– Нашлась бабушкина пропажа! – воскликнул он.
– Я и не терялся! В области был.
– Знаю, – помрачнел начальник. – Что у тебя нового?
– Ничего нового, кроме очередной жертвы. – Наполеонов постарался поудобнее расположиться в кресле.
В глазах начальства промелькнул огонек неодобрения.
– Что же так?..
Следователь пожал плечами:
– Я не маг и не волшебник. Работаем.
– Думаешь, маньяк объявился на нашу голову?
– Пока не знаю, – честно признался Наполеонов.
– Как так не знаешь, Александр Романович, ведь третья жертва! – воскликнул полковник.
– Третья, – вдохнул следователь.
– Что собираешься делать-то?
– Отрабатывать связи погибших.
– Думаешь, маньяк был ранее знаком со своими жертвами?
– Возможно, да, возможно, нет, – вздохнул Наполеонов, – но я должен понять, что представляли собой сами жертвы и каковы были их отношения с окружающими.
– Тоже мне, психолог выискался, – проворчало начальство, – за казенный счет. Ты еще свою подружку позови, – намекнул полковник на дружбу Наполеонова с Мирославой Волгиной.
Чего греха таить, полковник и сам временами сознавался себе, что жалеет об уходе Волгиной со службы. Хотя, если вспомнить, как она тут работала, одна морока с ней была и полон рот хлопот. Пусть уж лучше на вольных хлебах пребывает.
Федор Поликарпович прекрасно знал деда Мирославы, Петра Павловича Волгина, в молодости ему довелось поработать с этим опытным и мудрым сыщиком, который в то время уже руководил отделом по особо важным делам. Теперь там Василиса Никитична Воеводина рулит.
«Молодая баба, – подумал полковник, – но дельная». Он вспомнил, что Василиса всячески старалась выглядеть старше и солиднее, и невольно усмехнулся ее ухищрениям.
Наполеонов, пытаясь прочесть мысли полковника, его улыбку расценил по-своему и проговорил:
– Я тоже не прочь привлечь Мирославу к расследованию. Вы ведь сами знаете, что она мастер разгадывать криминальные кроссворды.
– Знаю, знаю, – замахал на него обеими руками полковник, – если ты надеешься, что твою подружку официально привлекут в качестве эксперта к расследованию, то зря губы раскатал.
– Эх, Федор Поликарпович! – укорил его следователь.
– Ты еще скажи – надо, Федя, – хмыкнул начальник и снова махнул рукой, на этот раз одной, – нечего меня своими лисьими глазами буровить. Если ты у нас такой умный, то и привлеки ее на безвозмездной основе.
– Ага, – хмыкнул, в свою очередь, следователь, – и притом так, как будто вы ни о чем и не догадываетесь.
– А ты как думал?!
– Не думал я об этом.
– Ну, вот иди и подумай, Наполеонов. Кстати, что ты собираешься делать сегодня?
– Сегодня я собираюсь поговорить с детьми третьей жертвы.
– Они, поди, теперь горем убиты.
– Не знаю, убиты они горем или шампанское пьют от радости, – сердито выпалил следователь.
– Ты чего, Александр Романович? Ум за разум, что ли, зашел?
– Может, и зашел. Только Маргарита Станиславовна Куконина имела свой бизнес, то есть была женщиной небедной.
– И что с того?
– Ничего, только она замуж собралась за одного из своих подчиненных – Виталия Борисовича Артемьева. И получается, что скончалась она очень даже кстати.
– Ты что же, – пожевал губами задумчиво полковник, – детей ее подозреваешь?
– На данный момент я подозреваю всех. Я могу идти?
– Иди, иди, – махнул Федор Поликарпович и уткнулся носом в какие-то бумаги, лежащие на его столе.
Наполеонов знал, что сын и дочь Маргариты Кукониной имели собственные квартиры и располагались они недалеко от дома, в котором жила мать, точнее, через улицу. Следователь догадался, что Маргарита купила детям квартиры в новостройке одновременно. Альберту Гордеевичу Куконину, сыну Маргариты, было 24 года, и он только окончил мединститут. Работал в частной клинике неврологом. Надо думать, что пристроила его туда любящая мама через кого-то из знакомых. Ольга Гордеевна Куконина – дочь Маргариты – в свои 23 года уже была владелицей небольшого магазинчика по продаже женского белья. И магазин, скорее всего, опять-таки был куплен на материнские деньги.
Полиция уже сообщила детям о гибели матери. Позвонив на сотовый Альберта, следователь выяснил, что тот сейчас находится в квартире матери. Побеседовать со следователем Куконин, вопреки ожиданиям Наполеонова, согласился сразу.
– Приезжайте, – проговорил он в трубку, назвал адрес и объяснил, как доехать.
Несмотря на то что Наполеонову все это уже было известно, он внимательно выслушал Альберта, поблагодарил его и только тогда отключился.
Вероятно, сын Маргариты Станиславовны заранее предупредил дежурившего внизу охранника, так как следователя не только беспрекословно пропустили, но и проводили до лифта. Куконин был в квартире один.
На вопрос, где сестра, ответил, что она скоро подъедет.
Квартира у Маргариты была двухуровневая и, по подсчетам следователя, состояла не менее чем из пяти комнат. Альберт пригласил его в большую светлую гостиную, стены которой были завешаны картинами с изображениями природы. Уловив взгляд следователя, Куконин пояснил:
– Мама любила виды природы и покупала на выставках картины местных живописцев.
Усадив следователя в мягкое кресло, Альберт спросил:
– Вы уже арестовали его?
– Кого – его? – удивился Наполеонов.
– Виталия Артемьева.
– Нет.
– Но почему?!
– А за что, собственно, арестовывать Артемьева?
– Разве вы не понимаете, что именно он убил маму?! – воскликнул Куконин.
– Насколько я понимаю, – следователь прищурил свои желто-зеленые глаза, – у Артемьева не было причины убивать вашу мать.
– Как это не было?! Он собирался на ней жениться!
– Когда должна была состояться свадьба?
– Через два месяца.
– То есть, женившись на вашей матери, Артемьев получил бы доступ ко всем материальным благам, которыми она владела. И какой же смысл был ему убивать ее?
– Ну, я не знаю, – пожал плечами Альберт, – просто больше некому.
– Ее мог убить случайный грабитель.
– А Виталий стоял рядом и смотрел? – сердито фыркнул Куконин.
– Нет, – вздохнул Наполеонов, – Артемьев ходил в деревню за продуктами, а когда вернулся, обнаружил вашу мать на берегу…
– Он врет!
– Это легко проверить.
– Каким же образом?
– Его алиби подтвердят или опровергнут те, у кого он покупал продукты.
На самом деле алиби Виталия Артемьева уже было проверено и подтверждено, но Наполеонов решил не информировать об этом сына убитой, вместо этого он спросил:
– А у вас, Альберт Гордеевич, имеется алиби на время убийства вашей матери?
– Что?! – Куконин подскочил как ошпаренный. – Вы что же, меня подозреваете в убийстве собственной матери?
– Почему сразу подозреваете, – медленно проговорил следователь, – просто так положено. Полицию интересует наличие или отсутствие алиби у всех заинтересованных сторон.
– Вы что же хотите сказать, – взвился Куконин, – что я был заинтересован в смерти своей матери?!
– Ничего такого я не говорил, – вздохнул Наполеонов, – но и исключать вас из числа подозреваемых, не проверив, не имею права.
– Ну, знаете ли!
И тут раздался звонок в дверь.
– Это Оля, – прошипел Куконин и бросился в прихожую.
Вскоре он появился из прихожей вдвоем с крашеной блондинкой.
– Это следователь, – сказал сестре Альберт, – он подозревает нас в убийстве матери.
– Что?!
– У тебя есть алиби?
– Какое алиби?
– На время убийства матери.
– Не знаю, когда именно ее убили, но я с утра торчала в своем магазине, и все служащие это подтвердят.
– Может, ты их подкупила, – фыркнул брат.
– А ты? У тебя есть алиби?! – взревела сестра.
– Представь, есть! Я вел прием больных. И свидетелей тьма!
– Так, может, ты их тоже подкупил?
– Что значит – тоже? – ехидно поинтересовался брат.
Наполеонов до этого с интересом наблюдавший за схваткой брата и сестры, обеспокоился тем, что еще немного – и они вцепятся друг в друга, поэтому резко произнес:
– Все! Успокойтесь оба и отвечайте на мои вопросы.
– Почему, собственно, вы подозреваете нас? – резко обернулась к нему Ольга Куконина.
– Пока я никого не подозреваю, ведется следствие, опрашиваются все так или иначе связанные с убитой. Маргарита Куконина была вашей матерью, вы ее самые близкие родственники.
– Вот именно, самые близкие! – перебила его Ольга. – А вам не приходило в голову поискать убийцу в другом месте?!
– В каком, например?
– Ясно, как дважды два, что маму убил Артемьев.
– У него не было мотива.
– Как это не было?! – всплеснула руками Ольга Куконина. – Мама же дала Виталику отставку!
Наполеонов заметил, как Ольга метнула предупреждающий взгляд в сторону удивленно смотрящего на нее брата.
– Дала отставку? – переспросил следователь.
– Ну, конечно!
– Тогда почему же она поехала с ним на реку?
– Так она именно там и хотела ему об этом сказать!
– Это меняет дело…
– Вот видите! – проговорила Ольга торжествующе.
– Кто еще знал об этом?
Куконина посмотрела на брата и строго спросила:
– Альберт, тебе мама говорила что-то об этом?
– Ну, она намекала, – озадаченно проблеял братец, и Наполеонов догадался, что он лжет.
– Ольга Гордеевна, а когда именно Маргарита Станиславовна сообщила вам, что разрывает помолвку с Виталием Артемьевым?
– Как раз накануне, она позвонила мне уже поздно вечером и долго плакалась в трубку.
– Вот как…
– А кто еще мог знать о ее решении?
– Думаю, что тетя Клава знала.
– Кто это?
– Клавдия Александровна Решетникова, близкая мамина подруга.
– Ее координаты.
– Да, пожалуйста. – Ольга продиктовала адрес и телефон.
– У вашей матери есть завещание? – спросил напоследок следователь.
– Естественно, есть, – ответил Альберт, не успев поймать предостерегающий взгляд сестры.