– Чего пищишь жучило?! Все вам железякам человек с ног сбить, а ну шуруй на катер, в ангаре устрою техобслуживание, – прикрикнув на уныло покатившего горбуна, ремонтник повеселел и насвистывая незатейливый мотивчик зашаркал по коридору.
Где в узком коридоре, прижался к стене уступая дорогу процессии из шести десантников. Громыхая подошвами бронированных скафандров, яркостью исходящего зеленым свечением поля биологической защиты фигуры затмили потолочные светильники. С каждым шагом гул сервоприводов усиливался пока не слившись в режущий слух скрежет, не замер на ровной ноте.
Выйдя на звук Немезис оглядел застывший конвой. Выслушав вирт рапорт старшего, мотнул головой. Среди коробки стальных тел со свисающими стволами мощных импульсных пушек, патрубками наплечных ракетных шахт, затерялась утонченная фигурка девчушки.
Без страха подняв взор, девчонка открыто взглянула омутом синих глаз. Естественно поправив локон ниспадающих струй смоляных волос с интересом оглянулась.
– Здравствуйте, – без страха оглянувшись, вышла из стальной коробки, – мне сказали что я пока поживу в отдельной каюте, пока не прибудем на Селенту?
Пройдя в каюту оглядела голый пластик, заинтересовалась блеском открытого санузла. Склонившись над хромированной впадиной заложила полы просторного савана, по голографическому шрифту – ранее бывшему прокладкой к грузу линз.
– Как интересно, – увлечено клацая клавишей распылителя, улыбалась журчащей воронке, – я такого и не видела, а что это?
– Стандартное место для физиологических потребностей, – вглядываясь в искорки неподвижных омутов детских глаз, Воин невольно ощутил каюту наполненную запахами и светом, словно за спиной грязно белого савана прячется оазис тропических зарослей, а легкая улыбка обласкала лицо лучами солнца.
По телу затеплились волны спокойствия и лицевые мышцы Воина задергались в непривычной попытке улыбнуться. Неподвижно застыв скальным утесом в тумане необычных ощущений Немезис уплывал в даль глухих звуков и нечетких контуров.
Запищала аптечка, шея взорвалась ледяным водопадом и по телу пронеслась остужающая волна, в сознании запоздало проснулись строчки о резком повышении гормонов и токсичности атмосферы. Замигали индикаторы необходимости полной защиты от внешней среды.
Стряхнув наваждение, очутился в каюте наполненной такими же истуканами.
– Сержант! Полная герметизация, агрессивная атмосфера!
Сигнал переданный по всем диапазонам волной движений встряхнул строй изваяний. С резким лязгом захлопнулись забрала, вскинулись стволы и взвыли генераторы, броня налилась нестерпимой зеленью энергетического поля, фасеточные сегменты обзорных щелей закраснели бликами, зарыскали стволы пушек, напряженно застыв десант ощерился для битвы.
– Ой а что это вы делаете? – подпрыгнув олененком девчонка оказалась под нацеленными стволами, заглянув в жерло орудия потрогала внутренний нагар, -… а там что то светится.
Сорвавшись с места вместе с девчонкой, Немезис коротко взмахнул, и по каюте разлетелся звонкий шлепок. Получив пощечину, волосы вздыбились фонтанов и тело отлетело безвольным кулем.
– Сержант уводите людей! – выдав команду, сразу же перешел на частоту Данилова, – Командующий, срочно аналитиков и экспертную команду, состав медики и химики!
– Принял!
– Составьте доклад на Ожерелье. Экипажи барж под арест, выставить охранение и вести полный карантин по классу А-2!
После секундной паузы Данилов отозвался уже не так уверенно:
– Принял Командор, – в голосе проступили человеческие нотки удивления, – Именно класс А2?
– Данилов у нас здесь неизвестный человек, с неизвестного судна, провел в контакте с экипажами предположительно сутки, и при этом мы наблюдаем явные симптомы не адекватного поведения людей пробывших длительное время в обществе объекта. Если это не симптомы неизвестного заболевания, то что это может быть?
ГЛАВА 10
Коридоры крейсера гудели от шума транспортных каров и шума голосов. Спешно перебираясь и обживая пустой корабль люди с интересом рассматривали стены еще залитые консервационной смазкой и удивлялись отсутствию экипажа. Но замечая блеск множества фиксаторов под потолком и характерные следы на полу от стальных ног ремонтных киборгов сразу же скептически ухмылялись. Корабль был полностью автоматизирован, а сейчас возникла необходимость в специалистах, которых вывели из "стазиса" и заселяют эту коробку нужными кадрами. С интересом присматриваясь друг к другу пассажиры расползались по свободным каютам для персонала, и только успев бросить вещи, сразу же получали уведомление согласно которому специалист должен был приступить к исполнению своих обязанностей согласно четкого плана восстановительных или исследовательских работ.
Дальняя палуба корабля перекраивалась бесщадно. Везде сновали ремонтные крабы и ползая по потолку и переборкам воздвигали новые перекрытия. От старой планировки осталась одна лишь каюта вокруг которой уже устанавливались дополнительные консоли медицинских стендов. Произрастая цветными мотками щупалец, обволакивая куб каюты паутиной кабелей и различными сенсорами, стойки аппаратуры регистрировали, обрабатывали, давали анализ по всему: состав воздуха, температура помещения, вплоть до узора био излучений ветвистыми волнами пульсирующего в такт биения сердца пленницы. Непрерывно снимая тысячи показателей исследовательское оборудование обрабатывало и выводило все данные на голопроекцию за которой сосредоточено следили лаборанты.
Двум группам людей ревниво поглядывавших друг на друга приходилось пользоваться одним и тем же объектом для изучений, и эта обстановка конкуренции не устраивала ни кого.
С хмурыми лицами и восполненными глазами люди в розовых балахонах с голограммами отдела вирусов, глухо перешептывалась. Попутно сверясь с мерцающими плоскостями личных терминалов, что вися на поясе проецировали столбцы цифр и диаграмм на уровень груди, смотрели на проекцию транслирующую стены каюты и девчонку увлеченно балующуюся с серебряной раковиной сан узла.
Включая и выключая термическое распыление, пленница жмурилась от короткой вспышки и удивленно наклоняла голову прислушиваясь к журчанию водоворота, смывающего хлопья сажи. И судя по радостным вскрикам и довольным улыбкам, процесс каждый раз вызывал одну и туже бурю восторга.
– Я не понимаю, что же все-таки тут было, – откинув световое перо, лысеющий толстячок сложил на груди пухлые руки, и индюком развалился в кресле, – ни каких следов. Если это заражение, то должна быть какая-то белковая структура! А у нас кроме записей десантников и этого… Адмирала, ни чего нет.
– Ригель вы уже сдались? – холодно усмехнувшись, оппонентка презрительно поджала губы, – я всегда говорила что вам не хватает упорства.
– Лайма, как будто вы понимаете в чем дело, – вернув ехидную шпильку главе медицинской группы, что в окружении чопорных ассистенток так же безрезультатно просматривали столбцы экспрес анализов, Ригель воздел мутные глаза к небу, – вы мне лучше ответьте, почему не работает иммунная система? Ни каких отмерших антител как положено в таких случаях, как будто человек здоров словно младенец…
Глаза высокой женщины с висящим словно на вешалке комбинезоном, блеснули не добрым огнем. Под начавшийся спор ассистенты обоих отделов понимающе переглянулись, и незаметно косились в ожидании словесной баталии с переходом на личности на дух не переносящих друг друга руководителей групп. Хоть какое то разнообразие в уже суточном торчании на адмиральском крейсере, а дать вразумительного объяснения странного поведения экипажей барж, а затем и крыла десантников так никто и не смог.
– … Да вы вообще сумеете распознать простейшие соединение белков от полимерной структуры?! – стараясь удерживаться в рамках звуковых интонаций научное дискуссии Лайма, расстреляла толстяка пылающим взглядом, – а здесь у нас явное вмешательство волнового характера. В лобных долях замечена истончение стенок сосудов омовения работа участков осязания, как вы еще это объясните?
– Лаймочка, – зная как реагирует оппонентка на снисходительную тон, Ригель вложил всю вежливость в ласковые интонации, с удовольствием наблюдая заострившиеся черты и без того лисьего лица профессора медицины Лаймы Свайкалис, – вы все сваливаете в одну пробирку. Это может быть последствия вируса, например военная разработка середины 21 века. Вспомнили? Клондамус! Он точно также действовал на органы восприятия, перегружал мозг ложными водопадами ощущений, а в итоге – параноидальная шизофрения…
Отключившись от трансляции обстановки вокруг каюты пленницы, где дискуссия уже потеряла научную мысль и скатывалась к выяснению отношений, что уже надоела своей постоянностью и низкой результативностью, Воин задумчиво смотрел на рубку управления штурмовиком. Шли уже третьи сутки заточения найденыша, но исследования только сегодня начались. Пока спешно развернули оборудование, пока собрали весь персонал, пленница была в заточении полностью изолированной от внешнего мира. И только три часа назад каюту стали поэтапно подключать к бортовым системам, а через них и потекли первые данные.
Отключенная от общей системы регенерации воздуха, каюта была заключена в несколько автономных систем жизнеобеспечения. Пленница была полностью отсечена от внешнего мира, но это и было основным препятствием в изучении природы ее феномена. На одних дистанционных параметрах было тяжело выстроить исследования, поэтому и топтались на месте исследовательские группы. Но пока накапливался статистический материал для научной гипотезы, можно заняться тайной появления пленницы.
Переключаясь на канал связи с Даниловым, Воин решил выяснить спросил:
– Какая информация по капсуле?
– Командор, точных данных еще нет, – Данилов покосился в сторону, зрачки забегали и адмирал его эскадры неуверенно добавил, – но если судить по меткам и логам бортового оборудования, получается что капсула с эсминца первого каравана…