— Гром, ты ранен? — послышался снизу голос связиста.
— Ерунда, прорвемся! — пыхтя как паровоз, отозвался я. При этом, перебирая здоровой рукой и через острую боль, придерживаясь пальцами пострадавшей, я пытался прижиматься всем корпусом к скале. А иначе никак. Я, конечно, многое могу, но вот летать, пока не научился.
Когда же я все-таки спустился, Герц уже закончил передачу.
— Ну что? — тяжело выдохнув, спросил я.
— Вроде получилось. Но нужно будет повторить, раз пять или шесть. Иначе в пустоту уйдет. А лучше вообще стучать без перерыва. Кто-то точно заинтересуется, что за ерунда постоянно повторяется и все глушит. Код особенный, наверняка найдутся те, кто поймет, что делать с поступившим сигналом. Эх, был бы самолет ретранслятор…
— А мы сможем радиостанцию с собой в БТР забрать? — расстегивая китель, произнес я. Хотел перетянуть бинтом, но его при себе не было.
— Вряд ли она переживет такую тряску. Но попробовать можно. Если мы выедем на горное плато, там и антенна-то не нужна, одного звена хватит. Можно будет передавать прямо так! — связист увидел мою окровавленную руку. — Сильно ранен? Давай помогу!
— Я сам, занимайся.
Аптечки у меня с собой не было, поэтому нужно было найти Дока.
Стрельба потихоньку утихала. Видимо, духи снова отступили ни с чем.
— Я отойду, скоро вернусь. Продолжай повторять.
Герц кивнул.
Стрельба практически затихла. Добравшись до поворота и увидев ворота, я остановился в нерешительности. Одна из половин лежала на земле, другая покосившись висела под аркой. В самом проеме застряли горящие останки пикапа — ну точно, пытались прорваться. Повсюду были разбросаны мелкие обломки. У стены лежало тело Хасана — кажется, того посекло осколками от разорвавшейся мины. Ну, что поделаешь. Судьба такая.
Док сидел перед зданием справа, оказывая помощь и делая перевязку. Досталось самому Кэпу — осколок от взрыва мины зацепил голову, пуля угодила. Погибло двое пленных — работал вражеский снайпер. К счастью, Шут его уже снял — благо оптика у него была хорошей и он понимал, откуда бьет противник.
Было пятеро раненых, один тяжелый. Клюшкин, выполнив мою задачу, помогал медику перевязывать раненых.
Нас оставалось восемнадцать человек. Из них уже было восемь раненых. Но никто не жаловался, все понимали, что это путь домой.
— Гром! — позвал меня командир. — Ну что там?
— Все сделано. Радиостанция работает, Герц повторно отправляет послание в эфир. Чтобы нас услышали, нужно делать это постоянно.
— Хорошо. Духи совсем оборзели. Лезут, как тараканы. Ни хрена не боятся. Нужно сваливать отсюда, пока еще это возможно!
— Согласен! — отозвался я, я посмотрел наверх. — Нужно попробовать снять тот ДШК с крыши. Он нам очень пригодится при отходе.
Игнатьев посмотрел наверх. Пулемет был нужен, да только как его оттуда снимешь? Все простреливается.
— Есть у меня идея! — вмешался раненый Лось. — Нужен трос с БТР! Сдернем вниз!
— Может получиться! — кивнул я.
— Сейчас! — Женька был тут как тут. — Но сначала бы вниз что-то подложить. Вон те ящики и брезентовое полотно сойдет!
Быстро набросав ящиков, удалось зацепить трос за треногу пулемета и действительно сбросить его вниз. Упал на ящики, и сложенный в несколько слоев брезент, практически не пострадав!
Кое-как, с помощью проволоки, ключа на тридцать два и какой-то там матери, Смирнову удалось присобачить пулемет к части поворотного механизма башни. Сектор обстрела был узкий, но это все равно лучше, чем вообще ничего. Рядом лежала противогранатная сетка.
— Группа, внимание! — приказал Игнатьев. — Будем прорываться! Готовьте резину!
Глава 15Напролом
Вертолет Ми-24, именуемый «крокодилом» с характерным звуком вынырнул из ущелья. Его бортовой номер был тщательно скрыт краской защитного темно-зеленого цвета.
Плановый облет приграничной территории проходил в штатном режиме. Вертушка находилась в воздухе уже минут тридцать. До хребта Лаль оставалось примерно километров сто пятьдесят, затем нужно было разворачиваться и лететь обратно в сторону, к Джелалабаду.
Квадрат относительно тихий, несмотря на то, что совсем рядом находилась граница с Пакистаном. Вооруженных столкновений с оппозицией тут не было давно. Душманов отсюда выбили больше полугода назад, хотя они периодически возвращались. Правительственные войска ДРА частично контролировали территорию, однако смотреть тут было практически не на что. Облеты территории здесь были не редкостью, в основном летали экипажи с небольшим опытом.
— Шерри шерри леди! — донеслось до заместителя командира отдельной вертолетной эскадрильи под мерный шум работы двигателей. Внутренняя связь работала без проблем.
— Кеша, руки оборву! Опять кнопку выхода на внутреннюю связь зажимаешь, — майор Клюковкин, чуть сдвинув свои любимые очки- авиаторы на нос.
Капитан Иннокентий Петров, неделю назад выменял у местных аудиоплеер «Sony» с кассетой зарубежной музыки. Во время отдыха на базе он заслушал ее до дыр. Особенно ему нравилась новая, недавно вышедшая в мир песня группы ModernTalking.
— Ну а что я сделаю! — пожал плечами тот. — Въелась она в меня!
И снова продолжил петь. А главное, кнопку так и не отпустил.
Клюковкин покачал головой, затем вновь сосредоточился на маршруте. Ручку управления вертолёта пару раз переложил из стороны в сторону. Ми-24 выполнил подобие манёвра «змейка». Крен был почти под сорок пять градусов. Да и снизился вертолёт аккурат над каменистой местностью, где кроме камней ничего и не разглядеть толком. Винты чуть было не коснулись поверхности, а в воздух моментально поднялась пыль и мелкая каменная крошка. Мощный воздушный поток разбросал в стороны и редкую сухую траву.
Александр аккуратно выровнял вертолёт и вновь вернулся на расчётный курс.
— Понял, командир. Кнопку не зажимаю.
Вид окрестностей провинций Кунар и Бадахшан действовали на майора Клюковкина умиротворяюще. А вот суровые горы хребта Гиндукуш не пугали совершенно. Как ни крути, а он уже считай коренной житель — уже столько лет в Афганистане…
— Саныч, а чего мы сегодня полетели на разведку? Вроде ж молодые обычно летают? Работы нормальной не нашлось?
— Настроение у меня полетать. Вчера ещё решил, что нужно посмотреть стык границ провинций. Предчувствие у меня тревожное.
— Понял. А я бы сейчас перекусил, — расстроено выдохнул Кеша.
Через несколько минут Петров заставил Клюковкина отвлечься от осмотра территории. Что-то пробормотал. Выругался.
— Кеша, не бубни. Что там у тебя?
— Да в эфире на коротковолновой станции какая-то ерунда! — не сразу ответил тот, пытаясь понять смысл. — Забивает повторяющееся сообщение. Одно и то же, одно и тоже. Судя по всему, какая-то кодировка.
— Наша?
— Ну!
Клюковкин переключился на КВ-радиостанцию. В эфире моментально начала звучать «старая и добрая» Азбука Морзе — пользовались ей уже не так часто, как в двадцатых и тридцатых годах двадцатого века.
— Морзянка, командир! Помнишь последний инструктаж, ну когда ГРУшники приходили? Ну, про то, чтобы бдительность повысили, обращали внимание на странности, что могут со стороны Пакистана идти?
— Кеша, они всегда так говорят. Записывай лучше.
Кеша на несколько секунд замолчал, настроившись на расшифровку фразы.
— Ерунда какая-то. Полная бессмыслица. Ну, кто на границе будет пускать в эфир одно и тоже, да еще и десять раз подряд?
— Расшифровал? Если да, передавай в Асадабад, — дал команду Клюковкин.
— Не могу я расшифровать! Просто записал! — отозвался Кеша, затем инициировал сеанс радиосвязи с базой.
Командир медленно отклонил на себя ручку управления, чтобы выполнить «горку».
— Пират, Пират, триста второму на связь!
— Отвечаю, триста второй. Как у вас обстановка?
— Все тихо. Только в эфире обнаружили странное зациклившееся сообщение на азбуке Морзе. Открытое, но судя по всему закодированное. Расшифровать не могу.
— Какая азбука? Какого Морзе?
Клюковкину такое невежество не нравилось. Он привык обращать внимание на детали. А уж на странности и подавно. Дежурный видимо был совсем зеленый.
— Пират, это триста второй. Примите расшифровку и доложите наверх, — серьёзным тоном вышел в эфир Александр.- Мало ли, вдруг что-то важное!
— Понял вас. Принимаю информацию!
По окончанию передачи, Клюковкин заложил небольшой вираж. Откуда-то появилось странное предчувствие…
Взревел двигатель ТАБ-77, а через несколько секунд завелся и китайский Тип 55.
В воздух взвились струи темного дыма. Со стороны кишлака нашу подготовку увидеть было нельзя, но услышать звуки работающих двигателей вполне.
Обе бронемашины были готовы, но вот получиться ли то, что мы задумали⁈
Проблема не только в том, через кого и что нам нужно было прорываться… Большую роль играло и техническое состояние техники, на которой мы собирались рвать когти. Если румынский бронетранспортер вполне мог ехать и на одном движке, то китаец такой особенностью похвастаться не мог. Двигатель там был не такой, как на БТР-40, а душманы самым варварским способом выломали половину всей системы охлаждения.
Со слов Смирнова — проблем там было много. Конечно, за имеющееся время он сделал, что мог. Но, как говориться, из говна конфету не слепишь. И все же, вопреки прогнозу, мы надеялись на лучшее. Главное прорваться, а там, экипаж китайца мог пересесть на крышу румына.
Пулемет ДШК был установлен таким образом, чтобы бить по преследующим БТР целям, но только сзади. В движении развернуть его было уже нереально.
А вообще, план был прост.
Сначала ТАБ-77 таранил ворота в которых застрял горящий пикап, прорывался через мелкие строения и противников к дороге, затем его должен был обогнать Тип-55 и далее идти первым. Шифр диски с «Заката» были также в нем. Главное, когда пустим дым, не потеряться — видимость будет крайне ограниченной… Стоит только выехать на открытый участок, как духи поймут, что происходит. Попасть из РПГ по быстро движущейся технике не так-то просто, да только и мы не спорткарах были… Расстояние небольшое. К тому же у китайца не было системы авто регулирования давления воздуха в шинах, а значит, они были весьма уязвимы. Именно поэтому первым прорываться должен был именно БТР, а уже потом на дороге, ведущей на восток, роль ведущего перепадала бронеавтомобилю.