– Всё так, – следователь нахмурился. – Про зубы мы тоже думали, что всё так! Сейчас сидим, открыв рты, и не знаем, в какой стороне истина, – там, где есть зубы или там, где они отсутствуют! У человека не могут отрасти новые кости!
– Послушай! Тело пора отправлять на родину в Германию, всё, что можно узнать, нам уже известно. Пусть уже родственники хоронят человека с земными почестями.
Веретенников не ответил. Мысленно он соглашался с коллегой. Труп давно пора отправлять к месту захоронения.
– Ну, хорошо, ты, как всегда прав! – продолжал свою мысль Сергей. – Упустим один нюанс, все версии могут посыпаться.
– Криминалисты перерыли все вещи из чемодана Россманна и не нашли ни одного отпечатка – ни на несессере, ни на зубной щётке, ни на тюбике с кремом и чемодан абсолютно стерилен! Кто обработал личные вещи? Сам Хельмут или убийца?
– Давай только не придумывать проблемы! – Стяжкин нахмурился. – Немцы – чистоплотная нация, они –аккуратисты! Однако есть один путь для проверки – ДНК-тест. Нужны немецкие родственники Россманна для сравнительного анализа.
– В таком случае, давай ка посетим немецкое посольство. Ответ на официальный запрос можно ждать до морковкина заговенья. Чиновники везде одинаковые, работают со скрипом, и немцы со своей пунктуальностью не исключение.
– Поехали! – подскочил Стяжкин. – Визит мы мотивируем тем, что надо освобождать место в морге. Тело кто то должен забрать и похоронить, как положено.
– Жуткая шутка про место в морге! – скривился Веретенников и запер сейф. – Словно покойники возле дверей толпятся в ожидании своей очереди на вскрытие.
– А это не шутка! – посерьёзнел Сергей. – Люди умирают. Бывает, что умирает их сразу много. Живём мы в такое непростое время.
Мужчины уже стояли возле дверей, когда раздался телефонный звонок. Вячеслав подскочил к столу и рванул на себя трубку.
– Веретенников, слушаю! – через несколько секунд он опустил трубку и посмотрел на товарища. – Шеф вызывает. Ты подожди меня в машине. Не думаю, что он долго будет меня мурыжить.
По опыту Стяжкин знал, что у шефа коллега проведёт как минимум полчаса. Он пешком дошёл до ближайшего кафетерия, купил горячих пончиков и кофе, а когда вернулся, Вячеслав уже ждал его возле автомобиля.
– Ну, чего он хотел? – Сергей мотнул головой в сторону второго этажа, туда, где находилось окно начальственного кабинета. – Визжал?
– Не успел! Торопился на доклад в Министерство, – Вячеслав развернул бумажный пакет, который держал в руке Стяжкин, и вдохнул в себя аромат корицы и ванили. – Пончики обожаю!
– Да погоди ты! – Сергей отвёл руку. – Тогда зачем вызывал?
– Наградить хотел орденом за верную службу! – с серьёзным видом произнёс следователь.
– Да хорош ржать! Зачем звал?
– Дал нам с тобой два дня на поиски убийцы! Как думаешь, успеем?
– А то! Вот только реактивных пончиков поедим, заправимся кофе и преступному миру – хана!
– А тебе лишь бы ржать! – засмеялся Веретенников и полез в пакет.
После встречи со свекровью в больнице Бояринова не направилась прямиком в полицейский участок. Во первых, за день произошло много событий, а от посещения Районного отдела внутренних дел случился бы переизбыток эмоций. Во вторых, после перелёта и визита в клинику она слишком устала. И в третьих, для начала надо подготовиться к визиту, вспомнить, составить досье на бывшего мужа и найти качественную фотографию. Однако на следующий день происходила аналогичная катавасия. Ирина сначала готовила комнату для Антонины Алексеевны, потом стряпала еду. После обеда забрала старушку из клиники в надежде, что та не затеет расспросы по поводу посещения полиции. И та действительно больше волновалась по поводу переезда к снохе и встрече с внучкой на Ярославском вокзале. Женщина заставила Ирину купить целую корзину жёлтых чайных роз.
– Только не говори Светочке, что я из больницы! – Старушка поправила волосы. – Дай мне помаду, а то я что то бледно выгляжу!
– Вам никогда не нравился мой цвет, мама! – Бояринова произнесла это слово и замерла. Она никогда не называла свекровь мамой. Только по имени и отчеству. А тут вдруг сама не поняла, что такое на неё нахлынуло. Ирина стушевалась, полезла в сумочку и протянула помаду.
– Какая разница, нравится – не нравится? – свекровь улыбнулась, открыла пудреницу, осмотрела себя в зеркале и провела помадой по сухим губам. – Главное, чтобы Светочка видела, что её любят, ждут и ею дорожат.
Бояринова забрала тюбик из тонкой ручки пожилой женщины, бросила помаду в сумку и незаметно вздохнула. Она понимала, что свекровь, говоря о внучке, имеет в виду себя.
Дочь выросла за лето, вытянулась, о чём свидетельствовали джинсы, которые внезапно подскочили, оголяя щиколотки. Женская компания долго тискалась, целовалась и радовалась встрече. И лишь Светлана скривилась и отвернулась в сторону, узнав то, что бабушка теперь станет проживать в их квартире. И не новость о жилищном уплотнении заставила досадовать подростка. Квартира большая и места хватит всем! Но девушка понимала, что контроль за её персоной удваивается, а бестолковая юность не терпит узды, стороннего наблюдения и надзора.
И всё же в такси Антонина Алексеевна не выдержала и спросила сноху:
– Ирина, ты ходила в полицию?
Чуткий слух Светочки уловил опасное слово и тревожную интонацию бабушки. Она прытко повернулась с переднего сиденья и спросила:
– А что случилось? Зачем в полицию?
– Не бери в голову! Надо оформить кое какие документы в связи с переездом бабушки к нам, – самозабвенно врала мать.
– Разве по этому поводу надо идти в полицию?
– Да. Сейчас в здании полиции находится паспортный стол.
На этом разговоры о розысках закончились. Только Бояринова понимала, что как только дочь побежит к подружкам, расспросы возобновятся. После ужина Ирина начала перебирать фотоальбомы, свекровь с внучкой пустились в воспоминания. Они громко хохотали над детскими снимками Светочки, а Ирина, наконец, точно поняла, что искал обладатель кожаного аромата – ни одной фотографии бывшего мужа Евгения она не нашла! Уже когда Света ушла в свою комнату и предалась длительным разговорам с подружками по телефону, Бояринова отвлекла свекровь от телевизора.
– Антонина Алексеевна дайте мне, пожалуйста, ключи от вашей квартиры. Нужно перевезти кое какие ваши вещи.
– О, да! Я составлю список белья, платьев и косметики. Но ты ничего не ответила, – старушка оглянулась на дверь, из за которой доносился весёлый щебет внучки, и перешла на шёпот, – по поводу полиции!
– Всё нормально, заявление написала. Ищут.
– Но ты контролируй!
– Ну, конечно, как же без этого?
– Надо что то решить с квартирой, – Антонина Алексеевна по-старушечьи прижала кулачки к груди. – Зачем она будет просто так простаивать? Может, квартирантов пустим за умеренную плату?
– Ничего себе умеренную! – возмутилась Ирина. – Полностью меблированная, упакованная всей техникой, с дорогим ремонтом и почти в центре города! Пустить шваль, чтобы превратили гнёздышко в гнездовище? Ну уж нет! Не допущу! Но об этом мы подумаем потом, сейчас нужно сделать другие очень важные дела.
Ирина ушла на кухню и принялась убирать со стола. Мысли о Турции улетучились, словно романтические встречи произошли в турецком сериале, а не с ней!
«Хорошо, что не надо на работу! Есть ещё пара дней, чтобы привести дела в порядок.»
Утром Ирина оставила записку на столе с указаниями для пожилой дамы и для подростка. Завтрак пусть готовят сами, теперь она снимает с себя эту обязанность. Её задача – осуществлять контроль над исполнением, а дамы пусть уж как то сами! В общей сложности, на двоих они имеют по сорок с лишним лет, – взрослые тётеньки! Готовка, глажка и порядок в квартире теперь за ними.
Пока дамочки спали, Бояринова насладилась тишиной утра, выпила кофе, пролистала новостную ленту в телефоне и навела марафет на лице. Перед тем, как покинуть дом, Ирина без ложной скромности обшарила сумочку свекрови и, обнаружив сигареты, перебросила их в свой портфель.
– Вот же старая курилка, – пробормотала она еле слышно. – Никак ей неймётся! Кстати, когда вернусь, надо припрятать алкоголь, а то наша старушка снова пустится во все тяжкие. А там и до больницы рукой подать.
До дома свекрови Ирина добиралась около часа. Она решила не вызывать такси. Уж слишком дорого ей обходятся комфортабельные поездки, да и в это время есть риск попасть в пробку. Бояринова воспользовалась метро. Ехала в толкотне и давке. Ира вся вспотела и пожалела, что навела такой роскошный макияж. Поднявшись на поверхность, женщина вынула из сумочки пудреницу и, глянув на себя в зеркало, скривила губы.
«Физиономия потекла, словно лица у фривольных дам с картин Анри де Тулуза Лотрека из серии «Мулен Руж».
Она зашла в квартиру и огляделась. Ирина поняла, что беспорядок остался после спешных сборов хозяйки в больницу. Наверное, ей или помогала соседка, или доктор скорой помощи, потому что ящики комода были выдвинуты и дверцы шкафа приоткрыты. На кухне, в гостиной и в кабинете царил образцовый порядок, который ревностно сохраняла свекровь. Бояриновой никогда не приходилось хозяйничать по шкафам, а тем более в документах свекрови, поэтому она не знала, где и что лежит. Прежде Ирина упаковала все вещи, которые Антонина Алексеевна внесла в список. Молнию на пухлом бауле Бояринова застегнула кое как. Затем готовый багаж она вынесла в коридор и поставила к дверям. И только потом женщина принялась искать альбомы с фотографиями. Почему то Ира не удивилась тому факту, что и в доме своей матери Евгений вычистил все упоминания о себе. Все личные документы, а именно свидетельство о рождении, аттестат зрелости, диплом о высшем образовании он, конечно, забрал с собой, но женщина не нашла ни одной фотографии, даже совместной, где её бывший муж был бы запечатлён! Бояринова села в кресло и задумалась:
«Женька всегда имел склонность к авантюризму, но сейчас он пере