– И чего делать? – задал я резонный вопрос. – И почему это влияет на моё восприятие?
– Я уже сказал, что, – прилетел ответ. – Найди Оракула, это решит нашу проблему.
– Ладно, думаю, потяну, – вздохнул я и повернулся бандиту, который начал подавать признаки жизни.
– Может, его связать? – кивнула в его сторону Сансара.
– Было бы неплохо, – согласился я. – Вон с того можешь верёвку снять.
– Он воняет, – поморщилась та. – Давай ты?
– Не, я поймал и обездвижил, так что тебе вязать, – покачал я головой. – Ну, и можешь ему искусственное дыхание сделать, чтоб побыстрее в себя пришёл.
– Фу, замолчи, я сейчас блевану, – поморщилась девушка и на самом деле побледнела. – Такое ощущение, что они никогда в жизни не мылись.
– Зато видишь как – избавились от цивилизации, что угрожала роду человеческому, – не упустил я момента подколоть Сансару. – Помогло, конечно, не сильно, но тоже сойдёт.
– Ну не все же такие умные, как ты, – огрызнулась она. – Ты просто многого не знаешь. Здесь когда-то случилась страшная война…
– Ой, избавь меня от этой херни, – поморщился я. – Вот на двести процентов уверен, что знаю концовку этой истории. Давай лучше кренделя в чувства приведи.
– Э, вонючка, очнись, – как-то по-своему поняла мою просьбу девушка и пнула его ботинком по рёбрам.
Однако сработало, мужик замычал, разлепил веки и попытался подняться. Но связанные ноги и руки не дали ему этого сделать. Мозг, видимо, не успел окончательно загрузиться и какое-то время мы наблюдали его тщетные попытки занять вертикальное положение.
– Чё вам надо? – визгливо выкрикнул он, когда наконец сдался. – Отпустите меня, я человек Кречета.
– Дятел ты, а не человек, – ухмыльнулся я. – А если не начнёшь сотрудничать, петухом станешь.
– Чё? – тупо уставился на меня он.
– Через плечо, – резко ответила Сансара и ещё раз ударила его ногой по рёбрам.
Мужик закряхтел и попытался отползти, но ещё пару пинков заставили его свернуться калачиком.
– Жить хочешь? – уточнил я, присев перед ним на корточки, и продолжил, дождавшись утвердительного кивка: – Тогда рассказывай, как к Оракулу пройти.
– Так, знамо, как, – охотно ответил тот. – Сейчас напрямки надобно километров двадцать отмотать, там село Любовниково имеется. В нём экипаж наймёте до самой столицы.
– Напрямки – это в какую сторону? – уточнил я. – Указатель вы сломали?
– Ну мы, – тут же признался он. – Так лучше получается путников задержать.
– В какую сторону идти? – повторил я вопрос.
– Туда, – несколько раз кивнул подбородком пленник.
– Ладно, живи, – поднялся я на ноги. – Ах да, мы через пару дней обратно пойдём, если указатель не отремонтируете, я тебя на него задом посажу, понял?
– Ага, – быстро закивал тот. – Чего же не понять. Токмо ведь Кречет может не согласиться.
– Скажешь, Кот велел, – немного подумав, добавил я. – А будет кобениться – я ему глаз на жопу натяну. Так и передай.
– Агась, – согласился тот. – Как скажешь, мил человек. А кто это Кот?
– Жак Ив Кусто, в прорезиненном пальто, – ухмыльнулся я.
– Вон оно что, – совершенно серьёзно воспринял мою фразу разбойник. – Сразу видно, серьёзный человек с таким долгим именем. Это оно тогда, конечно, это мы исправим, ага.
– Фтсиу, Шершавый, – свистнул я волка, и мужик от его вида снова закатил глаза и бухнулся в обморок.
Хотя вроде ничего такого, подумаешь, вся морда по уши в крови и густыми каплями на траву падает. Ничего, мы и похуже видели: одна «Каркозябла подвальная» в Алчности чего стоила – вот где можно седые волосы по всему телу заполучить.
Мы снова выбрались на дорогу, я прикинул направление, которое нам указал пленный и бодрым шагом отправился в село с очень замысловатым названием. Даже интересно стало его образование.
Надеюсь, мы успеем добраться до Оракула, прежде чем я стану слюнявым идиотом.
Sclex_SplittingIntoSections_613012_1_begin
Sclex_SplittingIntoSections_598279_1_begin
Глава 10Игры разума
Нет, два десятка километров по такой дороге мы, наверное, не осилим. Спустя час пути голени чувствовали себя так, будто их свинцом залили.
Я периодически поминал добрым словом того инженера, кто решил замостить булыжниками этот тракт. И более всего, я желал ему самостоятельно отмотать по этой дороге энное количество вёрст и лучше всего в направлении неприличном, с эротическим уклоном.
Сансара вначале посмеивалась над моими фразами, особенно над тем, где преобладали самые крепкие слова. Кое-что из высказанного она даже попыталась запомнить, мол, в будущем может пригодиться. Но спустя всё тот же час пути её настроение перестало быть радужным, а вскоре она уже умоляла меня сделать передышку.
И всё это несмотря на то, что наши ноги были обуты в специальные ботинки, предназначенные для прогулок по пересечённой местности. Как здесь передвигаются местные в тех обмотках, что мы видели у разбойников – ума не приложу.
Голос в голове притих, лишь иногда комментируя те или иные мои выражения и всячески критикуя моё тепличное состояние тела. Я, конечно, и его матами накрывал, и неоднократно предлагал сломать нос своей изнеженной ногой. Ну дабы он на собственной шкуре убедился, насколько она у меня мягкая и пушистая.
Одному Шершавому всё нипочём: бежит себе рядышком, лапками перебирает, ещё и улыбается, гад!
От основного мощёного тракта периодически отходили ответвления. Мы с тоской во взгляде провожали узкие грунтовые дороги и тропы, что убегали в поля или терялись за деревьями. Несколько раз встречали повозки, но они, как назло, имели встречное направление. Первая попутка попалась лишь у самого входа в посёлок, и случилось это в глубокой темноте.
Местный житель не стал нас подбирать, сославшись на то, что мы практически добрались. Порекомендовал заглянуть на постоялый двор к некому Мыколе и на этом наше общение закончилось. А за следующим поворотом мы наконец обнаружили саму деревню.
Что-либо разобрать в темноте не удалось, касаемо деталей, конечно, а так – деревня, как деревня. Дома, заборы, палисадники – ничего такого, за что глаз цепляется. Всё из дерева, никаких намёков на кирпич или камень, даже местная часовня тоже из досок сколочена. Потому собственно и название такое в русском языке имеется.
Постоялый двор здесь оказался один и обнаружился быстро, даже спрашивать не пришлось. Всё потому, что это было единственное, более или менее освещаемое место в селе, да и шум из него исходил характерный. Это я ещё молчу о запахах: перегаром, дерьмом, мочой и блевотиной от него пахнуло за три дома до…
– Фу, мы здесь какую-нибудь заразу подхватим, – поморщилась Сансара, едва мы перешагнули территорию двора.
– Ишь ты, нос она воротит, – усмехнулся я. – А как же отказ от цивилизации, мир во всём мире?
– У меня такое ощущение, что здесь прошло гораздо больше времени с тех пор, как меня забрали, – задумчиво пробормотала она. – Словно пара столетий миновала.
– Деградация – вещь быстрая, – заметил я. – Так что особо-то не оправдывай этот мир.
– Да уж, не думала я, что всё приведёт к такому, – вздохнула девушка.
– Э-э-э, фтсиу, мадама, – на тусклый пятачок света выползло тело в обрыганной одежде. – Не изволите ли вас отодрать? Гы-ы, хрю…
– Сдристнул отсюда, собаками обоссанный, – рявкнул на него я.
– Опа, пардонти, и-ик, – пританцовывая на месте, выставил тот руки вперёд. – Кавалера-то мы и не заметили, и-ик.
А в следующую секунду сей галантный экземпляр вывернул свой желудок прямо под наши ноги.
– Ну ты и урод, сука! – отпрыгнув, взвизгнула Сансара.
Она ловко скинула рюкзак, после чего выудила из него тот самый силиконовый дилдо. Ну а дальше я не без удовольствия наблюдал избиение вдребезги пьяного пикап-мастера.
Девушка махала полуметровым членом, как Чапаев шашкой, охаживая по бокам идиота, что рискнул заблевать её ботинки. Даже не знаю, что именно меня больше забавляло, сама сцена с применением предмета для сексуальных утех, или нелепые попытки алкаша увернуться от ударов.
В итоге Сансара выдохлась, пару раз на прощание пнула окровавленное тело ботинком и, тяжело дыша, трясущимися руками убрала оружие обратно в рюкзак.
– Чё? – раздражённо отреагировала она на мою ухмылку. – Сам говорил, что пригодится.
– Так я и не спорю, – пожал я плечами. – Просто интересно: откуда вдруг столько жестокости в человеке со взглядами пацифиста.
– Щас и тебе ввалю, – пригрозила она.
– Боюсь, в этом случае я тебе той самой пиписькой голову разобью, – хмыкнул я. – Пошли уже, воин, жрать хочу, аж зубы сводит.
– Ты что, собираешься в этом месте есть? – неподдельно удивилась она.
– Нет, – покачал я головой. – Есть я хотел часов пять назад, а сейчас я собираюсь жрать!
На удивление таверна порадовала приятным запахом. Перегар, конечно, стоял тот ещё, но вот что удивило, так это отсутствие табачного дыма.
От чего-то моя странная память подсказывала – он непременно будет. Я даже дверь открывал, морально готовый к туману внутри помещения. Однако хоть и удивился его отсутствию, но всё же приятно.
Обстановка, в общем-то, так себе. Столы и скамейки, сколоченные из грубых досок, притом их производство явно не имело ничего общего с пилорамой. Скорее всего, их добывали методом расщепления, с последующей доработкой напильником. И всё это добро крепилось на столбушки, что вкопали прямо в земляной пол.
В конце зала имелась не менее убогая барная стойка, за которой работала женщина с габаритами бегемота. Как выяснилось чуть позже, характер ей достался от носорога. Но при той массе, размерах и темпераменте, которыми она обладала, это были уже не её проблемы.
– Чё надо? – скорее отрыгнула она свой вопрос, как только мы приблизились к месту её обитания.
Заплывшие поросячьи глазки с ненавистью осмотрели Сансару и с презрением уставились на меня.
– Пожрать и побольше, – сделал я заказ.