Особую роль в психологической войне приобретали выходцы из социалистических стран. Д. Кеннан признавал в 1972 году: "В нашей стране есть шумные и влиятельные элементы, которые не только хотят войны с Россией, но имеют ясное представление, ради чего ее нужно вести. Я имею в виду беглецов и иммигрантов, особенно недавних из нерусских областей Советского Союза и некоторых восточноевропейских стран. Их идея, которой они страстно, а иногда беспощадно придерживаются, проста – Соединенные Штаты должны ради выгоды этих людей воевать с русским народом, дабы сокрушить традиционное
Российское государство, а они установят свои режимы на различных "освобожденных" территориях"". США умело использовали разрушительную энергию эмиграции в целях "размывания коммунизма".
Активно использовались в психологической войне и различные диссиденты внутри СССР и других социалистических стран. Их сочинения публиковались на Западе, широко пропагандировались по "Голосу Америки", радиостанции "Свобода" и другим радиоголосам. Пропаганда сочинений, вроде книги А. И. Солженицина "Архипелаг Гулаг", в которых в беспросветно черном свете изображалась вся советская история, а ее трагичные события невероятно преувеличивались, помогала для нейтрализации просоциалистических настроений на Западе и отвлечению внимания от чудовищных преступлений, которые творили США и их агентура во Вьетнаме, Лаосе, Камбодже, Чили и других странах мира.
В США пропагандировались прогнозы, составлявшимися советскими диссидентами. Всемерно популяризировалась, например, книга советского диссидента Андрея Амальрика "Доживет ли Советский Союз до 1984 года?" Амальрик исходил из того, что ожидавшаяся им война между СССР и Китаем вызовет волнения среди населения, которые будут подавляться войсками.
А это, по его прогнозу, "обострит межнациональную вражду… резко
усилит националистические тенденции среди нерусских народов Советского Союза, сначала в Прибалтике, на Кавказе и Украине, затем в Средней Азии и на Волге." Автор полагал, что "во многих случаях партийные руководители различных национальностей могут стать инициаторами таких тенденций." "Падение режима, – предвещал Амальрик, – произойдет примерно между 1980 и 1985 годом." "Демократическое Движение, – по словам Амальрика, – будет не в состоянии взять контроль в свои руки и решить проблемы страны". В результате этого "власть перейдет в руки экстремистских элементов и групп, а страна начнет погружаться в анархию, насилие и острую межнациональную ненависть. Границы новых государств, которые станут возникать на территории бывшего Советского Союза, будет чрезвычайно трудно определить." Книга была расценена в СССР как антисоветская и подстрекательская. Ее автор был сослан в Магадан, но вскоре был выпущен за границу.
Эти и другие меры, принимаемые советскими властями против нескольких диссидентов, шумно осуждались в США и создавали впечатление, что в СССР царит кровавый террор. Одновременно с помощью Израиля и еврейской буржуазии США, контролирующую большую часть средств массовой иноформации этой страны, развертывалась шумная кампания о том, что СССР препятствует выезду за его пределы евреев. Под шум этой кампании в конгрессе США в 1973 году была принята поправка Джексона – Вэника, наложившая ограничения на торговлю с СССР, пока не будут сняты все ограничения с выезда евреев из СССР. И хотя отказывали в выездных визах лишь отдельным лицам, занятым в особо засекреченых отраслях оборонной промышленности, эта поправка продолжала действовать.
К началу 70-х годов в США были созданы сотни советологических центров, старательно изучавших советское общество. Исследовались хозяйственные, социальные, политические и этно-культурные стороны советской жизни. Тщательно изучалась история СССР. Исследования, позволявшие составить социологическую картину советского общества, готовились на основе регулярных опросов среди лиц, посещавших СССР или покинувших нашу страну. При этом особое внимание уделялось изучению уязвимых сторон советского общества.
Особое внимание обращалось на возможность дискуссий по поводу советской истории для дестабилизации СССР. Советолог Стивен Коэн в своих публикациях 70-х годов подчеркивал перспективность противопоставления "бухаринской альтернативы" восторжествовавший "сталинской альтернативы". Указывалось и на наличие "троцкистской альтернативы". Споры вокруг этих "упущенных" альтернатив и вокруг "сталинского вопроса" могли, по оценке советологов, разжечь страсти в советском обществе. Вольно или невольно советологи возвращались к опыту 1780 года, когда неожиданно реанимированные страсти вокруг давней истории едва не привели к государственному перевороту в Великобритании.
Советологи обращали внимание и на тех деятелей советского общества, которые могли бы сыграть видную роль в грядущих событиях. Пристальное внимание уделялось лицам, в которых советологи видели "реформаторов", которые могли бы сыграть роль лидеров в процессе дезинтеграции СССР. Уже к 1977 году Стивен Коэн перечислял видных публицистов, ученых и других деятелей СССР, которые, по его мнению могли быть носителями "антисталинской альтернативы" и были похожи на политических деятелей Венгрии и Чехословакии, сыгравших заметные роли в событиях 1956 и 1968 годов.
Под этим же углом особо тщательно изучались сведения о партийных руководителях. В номере американского журнала "Проблемы коммунизма" за июль-август 1979 года Джерри Хаф опубликовал статью "Разрыв в поколениях и проблема преемственности Брежнева". Рассуждая о шансах тех или иных руководителей страны сменить Брежнева, Хаф исходил из вероятности того, что претендентами на пост станут Ю. В. Андропов, К.У. Черненко, В. В. Гришин и М. С. Горбачев. По мнению Хафа, наибольшие шансы имел самый молодой из них – секретарь ЦК КПСС Михаил Сергеевич Горбачев. Автор статьи видел в Горбачеве будущего реформатора. Но советолог затруднялся дать ответ, когда Горбачев придёт к власти. То обстоятельство, что в советологических кругах уже с середины 1979 года было обращено внимание на Горбачева как на потенциального первого руководителя СССР, означало, что отныне каждый его шаг, а также каждое событие в жизни близких к нему людей становилось предметом пристального внимания и активности государственных служб США.
Эти исследования имели прикладной характер и использовались для формирования государственной политики стран Запада в отношении СССР. В США, где эти работы велись особенно активно, они координировались Государственным департаментом, Министерством обороны и ЦРУ. На основе полученных выводов составлялись прогнозы развития событий в СССР и других социалистических стран. Такие прогнозы постоянно составлялись в различных советологических центрах различных стран Запада.
В 1978 году британские генералы, сотрудничавшие в НАТО, подготовили свой прогноз разрушения СССР и социалистической системы в Европе, который был изложен в книге "Третья мировая война. Август 1985 года". Многие события, описанные в книге, казались в 1978 году невероятными: распад Югославии и вооружённый конфликт между сербами и хорватами, в который вмешиваются силы НАТО и Варшавского пакта, военные действия на территории Германии, которые вызовут волнения в Германской Демократической Республике, подъем антиправительственного рабочего движения в Польше, парализующий всю страну, военные действия Ирана в Персидском заливе, демонстрация в Алма-Ате с требованием убрать "русские войска" из Казахстана и заявление правительства Казахстана о провозглашении независимости, заговор украинских националистов, атомный взрыв, поражающий территорию Белоруссию. Развязка событий, назначенных на август 1985 года, происходила вследствие государственного переворота в Кремле, жертвами которого становились члены Политбюро, распад СССР и крах советской системы. Эта книга-прогноз была демонстративно подарена премьер-министром Великобритании Джеймсом Каллагеном президенту США Джимми Картеру. Так правящие круги ведущих стран НАТО показывали свою готовность продолжать курс тех, кто составлял "Чариотр", "Дропшот" и другие планы разгрома СССР.
А вскоре, в конце августа 1980 года в точном соответствии с этим прогнозом британских генералов, в Польше возникло движение "Солидарность", буквально парализовавшое страну. США через официальные и неофициальные каналы стали оказывать ему поддержку.
Упоминание генералами НАТО Ирана в своей книге-прогнозе не было случайным. К этому времени в этой стране поднялось мощное революционное движение за свержение проамериканского режима шаха. Правительство Картера все больше выражало свою обеспокоенность событиями в Иране. В конце 1978 году советник по вопросам национальной безопасности Збигнев Бжезинский выдвинул концепцию так называемой "дуги кризисов" (или "дуги нестабильности"), проходящей по побережью Индийского океана от стран Восточной Африки, через Ближний и Средний Восток до Малайзии и Сингапура. Подготовленный в 1978 году Бжезинским доклад "Военные варианты в Персидском заливе", а также наращивание Соединенными Штатами своих вооруженных сил в бассейне Индийского океана (в центре которого находилась крупная американская военно-морская база Диего-Гарсия) свидетельствовали о том, что объектом американской агрессии могла оказаться любая страна, расположенная в этом регионе и поблизости от него.
После бегства шаха Ирана из страны и победы там исламской революции в начале 1979 года Картер в своем президентском послании объявил район Персидского залива "зоной интересов" США. Для реализации "доктрины Картера" стал создаваться "корпус гибкого реагирования". Обострение ирано-американских отношений в конечном счете привели 4 ноября 1979 года к захвату иранскими студентами посольства США, в котором находилось 63 американских граждан. Студенты требовали в обмен выдачи американцами шаха Ирана. 12 ноября Картер ввел эмбраго на иранскую нефть.
А вскоре обострение обстановки вокруг Ирана распространилось и на соседние с ним страны. Хотя за полгода до событий в Иране наметилось некоторое потепление в советско-американских отношениях, когда после долгих проволочек 15 июня 1979 года в Вене президентом Д. Картером и председателем президиума Верховного Совета СССР Л. И. Брежневым был подписан Договор об ограничении стратегических вооружений (ОСВ-2), этот очередной поворот к разрядке напряженности был недолгим.