— Из кабинета его превосходительства Евгения Максимовича Примакова, консула Российской Империи в Сиэтле.
— В… Сиэтле⁈ Луизиана? Как же вас занесло. И Примаков? Помню, он был преподавателем в моём университете. В общем, вы меня убедили, что серьёзны в намерениях. Я всё передам. Приезжайте в гости — всё обсудим.
Я попрощался и положил трубку — первое общение с отцом Нинели Кирилловны показалось более чем положительным. Обернулся — на лице Евгения Максимовича застыла улыбка — заметно было, что он вспоминал о былых временах.
— Про вас ходили слухи, что вы — иноземное чудовище, теперь я вижу, что это не так, — вздохнул он. — Да, я был таким же влюблённым юношей… Позвольте непрошенный совет — не позволяйте вертеть собой, особенно матери девушки. В любви, как и в дипломатии, скоропалительные решения бывают вредны. А теперь — поспешите. Я распоряжусь купить вам билет на ближайший самолёт в Дерендяевск и дам необходимые координаты.
Перелёт в Дерендяевск, второй по величине город Аляски, расположенный на месте Анкориджа, состоялся в тот же день. Меня встретил представитель местного консульства — молодой метис с каменным лицом, представившийся Тимофеем. Он провёл в представительский бронированный лимузин.
Внутри было достаточно просторно — три дивана полукругом, телевизор, показывавший какие-то странные музыкальные клипы в беззвучном режиме, молчаливый водитель за перегородкой. Были предложены напитки и какая-то не особо вкусная резиновая лапша в коробочке. Мы отъехали на парковку в полукилометре от аэропорта и встали. Трогаться и ехать куда-то дальше — мы не спешили, и я, наконец, осведомился:
— Мы куда-то поедем?
— Придётся немного подождать, — ответил Тимофнй. — Частный самолёт сэра Иана Маккеллена прибудет примерно через час, плюс процедуры досмотра — думаю, не раньше шести вечера.
— Я могу хотя бы прогуляться?
— Велено вас не отпускать, — ответил метис. — Встреча будет проходить прямо тут. Если нужно в туалет — я провожу.
— Вас тоже заставили?
— Без комментариев, — ответил он, поджав губы.
Я не стал осведомляться ни на тему принадлежности к Обществу, ни о упомянутом Маккеллене, хотя фамилия и имя показались знакомыми, вероятно, из прошлых жизней. Тимофей тоже не задавал лишних вопросов и выглядел раздражённым — заметно было, что мероприятие ему не нравится.
Уже начал дремать, как, наконец, Тимофею кто-то позвонил, он крикнул водителю:
— Поехали!
Снова вернулись к аэропорту, Тимофей сообщил:
— Я вас покину на несколько часов, — а затем вынырнул за дверь.
Вместо него спустя десяток минут в лимузин сели двое: представительный господин с лёгкой сединой, лицо которого показалось весьма знакомым, и мой ровесник — высокий, кучерявый, слегка жеманный и… темнокожий.
Силы в Маккелене было раза в полтора больше, чем у меня. Если брать иерархов Общества, то он соответствовал бы профессору или академику — минимум. Паренёк же был нулевым, или близко к тому.
«Вылечить кого-то из близких», вспомнилось мне. Я сказал себе, что не буду даже пытаться уточнить, какая степень близости имеется в виду. В конце концов — во-первых, я это готов сделать просто потому что могу, а во-вторых — потому что об этом попросили братья из Общества. Общение показало, что господину Примакову можно доверять, следовательно, его геополитические решения должны быть правильными.
Сэр Маккеллен дождался, пока водитель тоже покинет машину, затем начал диалог:
— Вы говорите по-английски?
— Да, — сухо ответил я.
— Я не буду просить говорить «Да, Сэр», можете называть меня Ианом. Я думал, что вы выглядете старше.
— А я думал, что вы моложе, Иан, — огрызнулся я. — Между прочим, я тоже дворянин. Но я тоже не буду просить звать меня «сэр».
Маккеллен кивнул, нисколько не обидевшись. Уверенности и спокойствия ему было не занимать — по крайней мере, напускного. Он выглядел чем-то средним между протестантским священником, типичным средневековым магом и пожилым сатанистом. Скорее всего, я видел его двойника-парадокса в других мирах в роли известного актёра, подумалось вдруг.
— Я наслышан о вас. Недавно проходили обсуждения, касающиеся вашей судьбы, и нам — и мне — очень хотелось взглянуть вам в лицо.
— Только не говорите, что это истинная причина встречи, — усмехнулся я. — Терпеть не могу, когда мне так нагло врут.
— Увы, нет, не единственная. Это официальная причина встречи — для своих, но личная причина другая. Пациент — он, — кивнул «сэр» на своего спутника. — У Роберто обнаружили неизлечимую болезнь. На поздней стадии. Традиционная медицина бессильна. Он нулевой, как можете видеть, и происходит из рабов. И, разумеется, не принадлежит к организации, о которой вы, полагаю, осведомлены.
— Всё равно выглядит странным, что никто из хилеров Лиги…
— Тише! — строго зыркнул Маккелен.
— Не согласился оказать вам услугу, — закончил я. — Неужели ваших денежных средств не хватило, чтобы найти и нанять хилера?
— Хилеров внутри нашей организации мало, даже меньше, чем в вашей. И они все заняты в зонах военного конфликта, либо работают на королевские семьи. Двое знакомых мне — отказались, уверен, откажутся все, как только узнают цвет кожи и то, что Робертина…
Тут он странно посмотрел на своего друга, тот потупил взгляд и выглядел нашкодившим мальчишкой. Я поморщился, но промолчал — меня можно было назвать терпимым к разным человеческим странностям и порокам, но близкий контакт с подобным всегда вызывал некий дискомфорт. Сэр Маккелан продолжил:
— Что касается коммерческих хилеров из Европы — либо очередь слишком велика, либо нет никакого доверия. Что касается вас — мне показалось чудом, то, что вы сотворили в Руппертстауне. Причём сотворили совершенно бескорыстно, насколько я могу понять.
— От скуки.
Я не то сказал полуправду, не то соврал — вряд ли можно назвать добровольной и бескорыстной попытку задобрить совесть, совершённую в стеснённых условиях на чужой земле.
— Когда меня попросили увидеться с вами лично — я понял, что это судьба, Эльдар. Мы из противоборствующих лагерей, я понимаю. Но я готов поставить всё, чтобы вылечить моего друга. Мне не хочется угрожать, но если вы откажитесь или подумаете сделать в процессе лечения какую-то пакость, я буду вынужден применить силу. И дар внушения.
Было заметно, как он сжал кулаки.
— Внушение? Чтобы я применил навык? — Я усмехнулся. — Разве это может сработать? Давайте так. Я не потерплю ни угроз, ни недоверия. Либо мы друг другу доверяем, либо я выхожу из машины. Если за этим последует сражение — мне плевать, зато моя честь будет чиста. Мне не хочется угрожать, но помимо лекарского у меня есть ещё пара навыков. Даже если какие-то сделки сорвутся — мне гораздо важнее сесть уже на чёртов самолёт в сторону Москвы!
Возникла короткая пауза. Наконец, сэр Маккелан кивнул.
— Я доверяю вам. И я вижу, что вы достаточно сильны и торопитесь. Если у вас ничего не получится — могу гарантировать, что вашей жизни ничего не будет угрожать, и вы покините эту машину без каких-то последствий. Последствия будут лишь у Общества, которое не выполнит свою часть сделки. Поскольку произошёл дисбаланс в правилах игры на шахматной доске — мы будем вынуждены изменить число допустимых методов ведения войн. Ввести новые фигуры в партию. Но если всё получится — вы повлияете положительно на репутацию я лично вас вознагражу. По рукам?
Он протянул сухую старческую ладонь. Я пожал руку, Роберто тут же достал различные медицинские бумаги, начал рассказывать о своём недуге, затем улёгся на кушетке.
Не буду вдаваться в подробности, скажу лишь, что случай действительно был тяжёлыми и запущенным. Лечение продлилось больше двух с половиной часов, потребовалось примерно десять коротких сеансов и литра три выпитой воды — основного «топлива».
— Всё идёт по плану…
Странный план, думалось мне. Втыкая невидимый скальпель, я ловил себя на мысли, что мой успех может повлиять на многое — на жизнь и здоровье парней в окопах, к которым не применят оружие, на победу в войне, на степень влияния Империи на эту часть света, на исход будущих конфликтов. Да уж, достаточно странная цепочка зависимостей. Впрочем, по опыту прошлых жизней я уже встречал ситуации, когда судьба отчизны и даже мира целиком неожиданно зависит от жизни и здоровья какого-то иностранного темнокожего… нетрадиционного товарища. Только тогда мои цели были иными, и мне чаще приходилось такого товарища убивать, а не лечить.
Не скажу, что я сильно старался — возможно, тут был именно тот случай, когда важнее не сама работа, а её видимый результат. Успех лечения подобной дряни точно был не стопроцентный, но, по крайней мере, я отсрочил скоропостижную смерть этого парня.
Наконец, я остановился.
— Всё. Хватит. Дальше уже традиционными методами.
— Позвольте проверить, — сказал Иан. — Мне сказали, тут где-то должен быть аппарат для диагностики.
Под одним из диванов действительно обнаружился чемоданчик с компактным аппаратом УЗИ, после некоторых разбирательств — меню было на русском языке, и пришлось подсказывать. Затем меня попросили подождать снаружи, во второй машине, которую к тому времени подогнал Тимофе. Маккеллен самолично провёл диагностику, затем пригласил меня внутрь.
Похоже, результат его удовлетворил.
— На первый взгляд — всё более чем успешно! Спасибо, сэр Эльдар, — он пожал мне руку. — Ваша помощь неоценима, благодарен вам от всей души. Сейчас я выпишу вам чек, сможете обналичить его в любом европейском банке.
Он полез в карман, и я его остановил. Я точно не был уверен, был ли это бескорыстный шаг, либо же попытка вербовки, или какого-то очернения. Влезать в странные финансовые отношения очень не хотелось.
— Лучше вы окажите мне одну услугу. Информация бестелесна, но стоит денег. Расскажите мне всё, что знаете о Великих Колдунах тонмаори. Об их происхождении, связях с драконами, месторождениям и тайными обществами Земли.