— Хорошо, — сдался Губан. — Револьвер себе оставь, но будь на стрёме.
— Ты что — деду не доверяешь? А зачем тогда к нему велел ехать? — удивился я.
— После того как меня пером ткнули, я многим доверять перестал. А почему адрес деда назвал — так мне пока с Фролом не разберусь, больше ехать некуда, — горестно протянул Губан.
— Фрол — это и есть твой начальник? — разыгрывая из себя тупого увальня, поинтересовался я.
— Он самый.
О Фроле мне прежде не доводилось слышать. Логично предположить, что, как и Губан, он входил в ту же шайку Кузнеца, и по каким-то причинам между бандитами были разборки. Ничто не ново под луной, короче…
Пока я искал револьвер, Губан не выдержал и отрубился. Такими темпами, если дед не поспешит с фельдшером, есть вероятность потерять «клиента».
Найдя револьвер, я сразу прибрал его себе. Какая-никакая, а страховочка.
Вооружившись, вернулся к бандиту. Потрогал его лоб, тот был горячим. Да уж… плохи дела. Антибиотики ещё не изобретены, «антонов огонь» — настоящий бич для медицины. И хотя кругом сплошная плесень — хоть известным местом ешь, боюсь, пенициллин в ближайшие двадцать четыре часа мне не открыть.
Я услышал хлопанье дверей и скрип половиц в коридоре. Кто-то, причём не один, направился к нашей квартире. Надеюсь, подоспела помощь.
Нас заперли снаружи. Заскрежетал замок, на пороге появились двое: дед, а с ним мужчина лет тридцати с лицом, про которые говорят, что они не обезображены интеллектом. Руки у гостя были пустые, не наблюдалось ничего, а особенно докторского чемоданчика с инструментами и лекарством.
Если это фельдшер, то я балерина!
Глава 9
Первой мыслью было: валить обоих к такой-то матери. И сразу же в голове возникли все потенциальные расклады. А что если дед притащил с собой не фельдшера, а какого-то приятеля Губана? Например, чтобы вместе с ним отвезти раненного бандоса к врачу. Подпольных хирургов в Москве хватает, многие принимают только на дому.
Вот будет смеху, если уложу типа, а потом выяснится, что он с Губаном дружки — не разлей вода. Вдобавок выстрелы неизбежно привлекут к себе внимание, через какое-то время тут обязательно появится милицейский наряд. Чтобы не поломать игру надо куда-то тащить Губана, а куда?
К себе точно не поволоку. И с конспиративными квартирами у нас тоже полная засада. Другими словами, нет от всем известного и надоевшего слова «совсем». Встречи с агентами и осведомителями приходится проводить порой в самых экзотических местах.
— Это кто — фельдшер? — косплея под дурачка, поинтерсовался я.
— Фельдшер-фельдшер, — закивал дед, безбожно фальшивя и интонацией, и видом.
Надо быть полным кретином, чтобы не понять: мне пытаются повесить лапшу на уши. Видимо, дурачок из меня получился достаточно убедительным, и оба — дед и приведённый им гость — не восприняли меня как угрозу.
Незнакомец склонился над Губаном, долго слушал его тяжёлое дыхание, затем распрямился и с усмешкой произнёс:
— Мог бы меня и не дёргать, дед! Сам видишь — кончается он…
— Дык я… — забубнил старик, но незнакомец уже потерял к нему всякий интерес.
Теперь его взор обратился на меня:
— Ты кто такой? Я тебя не знаю.
Я спокойно выдержал его взгляд и спросил:
— Сам-то кем будешь?
Он хмыкнул.
— А ты, я погляжу, дерзкий!
— Какой есть, — согласился я.
— Молодец! Люблю дерзких! — На его лице появилась добродушная улыбка, взгляд стал ласковым, а в голосе прорезалась симпатия.
Только меня эта его показная доброта не расслабила: типовой и слишком хорошо знакомый ещё по прошлым временам психологический приём. Матёрые урки часто так успокаивают потенциальную жертву перед тем, как нанести неожиданный смертельный удар.
Значит, с секунды на секунду меня попробуют убить. И тоже вряд ли будут стрелять: бандос считает деда своим союзником, навлечь внимание органов на его жилище — конкретное западло. Рукопашка со всеми вытекающими — большой риск. С Брюсами Ли и прочими Ван Даммами тут пока напряжёнка, то бишь нужно верное орудие убийства: удавка или нож. Причём в качестве первого может быть всё, что угодно, любое подручное средство — ремень, веревка… Тихо, спокойно и без крови.
Ставлю на удавку.
Сейчас меня попробуют как-то отвлечь, сделать так, чтобы я на короткое время повернулся к бандосу спиной.
— Слышь, парень, а что это? — вскинул подбородок бандит.
Его взгляд был обращён куда-то за меня, а в руке мелькнул шёлковый шнурок. Такое чувство, что он постоянно таскает удавку с собой. Кстати, почему нет? Для убийцы это обычный «рабочий» инструмент.
— Где? — почти естественно «удивился» я.
— Да вот же! За тобой! — воскликнул он.
Очередная нехитрая психологическая уловка. Девяносто девять человек из ста обязательно повернутся, чтобы посмотреть, что там происходит у него за спиной, и таким образом становятся беззащитными.
Я тоже повернулся якобы на автомате, вот только беззащитностью в моём случае и не пахло. Главное — опередить врага. Я уже знал, что буду делать: резко уйду в сторону и врежу ребром ладони по кадыку. Зачастую этот удар бывает смертельным, только оплакивать убийцу я точно не буду.
Но меня опередили.
Я обернулся на странный шум и увидел застывшего на месте бандита. В его взоре застыло удивление, из открытого рта раздавалось гусиное шипение.
Позади него стоял дед. Он обхватил шею незнакомца левой рукой, в правой был нож, который дед вогнал в бок бандита по самую рукоятку.
Убедившись, что жертва мертва, дед с отвращением оттолкнул покойника.
— Собаке собачья смерть!
— Слышь, я не понял — это что сейчас было? — изобразил лёгкую панику я.
— Что-что! — передразнил меня дед. — Жизнь я твою спас — вот что. Заодно Фрола на пику посадил. Я ведь не сразу Губану поверил… Думал, напраслину на Фрола наводит. А оно вона как оказалось…
— Погоди, это что — и есть тот самый Фрол, о котором Витёк рассказывал?!
— Витёк! — дед сплюнул. — Вижу, Губан тебя совсем за фраера держит…
Я обиделся.
— Не знаю, за кого он меня держит, но это я ему помог от легавых смыться.
— Только поэтому я тебя в живых оставил… Пока! Вдобавок за Губаном уход нужен. Мне давно уже не двадцать годков.
— А фельдшер-то где?
— За фельшаром ты пойдёшь. Я на сегодня своё отбегался уже. Не волнуйся, я тебе адрес дам и записку напишу, иначе никуда фельшар с тобой не пойдёт, — устало произнёс дед. — Заодно покумекаю куда энтого девать.
Он пнул труп Фрола.
Я предположил, что дед собирается избавиться от мертвеца без свидетелей. Пока что меня такое развитие событий вполне устраивало.
Дед подошёл к комоду, с треском вытащил один из рассохшихся ящичков, достал оттуда замусоленный клочок бумаги и карандашом начёркал на нём несколько строк. Закончив, протянул послание мне и назвал адрес.
— Знаешь, куда идти?
Я кивнул.
— Тогда давай, с богом. За Губана не переживай. Он, может, и плох, но не настолько, чтобы сразу концы отдать.
Заметив мой недоверчивый взгляд, старик пояснил:
— Я многое в этой жизни повидал. Если человек не жилец — завсегда видно.
— Как скажешь…
— Дед, — коротко произнёс он. — Меня все так и зовут — дед.
— Хорошо, дед!
— Фельшар наверняка поедет на извозчике. У тебя деньги есть?
— Почти всё потратил, когда Вить… то есть Губана из больнички вывозил, — признался я.
Дед вздохнул и, покопавшись в кошельке, дал мне несколько замусоленных купюр.
— На. Этого должно хватить.
— Спасибо!
Собравшись, я выскочил на улицу. Осмотрелся и направился в ту сторону, где по моим прикидкам должен находиться фельдшер.
На глаза попался Ваня Бахматов. Он курил возле фонарного столба. При моём появлении напрягся и хотел подойти, но я подал ему знак держаться в стороне и не подавать вид, что мы знакомы.
Интуиция меня не обманула. Не успел я сделать пары сотен шагов, как почувствовал чей-то тяжёлый взгляд, буквально сверливший мне спину. Ага, а дедок точно не лыком шит. Всё-таки сподобился и меня проконтролировать и пошёл вслед за мной. Ну что ж… Я бы поступил на его месте таким же образом. Хорошо, что успел Ваню предупредить, иначе бы засыпались.
Видать, матёрый волчара мне попался. Не зря Губан к нему ласты направил. Эх, в активную разработку бы его… Наверняка всплывёт куча интересной информации! Но это потом, сначала надо втереться в доверие и выйти на Кузнеца. Для этого необходимо вести себя так, чтобы ни одна собака не придралась.
«Фельшар» оказался мужчиной лет пятидесяти, с усталым лицом. И принимал он отнюдь не в медпункте, а у себя на дому. С клиентами у гражданина явно было не густо, очереди не наблюдалось, разве что передо мной из дверей выскочила некая дамочка, чья внешность и манера поведения лучше всяких слов говорили об её роде занятий. Не удивлюсь, если этот медик был ещё и абортмейстером.
Фельдшер долго изучал записку от деда, крутил-вертел под разными углами, разве что на зуб не попробовал. Наверное, будь возможность — обязательно сунул бы её под микроскоп. Но всё-таки удовлетворился результатами.
— Мне необходимо минут десять на сборы, — наконец сказал он. — Подождите меня, пожалуйста, на улице. Заодно постарайтесь поймать извозчика.
— Не вопрос, доктор! — покладисто сказал я и вышел.
Ни деда, ни Бахматова во дворне не наблюдалось, но это ещё ни о чём не говорило. По идее, Ваня должен был «срисовать» хвост, в профессиональных навыках коллеги у меня не имелось сомнений.
Извозчика удалось найти на соседней улице. Появился доктор, облачённый в тяжелую шубу, валенки с калошами и высокую меховую шапку. Лакомая добыча для гопников в подворотне. В руках у него был типичный медицинский чемоданчик.
Не успел фельдшер сесть в экипаж, как возле нас, словно гриб, из-под земли вырос дед. Ни говоря ни слова, он опустился на сиденье возле меня.
— Подвинься.
— Дед, ты чего? — спросил я.