— Но с одеждой и оружием я не согласна! — неожиданно заявила бандитка, — На нем тряпки были, последние бомжи в сравнении с той рванью одеваются у Виллиса!
— И-ри-я… — Саманта с теми же интонациями, что и до этого к Джоре, обратилась к девушке.
— Ирия, Ирия… — передразнила та, но направилась к своему бармаглоту.
Покопалась минуты три в переметных сумах, бурча что-то невнятное про не знающих свое место «грязных». Чем она там занималась — не рассмотрел. А слова, несмотря на суперслух, никакой информации не принесли. Ну, узнал о себе, что «чудак» на букву «м». Надо отдать должное, ругалась девушка виртуозно, собирала и плела кружева обесцененной лексики так, что если бы речь шла не обо мне, то хохотал бы в голос.
Вот она приблизилась. Нагнулась и воткнула в бедро знакомый шприц-тюбик. Даже сквозь режущую практически до слез вонь от плевка твари, сразу обдало каким-то незнакомым ароматом духов. Терпкий, и такой… такой… невероятный, в нем будто смешались и дерзость, и кротость, и холод льда, и жар пламени. Накрыло почти оргазмом, по мозгам, словно многотонный каток проехался. Туда-сюда, сюда-туда.
А Ирия, пусть и симпатичная девка, внезапно стала вдруг для меня самой желанной женщиной на планете. При этом, то было не животное чувство — подмять под себя, срывая одежду, не обращая внимания на то, что ее рвешь. А некая безграничная нежность, с радостью выполнять все, что королева захочешь, начиная от завтрака в постель и заканчивая в последний и решительный с шашкой на танк.
— Ирия! Достаточно! — раздался властный голос Джоре, и наваждение практически сразу схлынуло.
Вновь мог себя контролировать.
Что это было?
Феромоны какие-то? Или нечто другое?
Но эта дрянь мозги вышибала напрочь, как тот звук дудочки Гамельнского крысолова, заставлявший следовать за ним бездумно грызунов, так и тут.
Поражаясь собственной стойкости, а скорее бравируя перед красоткой, не издал ни единого звука во время действия заживляющего средства, хотя боль заставляла до хруста сжимать кулаки, а также зубы. Стискивал их, а думалось — не выдержат, сломаются. Но обошлось.
Еще минута. И будто не валялся на земле со сломанной челюстью, не бежала кровь из рассеченного лба. Только испарина на нем ледяная и все остатки одежды промокли от холодного пота. Сейчас хотелось одного: нет, не есть, а жрать. И настолько сильно, насколько только что испытал наваждение от незнакомого аромата.
Мля!
Рядом со мной упал сверток.
— Ты молодец! Не пикнул! Держи, вместо твоей рвани, — усмехнулась Ирия, но похвалила, а мне от ее слов вдруг стало на душе тепло, — Свойства посмотри. И добрый совет, выкинь скорее свое шмотье, на которое попал плевок панголина, впитается в кожу, три или четыре дня будешь вонять, если мыться хорошо. А от простой слюны — душ и все пройдет.
Итак, что тут?
«Модернизуемый (максимум: B+) плащ «Хантер» (класс: редкий) производства мастерской «Никитина и Кожемяки». Предназначен, в первую очередь, для собирателей, занимающихся охотой в локациях до уровня «B». Надежная и практичная вещь, помогающая незаметно подкрадываться к дичи.
Параметры защиты:
— от физических атак + 50;
— от магических атак +25;
— от некро +65;
— от криополя +12;
— от химического +26;
— от воздействия окружающей среды (холод, жара и т. д.) +8;
Дополнительные свойства:
— незаметность +2;
— непромокаемый;
— безразмерность (для подгонки требуются любой малый энергетический кристалл);
— имеется возможность открыть два дополнительных параметра».
И тут же второе системное сообщение:
«Вы не можете привязать модернизируемый плащ «Хантер» (класс: редкий).
Для этого требуется выполнить следующие условия:
— магические способности 1, прогресс по шкале Стоунхенджа не менее 61 %
— сила 1, прогресс по шкале Стоунхенджа не менее 52 %;
— ловкость 1, прогресс по шкале Стоунхенджа не менее 52 %.
Справка: Помните, если Ваше оружие не привязано, то становится недоступным ряд большинства функций, как и использовать его может абсолютно любой человек (разумный). Существует опасность захвата и перехвата контроля сторонними лицами. Также без привязки невозможно модернизировать, улучшать и устанавливать дополнительные модули».
Мда… Вот так ходила на обед журавль к лисице, а затем те поменялись ролями. Не поменялось одно — близок локоток, да не укусишь.
Встал легко, опять сработал целебный препарат на двести процентов, казалось, сверну весь мир. Энергии море, не знал с чем сравнить, наркотики не употреблял, а раньше подобное испытывал только в детстве… И опять нереально яркие флешбеки. Настолько натуральные, что, казалось, сейчас мать ужинать позовет. Или скажет строго: «Ты уроки сделал?».
Избавляться нужно от синдрома Арни.
Мда.
Затем подобрал отнюдь не копье, а настоящую глефу с наконечником, как будто на него пошло лезвие от фалькаты, напоминая отчего-то бессмертного «Властелина Кольца» и долбанных эльфов. Ожидая подвоха, ничуть не удивился, когда сначала всплыли свойства: «Стандартная глефа «Кровопийца» (класс предмета: обычный) — хороший аргумент в умелых и не очень руках на начальных этапах развития. При привязке наносит дополнительный урон некротическим существам.
Атака — +42».
И привычное уже: «Вы не можете привязать» данное оружие. Требовалось двойка в характеристиках силы и ловкости, а с выносливостью — единичка. Ладно, когда-нибудь пригодится. Пока же, уверен, хватит и обычного набора собирателя, плюс трофеи с петовода крысана. А, если совсем будет плохо, то и без подобных процедур можно использовать данное оружие. Плюс сорок два — это офигенный аргумент.
— Ну, грязный, удовлетворен? — задала вопрос девушка состроив невинную гримаску, а в голосе сквозила озорная насмешка.
Я, будто занятый тем, что снимал с себя ветровку и джемпер, отправляя их в ближайшую урну, растянул молчание насколько мог. Еще и части своего сломанного привязанного копья подобрал. Специально злил Ирию. Скорее всего, та думала, что я начну сейчас качать права, мол, снаряжение не по Сеньке и, не добившись никакого результата, буду посрамлен окончательно. Или, как вариант, было бы предложено, раз не удовлетворен — возвращай все.
Ну-ну!
— Вполне. И запомни, я — не грязный, я — черный! — выдохнул, будто выплюнул. Эта сука надо мной достаточно надсмехалась.
— Запомни накрепко! — взвилась та, — Заруби себе на носу! Нарисуй на руке крестик! Или на лбу! Пока ты, всего лишь мясо, мертвечина, какую по недоразумению пустили в нормальное общество! И ты практически не отличаешься от раба, ты даже не свободен в своих решениях! Тоже мне «черный»… Сказала бы, какой ты в реальности… Делаешь, что прикажут. Боишься, как и всякий из вас, боли от Плети, дрожишь, испытываешь постоянный не проходящий страх. И это правильно — бойся. Может, проживешь немного дольше. Я и «грязным» тебя назвала авансом. А ты… «черный»…, — передразнила вновь меня.
— Отличная дрожь, вон твоя ящерица до сих пор морщится. Как я вздрогнул? Нормально? — вклинился в паузу.
Действительно на морде пета броневые пластины находились в постоянном движении, сам он кашлял, будто поперхнулся. Как бы не сдохла скотина земноводная потом вдруг придется ущерб возмещать.
— Повезло, он бы давно тебя сожрал, это я держу его на поводке… Хочешь отпущу?
— Вот уж спасибо, — ернически ответил ей.
— Так вот, повторюсь. Запомни, чтобы называться хотя бы «черным», это надо заслужить, выгрызть, как и любое свое право, и на имя тоже! — неугомонная какая, выбешивала эта девушка меня своим менторским тоном.
Учительница, мля!
Той же до моих эмоций было, ровно столько же дела, сколько до мух на Марсе, то есть абсолютно никакого. Она продолжала лекцию, видимо, взгромоздившись на своего любимого конька.
— Заставить всех считаться с собой, применяя для этого данные тебе Богам, если веришь, или богами этого мира таланты, не ждать, что кто-то добрый все даст только по праву рождения на свет гомо сапиенсом. Не дождешься! Привыкли, посиживать на диванчике и ждать манны с небес «потомучта я етого достоинь» и вся аргументация, — сплюнула в сторону, — Поэтому брать нужно все самому! — а в голосе сталь, едва сдерживаемая ярость. И воздух с ненавистью сжала, стиснула руками, показывая, как «брать». Но затем вдруг тон Ирии смягчился, — Хотя, учитывая твой, скажем мягко… «геройский» задор, умудрится ткнуть копьем боевого панголина в ворск… И живым остаться. Скажешь, скажешь, еще мне спасибо! И уж если ты такой весь дерзкий, докажи! И клянусь, через Систему, если ты войдешь по клановому рейту в первые сто тысяч за год и за тот же год расплатишься с «Севером», то я лично, возьму обеих своих жен, и мы устроим тебе такую ночь…
— Мечтать не вредно, — перебил на автомате, потирая скулу. Надо же, не болела абсолютно.
Девушка заливисто рассмеялась, теперь становилось понятным изречение, «будто колокольчики зазвенели». Да так весело и непринужденно у нее все вышло, без всякой натуги и фальши, что ярость куда-то испарилась, и захотелось улыбнуться.
Но кто-то злой и циничный внутри, скривив губы в презрительной усмешке, помянул магию и ее мать. Но в первую очередь эта ухмылка предназначалась тому наносному «мне». Сопливому, с влажным носом, маленькому и пушистому щенку, весело виляющему хвостиком и радостно ластящемуся к любому, кто его погладил, сказал доброе слово. Забыв о том, что еще каких-то пять минут назад летел от пинка того же человека. И тогда было больно.
Очень.
Беззащитная, бессловесная, милая тварюшка…
Нет, внутренний «я», постепенно выбираясь из кучи шлака приличий и государственных законов, той цивилизационной грязи правил и «общечеловеческого» мусора, под которым его и погребли, не был злодеем. Отнюдь. Он не требовал нарушать даже Заповеди. Так, по его скоромному мнению, абсолютно всех врагов следовало прощать. С небольшим уточнением, мертвых врагов…