Тем временем Сандино прибыл в президентский дворец, где его тепло встретил Сакаса. Как только встреча закончилась и Сандино с его приближенными покинул президентский дворец, они были схвачены национальными гвардейцами. Через несколько часов они были расстреляны. Вслед за этим последовала кровавая расправа над сандинистами. По данным, приведенным американским журналистом Уильямом Крейгом, было убито 300 человек. Но мексиканский общественный деятель Висенте Саенс считал, что эта цифра сильно преуменьшена.
Хотя убийство генерала Сандино было совершено людьми Сомосы, соответствующие указания были отданы американским посланником Лейком, который поспешил удостовериться в убийстве и лично посетил место расправы. После гибели Сандино его родственники обратились в американскую миссию, чтобы им выдали труп генерала, зная, кто организовал убийство. Американское правительство постаралось отмежеваться от инспирированного им преступления, но сохранило превосходные отношения с Сомосой. Как-то Ф. Д. Рузвельт заявил в неофициальной беседе: "Сомоса – сукин сын, но он наш сукин сын!"
Этим принципом Рузвельт руководствовался в своих отношениях и с другими латиноамериканскими диктаторами. В 1935 году США помогли подавить восстание бразильского Национально-освободительного альянса и установить диктатуру Ж. Варгаса в 1937 г.. В 1938 году США поддержали мятеж генерала Седильо против законного президента Мексики Карденаса. Когда американский журналист Джон Гантер посетил Латинскую Америку, он признал, что по крайней мере в половине из стран этого региона во времена Рузвельта у власти находились диктаторские режимы. Все они были для президента США "добрыми соседями" или "нашими сукиными сынами".
Одновременно, как писал С. А. Гонионский, "на основе политики "доброго соседа" США перешли к осуществлению широкой идеологической экспансии в страны Латинской Америки. В Латинскую Америку под различными благовидными предлогами хлынул поток американских миссий. Значительно увеличилось количество радиопередач и изданий на испанском и португальском языках. Голливуд получил специальное задание – выпускать фильмы, которые бы прославляли бы "традиционную" дружбу между США и странами Латинской Америки".
"Политика "доброго соседа", – как указывал С. А. Гонионский, – привела к дальнейшему укреплению позиций США в странах Латинской Америки, к усилению экономической и политической зависимости этих стран от североамериканских монополий". С 1933 по 1939 год США заключили 11 соглашений о снижении таможенных тарифов со странами Латинской Америки. Например, по такому соглашению с Бразилией, последней разрешалось ввозить в США беспошлинно целый ряд тропических продовольственных культур. Взамен же Бразилия обязывалась взымать минимальные пошлины или вообще их не взымать с промышленных товаров, ввозимых в США. У. Фостер пояснял: "В данном случае, как и во всех других, когда вступали в действие торговые соглашения…, их основной целью было задушить промышленность латиноамериканских стран, оставив ее совершенно беззащитной перед лицом мощной конкуренции высокоразвитой промышленности США". С. А. Гонионский подчеркивал, что "эти соглашения, фактически знаменовавшие собой захват Соединенными Штатами латиноамериканских рынков, оформлялись через Панамериканский союз".
Экспорт США в Южную и Центральную Америку с 215 млн. долларов в 1933 году увеличился до 569 миллионов долларов в 1939 году. Импорт за этот же период возрос с 316 миллионов до 518 миллионов долларов.
В то же время бурные темпы роста товарооборота между США и Латинской Америки отражали быстрое развитие американской экономики, возрождавшейся после начала "Нового курса". Казалось, что правящие круги США опять сумели совершить чудо: опасность крушения американского общества была предотвращена. Опять, как это не раз бывало в США, в стране царила всеобщая эйфория. Во время предвыборной кампании 1936 года Рузвельта встречали восторженные толпы людей. Когда Рузвельт проезжал на автомобиле среди 150 тысяч жителей Бостона, он слышал возгласы: "Он дал мне работу!" "Он спас мой дом!" и тому подобные. Победа Рузвельта над соперником из республиканской партии была небывалой в истории США: за него проголосовало 27,7 миллионов человек, или 60,8% от числа избирателей (против 16,6 миллионов за республиканца А. Лэндона). В результате сторонников Рузвельта в коллегии выборщиков оказалось 523 против 8 сторонников Лэндона.
Хотя реформы Рузвельта существенно усилили роль государства в социальной помощи миллионам нуждающихся, в то время мало задумывались о том, что ценой восстановления экономической активности стал значительный рост внутреннего долга США. Нараставший и в дальнейшем внутренний долг США стал постоянным источником неуверенности для всех будущих поколений американцев.
Другим следствием "Нового курса" стал бурный рост государственного аппарата США и его вторжение во все сферы жизни страны и отдельных людей. Права отдельного человека становились все более иллюзорными по мере того, как усиливались центральная власть. Демократические свободы, которыми так гордились американцы, могли теперь ликвидированы мощной государственной машиной и в стране могли быть легко развязаны массовые полицейские репрессии по отношению к оппозиции. Тем более, что в стране давно были предпосылки к этому, как это показали и огульные аресты "подозрительных" в гражданскую войну 1861-65 гг., и "пальмеровские рейды". Одним из свидетельств подготовки к преследованию по политическим мотивам, явилось создание в 1938 году в конгрессе комитета по расследованию антиамериканской деятельности.
Наконец, не были глубоко проанализированы причины Великой депрессии и биржевого краха 1929 года. А поэтому спекуляция ценными бумагами и экономический кризис могли повторяться. Не принималось во внимание и то, что меры, принятые для выхода из кризиса, были лишь частичными реформами, которые не могли решить глубинные экономические и социальные проблемы страны.
Глава 19. Ответственность США за развязывание Второй мировой войны.
Несмотря на немалые успехи в восстановлении экономики США не сумели предотвратить новый экономический кризис, начавшийся осенью 1937 года. К лету 1938 года промышленное производство сократилось на одну треть, а количество безработных достигло 9,6 миллионов человек. Доходы фермеров упали, число заявок на предоставление пособий резко возросло. Правительство Рузвельта увеличило ассигнования на общественные работы и социальную помощь. Президент говорил о неравенстве американского общества, указав, что 1,5% населения страны получают такой же доход, как и 47%, но не мог предложить никаких мер для изменения этого положения.
Американский историк Р. Тагвелл писал: "В 1939 году правительство не могло добиться никаких успехов. Нельзя было даже предложить новых законопроектов… Впереди лежало открытое море до того дня, когда в Польшу вторгся Гитлер. туман мог развеять только могучий ветер войны. любые иные меры во власти Рузвельта не принесли бы никаких результатов". Н. Н. Яковлев уточнял: "Только война могла явиться желанным избавителем для Соединенных Штатов, переживавших постоянный кризис… Исторически Соединенные Штаты извлекали неслыханные выгоды от войн в Европе и Азии. Это был достаточный побудительный мотив для американской буржуазии подстрекать к военным конфликтам за океанами.
Во второй половине тридцатых годов кризисное состояние собственной страны удвоило рвение руководящих сил США в проведении этой политики. Однако, чтобы получить все барыши и не оказаться в проигрыше, был необходим точный расчет".
Для "точного расчета" требовалась детальная информация о положении дел зарубежных странах и возможность влиять на их ход. Со времен Бенжамина Франклина США имели хорошую систему информирования о положении дел за рубежом, а также много своих явных и тайных агентов, способных осуществлять акции в интересах США. Американские историки Б. Лангер и С. Глисон писали: "Едва ли какое-либо правительство в новейшее время имело больше разведывательной информации о положении дел за рубежом, чем американское правительство в этот критический период. Рузвельт и Хэлл (тогдашний государственный секретарь США. Авт.) своевременно и полностью информировались. Едва ли будет преувеличением считать, что они находились в лучшем положении по сравнению с государственными деятелями других стран, зная все аспекты обстановки, и, если бы они сочли необходимым, они могли оказывать громадное влияние". Н. Н. Яковлев замечал: "Очень неплохо поставленная американская разведка давала правительству самую разнообразную информацию. Рузвельт лично занимался улучшением разведывательной деятельности". Прекрасно зная международную обстановку и имея своих агентов влияния в различных странах, правительство США стремилось повести дело так, чтобы новая мировая война принесла им не меньшие прибыли, а может быть и бОльшие.
На первых порах правители США старательно делали вид, будто не замечают, что в мире появились силы, готовые не только осуществить новый передел планеты, но и подвергнуть народы Земли полному порабощению или геноциду на основе расовых лжетеорий. Нежелание вмешиваться в дела других стран и верность принципам изоляционистского "американизма" декларировались Рузвельтом в то время, когда над миром нависла угроза фашистского нашествия. Проведение политики "невмешательства" объективно поощряло агрессоров.
3 октября 1935 года фашистская Италия напала на Эфиопию, а уже 5 октября была опубликована прокламация Рузвельта о "нейтралитете" США. "Нейтральная" политика позволяла США резко увеличить поставки в Италию нефти. Оправдывая свой курс, Рузвельт заявил 2 октября: "Американский народ имеет лишь одну заботу, выражает лишь одно чувство: что бы ни случилось на континентах за морем, Соединенные Штаты Америки будут и должны, как о том давным-давно молились "отцы" – основатели страны, оставаться не связанными ни с кем и сохранять свободу рук… Мы не только искренне стремимся к миру, нами движет твердая решимость избежать тех опасностей, которые могут поставить под угрозу наши мирные отношения с остальными странами".