– Может, немного прогуляемся? – предложила она.
– Хотел предложить тоже самое, но думал, что ты предпочтёшь компанию друзей.
– Надоели уже за сегодняшний день, хочу отдохнуть от всех и как можно дальше.
– Садись, – мягко подтолкнул её Артём в сторону автомобиля, – по пути сюда попалось одно место, тихое и спокойное. Тебе должно понравиться…
Ехать пришлось не так уж далеко, удивилась она, не зная, что в знакомых краях есть места, подобные этому. Надо было всего лишь съехать с основной трассы, углубившись вбок по проселочной, местами заросшей бурьяном дороге. Перед глазами лежало небольшое, возвышенное пространство, с одной стороны прикрытое небольшой опушкой, а за ней простирается вдаль открытая зелёная равнина, за которой уже село солнце, но всё ещё полыхает немного багряным горизонт.
– Красиво, – призналась она, оглядывая ложащиеся на землю сумерки и медленно тающие красноватые всполохи на горизонте, появившиеся после заката.
– Очень, – ответил ей Артём. Вот только смотрел он не расстилающуюся перед ними земную поверхность, а на неё, в упор, не отводя глаз, словно впитывал внутрь себя каждую чёрточку её лица. Это будоражило, словно по коже скользили тёплыми согревающими лучиками, зарождающими приятные мурашки откуда-то изнутри. Поддавшись порыву, она приблизилась к нему, прижавшись своими губами к его, мягко обхватив на мгновение, и отстранилась, разглядывая его лицо, осознавая, что он тянется к ней всем своим телом, обхватывает тонкую талию, зарывается пальцами в волосы и выдыхает ей в лицо:
– Зачем дразнишь меня, Тася?
– А зачем ты приехал, Артём? Не ко мне?
Мужская ладонь крепко прижала её тело к своему, поднимая второй рукой лицо за подбородок, заставляя смотреть себе в лицо:
– К тебе, Тася, больше ни к кому не хочется. Только к тебе и тянет.
Она улыбнулась, чувствуя, как вибрирует его голос от сильных эмоций и желания, ещё прячущегося за стеной самообладания, но уже прорывающегося сквозь неё хриплым, осипшим голосом, сильными пальцами, поглаживающими нежную кожу через тонкую ткань сарафана, тёмными всполохами в его глазах. Стоит лишь подтолкнуть самую малость и сорвётся вниз, не удержавшись. Не нужно было ничего говорить, просто прижаться теснее к твёрдому телу с рельефными мышцами и немного потянуться губами вверх, приглашая его к поцелую, который не заставил себя долго ждать. Его резко очерченные губы вихрем подмяли её, заставляя раскрыться навстречу касаниям, и втянули в свой рот, попеременно посасывая то нижнюю губу, то верхнюю, обводя их языком и легонько прикусывая между зубами так, что становилось немного больно и остро пульсировало, а потом его губы растирали это пылающее ощущение по всей поверхности её губ, заставляя их гореть. Таисия обхватила его торс руками, обводя пальцами выступающие мышцы, замирая от предвкушения и давая ему насладиться собой, своими губами и близостью тела. Его руки переместились и сжали упругую грудь, нагло оттянули верх сарафана вниз, заставляя его поддерживать грудь так, что она вызывающе острыми сосками была направлена вверх, к нему. Артём оторвался от губ и наклонился, мягко втягивая в рот попеременно соски, медленно обводя их кончиком языка. Отстранился, посмотрел затуманенным жарким взором на поблёскивающие от влаги холмики и мягко толкнул девушку, заставляя отступать назад, прижимаясь лопатками к металлу автомобиля и вновь дёрнул её на себя так, что она едва не повисла на нём.
– Хочу я тебя, Тася, знаешь как сильно? Охренеть можно. Или сдохнуть, зная, что всё это ненастоящее.
Разгорячённая поцелуем и лаской, она содрогнулась телом, подаваясь ему навстречу, прижимаясь и чувствуя, как он упирается в неё торсом. Слишком напористо и откровенно, жаждая большего, возбуждая так, что невозможно не приподнять одну ногу, отводя её в сторону, приглашая его сделать ещё один шаг к ней. Он коснулся гладкого колена, скрытого тканью сарафана и потянул ткань наверх, проникая рукой под неё, жарким прикосновением поглаживая кожу, обхватил бедро снизу и резко прижал её к себе, касаясь грубой тканью джинсов мягкого треугольника между бёдер.
– А тебе чего хочется, Тася? – прошептал он ей на ухо, отстраняя бёдра, и продолжая двигаться пальцами к заветному треугольнику. Коснулся тонкой ткани и сдвинул её в сторону, положив пальцы на чувствительный бугорок, мгновенно отозвавшийся на осторожные поглаживания.
– Тебя хочу, Артём, – возбуждение отчетливо захватывало власть над телом, желающим только одного – поскорее раствориться в сильных руках мужчины и почувствовать на себе всю силу и энергию, принять его жар в себя, отдаваясь.
– Скажи еще раз… – попросил он и забрал своими губами возможность ответить, покрывая множественными лёгкими касаниями, а после, отстранившись, чуть зло проронил:
– Думаешь, я не знаю, что похрен тебе сейчас на меня, а, Тася?
Он пристально вглядывался в её лицо, ожидая ответа, а его пальцы жили собственной жизнью, мягко поглаживали бугорок клитора, трепещущий под нежными касаниями, изнывающий от медленной ласки, сводящей с ума. Она не смогла сдержать стонов, вырывающихся из рта, глаза прикрывались от желания, овладевающего телом, но силой заставила себя посмотреть на него, нависшего над ней в ожидании.
– Ошибаешься, – простонала она, чувствуя, как он накрывает её рот своим, сминая губы в жадном поцелуе, скользнув внутрь её рта языком. Он провёл им по внутренней стороне верхней губы и уверенным движением начал дразнить её язычок, то поглаживая его, то ударяя по самому кончику.
– Хрена с два, Тасенька. Я, блядь, знаю, что сейчас ты не обо мне думаешь, – его пальцы, ласкающие клитор, сдвинулись ниже, коснувшись лона, начавшего сочиться влагой, – и ни о ком ты сейчас не думаешь вообще. Просто хочешь использовать меня, как тот гондон, а потом выкинуть и забыть, идя дальше.
Артём выдыхал ей это прямо в губы осипшим голосом, жадно сминая ягодицы одной рукой, а пальцы второй обводили вход в лоно, то кружа вокруг, то скользя по нему сверху вниз. Внезапно движения прекратились, пальцы его так и остались лежать поверх лона, едва касаясь его. Таисия приоткрыла глаза, рассматривая напряжённое лицо Артёма, находящееся буквально в паре сантиметров от своего.
– Скажи, Тася, так ли это? – темные глаза мужчины полыхали огнём нетерпения, а ещё она прочитала в них явную муку от осознания того, что он окажется прав, и желание ошибиться в собственной убеждённости. Он ждал её ответа как будто приговорённый на казнь ждал помилования, хотел поверить в надежду, но боялся этого. Она вдруг почувствовала свою власть над этим сильным мужчиной и едва заметную нить, протянувшуюся между ними с самой первой встречи, тонкую, но прочную. И стоит ей немного потянуть на себя, как он послушно пойдёт на этот зов, не будучи справиться с ним. Непривычное, новое для неё ощущение, пьянящее и возбуждающее, соблазняющее проверить, насколько сладким оно окажется на вкус. Она вглядывалась в его застывшее в немом ожидании лицо, понимая, что он не сможет устоять, только не сейчас, когда её тело мелко подрагивает от его прикосновений, а заветное так непозволительно близко.
– Нет, не так, Артём, – она выгнулась и направила бёдра вниз, призывая его углубить прикосновение пальцев, послушно скользнувших внутрь, и начавших двигаться в быстром темпе.
– Ты не понимаешь, что как только я в тебя, – простонал он, прижимаясь ещё крепче, – пропала ты насовсем… Я же не отстану от тебя. Моей будешь, слышишь? Вся!
Он резко вогнал пальцы глубоко внутрь, прижав их к внутренней стенке лона, массируя его, а губы жадно впились в тонкую нежную кожу шеи у ключицы.
– Понимаешь ты это или нет? – выдохнул он ещё раз, пожирая её голодным взглядом.
– Да, – едва слышно, на всхлипе, смешанным с глубоким стоном прямо в его губы, проникая внутрь языком, кружа вокруг его, соблазнительными толчками проникая всё глубже, призывая его к более активным действиям.
Артём переместил обе руки на ягодицы, поддевая пальцами резинку трусиков, стягивая их вниз, в то время как она нетерпеливо пыталась поднять футболку на его теле, чтобы прикоснуться к смуглой, гладкой коже, ощутить её жар и гладкость. Пальчики поднялись вверх, очерчивая развитую мускулатуру груди и вновь спустились вниз, поглаживая мышцы пресса, то быстро поднимающиеся, то опадающие вниз от учащённого дыхания. Нарочно медленно провела ладонью по животу, забираясь самыми кончиками пальцев за верх джинсов, поддразнивая. Тотчас же его рука накрыла её, заставляя опуститься ниже, чтобы расправиться с ненавистной пуговицей и молнией, сдерживающими порыв напряжённой плоти. Она послушно расстегнула джины и потянула их вниз вместе с боксерами, обхватывая рукой крепкие мужские ягодицы, притягивая его к себе. Так они и стояли, ласкаясь языками в сумасшедшем темпе, сгорая от быстро нарастающего желания, которое вот-вот должно было заставить их перешагнуть последнюю черту. Таисия пылала от возбуждения, концентрирующегося внизу, сильного настолько, что она чувствовала, как капелька влаги стекает по внутренней стороне одного бедра, а пульсирующий член, прижатый к её животу, только усиливал предвкушение скорого соития. Артём не выдержал этой сладкой пытки, одним резким движением подхватил девушку под бёдра, заставляя обвить ногами его торс, и прижал спиной к разгоряченному металлу автомобиля, прикасаясь возбуждённым членом к мокрым складочкам, мягко тараня вход в лоно, желающее как можно скорее поглотить его целиком. Бёдра девушка дёрнулись вперёд, насаживаясь на него парой толчков, жадно и остро так, что под закрытыми веками ярко полыхнуло красным, а тело содрогнулось от резкой судороги.
– Дааа, – выдохнула она, когда он заполнил её целиком, – ещё, пожалуйста, Артём…
Он не заставил себя долго ждать, подгоняемый её громкими сладострастными стонами, принялся двигаться внутри то мелкими быстрыми толчками, то выходя полностью и медленно заполняя её, заставляя извиваться и орошать влагой, раз за разом выкрикивая его имя, в то время как он целовал губами её шею, прикусывал зубами до боли и следом зализывал горевшее место от укуса языком, вбирал в рот нежную кожу, оставляя на ней краснеющие следы. А сам в это время дрожал от нетерпения и быстро нарастающего возбуждения, жадно и неистово вбивался в неё, беря желанное и