Мальчик потянул на себя дверь и она прыгнула навстречу, отбросив ребенка. Сильный поток воздуха вырвался из помещения и вместе с ним полился ослепительно яркий свет, лишивший его зрения после темноты подземелья. Не вставая с пола, Ник принялся растирать веки, в надежде вернуть себе способность видеть.
Ослепший, и не готовый открыть глаза, будто новорожденный щенок, в сознании крепко зародилась мысль, что нечто подбирается к нему сзади. Да, из той самой тьмы, из которой он так ждал спасения, теперь в его мыслях к шее тянулись десятки невидимых рук. Он подскочил, взмахнул ладонью, в нелепой попытке защититься, и сам того не успев понять, принялся бежать.
Страх овладел разумом мальчика, а тот в свою очередь приказывал телу спасаться. Ник бежал, бежал изо всех сил, на которые был только способен. Еще недавно, он сидел вместе с Максом за насыпью, и раскрыв рот наблюдал, как мимо проезжали военные машины. Еще мгновение назад, рядом с ним был друг, а над головой парили редкие облака.
-Великий и милосердный Творец, Мы приходим пред Тобой с просьбой о свободе для всех Твоих детей. Пусть Твоя благодать освободит нас от оков, которые ограничивают нашу истинную природу. Даруй нам мудрость и силу принимать себя и других такими, какие мы есть в Твоих глазах.
Ник пробовал молиться, но слова заученные под пристальным надзором настоятельницы, улетучились из головы, как осенняя утренняя дымка. Он бежал и бежал, оставляя за собой опасность, и всё больше погружаясь в этот неизвестный мир безумия.
Внезапно попавший под ноги предмет заставил кубарем покатиться ребенка и бессердечная гравитация придавила его к полу. Удар пришелся настолько сильным, и внезапным, что сознание на мгновение отключилось и мальчика затянуло в беспамятство.
Коротко застонав, Ник очнулся и попытался встать, но возникшая резкая боль в голове вновь бросила его на землю. Из носа текла тоненькая струйка теплой, и металлической на вкус крови. Юный мальчик инстинктивно приложил ладонь к лицу, и резко закашлялся. Сухой, с отчетливыми хрипами кашель, рвал глотку. Ник, давясь собственной слюной, ощутил отчетливый привкус вековой пыли.
Он открыл глаза, что постепенно привыкали к резкому изменению, и постарался осмотреться по сторонам. Мальчик нашел себя посреди помещения, единственным источником света которого служила одинокая подвесная лампа. Равномерный гул работающих механизмов разносился по комнате. Ник наконец смог наконец сесть, и разглядеть причину его падения.
Он запнулся, как бы странно это не звучало, о поваленный на пол металлический стул. Точней сказать то, что от него осталось. Вокруг плотным туманом стояла поднявшаяся от его падения пыль и Ник не выдержав, вновь зашелся в приступе кашля. Убрав руку от лица, он увидел, что его ладонь богато была вымазана в пыли, вперемешку с собственной, еще теплой кровью. Паренёк вытер её о поношенную штанину синих джинс, и собрав в себе силы, смог встать.
«Сколько?». На удивление, это первое слово, что всплыло в его сознании. «Сколько я бежал?» Ник ощутил себя, будто в этот раз, он действительно оказался в чужом для него мире. Вокруг не было ни окон, ни знакомых ему мест, а сам воздух казался чужим. Не из этого мира, будто насильно привезённым сюда из другой реальности. Реальности, о которой он даже и не знал.
Ник отряхнулся, и медленно зашагал в сторону продолговатой консоли, что была забросана множеством пожелтевших от времени бумаг и потрепанных папок. Это место не было похоже на чьё – то жильё. Нет, здесь точно были видны следы человека, даже нескольких. Когда – то, быть может оно выглядело совсем иначе.
Серые, с редкими светлыми линиями красок стены, несли на себе надписи, которые юный Ник не был способен прочитать. Он видел знакомые буквы, но они не хотели складываться в слова. На стене было написано «КАРТА» и под ней начерчена схема какого-то здания. Все буквы по-отдельности были знакомы, но вместе получалась какая то бессмыслица. Без сомнения это был чужой язык. Язык, на котором вряд ли кто – то говорил. Уж точно не в интернате.
Мальчик подошел к консоли, на которой так же было большое количество непонятных надписей и кнопок. «КРАН» - очередная бессмыслица. Ник нажал кнопку под надписью, и испуганно отскочил от консоли, когда вдалеке послышался скрежет несмазанных механизмов. Больше ничего не происходило и ребенок успокоился. Вновь подойдя к консоли, он провел кончиками пальцев по пожелтевшим документам, лишая их накопленного годами слоя пыли. Они, не имея собственной воли, как и искры жизни, покорно колыхнулись и рассыпались карточной колодой на пол. «Мертво», подумал про себя Ник.
Действительно, если ранее ему казалось, что вокруг правит всем разруха, то слово мертво, подходило куда лучше. Всё вокруг, беззвучно кричало о смерти, начиная от бездушной мебели, заканчивая тяжёлым, спёртым воздухом.
Разодранная коленка, судя по всему от того самого знаменательного падения, начала предательски пульсировать, а кровь из носа, всё еще текла тонкой струйкой. Ник сумел найти на стене небольшой металлический шкафчик с потускневшим изображением красного креста. Правда, чтобы добраться до него, ему пришлось встать на шатающийся у основания металлический стул, с вырванным наружу поролоном.
Он огорченно выдохнул, когда обнаружил, что внутри его ожидала пустота, и сгнивший от времени и безысходности старый моток бинта. «Мертво» - вновь мысленно заключил про себя он. Паренёк ловко спрыгнул со стула, слегка просев на больную ногу, и тут же оказался на полу. Он облокотился спиной о холодную стену, и ощутил, как к глазам начали снова предательски подбираться слезы.
«Что я здесь делаю? Зачем я послушал Макса? Зачем бежал? Кто – ни будь спасите меня, помогите, пожалуйста.» Не выдержав, он заплакал, мгновенно возненавидев себя за это. Слезы опускались на его щёки, словно капли реки, что сумели прорвать заграждение его сознания. Мальчик закрыл лицо руками, и коснулся лбом собственных колен. Теплая влага, продолжала проникать сквозь пальцы, и таяла, впитываясь в грубую ткань его штанов.
Он поднял голову, утирая рукавом предательски текущие слезы, и на мгновение понадеялся увидеть перед собой Макса. Кого угодно, человека, который протянет ему руку, и скажет, что не всё потеряно, что из каждого мира, есть свой выход. Путь, который вернёт его обратно туда, откуда он пришел. Где все знакомо и каждый предмет имеет своё место.
Ответом послужила тишина, и в тот момент, он, лишившись остаток надежды, схватил лежавший под рукой чёрный разбитый противогаз, и швырнул его в сторону. Тот с глухим звуком ударился о стену. Он подскочил и пнул ее, вымещая на ней всю злость. Стена поддалась и оказалась хорошо замаскированной дверью. Еще раз толкнув дверь, он расширил проход и протиснулся внутрь. Он увидел человека. Нет. Часть человека, а именно край чёрного ботинка. Чувство самосохранения сыграло слишком поздно, будучи одураченным таким простым явлением как надежда.
Резкий запах прелости плоти, кисло – сладковатого привкуса ударил в нос мальчику, заставив того скорчиться от отвращения. Реакция детского организма, не заставила себя ждать, выскочив обратно Ник сгорбившись, выплеснул остатки завтрака на холодный пол, отбегая в сторону.
Мертво, как и всё вокруг. Мальчик, утирая рот, и сплёвывая остатки на пол, выглядывал из – за двери, словно робкий котенок. Единственный человек, которого он встретил в этих стенах, не мог ему помочь. Более того, вместо радостной улыбки, от него остался лишь высушенный каркас былой жизни.
Чувство страха, смешалось с любопытством и потихоньку отступило. Что-то внутри него перегорело и видимо устав бояться, Ник решил посмотреть на тело поближе. Человек, именно так решил называть его для себя Ник, сидел у стены свесив голову вниз, словно на секунду позволив себе задремать. Его тело, или то, что от него осталось было заброшенно большим количеством бумаги, осыпавшейся с высоких полок по двум сторонам.
Ник, медленно, выверяя каждый шаг, нашел в себе смелость, подойти поближе и присмотреться. Укрытый похоронным одеялом человек, с виду казался умиротворенным. Он нашел своё последнее пристанище среди этой маленькой комнаты, в которую едва мог поместиться сам он, и пара проржавевших металлических полок.
— Извините … — Проговорил в полголоса Ник, словно опасаясь, что потревожит сон хозяина этого места.
Ответа не последовало, но пареньку показалось, что тот был не против. Наоборот, впервые за всё проведенное время здесь, он впервые ощутил некую версию чувства безопасности, как бы парадоксально это не звучало.
Ник позволил приблизиться еще на пару шагов, и тень, падавшая от его тела, пересекла порог комнаты, бережно опускаясь на останки человека. Мальчик присел на колени, и протянул испачканную в крови и пыли руку. Со стороны могло показаться, что он пытался пробудить человека ото сна, или попробовать поприветствовать его рукопожатием.
— Извините. — Вновь повторил он. — Но я должен попробовать.
С этими словами, он аккуратно, словно стараясь не спугнуть момент, принялся снимать бумажное покрывало с иссохшего тела человека, лист за листом. Он отбрасывал их за спину, не обращая внимания на раненное колено, и на поднимавшееся облако пыли. Ник не знал, что он должен был найти, но крепко поселившееся чувство внутри, настойчиво уверяло его, что ответ, который он ищет - находится здесь, среди останков этого человека.
Полуистлевшая форма выдавали в нём солдата. Ник был слишком юн, чтобы распознать его звание, но что – то подсказывало ему, что лежащий перед ним человек, не был простым воякой. Он протянул свои пальцы к гниющей от времени одежде, и нащупал небольшие отверстия, штук пять, может даже шесть.
Из нагрудного кармана человека, едва заметно выглядывал пожелтевший бумажный краешек. Ник трепетно, словно опасаясь, что от прикосновения, испытанное временем полотно рассыплется в труху, коснулся кончика, и вытащил наружу. Это оказалась старая фотография, о которых он слышал лишь в рассказах настоятельниц.