Подготовку заговора осуществляло ЦРУ, которое возглавлял брат государственного секретаря – Аллен Даллес. Непосредственно организацией заговора руководил заместитель директора ЦРУ Фрэнк Уизнер. Главой выступления против правительства Арбенса было решено избрать полковника Кастильо Армаса, бывшего военного атташе Гватемалы в Вашингтоне, который в 1950 году готовил мятеж против правительства своей страны, был арестован, а затем сбежал из-под стражи. По сведениям из сборника "Документированные тайные действия ЦРУ США внутри страны и за рубежом в период с 1950 по 1974 г", К. Армас получил примерно пять миллионов долларов, самолеты и опытных летчиков для пилотирования самолетов. В конце 1953 года в США были завербованы летчики и авиатехники для Армаса. Одновременно в Гондурасе и Никарагуа, а также в ряде других стран Карибского бассейна шла открыто вербовка наемников. В Тегусигальпе и гондурасских джунглях под руководством сотрудника ЦРУ Г. Ханта велась подготовку "армии Армаса". США доставляли для "армии" военную технику и снаряжение в Гондурас и Никарагуа.
Тем временем в США развернулась шумная компания против Гватемалы. В газетах публиковались статьи под заголовками: "Красный аванпост в Центральной Америке", "Карибское море – коммунистическое озеро?" и т.д.. Посол США в Гватемале Пэрифуа заявил: "Мы не можем позволить, чтобы между Техасом и Панамским каналом была создана советская республика". На самом деле присутствие коммунистов в Гватемале было довольно скромным. Хотя в стране с 4-миллионным населением за компартию голосовало 500 тысяч избирателей, в самой партии состояло лишь 532 человека. Из 56 депутатов Национального собрания лишь четверо были коммунистами, а из 25 тысяч сотрудников госаппарата коммунистами являлись лишь семнадцать служащих.
Тем не менее, США решили воспользоваться Х межамериканской конференцией в Каракасе (март 1954 г.) для политической подготовки нападения на Гватемалу. Несмотря на возражения ряда делегаций (Мексика, Аргентина, Эквадор, Коста-Рика), конференция по настоянию Даллеса приняла резолюцию "Об укреплении солидарности в целях сохранения политической целостности американских государств ввиду угрозы международного коммунизма". Комментируя принятую резолюцию, Даллес заявил: "Декларация, с которой мы выступаем на конференции, фактически выдержана в духе доктрины Монро, ныне в значительной степени забытой, которая касается угрозы распространения на наше полушарие политической системы деспотических европейских держав".
1 мая 1954 года (этот день в Гватемале был праздничным) началось вещание пропагандистской станции американских наемников – "Голос освобождения". Выступления популярных певцов сопровождались подстрекательскими антиправительственными заявлениями. Одновременно усилились обвинения США в адрес Гватемалы. 15 мая Даллес объявил, что Гватемала – это "основной плацдарм международного коммунизма, создающий угрозу безопасности всего американского континента", "база тайного снабжения оружием подрывных элементов в соседних странах". 24 мая состоялось совещание в Белом доме, на котором было принято решение о военно-морской блокаде Гватемалы. Одновременно самолетами в Гондурас и Никарагуа было переброшено, по последующему признанию Д. Эйзенхауэра, около 50 тонн различного оружия, включая пулеметы, винтовки, пистолеты, а также боеприпасы. Кроме того, Кастильо Армас получил в свое распоряжение три бомбардировщика Б-26. На проведение "операции Гватемала" было выделено 6 миллионов долларов.
17 и 18 июня в воздушное пространство Гватемалы из Гондураса и Никарагуа вторглись самолеты, которые разбрасывали листовки с призывами к восстанию против правительства, сбрасывали грузы с оружием в лесах страны для мятежников и бомбили склады с горючим. Одновременно в Гватемалу вторглись отряды во главе с мятежным полковником Кастильо Армасом. Как писал Ф. Сергеев в своей книге "Если сорвать маску", на захваченной гватемальской территории "правительственные служащие, рабочие и крестьяне, бывшие членами профсоюзов, а также представители местных органов, участвовавшие в проведении аграрной реформы в стране, были арестованы и заключены в тюрьмы. После неслыханных издевательств и страшных пыток многие были зверски убиты".
18 июня Гватемала обратилась в Совет Безопасности с жалобой на агрессию против нее. Была единогласно принята резолюция с призывом "немедленно прекратить все действия, могущие привести к кровопролитию", но 22 июня представитель Гватемалы сообщил, что резолюция не выполняется агрессорами. Вопреки предложению СССР, Совет Безопасности отказался вторично обсуждать гватемальский вопрос.
Американские наемники успешно продвигались в малонаселенных районах страны, но встретили упорное народное сопротивление по мере продвижения в глубь Гватемалы. Они вынуждены были отступать к границе, а Армас так и не решился перенести свой штаб на гватемальскую территорию. Позже один из организаторов "операции Гватемала" вспоминал заседание в Белом доме, Х. Джефферс вспоминал: "Барабаня по столу пальцами, Эйзенхауэр остановил свой солдатский взгляд на Аллене Даллесе и спросил: "Что вы думаете о шансах Кастильо на победу без авиации?" Даллес мягко ответил: "Приблизительно равны нулю". "Допустим, мы дадим ему авиацию. Каковы будут его шансы тогда? – спросил Эйзенхауэр. "Около 20%, – сказал Даллес. Президент посчитал, что решение возникшей перед ним задачи найдено – он даст подкрепление. Когда Даллес покидал кабинет президента, получив обещание о незамедлительном предоставлении новых самолетов для оказания поддержки Кастильо, Эйзенхауэр улыбнулся ему. "Аллен, – сказал он, – именно 20% убедили меня. Я понял, что вы глубоко и реалистически продумали этот вопрос. Если бы вы сказали, что шансы равны 90%, мне было бы гораздо труднее принять нужное решение".
24 июня из Неварна (штат Нью-Джерси) была переброшена новая партия самолетов для Армаса. Не встречая сопротивления, американские самолеты с бреющего полета бомбили столицу страны и другие гватемальские города. Многие из гватемальских городов были сожжены или разрушены в результате авианалетов. Однако наземные части "армии Армаса" не смогли добиться успеха.
27 июня президент Арбенс заявил о разгроме мятежников и сообщил, что "остатки мятежников окружены в джунглях на границе с Гондурасом и что их уничтожение – лишь вопрос времени". Однако американские самолеты продолжали бомбить Гватемалу. Одновременно они стали разбрасывать листовки, в которых утверждалось, будто Арбенс намерен распустить регулярные войска и заменить их "рабочими отрядами". Это вызвало волнения среди гватемальской армии. Одновременно был инспирирован марш рыночных торговок против правительства.
28 июня посол США в Гватемале Пэрифуа посетил Арбенса и потребовал "чистки его проавительства". Одновременно Пэрифуа встретился с полковником Карлосом Диасом и потребовал от него отправить в отставку правительство Арбенса. Под давлением внешних и внутренних сил Арбенс подал в отставку. Перед этим он взял клятву с членов нового правительства, что они продолжат борьбу с наемниками до их полного изгнания.
Была сформирована хунта во главе с полковником Диасом, в которую также входили его сторонники Хосе Санчес и Эльфего Монсон. Хунта объявила вне закона Гватемальскую компартию. Снова к Диасу явился Пэрифуа, держа в руках список с именами руководителей левых сил. Он потребовал их немедленной казни. Однако Диас отказался выполнять этот ультиматум. Бомбардировка столицы возобновилась.
29 июня Диас был свергнут и главой хунты стал полковник Монсон, который тут же начал переговоры с Армасом, которые увенчались подписанием соглашения о перемирии. А 1 сентября президентом страны был объявлен Кастильо Армас. Вскоре земли, конфискованные у "Юнайтед фрут компани", были ей возвращены.
Позже работник ЦРУ Д. Филлипс, причастный к "операции Гватемала", вспоминал, как чествовали его и других разведчиков во главе с Алленом Даллесом в Белом доме Эйзенхауэр, Никсон и другие члены правительства. На прощание Д. Эйзенхауэр сказал Аллену Даллесу: "Спасибо, Аллен. И спасибо всем вам. Вы предотвратили возникновение советского плацдарма в нашем полушарии".
Еще до событий в Гватемале США попытались вмешаться в ход колониальной войны, которую Франция вела против народов Индокитая. Даллес и другие стали оказывать давление на правительство Франции, требуя от него неуступчивости по отношению к народно-освободительным силам Вьетнама, Лаоса и Камбоджи. Из так называемых "Бумаг Пентагона" следует, что в 1953 году Совет Национальной Безопасности рекомендовал рассмотреть возможность вступления США в войну с целью сорвать возможное соглашение Франции со странами Индокитая и достигнуть "военной победы" в этом регионе. Было рассмотрено предложение организовать массированный и даже атомный удар с использованием сотен самолетов с американских баз на Филиппинах и с авианосцев, крейсировавших в Южно-Китайском море, по вьетнамской Народной армии, которая в это время осаждала французский гарнизон в городе Дьенбьенфу.
3 апреля 1954 года Даллес убеждал лидеров конгресса дать санкцию президенту на "использование воздушной и морской силы в Индокитае". Даллес утверждал: "Если Индокитай падет и если его падение приведет к потере всей Юго-Восточной Азии, тогда Соединенные Штаты могут в конце концов оказаться вынужденными отступить обратно на Гавайи, где они находились перед Второй мировой войной".
Спустя 4 дня об этом же говорил и Эйзенхауэр, сравнив страны Юго-Восточной Азии со стоящими вертикально костяшками домино.
Президент заявлял: "Вы имеете ряд поставленных домино и выбиваете первое из них… Если коммунисты захватят Индокитай, то следующими могут рухнуть Бирма, Таиланд, Малайя и Индонезия. Падающие домино способны также опрокинуться на островную оборонительную цепь Америки, состоящую из Японии, Формозы (Тайваня), Филиппин и дальше на юг, угрожая Австралии и Новой Зеландии". Эйзенхауэр особо остановился на том, что последствием этого станет "не только потеря незаменимых источников сырья, но и распространения коммунистической гегемонии на дополнительные десятки миллионов людей". ("Теория домино" отражала механистичность и прямолинейность, характерные для господствовавших в Америке представлений о мире. В соответствии с этой теорией страны мира изображались в виде прямоугольных предметов, которые можно было либо поставить вертикально, либо уронить на горизонтальную плоскость. Общественно-политические процессы в различных странах уподоблялись механическому падению тел от ударов по ним).