Огонь!
Полдесятка ракетниц грохочут одновременно, и полдесятка ракет выбрасываются из стволов. Они несутся к инопланетной твари, сверкая выхлопами, словно рой очень крупных и сердитых светлячков. Одна из ракет не долетает, ударяется в землю перед существом и поднимает фонтан камней и грязи. Еще одна проносится мимо инопланетянина, в нескольких метров от его левого бока. Остальные три боеголовки взрываются о его туловище огромными огненными шарами, рассеивающими ночь вокруг.
Одновременный удар трех ракет делает то, что не вышло у автопушки. Инопланетная тварь сбита с ног. Она рушится на землю с тем же выматывающим душу воем. Десантники начинают триумфально вопить и стрелять.
Автопушка прекращает непрерывный огонь. Я смотрю в оптический прицел винтовки и включаю максимальное приближение. Существо бьется на земле всего в сотне метров от нас. В тех местах, куда врезались ракеты, шкура дымится. Лапы чудовища дергаются и поднимают в воздух грязь и камни. Потом ему удается найти опору и медленно подняться. Оно делает шаг, словно убеждаясь, что его ноги все еще работают, а потом продолжает надвигаться на терраформировщик, пусть и не так уверенно, как раньше.
– Чтоб я сдохла, – потрясенно говорит Халли. У меня получается только согласно качнуть головой. В тварь только что всадили достаточно взрывчатки, чтобы разнести в мелкую шрапнель десантный корабль, а она поднялась на ноги, хоть и выглядит чуть потрепанной.
– Перезарядить ракетницы! – кричит по связи сержант Бэккер. – Заряжайте бронебойными! Живо!
Бойцы запихивают в ракетницы новые заряды, снова вскидывают трубки на плечо и прицеливаются. Я и сам бы схватил одну, но у нашего расширенного отряда их только пять, по три ракеты на каждую, и все они в руках десантников. А у меня есть только винтовка, чей подствольник похож на подмоченную хлопушку в сравнении с МАРСами, но все-таки я поднимаю ее и навожу прицел гранатомета на существо, возобновившее свои громоподобные шаги.
– Три, два, один, огонь!
И снова заряды вырываются из пяти ракетниц с приглушенным грохотом. Этот залп чуть точнее предыдущего. Только одна из ракет уходит в сторону, а остальные попадают в туловище чужого. Одна из ракет врезается в похожий на щит нарост на его затылке, и я вижу, как разлетаются куски, когда наконечник бронебойной ракеты на полном ходу врезается в него. Остальные три ракеты попадают в центр торса с меньшими пиротехническими эффектами, чем прежде.
На этот раз тварь со стоном падает вперед, увлекаемая инерцией собственного движения. Я осознаю, насколько близко она подошла к нашей позиции, только когда вижу, как ее голова пропахивает борозду всего в пятнадцати метрах от посадочной площадки, где утомленным жуком присел наш корабль. Крыша под ногами сотрясается от тяжелого падения существа. Оно снова воет и начинает биться, но не так исступленно, как раньше. Чем-то оно напоминает мне птицу со сломанным крылом, дергающуюся на земле в паническом, буйном, бездумном отчаянии.
– Беглый огонь! – вопит сержант, и одновременная стрельба десятка десантников превращает пространство перед зданием администрации в седьмой круг ада.
Справа от нас снова пробуждается автопушка. По всему краю крыши начинают хрипло стрекотать винтовки. Я целюсь в упавшее существо и начинаю стрелять гранатами. Рядом со мной то же самое делает Халли. Наш маленький расширенный отряд стреляет из каждого имеющегося на крыше оружия в лежащего инопланетянина, и грохот стоит оглушительный. Я одну за другой расходую гранаты на своей разгрузке, стреляя сразу же, как успеваю зарядить ими подствольник, а когда гранаты кончаются, перехожу к содержимому магазина. С такого расстояния в огромную фигуру промахнуться невозможно. Я растрачиваю один магазин за другим трехсекундными очередями, стреляя заостренными вольфрамовыми дротиками так быстро, как позволяет технология.
Потом существо внизу перестает двигаться, и все, что мы делаем, – расстреливаем мертвое тело. Все равно я не убираю палец со спускового крючка, а прицел – с мишени, пока магазин в моей винтовке не пустеет.
– Прекратить огонь, прекратить огонь! – кричит кто-то по общей связи, и стрельба постепенно стихает. Несколько секунд не слышно ничего, только дождь стучит по крыше, на которой мы стоим. Тварь лежит внизу, неподвижная, растянувшаяся в грязи в паре десятков метров от здания. Я вытаскиваю магазин из винтовки и пытаюсь нашарить новый в карманах жилета, но обнаруживаю, что расстрелял весь свой запас патронов и гранат.
Десантники разражаются радостным улюлюканьем.
– Прибили поганца! – кричит капрал Гаррисон, и похожие возгласы слышатся со всех сторон. Пока десантники отмечают победу, хлопая друг друга по броне и потрясая кулаками в воздухе, мы с Халли обмениваемся настороженными взглядами. Я смотрю на инопланетное существо, без движения распростершееся в грязи. Его невероятно прочная кожа все еще дымится в тех местах, где в нее врезались гранаты и заряды автопушки. Мы одолели тварь, но нам пришлось истратить почти всю амуницию из арсенала, и чудовище остановилось в тридцати метрах от нашей позиции.
Халли прищурившись смотрит на существо, а потом бросает на меня еще один усталый взгляд:
– Слишком уж близко, – говорит она, озвучивая мои мысли.
Крыша станции терраформирования едва заметно дрожит под нашими ногами, и слышится знакомый гул, от которого у меня снова скручивает живот. Я поднимаю взгляд и по выражению лица Халли понимаю, что она тоже это услышала. Смех и радостные крики вокруг нас стихают, как только десантники тоже замечают новые толчки. На этот раз вибрации непривычно разрозненные и нестройные, а не ритмичные и размеренные, как раньше.
– Вот дерьмо, – говорит Халли.
– Перезарядить оружие! – командует сержант Бэккер в пятидесяти метрах от нас. – Ракетницы на изготовку, немедленно!
На каждой позиции есть небольшой запас амуниции. Я открываю ящик с патронами для винтовки и обнаруживаю, что он полупуст, двадцать из сорока магазинов уже израсходованы. Я достаю один, забиваю в свою пушку и кладу еще два в карманы на разгрузке. Один из десантников кладет МАРС рядом со мной и берет ракету из крохотной кучки.
– Это все, что у нас есть? – спрашиваю я.
– Было по три штуки на ракетницу, – отвечает он. – Две я только что истратил, а бронебойных не осталось вообще.
Я слышу тревожные выкрики, оборачиваюсь и вижу не одну, а четыре огромных инопланетных твари, неторопливо выходящих из тумана в нескольких сотнях метров от нас.
– Вот же дерьмо, – снова говорит Халли.
Глава 23. В темноте
Наши новые гости не идут дорогой, проложенной предыдущей тварью. Вместо этого они замирают на самой границе тумана, а потом выстраиваются в линию с большими промежутками, словно знают о судьбе своего товарища и о пределах возможностей нашего ручного оружия. Когда они наконец начинают двигаться по каменистой почве к станции, то расходятся еще сильнее, пока между каждыми из них не оказывается несколько сотен метров. Теперь шеренга занимает полкилометра, и они продвигаются стремительнее первого. Я немедленно понимаю, что четырнадцать человек, разбитых на три группы и потративших три четверти боезапаса, не имеют и малейшего шанса остановить новую атаку.
На правой стороне крыши снова открывает огонь автопушка. Большой ящик с патронами, укрепленный на ней, сделан из прозрачного полимера, и даже с расстояния в сотню метров я вижу, что пуль в нем осталось немного.
– Левый фланг! – кричит капрал Гаррисон. – Стреляйте в крайнего левого. Беглый огонь!
Новоприбывшие рассредоточились, и команды вынуждены разделить огонь. Наша группа, собравшаяся вокруг капрала Гаррисона, поливает пулями существо с левого края надвигающейся шеренги. Как и раньше, я переключаю винтовку в полностью автоматический режим и начинаю отправлять магазин за магазином в приближающуюся тварь.
– Только попробуй промазать этой ракетой, – говорит капрал Гаррсион стрелку с МАРСом. – Жди, когда он подойдет ближе. Коэн, бери последнюю ракету и помоги перезарядить, как только он выстрелит. Не потратьте их зря.
Справа слышен радостный крик команды при автопушке. Мы оглядываемся и видим, что они целятся в ноги и ступни своей мишени, а не пытаются ранить туловище, как прежде. Кажется, это работает. Уверенная и ровная походка существа сбивается, когда трассирующие пули начинают бить по его нижним конечностям. Некоторые из них рикошетят и уносятся во тьму, как поднятые ветром угольки, но часть явно пробивает шкуру. Тварь издает чудовищный, рвущий барабанные перепонки вопль и спотыкается. Потом она падает на землю со всей грацией рушащегося здания.
– Стреляйте по ногам! – проносится по общей связи. – Цельтесь ниже и стреляйте по ногам!
Мы переносим огонь на нижние лапы чужого, бредущего по равнине к нашему углу здания. Через оптический прицел мне видно, как наши гранаты и флешетты взрывают землю возле гигантских трехпалых лап твари. То, что удалось высокоскоростным артиллерийским пулям, не выходит у нашего жалкого мелкокалиберного оружия. Я знаю, что почти все мои очереди попадают в цель, но чужой движется вперед, не сбиваясь с шага. Потом наш боец с МАРСом запускает первую из двух оставшихся ракет. Я слышу знакомый хлопок воспламенителя и отрываю взгляд от прицела винтовки, чтобы проследить за траекторией ракеты. Она задевает внешнюю сторону бедра чудовища, а потом отскакивает и взрывается в грязи за спиной чужого.
– Сука! – кричит стрелок. Второй десантник поднимает последнюю ракету и засовывает ее в задний конец трубки, выполняя самую быструю перезарядку МАРСа, какую я видел. Он закрепляет защелки и хлопает стрелка по плечу:
– Давай!
Стрелок снова прицеливается. Тварь подошла уже так близко, что я смог бы докинуть до нее камнем. МАРС снова грохочет, и ракета выскакивает из трубы. Спустя долю секунды боеголовка попадает в левую ногу существа, ровно посередине между тем, что выглядит как коленный и бедренный суставы. На таком расстоянии давления взрыва достаточно, чтобы я отшатнулся на пару шагов. Инопланетянин замирает и с визгом опускается на раненую конечность. Падая, он задевает угол здания плечом, и меня сбивает с ног. Крыша залита милосердно мягкой резиной, но я все равно ударяюсь головой так, что искры сыплются из глаз. Обретя чувства мгновение спустя, я не обнаруживаю в руках винтовки.