И тут о своём существовании снова напомнила Сагана: – Пока вы тут из пустого в порожнее переливаете, мой сыночек умирает, истекая кровью! Пусть ведьма его спасёт, а потом дальше думайте, как её убить!
Тут я не выдержала и обратилась к матери Розана: – Как это кровью истекает? Не должен, я же рану обработала как надо. Там не то что «истекать», подкравливать не должно!
– Так он ножиком тряпку ту выковырять решил, мешала она ему, разбухла сильно... Да промахнулся, рядом полоснул...
Ой, дура-а-ак... Говорила же этому неразумному, чтобы в рану не лез!
– Раз так, вот и проверим, как и чем ведьма лечит. За мной!
Глава 11. Сделка
Не знаю, на что там рассчитывал Сортон, приказав тащить меня к дому Саганы и Ридора, может, на то, что, размазывая слёзы счастья по щекам, от перспективы прожить ещё немного времени, вприпрыжку помчусь лечить великовозрастного дурня, но... Вот только он явно не ожидал сопротивления с моей стороны, ибо зацепившись за ближайшую неровность каблуками, я направила все оставшиеся силы в ноги, мешая дальнейшему перемещению моего тела. «Конвоиры» растерялись настолько, что даже не сообразили оторвать меня от земли, просто перенеся под руки.
– Это ещё что такое?! – возмутился староста, словно я ему в чай плюнула.
– Не буду я этого балбеса лечить!
– Сдурела, ведьма, что ли?! Тебе такой шанс дают! – начал снова закипать Сортон, но, к сожалению для него, вместе с ногами у меня отморозился и инстинкт самосохранения, а, может, гордость проклюнулась, не могу сказать.
– Какой шанс? Снова принести благо людям, которые его не оценят, а потом опять обвинят во всех смертных грехах, которые только смогут придумать? Я вам что, игрушка, что ли? Захотели – поиграли, а как не нужна стала, так можно и выбросить? Вот сами и спасайтесь. Без меня. Какой смысл мне сейчас распыляться, стараться что-то делать, если итог всё одно будет тот же?
Староста, развернулся и с силой втаптывая каждый свой шаг в дорожку, подошёл ко мне: – Ты хоть понимаешь, с кем разговариваешь, ведьма?!
Если он надеялся услышать извинения от испугавшейся девушки, то тоже глубоко ошибся, ибо я уже «закусилась»:
– Конечно. С человеком, который сперва хотел меня надуть, попытавшись продать втридорога продукты, а затем показал свои предпочтения к жестоким забавам и демонстрации своей власти. Вы и сейчас пытаетесь меня запугать, но смысл? Вот что вы сейчас мне сделаете? Пригрозите смертью? Ха! Я и так приговорена вами же к уничтожению. Пытками или побоями? Тоже бессмысленно, ибо какая разница целой меня казнять или частично живой? Никакой, а боли я не боюсь. К тому же, если вздумаете меня бить или пытать, то не смогу в руках инструменты удержать и из-за этого наврежу Розану. Может, сэкономим друг другу время и просто прикончим меня как-нибудь?
У Сортона едва пар из ушей и ноздрей не повалил, когда он понял, что я над ним открыто издеваюсь, а противопоставить мне нечего. Естественно, выход один был, и именно на него был мой расчёт, но подсказывать не собиралась. «Никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами всё дадут!» Хорошая цитата, вспомнить бы ещё, где её слышала, вообще замечательно было. Сортон сопел, я ждала, «конвоиры» пытались сковырнуть меня с места.
– Чего ты хочешь? – почти сдался староста, но своим вопросом оставил себе место для маневров.
– А что вы можете мне предложить?
Отвечать вопросом на вопрос, конечно, не очень культурно, но в текущих обстоятельствах на приличия стоило закрыть глаза.
– Ты лечишь Розана и, если не окажешься ведьмой, отпустим, – проскрежетал зубами староста, буквально выдавливая из себя каждое слово.
– И это всё? В таком случае, уважаемый Сортон, мне ваше предложение не интересно. Убивайте.
После моего ответа он окончательно впал в ступор, не зная, что сказать. Я практически слышала, как в его голове ворочаются мыслительные шестерёнки, но нужного щелчка так и не заметила.
– Излечиваешь Розана, а потом тебя отпустим.
– Уже лучше, но я подумаю.
– Да о чём тут думать, ведьма?! Тебе жизнь дарят, а ты кочевряжишься! – проорал Сортон не выдержав.
– Жизнь мне родители подарили, а вот к кому именно вы обращаетесь, я так и не поняла. Не услышала.
– Ты излечиваешь Розана, а потом мы тебя, Риона, отпускаем...
О, надо же, какой прогресс! Даже моё имя вспомнил, пусть и не полное. – Мне будет нужна моя сумка – там инструменты.
– Где она? – нахмурился Сортон, оглядывая меня с головы до ног. – С тобой же была, когда дверь открывала. – А потом слетела, когда на улицу тащили. Если из дома никто не унёс, то так в сенях и лежит, – пояснила я. Староста сразу расслабился и махнул рукой: – Да кто же в ведьмин дом без хозяйки сунется? Таких самоубийц нет. Какие у них тут интересные, однако, правила. То есть, как из дома меня вытаскивать, так заходить можно, а без – нет. Ладно, учту на будущее.
Как я и предполагала, сумка обнаружилась в сенях. На всякий случай еду из неё вынимать не стала, лишь проверила, что ничего не выпало при ударе о пол, да захватила баночки с травами. Сортон следовал за мной по пятам, следя за каждым движением, но судя по его реакциям, ничего крамольного он не заметил.
В дом к Ридору хотели завалиться едва ли не все жители Веройсы, но староста всех вытолкал обратно, оставив лишь моих «конвоиров» в качестве свидетелей. Мне как-то на соглядатаев было плевать, ведь в первую очередь беспокоил Розан, цвета своих простыней, если смыть с них все следы крови. Зато орать не будет и мешать, что меня более чем устраивало. Впрочем, сам Ридор ненамного румяней сына был, сидя у его кровати почти с остекленевшими от ужаса глазами. Зная, где стоит початая бутылка первача, я сходила за ней, чтобы обработать руки, хотя непрочь была бы хлебнуть прямо из горла, чтобы согреться, ибо замёрзла вусмерть.
– А это зачем? – поинтересовался Сортон, наблюдая, как плещу драгоценным напитком себе на руки.
– Вы вот почему раны землёй не замазываете, а водой промываете?
– Чтобы ещё большую хворь не занести, – уверенно ответил староста.
– Вот если чем крепким руки поливать перед тем, как в рану лезть, то также работает – меньше хвори цепляется.
Знаю, что звучит бредово, зато Сортона мой ответ вполне устроил. «Конвоиры» оттащили Ридора в сторону, так как он до сих пор пребывал в шоке и плохо соображал. Пришлось показать мужикам, где ещё стоит первач, чтобы с его помощью привели отца семейства в чувство, лишь намекнула, чтобы держали его крепче, иначе за себя не ручаюсь. «Конвоиры» оказались смётливыми и быстро уволокли Ридора в другой конец спальни с молчаливого согласия Сортона.
Ну, что я могу сказать... Хотелось взять что-нибудь тяжёленькое и хорошенько отходить этого недоумка Розана по голове, чтобы мозги на место поставить или, наоборот, вышибить. В принципе, оба исхода меня бы устроили, так как возиться с этим полудурочным хотелось всё меньше. Но один положительный момент всё-таки смогла найти: все порезы были поверхностные и не задели крупные сосуды. В общем, он попросту уделал всё вокруг кровью, как резаная свинья, убегавшая от неумелых мясников, поэтому кровать выглядела очень живописно. Немудрено, что Сагана так перепугалась, хотя и сообразила перетянуть раны плотно.
Ругаясь себе под нос, я с помощью подручных средств обработала все порезы, включая самый первый, а потом попросту ушила, чтобы ни малейшего соблазна влезть туда у Розана не возникло. По-хорошему ему бы следовало подобрать какое-нибудь питьё для восстановления гемоглобина после такой кровопотери, но для этого мне нужно было покопаться в справочнике, оставшемся в моём доме. Сортон всё это время пыхтел позади меня, изредка уточняя, что для чего делаю, даже похвалил за ровные швы, упомянув коновала, у которого не так ловко получается, несмотря на значительный опыт в лечении хворей. Ох, как же мне хотелось послать его вместе со всей Веройсой лечиться к тому чудо-специалисту, но промолчала.
Как только последний бинт был закреплён, Сортон обратился к Сагане, сидевшей в углу тише воды, ниже травы:
– В прошлые разы Риона также лечила Розана или как-то по-иному?
– Так же. Сперва руки поливала, потом ножичками своими ковырялась, а затем перевязывала, но не зашивала почему-то...
– До этого зашивать было нельзя, нужно было, чтобы та свёрнутая тряпка с травами внутри вытянула всю хворь из раны. Сегодня внутри оказалось всё чисто, поэтому и зашила.
– Вот видишь, лекарка умелая досталась, разбирающаяся. А ты ведьма... ведьма... – пожурил староста нервно сглатывающую слюну женщину.
– Так ведь ты же сам! –заикнулась было Сагана, но Сортон тут же на неё цыкнул, заставив замолчать.
Зато мне теперь понятно, "откуда ноги растут" у обвинений в колдовстве и кто на самом деле был зачинщиком этой вакханалии с казнью.
– Я своё дело сделала. Очнётся, правда, Розан нескоро, но тут он сам виноват – много крови потерял. Значит, условия сделки выполнила.
– А я от своего слова не отказываюсь: сделка, значит, сделка, – подтвердил Сортон.
– И вы все не будете больше обзывать меня ведьмой и пытаться убить, обвиняя в немыслимых грехах.
– Слово даю. Ровно до тех пор, пока не случится какое-нибудь несчастье в Веройсе, – тут же добавил условие Сортон.
– Так дело не пойдёт! А если кто-то по дурости горшок себе на ногу уронит или по хмельной лавочке утонет? Снова за мной придёте? Пока не будет чётких доказательств моей вины, никто меня и пальцем тронуть не посмеет! И платить за мои услуги будут все без исключения!
– Хорошо. До тех пор, пока не случится необъяснимое, будешь жить. Слово даю! – согласился Сортон.
Конечно, это было не совсем то, чего я добивалась, но уже легче жить будет. Теперь главное, чтобы Розан выздоровел, а там я доберусь до главы и выясню всё о себе, ещё и на веройсовцев нажалуюсь. Виданное ли это дело – чуть что ведьмой объявлять и на казнь тащить?!