и прикрывать обнаженные тела, просто пытались принять приличные позы и мысленно проклинали всех и вся. – Какие громкие и благочестивые слова вы говорили перед службой, и вот теперь...
– Как будто бы ты сам не... – женщина постарше не выдержала напряжения первой, перебила жреца. Будь ее блестящая от пота кожа светлой, а не почти черной – куда темнее чем у Юз – то покрылась бы красными яростными пятнами.
– Но не в Великую ночь – воскликнул Тов, не став строить из себя праведника. И как по заказу после его слов раздалась музыка – песня, мрачная, ритмичная и монотонная, разбиваемая тихим перезвоном. Я почувствовала, как магия вокруг ожила, встрепенулась, устремилась в одно место – видимо, в ту самую алтарную комнату. А еще я почувствовала резкую панику застуканного мужчины – довольно красивого и впечатляюще мускулистого, надо сказать. Даже жаль, что он нижнюю половину своего шикарного тела успел прикрыть своими белыми тряпками. Эх, такому только в фильмах сниматься. Был бы звездой порн... всяких блокбастеров, да. Только вот истерично бегающие глазки все портили… и какой-то неприятный душок от коктейля его эмоций. Вообще, что-то с этим нервным красавцем было не так…
Лев каким-то образом нащупал меня, прежде чем я успела присмотреться получше. Точнее, бывший Хранитель метко схватился ладонью за мой зад, но тактично убрал руку повыше прежде чем я, плюнув на конспирацию, не засадила ему в колено.
– Я, пожалуй, покину вас, – громко, привлекая внимания всех четырех жрецов оповестил он. Поиграв немного в гляделки, Тов сдержано кивнул:
– Да прибудет с тобой благословение Златоликого Бога за мудрые слова твои и мудрое молчание.
И развернулся дальше распекать провинившихся товарищей жрецов.
Глава 28. Абигейл
В красное общежитие я вернулась уже затемно. Обычно ночью общежитие выглядело безжизненным, но на этот раз из окон первого этажа в сад лился желтоватый свет. Заинтересовавшись тем, кто это там не спит, я вошла в гостинную.
Не спали Якоб и Вальдор. Первый сидел на диване уложив руки на спинку и запрокинув голову. Видок у него был какой-то помятый и уставший. Вальдор же скорее выглядел задумчивым. Он сидел в кресле, закинув ногу на ногу и, теребя одну из серег-колючек, пил нечто янтарное из небольшой стеклянной бутылки.
Поняв, что их присутствие здесь означает, я занервничала. Значит, Фрино тоже вернулся? Надеюсь, ничего плохого не случилось.
– Как съездили? – стараясь не выдать волнения, спросила я.
– Ну как тебе сказать, – хмыкнул Вальдор. – Из Орны однозначно не вышло бы хорошего курорта.
– Мда, в такие деньки я начинаю припоминать, почему обрушил на родной город цунами, – пробормотал Якоб, но тут же улыбнулся усато и нарочито-весело у меня спросил. – Слушай, вот скажи мне, что хорошего в собаках?
– Ну, они большие и веселые, – озадачилась я. – И верные.
– Но от них же сплошные неудобства, – развел руками куратор. – Большие – это хорошо, но зато и места много занимают. Веселые – тоже отлично, но как-то они без меры веселые, то и гляди что-нибудь сломают. А верные… ну ладно, тут я согласен. Зато кошки куда более самостоятельные и не пристают лишнего.
– Якоб, хочу тебе напомнить, что твои кошки занимают куда больше места, чем любая, даже самая крупная собака. К тому же они лежат на студентах, – фыркнул Вальдор.
– Это кототерапия, – весело просветил его Якоб. – Кошки снимают стресс.
– Ага, снимают, не спорю, – поморщился Вальдор. – Но это помогает лишь тем, кто к этим кошкам привык с детства. А на Орне кошек нет. Так что отстань от Фрино, пускай возится с собакой. Забота о животных способствует развитию ответственности и повышает настроение.
– С какой такой собакой? – наконец вклинилась в их спор я.
– Твой парень забрал из дома какого-то тощего пса, – сообщил мне Якоб. – Они сейчас в его комнате.
– Хмн… ну я тогда пойду, – заторопилась я. – Спокойной вам ночи.
– Спокойной ночи, – кивнул мне Вальдор. – И поосторожнее сегодня с Фрино. Он нанервничался дома.
Пересчитав ногами ступеньки, я взлетела на второй этаж и направилась к комнате Фрино. Дверь оказалась не заперта и я, не став стучаться, вошла, тут же ощутив какой-то странный, незнакомый запах. Пахло кисло, муторно, нездорово. К тому же меня напугал тот факт, что в комнате самого Фрино не было. Зато на постели лежал обещанный пес – белый, здоровенный, больше Фрая, но куда более тощий, с острой мордочкой и стоячими ушами-треугольниками. Увидев меня, пес поднял лежавшую на лапах голову и настороженно уставился голубыми, умными глазами. Его хвост нерешительно заходил из стороны в сторону.
– Фрино? – позвала я, не решаясь войти из-за собаки.
Из ванной донеслось какое-то шевеление, зажурчала вода. Прошла долгая минута прежде, чем мой бедный парень оттуда выполз. Зелененький такой. Еще более сутулый чем обычно. В черной рубашке, расшитым серебряными паутинками.
– Привет, – невесело поздоровался он со мной, тут же направившись к кровати и повалившись рядом со вздрогнувшей собакой. – Прости, обнимать и целовать не буду.
– Почему? – опасливо насторожилась я, приседая рядом, на краешек постели.
– Ничего криминального, – натянуто улыбнулся мне Фрино. – Просто мне плохо. И от меня воняет.
– Это я заметила.
И тут до меня дошло, чем же это так сомнительно пахнет! Я так возмутилась, что даже руки в боки уперла.
– Ты что, напился дома?!
– И еще как, – стыдливо опустил глаза Фрино. – До умопомрачения. Иметь дело с аристократией Орны трезвым совершенно невозможно. Поверь мне, я пытался. Половину вечера пытался. А потом что-то пошло не так…
Чуть смягчившись – все же поездка на Орну это вам не мое невинное путешествие к родственникам на Кронус – я подсела ближе и погладила Фрино по волосам. Он словно кот ткнулся мне лбом в ладонь, сделал так, чтобы мои пальцы прикрыли ему глаза. Улыбнувшись, я перевернула прохладную руку и приложила ее тыльной стороной к его щеке.
– Там в холодильнике вроде еще есть этот домашний лимонад, который на неделе делал Якоб, – напомнила я. – Могу притащить. Он кислый, должно помочь.
– Да ладно. Мне и тебя хватит, – мурлыкнул Фрино, поймав мои пальцы и поцеловав их. – Ты прохладная. Где бегала так поздно?
– Открывала дверь в новый мир, – повинилась я, а потом, подумав, добавила. – С Мрамором.
– Хм... Мне начинать ревновать?
– Не, хотя мы с ним и ходили вместе, но почти не разговаривали, – улыбнулась я. – Так что ревность бессмысленна.
– А почему не со мной? – спросил Фрино, все же подтянув меня к себе за талию и заставив прилечь рядом на подушки. – Я тоже хочу посмотреть на новый мир. Могла бы и подождать пока вернусь.
– Все вышло спонтанно, – улыбнулась ему я. – Хотя мы можем еще сходить. Хоть сейчас. Дверь пока еще открыта.
– Не сейчас однозначно, – Фрино зарылся мне носом в волосы, засопел, потом тронул губами шею. – Сейчас я хочу лишь одного…
– И чего же? – смутилась я.
– Спать, – страстно шепнул мне в ухо мой парень.
– Блин, прекрати, щекотно, – засмеялась я.
– Вуф…
Мы оба настороженно повернули голову. Пес смотрел на нас, виляя хвостом и перебирая лапами. Кажется, ему тоже хотелось веселиться. Фрино хмыкнул и, убрав одну руку с моей талии, потрепал собаку по голове.
– Знакомься, Эби, это Гилберт, – представил мне своего нового питомца Фрино. – Гилберт, знакомься, это Эби.
– Он твой? – озадачилась я. – Ты никогда не говорил, что у тебя есть собака.
– Он не совсем мой, но я его забрал, – покачал головой Фрино. – Это один из псов моей семьи, он охотничий и сторожевой. Бойцовская собака, очень сильная и свирепая...
– Вуф, – весело вывалив язык, сообщил нам пес, а потом неожиданно задрал лапу и принялся чесать за ухом. Смотрелось это весьма комично.
– Да, выглядит он устрашающей, – заулыбалась я. – Думаю, его блохи нас съедят.
– Да как так-то, пес! Якоб же тебя заклинанием обработал! – возмутился Фрино. – Или его кошачья магия на собак не работает?! Бред. Надо сводить его к Фрейе.
– Так почему ты его забрал? – спросила я.
– А, ну... – Фрино поморщился. – Прямо перед академией этот пес мне жизнь спас, потому я решил проверить, как с ним обращаются. Обращались с ним отлично, к тому же он меня вспомнил. В общем, Вальдор предложил его забрать. Мол, животные помогают бороться со стрессом. Но пока что я вижу в это этом сплошную мороку.
Пес, начесавшись, чихнул и полез Фрино подмышку. То ли ему хотелось играть, то ли ласкаться, но мой парень просто подгреб к себе питомца и запустил пальцы в белую шерсть. Я замялась, не зная, как спросить про саму поездку, но, кажется, Фрино и сам хотел высказаться.
– Да уж, странно, – буркнул он. – Оказывается у меня на Орне есть люди, которых я рад видеть.
– Как твоя мама? – спросила я, а потом добавила. – И рабыни. И… надеюсь, тебе не придется уйти из академии, чтобы править?
– Вот еще, – фыркнул Фрино. – Я оставил дело, пожалуй, единственному человеку, на которого могу там положиться. Канрок его зовут. Мать долго издевалась надо мной из-за этого, раньше мы с этим парнем не особо ладили. Вот они вдвоем и присмотрят за страной. А рабыни... они в порядке. Только кормил их отец плохо, зараза. Исхудали.
– Что с ним вообще случилось? – осторожно спросила я.
– Опухоль в мозгу с ним случилась, – потупился Фрино. – И старость. По словам матери он начал болеть еще до моего рождения. Я был его последней надеждой оставить наследника. Мать…
Он тяжело вздохнул, прикрыл глаза и откинул голову чуть назад:
– Мать говорит, что старый паук Алан Сентро до последнего вздоха смеялся над тем, что угробил столько нормальных наследников ради того, чтобы отдать Орну самому ненормальному. А еще… и это самое странное… они не знали о том происшествии. Мой вставной глаз стал для матери огромной неожиданностью.
– Как так? – удивилась я. – А письмо? И яд? Кто их прислал?