– Не надо. Прости меня, пожалуйста, я просто не знала. А какие демоны ещё бывают?
– Так, ты ешь, а я рассказываю, хорошо?
Чувствуя себя маленькой девочкой, оказавшейся на интересном уроке, я обняла Ланса, а потом нехотя шмыгнула к раковине, чтобы помыть руки.
– Есть Владыка мира, им становится сильнейший из детей действующего. Во время восхождения на трон вся мощь передаётся новому. В обычной жизни столкнуться с ним нет практически никакой возможности, особенно если он не захочет явить себя во всей красе, ибо многолик во всех ипостасях, кроме боевой. Далее следуют огненные демоницы. Практически ничем не отличаются от обычных, кроме наличия красного оттенка кожи и способности проявлять флёр обольщения, чтобы подарить поцелуй смерти. Как ты, наверное, сама догадалась, используют свой дар, когда воюют в составе легиона. Туда же входят Всадники Тьмы: самые сильные и магически одарённые демоны, высший эшелон бойцов. Когда-то одним из них хотел видеть меня отец, но я весьма удачно свернул на кривую дорожку целительства.
Услышав последнюю формулировку, я не удержалась и рассмеялась: – Как же низко ты пал, Ланс!
Демон поставил передо мной полную до краёв миску, от которой исходил ароматный парок: – Каюсь, грешен, зато имею себя при себе.
– Это как?
– Как говорится, есть нюанс: подготовка Всадников включает в себе настолько жёсткие тренировки, что, находясь в состоянии «без войны», они сходят с ума, не имея возможности выплеснуть свою кровожадность и ощутить близость смерти. А при попытках компенсировать, участвуют в боях, но частенько переходят границу допустимого, убивая не только соперников, но и всех находящихся вокруг. Собственно, исход один: уничтожение Всадника. Распускать легион или урезать количество боевых единиц нельзя. Запрещено.
Я невольно поёжилась, представив, какая участь ждала бы Ланса, не пойди он против воли отца.
– В принципе, и всё. Раньше ещё существовали чёрные херувимы – это отдельная раса женщин-демонов, способных отделять часть своего духа, подселять его в представителей иных рас, вызывая одержимость к чему-либо. Сеятели раздоров, разрушений изнутри, обращая положительные эмоции в диаметрально противоположные. Когда-то входили в разведку легиона, но были уничтожены. Нет, не другими демонами, Риона. Долгая история. Но при всех особенностях своего дара чёрные херувимы, кстати, являлись самыми подходящими парами демонам, способными приумножить мощь партнёра и в целом сделать пару сильной. Вот, кстати, от них пошёл тот закон, что касается присвоения силы супруга. Однако несмотря на то, что этот подвид демонов был истреблён, частицы их духа не исчезли бесследно,а время от времени находят воплощение как в демоницах, так и в представительницах иных рас. Кстати, ты в курсе, что если на древнейшем языке написать твою фамилию, то как раз получится Чёрный херувим?
У меня ложка выпала из руки: – Ланс, ты же сам говорил, что во мне нет магии и ничего такого с ней связанного.
Демон присел напротив меня: – Я и сейчас этого не отрицаю. Просто меня позабавила твоя фамилия в разрезе истории родного мира.
– Кстати, насчёт фамилий. Мне показалось странным совпадение твоей и вторым названием золотой птицекрылки. Вы ведь как-то связаны?
– Есть такое. Фамильные цвета моего рода как раз напоминают её окрас. Собственно, ты их видишь на кольце и брачных метках.
– То есть, твоя фамилия произошла от названия бабочки... А почему святитель так шарахнулся, услышав её?
– Долго объяснять, но если попроще, то просто фамилию Тройдес имеют право носить лишь члены моего рода, а если кто-то посмеет назваться ею, будет казнён: закон, касающийся всех. Демоны не имеют ограничений при перемещениях между мирами. Однако не всех это устраивает, и тогда начинается конфликт между обитателями и пришлыми. Война. Однако при всей своей кровожадности никогда Владыка не отдаст приказ о нападении до тех пор, пока не прольётся кровь хотя бы одного демона, не спровоцировавшего агрессию первым. Этот мир тоже оказался завоёван демонами, но при соблюдении определённых условий местными жителями повелитель Зерейра не станет вмешиваться во внутренние дела. Как ты думаешь, почему я оказался именно здесь? Потому что этот мир условно подконтролен демонам, как и множество других, но неинтересен моим соплеменникам ввиду некоторой отсталости. Идеальное место для ссылки в качестве наказания с точки зрения Владыки. А мне здесь вполне себе комфортно. Будь я настоящим Всадником, давно устроил бы «реки крови, горы трупов» и был казнён. Практически идеальный план по избавлению от одного неугодного демона, нарушившего древний закон. Однако я не настолько кровожаден, а потому рассчитываю прожить ещё несколько веков, занимаясь любимым делом. Правда, придётся время от времени переезжать, чтобы не вызывать у местных подозрений насчёт медленного старения, но это вообще не проблема. Чем больше новых мест, тем интереснее практика.
– Фанатик своего дела, – пробубнила я, пытаясь переварить услышанное.
– Сама такая, – совершенно беззлобно парировал Ланс, снимая с плиты закипевший чайник. – Зато Селвен обещал прислать ко мне нескольких своих людей со старыми травмами. Контрабандистов из числа тех, кто ещё не готов отойти от дел, но физически несколько ограничен в передвижениях. Кстати, о передвижениях...
Передо мной лёг мой медальон на совершенно целом шнурке.
– Значит, его взял ты... Но как смог снять?
Глава 56. Преграды и барьеры
Ланс поморщился, но взгляд не отвёл: – Да, я. Несмотря на то что никаких свойств, которыми обладают обычные артефакты, не смог обнаружить, не давал мне покоя твой медальон. В том числе по той причине, что его нельзя было снять. Поверь мне, Риона, простые украшения на подобные шнурки с «такими» замками не вешают. Медальон совершенно точно не оказывал на тебя никакого магического влияния, однако по какой-то причине должен был всегда оставаться на твоей шее.
Риона, ты меня прости, но пришлось воспользоваться брачной связью, чтобы разомкнуть замок этой дряни. И то понадобилось на короткий промежуток времени скопировать твою ауру для этого. Не беспокойся, стать твоим двойником в этом смысле невозможно на длительное время. Просто хотел разобраться с медальоном. Как я и предполагал, это не простое украшение, а амулет. Магическими свойствами действительно не обладает, но благодаря рунам, нанесённым в процессе изготовления, а потому невидимым простому взгляду, способен «считываться» определённым типом наведённых наваждений.
Я непонимающе посмотрела на Ланса, пытаясь понять, что именно он имеет в виду, ведь ни с чем таким не сталкивалась с момента появления в Веройсе. Разве что...
– Туман?
– Он самый. Видят его все, кто приближается к Эрвену, но вот влияет он лишь на избранных, если можно так сказать. Именно амулет в виде медальона ограничивал твои передвижения, заставляя блуждать в тумане, простирающегося вокруг города. При этом все, кто находится рядом с тобой в этот момент, не может покинуть пределов этого наведённого марева. Помнишь, как ты сама рассказывала мне о попытке покинуть Эрвен с торговцами? Караван ведь совершенно спокойно потом покинул туман, едва избавился от тебя. О чём говорить, если я сам едва не заблудился, пока Селвен был занят? Зато твой контрабандист посчитал меня таким же ссыльным, как и ты, Риона. Очень удобно, ведь никто во мне не заподозрит демона и не станет сторониться. Лекарь и лекарь, просто с целительским даром.
– Получается, что я теперь смогу уехать и из Эрвена? – воскликнула я, не веря своим ушам.
– Совершенно верно. Но для начала нам всё-таки стоит обустроиться там, заработать денег, понять, что к чему, и есть ли вообще смысл переезжать ближайшие пару-тройку лет. Это я знаю, что ты не та Катриона Блэкчер, которая была сослана в Веройсу, а другие?
Моя радость сразу же поутихла, но пришлось согласиться с Лансом: – Тоже верно. Зато призрачная перспектива покинуть эти края не может не радовать.
– Даже спорить не буду, – Ланс поднялся из-за стола и, заложив руки за спину, несколько раз прошёлся по кухне. – Раньше я думал, что именно Веройса является местом ссылки для тебя, Риона. Точнее, для прежней хозяйки тела, а по всему выходит, что все земли, находящиеся в западной части от Эрвена, являются изолированными от остальной части этого королевства. Знаешь, что мне это напоминает? Вольные поселения для бывших каторжников. Когда срок искупления вины, назначенный судом, уже истёк, но лучше, чтобы признанные некогда преступниками не появлялись в обычных городах и селениях. Я немного поболтал с Селвеном и выяснил: некоторые семьи на протяжении нескольких поколений не могут покинуть Эрвен, при том, что есть и такие горожане, чьи дети и внуки спокойно выезжают за пределы города. То есть уже исключительно их выбор влияет на свободу перемещений, а так как у многих здесь семьи, постоянный доход и собственное жильё, то исход очевиден.
– Незачем уезжать куда-то, когда жизнь налажена.
– Именно так. Но что самое интересное: никто не распространяется о том, каким образом он сам или его предок оказался в Эрвене. У того же Селвена дед спокойно выезжал за пределы города, а вот бабушка – нет. Всегда находились причины, по которым она оставалась дома. Думаю, дед Селвена догадался, в чём причина, и намекал в своё время своим детям и внукам насчёт тумана. А вот почему не говорил открыто... Возможно, на этих землях действует какое-то заклятие о неразглашении, а может, просто не принято об этом говорить из-за банального стыда: мало ведь кто захочет общаться с преступником или кем-то из семьи осуждённого.
Я коснулась кончиками пальцев медальона и увидела, как шнурок дёрнулся в мою сторону. Испуганно отдёрнув руку, отскочила от стола, замерев в дверях: – Он что, живой? Или так настроен, чтобы вернуться ко мне?
Ланс в два размашистых шага сократил расстояние и сгрёб медальон своей пятернёй: – Я могу оставить его при себе, чтобы он не пугал тебя и не ограничивал. Мало ли как всё обернётся в Эрвене. Насчёт меня не беспокойся: разобрался, как заблокировать его действие. Жаль, что пока нельзя его расплавить, нужно сперва посмотреть, не явится ли кто за тобой после переезда.