Толян и только Толян. Ничего не изменилось. Пусть они меня раскручивают для толпы, а для друзей я всегда прежний. И хватит об этом, пошли лучше в каюту, чайком побалуемся.
— А мы вчера в Коринф ездили, думали, что там встретимся, — говорил Сашка, спускаясь по лестнице вниз.
— Нет, мы на берег даже не выходили.
— По сценарию в кадре должна быть гора, на которой стоял храм Афродиты. Песня ведь моя называется «В поисках Афродиты».
— Я же говорил, что это та самая гора, — обрадовался Профи. Он с восторгом разглядывал внутреннее устройство яхты. — А этот стол на ночь раскладывается?
Посреди каюты был вмонтирован деревянный стол, а по бокам стояли лавки в виде диванчиков, обтянутых дерматином. На каждой лавке могло уместиться не меньше пяти человек, а если стол разложить, то он вместе с лавками превращался в довольно вместительное ложе.
Тоник прошел в следующее отделение. Направо, в шкафчике, можно было повесить свою одежду, а налево, в кабинке, располагался вполне цивилизованный туалет с умывальником. Все было чистенько, аккуратно, как будто здесь жила не толпа бородатых мужчин, а невесомые феи.
Пройдя дальше, он увидел последнее отделение, где можно было спать и днем, если только поджать ноги. Для детей оно было бы как раз. Сверху падал свет из небольшого иллюминатора. Такой же иллюминатор был еще в основной каюте над столом. В случае опасности через них можно было выбраться наверх.
— Это парусная яхта? — спросил Профи, не обнаружив нигде ничего похожего на двигатель.
— Не только. У нас и мотор есть. Толян откинул ступеньки, по которым они спускались в каюту, а под ними оказался пульт управления двигателем. Стрелки приборов, маленькие лампочки, переключатели — во всем этом можно было разобраться только специалисту.
— А двигатель на чем работает, на бензине или на солярке? — спросил Профи, разглядывая металлические трубочки и шланги, уходящие вниз.
— Я сам здесь всего неделю плаваю и в основном за гитару держусь, — смутился Толян. — Ты лучше у нашего Федорыча спроси, он у нас за капитана.
— У бородатого?
— Нет, это Сержик, он за матроса, а Николай Федорович тот, что поменьше. Он тебе все тонкости рассказать может.
— А где же ваш чай? — спросила Алиса, усаживаясь на скамейку.
— Сейчас сделаем.
Толян опустил ступеньки на место и включил плиту, затем сполоснул в умывальнике стаканы из крепкого пластика.
— Чаек у нас уникальный, из ароматнейшей травки, ее Федорыч своими руками на Волге собирал.
— А кофе у вас есть? — опять спросила Алиса.
— Да вы не захотите никакого кофе после нашего чая. Подставляйте стаканы.
Он разлил по стаканам заварку и сел напротив, сложив руки в замок и глядя прямо в глаза своим гостям.
— Сейчас будет кипяток.
Тоник понюхал, как пахнет из стакана, и зажмурился:
— Хорошо, правда.
— Это душица. Она растет в лесу на песчаных полянках в средней полосе России, — задумчиво сказал Толян.
Сашка, который до сих пор бегал по всем помещениям и во все углы совал нос, наконец тоже уселся и спросил:
— А песня будет?
— Будет, Петька, будет, — улыбнулся Толян и достал из раздевалки гитару, которую ему подарили ребята.
— А можно послушать электронный вариант? — спросила Алиса. — Вы ведь для клипа уже записали музыку.
— Конечно, я просто давно гитару в руки не брал. У меня есть запись для домашнего пользования.
Толян достал магнитофон и стал искать кассету.
— А я бы лучше гитару послушал, — сказал Сашка.
— Да я нашел уже.
Толян включил магнитофон и уселся на лавку, внимательно наблюдая за реакцией ребят.
Сначала шел проигрыш, а потом вступил голос Толяна. У него была непривычная тембровая окраска, которая придавала песне особый колорит.
Я брожу, я ищу, я пытаюсь найти Афродиту,
Почему до сих пор ты приходишь ко мне лишь во сне.
Мои двери и окна давно уже настежь раскрыты,
Но лишь ветер и дождик холодный заходят ко мне.
Глаза закрою и вижу другое,
Нас только двое в волне прибоя.
А песня льется, и голос рвется,
Пускай смеется, играя, солнце.
Прощай-прости, мне пора идти,
Другого пути к тебе не найти.
— Послушай, Толян, это же попса в чистом виде. А в больнице ты нам совсем другое пел, — прервал песню Профи.
— Тут уже не я решаю, — вздохнул Толян и выключил магнитофон. — Они меня раскручивают, они в меня деньги вкладывают, они и решают, какой быть песне.
— А мне понравилось, — сказала Алиса, — только что-то очень грустно. Он так и не встретит в жизни свою Афродиту?
— Да это и неважно, встретит или нет, — сказал Толян. — Песня о поисках, о надежде, о смысле жизни, наконец.
Алиса прищурилась.
— Значит, смысл жизни в любви?
— Скорее, в ее поисках. Хотя опять же, для кого как. Для кого-то смысл жизни в творчестве, для кого-то в работе, для кого-то в семье. Но я думаю, это все и есть любовь.
— А который сейчас час? — осмотрелась вокруг в поисках часов Алиса. — Не пора ли нам на ужин?
— А после ужина нам можно прийти? — с надеждой спросил Сашка.
— Конечно, приходите. Федорыч прокатит вас по вечернему морю. Хотя нет, сегодня не получится. У нас завтра последний съемочный день, Федорыч с Сержиком будут двигателю профилактику делать. Знаете что, давайте лучше завтра. У нас будет банкет на всю ночь, а вечером мне все равно скучать. Приходите — поплаваем.
— Да, поплаваем. А как же мои родители? — спросил Тоник. — Они нас вечером одних не отпустят.
— Подожди, твой отец ведь знает моего продюсера. Помнишь, он говорил, что фамилия знакомая. А я своего спрашивал — он действительно его хорошо знал. Мы их пригласим на завтрашний банкет, а как только они уйдут, вы ко мне на яхту. Идет?
— Может быть, все-таки лучше отпроситься? — нерешительно сказал Тоник.
— А если не пустят? — с вызовом проговорила Алиса. — У нас ведь завтра будет последняя ночь в Греции, и просидеть ее в гостинице! Вы как хотите, но это не для меня.
— Ну, ладно, попробуем, — согласился Тоник. — Только откуда они узнают, что их приглашают в гости?
— А я сейчас к своему шефу пойду, переговорю с ним, а потом к вам. Вы где остановились?
— Отель «Вайна», это в самом конце этой улицы, — показал он рукой, — триста семнадцатый номер.
— Тогда ждите, часов в восемь зайду.
В это время яхта качнулась от того, что на нее спрыгнул человек довольно солидной комплекции, и в каюту спустился бородатый Эдик.
— Толюня, я тебя готов заменить. Иди заправляйся макаронами по-флотски.
Выбравшись с яхты, они все вместе прошли через пляж к скверу, и тут Сашка обратил внимание на двоих арабов, неподвижно сидящих в шезлонгах и любующихся морским пейзажем. Что-то в них было не то. Может быть, неестественно напряженные позы, или слишком теплые для такой погоды одеяния, или черные очки. А может быть, то, как они старались не смотреть на ребят.
Сашка пригляделся к ним внимательнее. Конечно же, это были Слон и Раф. Судя по всему, они сидят здесь уже давно. А сидят почти напротив яхты. Это тоже не случайно. Нужно предупредить Толяна, когда ребят не будет, а то опять засмеют. Что же им здесь нужно?
Сашка решил завтра попробовать как-нибудь оторваться от всех и последить за бандитами. Одному замаскироваться легче. Нужно выяснить, какие у них планы.
Толян свернул к себе в гостиницу, махнув на прощание рукой.
— Пока, до вечера.
А вечер был уже не за горами. Жара шла на убыль. Цикады начинали стрекотать громче и пронзительней. Люди выбирались на улицы. Начиналась настоящая жизнь.
Глава VI
Сашка проснулся, как ему показалось, раньше всех. Но Тоника с его отцом в номере уже не было. Быстро одевшись, Сашка спустился вниз и вышел на улицу. На голове у него красовалась соломенная шляпа с широкими полями, купленная вчера вечером.
— Эй, ковбой, ты куда? — услышал он оклик сзади.
Со стороны моря шел Тоник с полотенцем на шее.
— Я к Толяну, — неохотно пояснил Сашка. — Он меня обещал на яхту взять покататься.
— Когда это ты успел договориться?
— Вечером, когда он к нам приходил, — соврал Сашка.
— А завтракать?
— Обойдусь, он меня чаем с душицей напоит. А то они в море выйдут, и все. Не будет же меня вся команда ждать.
— Так ты и на обед не придешь?
— Пока не знаю. Если только они меня накормят.
— А мы сегодня под горой вдоль моря прогуляемся. Город на скале посмотрим, по пещерам полазаем.
Сашка мысленно позавидовал ребятам, но у него было дело первостепенной важности. И он, перейдя на другую сторону улицы, отправился к пляжу.
Асфальт около отеля «Голден Палас» был прикрыт ковровыми дорожками малинового цвета. Идти по ним было приятно. У нас эти ковры, если бы не растащили через два дня, то обязательно бы испачкали. А здесь как будто и грязи не бывает. Еще Сашке нравилось, как за границей пахнет. Никаких неприятных запахов несвежего, вчерашнего, заплесневелого, а напротив, всегда воздух наполнен ароматами чего-то вкусного, привлекательного, поднимающего настроение.
Особенно это заметно по утрам, когда еще не настолько припекают солнечные, лучи и все живое бодро вышагивает, весело ползет, беззаботно летает. И Сашка шагал по чистеньким, аккуратным улицам так же беззаботно и весело, как будто впереди у него не опасная слежка за бандитами, а прогулка в Диснейленд.
Пляж уже был полон людьми. Сашка осмотрелся — ни Слона, ни Рафа еще не было, но шезлонги уже стояли так же, как вчера. Отлично. Именно это ему и нужно.
Он бросил быстрый взгляд на море. Яхта стояла у причала, одиноко покачиваясь на волне. Вероятно, Толян со своей командой еще не проснулся.