Наверное, я должен бы серьезно поразмышлять об этом, задуматься, что эти солдаты так же, как я, хотели отслужить свой срок и получить за это деньги, но у меня не получается. Они пришли убить нас, а мы вместо этого убили их, и я не чувствую никакой вины. В чем-то это было похоже на коммерческую операцию – ничего личного, просто две группы наемных работников делали свое дело. Я не чувствую злости, или ненависти, или скорби по этим солдатам. Я ощущаю только радость успеха. Мы сразились с командой другого колледжа и задали им трепку. Я все еще дышу, мой дембель стал на день ближе, и это совсем неплохо.
Глава 9. Жизнь в Шугхарте
Форт Шугхарт – как маленький городок. Все необходимое нам можно найти прямо на базе. Здесь есть кинотеатры, клубы, спортзалы и бассейны. В тихом уголке у границы базы есть даже парк, с утками в прудике, прогулочными тропинками и скамейками.
Когда мы в гарнизоне, рабочий день длится до пяти вечера. По будням мы тренируемся в поле, ходим на стрельбище, сидим в аудиториях и слушаем лекции или чистим оружие и экипировку, но ровно в пять работа официально заканчивается, и мы свободны до семи утра. Обычно мы ужинаем в столовой, а потом тусуемся в солдатском клубе, смотрим кино или играем в софтбол на накрытых куполом и отлично ухоженных стадионах за парком техники. Женатые и замужние возвращаются к семье в домики в жилом секторе базы, который выглядит как любой пригородный квартал за пределами КК, но большинство из нас, недавно завербовавшихся, холосты и живут в казарменных комнатах. Это немного похоже на колледж, только с пушками и униформами, и вместо тригонометрии и истории Северной Америки мы изучаем способы убийства людей и уничтожения их собственности.
Мне нравятся мои сослуживцы. Первый отряд больше старается, лучше работает вместе и проводит время веселее, чем все остальные. Видимо, блеск Медали Почета сержанта Фэллон переходит и на ее подчиненных, создавая негласную договоренность следовать высокому примеру. Почти все ребята в отряде забавные и общительные, с такими я хотел бы подружиться и дома. Здесь тебя не пытаются облапошить из-за СПП или таблеток с черного рынка. Только капрал Джексон, лидер команды Браво, чаще держится в стороне. Она редко ходит с нами в клуб выпить и поиграть в бильярд, нечасто смеется над чужими шутками или острит сама. Есть в ней что-то пугающее, и не только суровое выражение лица и татуировки вокруг глаз. Кажется, поддерживать себя в форме для нее даже важнее, чем для всех остальных, и почти все свободное время она бегает, отрабатывает приемы или изучает боевой устав на своем ПП.
Остальные члены моего отряда более дружелюбны. Стрэттон – главный шутник группы, Бэйкер задумчив и непринужден, Прист – фанат покера и бабник, а Патерсон – большой, глуповатый, добродушный качок. Филипс любит порой полизать нашивки – так говорят о тех, кто пытается задружиться с сержантами, – но он компетентен и всегда готов помочь с грязной работой, так что никто не обращает на это особого внимания. Хансен – самая красивая девушка в роте, и почти все парни – и кое-кто из девчонок – по уши в нее влюблены. Еще она мастер рукопашного боя, и поэтому ее обожатели предпочитают смотреть, а не трогать. Я не отрицаю, что на Хансен приятно взглянуть, но в моей голове все еще свежи воспоминания о Халли.
Халли.
Мы постоянно на связи через АрмНет и пишем друг другу почти каждый день. Ее учебное расписание во флотской школе забито до отказа, но она все равно находит время и пишет по ответу на каждые три моих сообщения. Она ненавидит зазубривать астрофизику и высшую математику и любит тренировки в невесомости, на которых флотские новички впервые познают особенности службы в космосе. Конечно, на всех звездолетах есть искусственная гравитация, но стажеры все равно должны научиться работать при отсутствии силы тяжести, как моряки старого, водного флота должны были уметь плавать. После флотской школы она на три месяца отправится на курсы пилотов десантных кораблей, а потом получит должность второго пилота в одной из множества боевых эскадрилий и год пролетает в левом кресле «Осы», прежде чем получит в распоряжение свою собственную. Я серьезно завидую ее карьере, лучшей, какую может получить контрактник с пятилетним договором. Халли проведет почти весь первый год службы за обучением, зато к его концу она уже станет младшим офицером и будет сбрасывать десантников и летать в атаку на военной машине весом в три сотни тонн. Я буду перестреливаться с агрессорами на старушке-Терре, а под командованием у меня спустя год будет только пара башмаков да винтовка на груди. Службу она закончит младшим лейтенантом флота – соответствует званию первого лейтенанта ТА, – а я в лучшем случае капралом, на восемь тарифных разрядов и целую кучу социальных слоев ниже нее.
Странно, но Халли признается, что завидует моей службе. Когда я присылаю ей долгое и подробное сообщение с рассказом об эвакуации посольства – моем первом боевом задании, – она отвечает почти сразу: «Это офигенно. Хотела бы я там быть».
«Ты серьезно? – отвечаю я. – Настоящие пули и прочая дрянь. Нас пытались убить два десятка человек».
«Серьезно, ага. Я весь месяц провела в аудитории или в общаге за учебниками. Комната не больше кладовки, а моя соседка храпит, как портовый грузчик».
Я ощущаю совершенно нелогичное облегчение оттого, что она делит комнату с девушкой, а не с парнем.
«Подожди немножко, скоро тебе придется уклоняться от зенитного огня, высаживая десант на какой-нибудь еле терраформированный кусок грязи на Внешних рубежах».
«Да какого черта. Может, мне и суждено сгореть, зато из меня получится симпатичная комета, да?»
Я смеюсь над ее ответом, но часть меня отлично знает, что многих пилотов «Ос» ожидала именно такая судьба. Они не только доставляют десант; они еще служат поддержкой с воздуха, а у десантников СРА есть свои корабли и современные противовоздушные ракеты. Нет неуязвимых военных кораблей, даже громадные новые авианосцы, у которых на борту множество истребителей и достаточно ядерок, чтобы превратить немаленького размера планету в шар из тлеющего шлака, не могут этим похвастаться. «Оса» – машина крепкая, но даже скромная граната из подствольника может попасть в уязвимое место и обрушить ее на землю пылающим метеоритом.
«Надо бежать, занятие через пять минут. Позже спишемся».
Я выключаю ПП и какое-то время смотрю на погасший экран, пытаясь представить Халли на Луне, слушающую лекции и парящую в невесомости. Она там, где хотел быть я, и мне стыдно, что я завидую ей, но еще больнее сознавать, что, скорее всего, мы больше не увидимся.
По сути, армия состоит из племен. Форт Шугхарт – большая база, и Триста шестьдесят пятый автономный пехотный батальон – лишь одно из размещенных здесь подразделений. Мы делим его со смешанным авиакрылом, транспортной группой, батальоном военной полиции, группой войск спецназа и еще с пятью батальонами разной специализации. Формально здесь есть даже полк командования стратегическими ядерными силами, но ракетные шахты и все вооружение в сотне миль отсюда, в Индиане, и единственная часть полка, действительно расположенная в форте Шугхарт, – казарма.
Каждый род войск, конечно же, считает себя лучше, чем все остальные в ТА, так что подразделения постоянно соперничают – в открытую и неофициально. На базе случаются всеобщие спортивные соревнования, ежегодные стрелковые состязания, а также регулярные потасовки в солдатских и сержантских клубах. Пехота называет саперов тупоголовыми землекопами, а саперы считают, что пехотинцы слишком уж торопятся пасть смертью храбрых. На племена делятся и сами батальоны, где роты конкурируют друг с другом, и роты, где каждый взвод – это маленький клан. Внутри взвода беззлобное соперничество простирается до уровня отрядов и даже до составляющих отряды команд. Твой батальон или полк – это твой клан, рота – дальние родственники, взвод – ближние родственники, а отряд – твоя семья. Как и в каждой семье, у нас случаются внутренние споры, но стоит какому-то чужаку связаться с одним из нас, остальные встанут на защиту.
– Вы только посмотрите!
Мы сидим в столовой, поглощая ужин, когда Джексон кивает на дверь:
– Похоже, к нам на огонек заглянули гости.
Я оборачиваюсь к двери. В столовую входит группа солдат в незнакомых униформах, и мне требуется немного времени, чтобы опознать узор.
– Обалдеть, это же десантура. Космические макаки. Какого черта они сюда приперлись?
Десантники не похожи на суперсолдат. На самом деле, они выглядят как любой боец из пехотных батальонов ТА: уставная стрижка, никакого жира, из-под закатанных рукавов ИПУ видны накачанные руки. Униформа десантников отличается не только цветом – они подворачивают рукава так, что видна более светлая подкладка, а солдаты ТА прячут ее под последними десятью сантиметрами внешнего камуфляжного узора.
Десантники шагают по столовой немножко нахально, прекрасно понимая, какую шумиху они поднимают среди пехотинцев своим появлением. Мы редко видим солдат из других видов вооруженных сил. Иногда звено флотских боевых кораблей или транспортов останавливается здесь, когда летит на перевооружение, но космическую технику пилотируют офицеры, а они не ходят в столовую для младшего состава.
Мы наблюдаем, как десантники подходят к линии раздачи. Они берут по подносу из стопки слева от прилавка и вклиниваются в очередь перед уже стоявшими там солдатами ТА. Те негромко ворчат, но их в очереди всего десять или двенадцать, а у десантников как минимум два отряда преимущества.
– Не знаю как вам, ребята, – говорит Джексон, – а мне вдруг захотелось немножко десерта.
Мы усмехаемся друг другу.
– Мы с тобой, – говорит Стрэттон. – Возьмем каких-нибудь пирожков.
Мы дружно отодвигаем стулья и встаем.
По всей столовой бойцы ТА просекают, в чем дело, и тоже поднимаются с мест. Джексон идет в начало очереди с подносом в руках. Когда она проходит мимо десантников, некоторые из них смеряют ее взглядом. Джексон высокая и мускулистая и выглядит скорее как футбольный тренер, а не пехотинец. Она встает перед вожаком пришедших, как раз когда он берет тарелку с десертом, и выхватывает ее из его рук. Десантник остолбенело смотрит, как она ставит десерт на собственный поднос.