Пленум ЦК компартии Чехословакии во главе с А. Дубчеком 5 апреля 1968 г. одобрил «Программу действий КПЧ», предусматривавшую экономические реформы в стране. Реформы были призваны децентрализовать экономику и превратить существовавший в ЧССР директивный социализм в «социализм с человеческим лицом», с открытостью работы партийных органов, свободой слова, отменой цензуры, свободными выборами. Подавляющее большинство чехов и словаков высказывались за такие реформы. Однако в СССР изменения в ЧССР расценили как процесс, опасный для всего социалистического лагеря, как результат действий ЦРУ и НАТО. В результате «Пражская весна» закончилась 21 августа вводом войск стран Варшавского договора (кроме Румынии) для подавления реформ. Г. Гусак, который заменил Дубчека, отменил почти все его реформы.
Используя чехословацкие события как повод, охранители догматической идеологии в СССР стали, по словам Н.И. Рыжкова, «откровенно и резко скручивать» начатую в 1965 г. в Советском Союзе реформу уже в конце 1960-х гг. Брежнев полагал, что любые заигрывания с рынком ведут к свержению власти КПСС. Таким образом, была упущена возможность осуществить перевод советской экономики на рыночные рельсы. Академик Л.И. Абалкин считает, что А.Н. Косыгин смог бы это сделать, если бы сумел занять место Л.И. Брежнева во главе партии. Но он не мог бороться за власть, потому что до конца жизни остался психологически травмированным «ленинградским делом», когда по непонятной для него причине избежал расстрела. С тех пор он сторонился политической борьбы, а без нее хозяйственные реформы были обречены.
На практике, косыгинская реформа сошла на нет уже в 1970-е гг. Этому способствовали и недостатки, присущие реформе, в частности, абсолютизация прибыли как обобщающего экономического показателя. Оказалось, что ее можно было получать как за счет оптимизации производства, так и путем искусственного повышения цен, выпуска менее качественной продукции. Такие стремления подчас объединяли и предприятия, и министерства. В итоге в хозяйственный механизм само собой внедрялся механизм инфляции. Стимулирование выпуска сверхплановой продукции вызывало стремление предприятий к занижению планов. Их перевыполнение сулило больше выгод, чем работа по напряженным планам. Непредсказуемость последствий косыгинских реформ ярко высветили эксперименты, произведенные в 8-й пятилетке.
Шаров. На Щекинском химическом комбинате в Тульской области в 1967 г. было разрешено сокращать излишний персонал, а часть зарплаты уволенных передавать оставшимся. К началу 1969 г. численность работников на комбинате уменьшилась на 800 человек, выпуск продукции увеличен на 73,3 %, производительность труда на 87 %. За счет прибыли комбината в городе строились жилье, предприятия культурно-бытового назначения. К сожалению, «не каждого высвобожденного работника, — признавал директор комбината П.М. Шаров, — можно было перевести на другое, новое предприятие». Широкомасштабное внедрение опыта было чревато возникновением массовой безработицы.
Худенко. Не вписывались в «социалистические» представления и эксперименты в казахстанских совхозах «Илийский» (1963–1964) и «Акчи» (1969–1970). Экономисту-практику И.Н. Худенко в марте 1963 г. было разрешено организовать всю работу в совхозе «Илийский» по выращиванию зерна небольшими звеньями, получавшими полную хозяйственную самостоятельность, и оплачивать их работу по конечному результату (количество и качество зерна) без ограничения заработной платы. За первый же сезон работы по этой системе численность занятых в совхозе была сокращена более чем в 10 раз, с 863 до 85 человек, производительность труда увеличилась почти в 20 раз, производство зерна на одного работника выросло со 156 центнеров в 1962 г. до 3173 центнеров в 1963-м, прибыль на одного работающего увеличена в 7 раз, себестоимость центнера зерна снижена с 5–7 рублей до 63 копеек, резко поднялись заработки. В 1964 г. успехи оказались еще более значительными. Повсеместное введение такой системы позволяло существенно расширить производство сельскохозяйственной продукции в стране. Однако в таком случае пришлось бы трудоустраивать заново 33 млн из 40 млн занятых тогда в производстве крестьян. Столкнувшись с такой перспективой, Л.И. Брежнев, просмотрев в конце 1964 г. снятый документалистами фильм о новаторе, заключил: «Это дело преждевременное».
В 1969 г. И.Н. Худенко добился проведения нового эксперимента. Буквально на голом месте он создал небольшой совхоз «Акчи», официально именовавшийся «опытным хозяйством по производству витаминной травяной муки». Добавка такой муки, содержащей много белка и витаминов, в рацион коров поднимает удои на 30–40 %. Хозяйство вновь было выстроено из звеньев, работавших на полном хозрасчете. Производительность труда в нем оказалась в 6 раз выше средней по республике, зарплата выше в 2–3 раза. Необычно высоким было и качество продукции. «Для высшего сорта содержание каротина в травяной муке устанавливалось в 180 единиц, а у нас было 280, — вспоминал один из партнеров Худенко. — Мы высчитали, что его содержание зависит от времени суток. И косили ночью, когда каротина максимум».
В 1970 г. эксперимент был закрыт, опять же, по причине неоднозначных социальных последствий при его расширении. Высокопоставленному чиновнику казахского Минсельхоза показались несправедливыми высокие заработки акчинцев: «У вас тракторист получает 360 рэ, это больше, чем у завотделом в нашем министерстве! Где же здесь справедливость?» Председатель Президиума ВС Казахской ССР С.Б. Ниязбеков отметил главное: «Худенко экспериментировал у нас в двух хозяйствах, когда я был секретарем Целиноградского обкома. Устроил такую безработицу! Еле от него избавились!» Избавление было необычным. Совхоз закрыли в разгар сезона, не заплатив рабочим денег и не вернув сделанных ими капиталовложений. Худенко, пытаясь вернуть хотя бы заработанные в совхозе деньги, составил иск в суд, скрепив документ печатью не существовавшего уже «Акчи». Это стало поводом обвинить Худенко и его партнеров в попытке хищения госсобствености. Худенко был осужден на 6 лет содержания в лагере и умер в 1974 г. по отбытии двух лет заключения, реабилитирован в 1989 г.
Молодый. В 1965 г. в духе реформы неожиданно высказался советский разведчик К.Т. Молодый. В Англии он с 1955 г. выступал под именем канадского предпринимателя Гордона Лондсдейла, занимался автоматами для продажи продуктов питания, стал преуспевающим бизнесменом, владельцем четырех фирм и роскошной виллы в пригороде Лондона. Его имя и бизнес были настолько авторитетны и популярны, что королева Великобритании пожаловала ему титул сэра Англии «в знак глубокого уважения и признания заслуг перед страной». Однажды, после своего возвращения в СССР, он был приглашен на московский автозавод имени Лихачева. Гостя провели по цехам, организовали беседу с заводским активом. На этой встрече не то в шутку, не то всерьез, он сказал, что давно не видел такого бардака на крупном производстве. Вот если бы ему, вчерашнему английскому бизнесмену, разрешили хотя бы год поработать директором, то из автогиганта он «сделал бы просто конфетку» — обновил бы производство, выгнал пьяниц и прогульщиков, а высокопрофессиональным и добросовестным рабочим значительно увеличил заработки. Предложения не понравились. Один из партийных деятелей позднее заявил, что «товарищ разведчик, долго проживший в мире капитализма, пропагандирует мелкобуржуазные взгляды».
Точно такие же оценки формировались и в отношении реформы Косыгина. Вскоре после начала стали выявляться ее не только светлые, но и теневые стороны. Создавая благоприятную среду для роста не только легальной, но и нелегальной (теневой) экономики, реформа высвечивала также перспективу безработицы, обострения социальной напряженности в стране, трудности с обустройством новых рабочих мест. Главный же «недостаток» заключался в том, что реформа не довольствовалась полумерами, требовала коренных изменений в организации производства, подводя к необходимости полного отказа от командно-распределительной системы. К этому брежневское руководство оказалось не готовым.
9-я пятилетка. Социально-экономическое развитие в годы 9-й и последующих пятилеток проходило под знаком усиления централизованного управления, свертывания реформ и падения темпов роста основных социально-экономических показателей. Директивами 9-го пятилетнего плана (одобрены на XXIV съезде КПСС в апреле 1971 г.) намечалось увеличение производства промышленной продукции на 42–46 %, сельскохозяйственной — на 20–22 %, национального дохода страны — на 37–40 %, однако ускорения темпов роста уже не предполагалось. Объяснялось это возрастающими масштабами производства. Если в 8-й пятилетке 1 % прироста национального дохода равнялся 1,9 млрд, то в 9-й — 2,7 млрд рублей.
Объем промышленной продукции за 1971–1975 гг. удалось увеличить на 43 %, сельскохозяйственной — на 13,2 %. План по увеличению валового объема промышленной продукции выполнен на 91 %, сельскохозяйственной — на 68 %. Производство промышленной продукции ежегодно увеличивалось на 7,4 %, сельскохозяйственной — на 2,3 %.
В строй действующих за годы пятилетки вступили Красноярская (1972) и Зейская ГЭС, Заинская и Рязанская ГРЭС, Ленинградская и Билибинская АЭС. Упор в промышленном развитии был сделан на создание гигантских территориально-производственных комплексов. Главное внимание уделялось Западно-Сибирскому ТПК. В Тюменской области еще в 1960-е гг. были обнаружены огромные залежи нефти и газа. В 1963 г. началась подготовка пробной эксплуатации разведанных запасов, а они к 1964 г. насчитывали около 300 млн т нефти и 176 млрд кубометров газа на 8 нефтяных и 2 газовых месторождениях. В этом же году началось строительство первых магистральных трубопроводов: газового Игрим — Серов и нефтяных Шаим — Тюмень и Усть-Балык — Омск. В 1965 г. открыты Самотлорское нефтяное месторождение, по разведанным запасам в то время самое крупное в СССР, Березовская группа газовых месторождений, а также колоссальное по своим запасам Заполярное газоконденсатное месторождение, в 1966 г. — крупнейшее в мире Уренгойское нефтегазоконденсатное месторождение, в 1967 г. — Надымское и Медвежье газовые месторождения, а в 1969 г. — новый мировой гигант — Ямбургское газоконденсатное месторождение.