– Я бы уж точно не стала ее слушать, – сообщила я присутствующим. – Красота – вовсе не признак мастерства. А на профессионала она уж точно не тянет.
– Что ты так пристала к ее внешнему виду? – недоумевающе спросила Яна, до этого следившая за беседой с сонным безразличием. – Только не говори, что ты ее к Кеше ревнуешь – я такого не переживу.
– Да какая приличная женщина будет так одеваться, – тут же надулась я. – Она же похожа на… на…
– На шлюху? – помог мне Фрино. – Да брось. Вон наша Нелька похожа на аристократку, а на самом деле безродная и ругается, как сапожник, когда думает, что ее никто не слышит. Или твоя подружка Брусника, которая с виду обычная толстушка, на самом деле матриарх.
– Кстати о Нике, – вклинился Кальц. – Никто случайно не знает что с ней? Она последние два дня из комнаты не выходит...
– Не знаем мы, – нахмурилась я, и вернулась к очень живо волнующей меня теме. – И никого я ни к кому не ревную. Просто эта Фрейя кажется мне очень, очень подозрительной. Подумайте сами, Рада… – я понизила голос и нагнулась к друзьям поближе, – Рада не стала бы ставить абы кого после такого скандала с Хранителями. Наверняка, она какая-нибудь ее шпионка. Еще поставит Фрино какой-нибудь глаз, через который будет за нами следить, вот будет весело.
– Тогда уже скорее Хранителей и шпионка, – Яна только зевнула. – Сначала устранили человека, потом на свободное место внедрили своего... А вообще параноить – это вроде моя привилегия...
– Ты случайно ее не покусала? – покосился Фрино на Яну и перевел на меня задумчивый взгляд. – К тому же, я не пойму. Тебя послушать: то Фрея дура-дурой, то вдруг хитрая, как змея, профессионалка… определись уже.
От Фрино я такого не ожидала. Даже замешкалась на минуту. Может, я и правда не права в чем-то? Или эта Фрея успела и его уже соблазнить?
– А я вот думаю, что Янка дело говорит, – вдруг поддержал меня Мрамор. – Ну а что, она всем нравится, к ней половина студентов со своими проблемами ходит. Не, я – за здоровую осторожность.
– Да бросьте, что может какая-то женщина! – отмахнулся Фрино. – Ну серьезно? К тому же если бы она за нами пыталась шпионить – она бы старалась подружиться с вами двоими. А ее, кажется, только наш рыжий алхимик интересует.
– Вот именно, что он ее интересует, – продолжала я. – А ведь Кеша – наш с... Эби общий друг. И она мешает ему… – я замешкалась, поняв, что на меня пристально смотрит Кальц. – В общем, очень мешает вести свой предмет. К тому же Эби права – ее вполне могли и Хранители подослать.
– Вообще-то я шутила, но теперь призадумалась... – Яна устало помассировала виски, – возвращение первой и единственной любви и правда сейчас выглядит подозрительным...
– Я понял, почему у меня когнитивный диссонанс! – вдруг оживился Эйнар, вмешавшись в наш спор. – Ведь слышать от тебя, милая Яна, подобные слова – так неожиданно. Ты ведь такая хорошая девушка, всех прощаешь и всех оправдываешь... даже злодеев, вроде Фрино, перевоспитываешь. Просто апофеоз праведности. А тут начинаешь ненавидеть кого-то просто так, без веской причины... забавно...
– Но это же очевидно, – совсем вышла из себя я. – Она просто появилась вдруг из ниоткуда и начала втираться ко всем в доверие! Нет, я конечно понимаю вас: вы, парни… а она красивая и все такое. Но ты-то, – я повернулась к Яне, – почему не видишь что с Кешей она сделала что-то ненормальное? Да она просто его приворожила, а сама наверняка копает под него и вот-вот сдаст Хранителям!
Лица моих друзей неожиданно вытянулись, но я не обратила на это внимание – так распалилась.
– К тому же все эти ее откровенные наряды просто ужасны! – добавила я. – У нас здесь академия, а не… бардель какой-нибудь. Не понимаю, как Рада позволяет этой…
И тут мои глаза неожиданно накрыли теплые, нежные руки. Я так увлеклась своей гневной тирадой, что даже вздрогнула.
– Угадай кто, милая, – раздался у меня из-за спины приторный, до боли знакомый голос.
Душа у меня ушла в пятки. Никогда в своей жизни, ни разу, я не попадала в настолько унизительную ситуацию. Фрея, так и не дождавшись ответа, опустила руки мне на плечи. Ее красные, остренькие ногти сильно впились в мою кожу даже через ткань. Мне на секунду показалось, что не будь на мне любимой красной клетчатой рубашки, она бы меня оцарапала.
– Знаешь, я ведь тоже много кого терпеть не могу, – сладко сообщила мне целительница, и ее хватка стала еще сильнее. – Но жизнь научила меня держать все свое недовольство в себе и никогда не настраивать против других людей окружающих. Хочешь ненавидеть меня? Твое право, к тому же я – далеко не эталон приличного поведения и идеального внешнего вида. Но не смей, слышишь меня, тварь мелкая, говорить за моей спиной всякую грязную, ничем не подкрепленную ложь.
Я вся сжалась. Мне казалось, что Фрей сейчас возьмет со стола первую же попавшуюся кружку с чаем и опрокинет мне на голову. Но девушка неожиданно разжала пальцы и продолжала мирно, почти мило.
– Впрочем, оно и не удивительно. Таким монашкам как ты, которые даже свои лодыжки миру показать стесняются, не понять. Завидуй моей раскрепощенности молча, деточка. Если у твоего парня стоит на меня, но не стоит на тебя – извини, проблема в тебе. И отстань от Кеши, а? То, что мужчина тебя один раз в своей жизни поцеловал не значит, что он будет смотреть на тебя всю оставшуюся жизнь влюбленными глазами.
Не выдержав, я вскочила со своего места и бросилась прочь. Слова Фреи неожиданно больно укололи. Хотя больнее всего было от того, что она будто нашла настоящую причину моей к ней ненависти, о которой я даже не подозревала. Я что, действительно ненавижу ее за то, что она больше всем нравится чем я? За то, что она не стесняется всем демонстрировать их с Кешей бурный роман? За то, что она так похожа на ту распутную девку, которой меня всегда пугала родная, ненавистная мать?
Добравшись до выхода, я чуть успокоилась и позволила себе оглянуться. Мне очень хотелось увидеть, что за мной пошел Фрино. Однако Фрино все еще сидел на месте. Встретившись со мной взглядом, он попытался подняться, но Эйнар неожиданно придержал его за рукав. Фрино поморщился и покачал мне головой. Яна стояла, закусив в сомнении губу, но тоже бежать за мной не торопилась.
– Предатели, – буркнула я себе под нос, окончательно обидевшись и на собственного парня, и на подругу.
На глаза вдруг навернулись слезы. Чувствуя себя растоптанной и униженной, я вышла из столовой и побрела по коридору.
Возвращаться в общежитие не хотелось. Более того – не хотелось никого видеть и слышать хотя бы ближайшие пару часов. Потому я, плюнув на все, поднялась по лестнице на второй этаж и, уже шмыгая носом, вбежала в первую попавшуюся аудиторию.
И снова неожиданная встреча выбила меня из колеи, заставив забыть об обиде! Да что за день сегодня такой, почему все не на своих местах?
На меня цепко, оценивающе смотрела… Рада Тарвиус. Строгая ректор, которую Яна считала чуть ли не проблемой семимирного масштаба, на фоне заброшенной аудитории смотрелась инородно, как дорогущий брильянт в кривой жестяной оправе.
– Замечательно, – окинув меня взглядом, Рада кивнула. – Добрый день, Абигейл Руоль.
– Вы… как здесь оказались? – опешив, я забыла даже поздороваться..
– Это не я здесь оказалась, а ты, – уверенно кивнула Рада. – Приношу свои извинения за то, что выдернула тебя из твоей привычной рутины таким странным образом. Видишь ли, мне пришлось чуть заглянуть в твое будущее чтобы увидеть, в какой именно кабинет ты зайдешь, чтобы встретиться.
– Но… зачем? – опешила еще больше я.
– Дело в том, – Рада неожиданно раздраженно поморщилась, – что мне нужно поговорить с тобой наедине, без свидетелей и уж тем более без твоей шустрой подружки. Так что? Примешь приглашение на чай от главной злодейки этого убогого спектакля?
В голосе ректора проскользнула некоторая ирония. И я… кивнула. Просто от неожиданности. Рада кивнула в ответ и подставила мне локоть, предлагая за него ухватиться. Я замешкалась.
– Не волнуйся, – улыбнулась она мне вполне благодушно, – я не собираюсь телепортировать тебя в жерло извергающегося вулкана или на суд к Хранителям. Всего лишь покажу кое-что очень любопытное и мы поговорим. А потом я верну тебя в общежитие и ты сможешь рассказать все своей подруге. Никаких магических клятв, опасностей, просто… настало время тебе кое-что рассказать.
Ну и как после этого можно было отказаться? Разумеется, я ухватилась за подставленный локоть и позволила себя утащить небо знает куда.
Глава 17. Яна
С одной стороны, мне хотелось броситься вслед за Эби, успокоить ее, но с другой... я боялась, что не сдержусь, и мы только разругаемся.
Ведь все ее нападки на Фрею я в душе воспринимала как камень и в свой огород. Меня тоже можно было принять за распущенную девицу. Да, я ни с кем в академии не флиртовала, но была слишком... остра на язык и как-то так сложилось, что куча народа видела меня то голой, то полуголой, хвастаться шикарной фигурой Эби я не стеснялась, и с Хоуком я целовалась, плевав на свидетелей... правда, в других мирах это было и подруга не видела – но все равно! Та еще у меня репутация. Хотя над этим еще можно было посмеяться.... Другое дело, что на Земле я какое-то время действительно жила жизнью самой настоящей распущенной девицы, и даже имела наглость этого не стыдиться.
Потому слова Эби неприятно цепляли и меня заодно с Фрейей. Я понять не могла, почему эти недостатки во мне подруга игнорирует, а вот в Чертовке – видит и в двойном количестве. Не очень-то справедливо. Неужели Фрейя угадала насчет ревности-зависти?.. Меня люди никогда особо не любили, да я и сама для этого все делала... но, кажется, Эби в академии разбаловали всеобщей симпатией.
– Так что, Мрамор, мы договорились? – как ни в чем не бывало повернулся к полудракону Эйнар,
– Если что – я готова помочь, – тоже как ни в чем не бывало улыбнулась Фрея, хотя лицо у нее все еще горело от возмущения. – У меня есть несколько знакомых целителей, с которыми я могла бы посоветоваться по поводу рецептуры и всего остального. Соглашайся, дракончик, мы тебе поможем и поддержим.