йностью не будет повода для таких подтасовок как в Омской области. Но, вынужден вам напомнить, интенсификация и наращивание урожайности это путь Бенедиктова, с которым вы в ссоре.
— Бенедиктова можно вернуть. А с чего ты взял, что будут пылевые бури, Петя про них ничего не говорил. И прошлое не трогай, мы про зерно будущего говорим.
Косыгин стал просматривать данные про целину и показал Никите Сергеевичу данные про урожай 1962 года. "Кукурузник" поменялся в лице, когда увидел и прочитал написанное. Дело в том, что в 1962 году пылевые бури практически полностью уничтожили урожай на целинных землях, в результате чего для того, чтобы прокормить народ в 1963 году пришлось на закупку зерна потратить 1200 тонн золота. Громыко, прочитав тем временем про Новочеркасский расстрел, влез в разговор:
— Никита Сергеевич, я тут прочитал про будущую историю и вот что заметил как дипломат, что было сделано неправильно. Первое, руководителям надо было отменить плановое снижение расценок, причем, судя по причинам поражения в холодной войне, даже повысить, чтобы было, за что еду покупать. Или хотя бы вежливо и изворотливо пообещать улучшение и зарплаты, и условий труда на заводе. Если видно, что рабочие только злятся на разъяснение политики партии, то надо было им пообещать улучшение, а не повторять как попугай то, что сказали сверху и тем более не хамить, когда народ думает, бунтовать или нет. Я все понимаю, сам иногда подчиненных вежливо ругаю, но тут хамство абсолютно неуместно. В своем ведомстве людей, не умеющих вежливо общаться, я не держу, это очень нехорошо для дипломата. Хамство это общая проблема нашего народа, которую надо лечить. У нас, как мне говорили, продавщицы за любую мелочь или просто так могут обругать покупателей. А в свою бытность в США я видел, что всегда в магазинах вежливо и тактично обслуживают покупателей, а не ругают почем зря. Это важно для того, чтобы народ не отказался от власти КПСС.
— Никита Сергеевич, я иногда в магазины захожу и с этим сам сталкиваюсь или вижу со стороны некачественное обслуживание покупателей, — поддержал Громыко Алексей Николаевич. — Да и хватает у нас руководителей, которые когда надо и не надо ругаю по матушке подчиненных.
— Это что, на меня намекаете? Да с нашими многими дураками вроде Подгорного по другому нельзя. И что, уже решили от меня избавиться? А хрен вам!
— Никита Сергеевич, речь идет о чрезмерном хамстве по отношению к окружающим. Мне пришлось выгнать Грабина, хоть он талантливый создатель артиллерии. Решил, что раз он любимчик Сталина, то об меня можно ноги вытирать, и после смерти Виссарионовича не успокоился, за что и получил. Что же касается вас, то мы не допустим того, чтобы были выборы вашего преемника всем ЦК КПСС. Конечно же, сначала все там проверим, что возможно. Хотя эти книги подтверждают, что мины под нашу страну заложены как минимум при сильном содействии Леонида Ильича Брежнева, — отметил Дмитрий Федорович.
— Слушай, Дима, а ты можешь Грабина обратно взять, потому что он специалист по пушкам? Не посмотрев на то, что вы враги, — спросил с подколкой Хрущев.
— Если захочу, то возьму. Но работать с ним не хочу. Да и не слишком нужны нам новые орудия, без Грабина обойдемся.
— Вот, и я не хочу тех спецов, с которыми поссорился, обратно брать. Погоди-ка, Дмитрий Федорович, а ты смотрел материалы из будущего по артиллерийскому вооружению. А вдруг понадобится в будущем, хоть я не очень верю.
— Сейчас гляну из принципа, — Устинов стал смотреть по артиллерии материалы, да и по бронетехнике. Выходило, что управляемые ракеты очень важны во многих родах войск, и бронетехника, и авиация, и ПВО, и РВСН. Но и НУРСы применяются, и артиллерийские орудия. Последние очень популярны в бронетехнике, и есть САУ, и буксируемые пушки. Обычные пушки ограниченно применяются. Был очень интересен отчет об использовании в легкой бронетехнике 30-мм автоматической пушки, эффективной даже против танков. Оказалась эффективной даже на фоне более крупнокалиберных орудий БМП. Переглянулись Хрущев и Устинов, последний сказал:
— Я поговорю с Васей, если не будет выделываться, восстановлю на работе.
— Давай, а я посмотрю и подумаю насчет Пономаренко и Судоплатова. Александр Николаевич, собери в нашем времени все сведения о Брежневе, Суслове и Подгорном, особое внимание на любые упущения в работе. Я что вспомню по совместной работе, подскажу, где что искать. Кстати, в Молдавии была банда строителей-спекулянтов под видом воинской части, командира звали, кажется, Павленко. Проясни связь этого дела с Леонидом Ильичем. Подгорный на Украине много напортачил. Суслов в Литве, кажись, плохо работал против вражеских партизан, — давал указания Никита Сергеевич.
— А что делать с товарищем Каркоцким, он сам к нам пришел. Не ликвидировать же его в благодарность, — спросил Шелепин.
— Я к себе его возьму каким-нибудь проверяющим. Может, что умное подскажет для разных производств, мы и сами с мозгами, но все-таки, — высказался Устинов.
— Посмотрим. Нам он там пока нужнее, — Первый секретарь ответил. — И пусть сюда заходит и расскажет, что там после развала страны творилось и творится.
Я тем временем с Василием Ивановичем сидели в приемной, занимаясь общим делом, а именно боролись со сном, хотя за окном был уже ранний летний рассвет. Тут приехал в сопровождении какой-то злой мужчина лет пятидесяти, плотный, с мечтательными глазами и с волнистыми темными волосами, зачесанными назад. Его явно сорвали не с мягкой теплой постели, а с важной работы. Поздоровался и спросил раздраженно:
— Здравствуйте, что интересного для меня у Шелепина?
— Подождите, там совещание без свидетелей, — ответил генерал Петров.
— Я сейчас должен руководить выполнением особо важного задания партии. Если что случится, доложу Хрущеву, что меня сорвали в КГБ с работы. Какого черта оттуда выдернули, нельзя было подождать?
— Я тоже под дверями жду, а я генерал КГБ. И если хотите Никите Сергеевичу пожаловаться, далеко ходить не надо, он тут в кабинете Шелепина на совещании. Я понимаю, вас немного обеспокоило то, что Титов на связь вышел с опозданием, но, Сергей Павлович, не беспокойтесь, он проспал сеанс связи. И, кстати, его не сильно тошнит? — спросил Василий Иванович Королева.
— Не сильно. Откуда вы знаете? И, я все понимаю, но мне скоро обратно в ЦУП надо ехать, посадка сегодня утром. Это очень опасный этап полета.
— Работа у меня такая все знать. Петя, расскажи, чего ожидать при посадке, — при этих словах я стал рассказывать:
— Посадка пройдет с неприятностями, но все же удачно. Во-первых, метров на десять спускаемый аппарат промахнется мимо крыши идущего поезда. Во-вторых, спуск частично пройдет с перегрузкой 10g, так как кабель между кабиной и приборным отсеком не отсоединится, а перегорит.
— Насчет поезда сами придумали? Это очень маловероятно. А кабель… У нас на беспилотных аппаратах было что-то похожее, но наверняка не определили причину. Спасибо, доработаем! А откуда вы знаете то, что даже я не знаю?
— Вы насчет доработки не беспокойтесь, и берегите себя. Это Борис Евсеевич будет долгожителем, а у вас здоровье слабое, надо лечиться. Скоро вам надо будет осваивать новую технику.
— Откуда может быть новая техника, мы же сами ее создаем. Простите, товарищ генерал, может, все же расскажете мне все, что вам известно полезного для меня. Я что-то не понимаю, почему вы уверены, что Борис Черток долгожитель.
— Лучше один раз увидеть, чем услышать. Материалы в кабинете Шелепина.
Замолчали. Через пару минут нас внутрь позвали. Спросил меня Хрущев:
— А что было после развала страны?
— Понятно что. Воровство, раздел собственности между самыми вороватыми начальниками, расцвет бандитизма, обнищание простого народа. Промышленность пришла в упадок, часть заводов закрылась. Наступил застой и даже деградация ряда отраслей. Подробности непринципиальны, мы же собираемся пресечь все в зародыше. Никита Сергеевич, тут Королев говорил, что ему надо присутствовать в Центре Управления Полетами. Может, с разработками космической техники сейчас разберемся и отпустим Сергея Павловича? — я предложил.
— А у меня утром намечена встреча с аргентинским послом. Ладно, про ваших воров и буржуев потом поговорим. Королеву самый минимум про все, что не касается космоса.
— А что случилось, и я тут причем? — заинтересовался Главный Конструктор.
— Я прибыл из будущего через постоянный переход из 2011 года. У нас случился очень нежелательный ход истории, во многом по вине Брежнева и Суслова, подробности для вас секрет. Так что в 1991 году СССР распался. Но космические наработки остались, хотя с их использованием дела в Российской Федерации на тройку с минусом на фоне того, что могло быть. Подробности он расскажет.
— По большим ракетам наша страна явно лучше, как и по исследованиям на орбите. Но в исследовании внешних планет беспилотными аппаратами США безусловный лидер. Мы только в исследовании Венеры их превзошли. И по Луне есть вопросы. Дело в том, что официально американцы летали на Луну, но есть ряд людей, которые в этом сомневаются. Так что, это надо уточнить.
— Погодите, Петр, а разве советские космонавты не то, что на Марс, но даже на Луну не летали?! — удивленно спросил Сергей Павлович.
— Именно! Не летали. Разработали ракету Н1, способную поднять на низкую орбиту сотню тонн груза, причем во второй половине 60-х, четыре пуска неудачных, два остальных отменили, при этом запретили запускать пятую и шестую полностью готовые экземпляры ракет, доработанные с учетом предыдущих запусков. В 1980-е годы была создана ракета "Энергия" с такой же грузоподъемностью, предназначенная к запуску корабля "Буран" на орбиту. Было два успешных запуска, один с кораблем "Буран", второй с макетом боевой лазерной платформы противоракетной обороны "Скиф". Но в связи с развалом СССР больше не производились. Однако, двигатели ракеты "Энергия" РД-170 были модернизированы до РД-180 и продают в США из-за отсутствия в Америке аналогичных. Это при том, что после двух неудачных запусков ракеты "Сатурн-5" отлетали на Луну без аварий. Вот данные по лунной программе. Меня лично смущает то, что все полеты прошли в одиннадцатилетний пик солнечной активности, и никто из астронавтов, летавших на Луну, не пострадал от радиации.