е всего встречаются состояния страха: боязнь открытых и закрытых пространств, страх смерти из-за возможного прекращения работы сердца, боязнь высоты и т. п. Поведение больных соответствует характеру страха. Так, например, больной с боязнью заражения при употреблении пищи многократно перемывает посуду, десятки раз обдает горячей водой овощи и фрукты, подвергает пищу чрезмерной термической обработке. У больного с навязчивым страхом темноты в комнате всю ночь горит свет, у изголовья стоят наготове свечи (если вдруг отключат электричество, можно будет предотвратить опасность остаться в темноте).
Больные понимают нелепость, необоснованность страха, но превозмочь его не могут. В ряде случаев возникает своеобразный «порочный круг». Чаще всего это отмечается при болях в сердце. Из-за них больной начинает испытывать страх смерти («внезапно наступит остановка сердца»). В свою очередь фиксация внимания усиливает сердцебиение и другие неприятные ощущения в области сердца.
По своей природе навязчивые состояния можно разделить на две группы. В одной из них четко прослеживается связь между психотравмирующим фактором и возникновением болезни. Примером может служить страх у человека перед собакой, в прошлом укусившей его. В другую группу включаются те навязчивые явления, при которых трудно выделить какой-либо определенный внешний раздражитель, их вызвавший. Сами больные не улавливают связи, допустим, между навязчивым страхом заражения и каким-либо конкретным фактором. Даже врачу, анализирующему заболевание такого пациента, требуется подчас много усилий, чтобы выделить патологическое звено, обусловившее возникновение невроза.
Течение заболевания волнообразное. Болезненные симптомы могут то ослабевать, то исчезать полностью, то резко нарастать в своей интенсивности.
Усиление навязчивых явлений чаще всего происходит либо при возобновлении психотравмирующей ситуации, либо при ослаблении организма, переутомлении, длительном недосыпании и т. п.
Это нашло подтверждение и при изучении экспериментальных неврозов. Так, сотрудники лаборатории И. П. Павлова наблюдали у собак рецидив страха, вызванного истощающими нервную систему факторами. У собаки, испытавшей страх при получении ожогов, в условиях соответствующего эксперимента вновь появлялась паническая боязнь огня; у другой собаки, в прошлом пережившей страх при падении с лестницы, в ходе опыта обнаруживалась резко выраженная боязнь высоты.
Особой разновидностью навязчивых состояний является невроз ожидания (мы вскользь уже упоминали о нем ранее). Он выражается в невозможности выполнения того или иного привычного действия вследствие навязчивого опасения неудачи. Невроз ожидания, как правило, начинается с затруднений в осуществлении какого-либо действия под влиянием внешних факторов. Например, певец не смог исполнить хорошо знакомую и тщательно отрепетированную им арию из-за ларингита. В дальнейшем уже одна только мысль о предстоящем исполнении этой арии может вызвать у него ожидание неудачи. Самовнушение приводит к тому, что он на самом деле оказывается не в состоянии петь эту арию, хотя явления ларингита давно прошли и другие произведения он исполняет хорошо. Создается все тот же порочный круг: невозможность исполнения арии усиливает ожидание неудачи, а ожидание неудачи ведет к невозможности исполнения этой арии.
Невроз ожидания чаще возникает у лиц тревожно-мнительных, с быстрой сменой и неустойчивостью настроения. Его течение, как правило, благоприятное. Важно отметить, что больные ведут активную борьбу с навязчивыми явлениями, постоянно стремятся избавиться от них. Это в значительной степени способствует успешному психотерапевтическому лечению данного невроза.
Это заболевание возникает преимущественно у определенного типа людей, которых принято называть психастениками.
Невроз развивается в том случае, если нервная система ослаблена (на это же самое обращалось внимание и при описании неврастении) каким-либо истощающим фактором (инфекция, длительное физическое или умственное переутомление и т. п.).
Основное проявление психастении — утрата чувства реального, выражающаяся в потере способности критически оценивать окружающую обстановку, правильно в ней ориентироваться.
Иногда утрата реального выражена при психастении особенно сильно, все окружающее воспринимается словно сквозь дымку. Больной не может четко отделить окружающее от своего мысленного восприятия, не в состоянии провести грань между своими воспоминаниями, мечтами, грезами и реальными явлениями. Напротив, все его мечты и грезы кажутся ему более яркими, чем события реальной жизни.
Нередко больные психастенией заявляют, что даже самих себя и свои поступки они воспринимают «как во сне».
Больным крайне трудно контактировать с окружающими, у них выработка навыков общения связана с большими сложностями. Между психастеником и внешним миром словно бы стоит «стеклянная стена», из-за чего ему стоит огромных усилий понять других людей, наладить с ними правильные взаимоотношения.
Один из характерных симптомов психастении — чувство собственной неполноценности. Больные очень нерешительны, полны страха, сомнений и тяжелых предчувствий.
Вспоминается один больной, наблюдавшийся нами по поводу психастенического невроза. По характеру он отличался мнительностью, застенчивостью, повышенной впечатлительностью. К своим служебным обязанностям (работал инженером на комбинате) относился крайне добросовестно, переживал любые неполадки, из-за этого мог даже поссориться с коллегами. Неприятности переносил тяжело, после конфликта часто не мог заснуть. Если заболевал чем-либо, возникали опасения: правильный ли диагноз поставили врачи. Однажды, когда на ноге долго не заживала язвочка, очень встревожился, обратился к онкологу. При эпизодических болях в груди появлялись мысли, нет ли у него какого-нибудь серьезного легочного заболевания. Понимал необоснованность своих опасений, но не мог от них избавиться. На первых порах опасения эти были нестойкими и довольно быстро исчезали. Однажды заболел гастритом, лечился амбулаторно. Поскольку состояние не улучшилось, был стационирован в больницу. В палате рядом с ним лежали тяжелобольные, вид которых «угнетал, приводил в уныние». Соседом по койке был больной раком желудка. Выписавшись из отделения, никак не мог забыть этого соседа. Вскоре стал ощущать боли в животе, исчез аппетит, временами возникала тошнота. При анализе желудочного содержимого была обнаружена нулевая кислотность, после чего полностью уверился в том, что болен раком. Через несколько дней все явления исчезли. Восстановился аппетит, улучшилось настроение. Перестал думать о раке. Через 2 мес вновь отметил боли в желудке. Ожили прежние страхи. Заявлял, что у него «теперь уж точно рак», что он «окончательно обречен». Был помещен в клинику неврозов. Изводил навещающих его родственников разнообразными жалобами, бесконечными просьбами как-то облегчить его участь, раздобыть какие-то редкие лекарства, тревожил их телефонными звонками, сообщая, что ему «становится все хуже и хуже». Говорил о безнадежности своего состояния.
В процессе лечения болезненные расстройства полностью исчезли. В последующем отмечались лишь некоторые явления декомпенсации психастенических свойств характера при возникновении психотравмирующей ситуации.
Здоровое, реальное отношение к действительности у больных психастенией отсутствует. Преобладает тревожно-мнительное настроение. Больные робки, боязливы. Мышление монотонное, лишенное эмоциональной окраски, характеризуется постоянным философствованием по самому незначительному поводу.
Решение сделать какую-нибудь работу, совершить тот или иной поступок вызывает у этих больных массу сомнений и противоречивых мыслей. Сосредоточить свою энергию на выполнении какого-либо замысла им крайне трудно. Они плохо приспособлены к жизни и свою слабость восполняют бесплодными рассуждениями и мудрствованиями, которые им, конечно, ни в коей степени не помогают.
Постоянные сомнения, мнительность, нерешительность, разнообразные опасения и страхи делают больных психастенией довольно неудобными в общежитии. Они проявляют, кроме того, и низкую работоспособность, объясняемую особенностями их характера, ибо их умственные и физические усилия тратятся в основном на ненужные дела и бесплодные рассуждения.
Любое вполне обычное житейское событие приобретает в глазах больного психастенией характер сложной, трудно разрешимой философской проблемы. Каждое действие подвергается постоянному внутреннему обсуждению, больной все время колеблется в выборе выхода из того или иного положения. Нередко при этом в качестве советчика выступает кто-либо из окружающих. Однако его советы больной вновь и вновь подвергает рассмотрению с позиций «за» и «против» и в конце концов так и не принимает твердого решения.
Неотвязное стремление анализировать все свои действия, поступки, взаимоотношения со знакомыми и близкими, сознание неуверенности в своих силах, склонность к «самокопанию», не дающие покоя сомнения создают массу трудностей в жизни этих больных.
Кроме неврозов, нередко встречаются и другие, очень сходные с ними болезненные состояния. Это своеобразные реакции, представленные характерной триадой симптомов: тревогой, беспокойством и напряжением. Подобные реакции возникают у человека, встречающегося с тем или иным затруднением в жизни, препятствием к выполнению намеченных планов, нарушением производственных или внутрисемейных отношений. В некоторых случаях невротические реакции являются не самостоятельным болезненным расстройством, а первой, самой начальной стадией невроза.
Эмоциональное состояние изменяется по-разному. У одного даже крупные неудачи на пути к поставленной цели, серьезный конфликт с сослуживцами и пр. вызывают не тревогу и беспокойство, а, напротив, приводят к рассудительности, способности трезво оценить создавшуюся ситуацию, без сетований на себя и без перекладывания всех грехов на окружающих. Мы обычно встречаем такую реакцию у людей с большим самообладанием, уравновешенных, самокритичных. Другой же в аналогичной обстановке либо начинает бравировать своим поражением, скрывая внутреннюю озлобленность, либо впадает в полное уныние из-за крушения своих планов или испортившихся отношений с коллегами по работе или родственниками.