Я подошла поближе зубастой добыче, теряя защиту амулета Хоука – но я уже мягко окутала разум блэрта своей паутиной. Чуть дергаешь – и включаешь симпатию, нежность, зависимость, любовь… В отличии, от ментальных игр с человечески эмоциями – никого сопротивления. Главное, дергать в нужных местах.. будто по минному полю ступать.
Черная собачья морда блэрта доверчиво ткнулась мне в лоб. Холодный нос. Я вздрогнула – так сконцентрировалась на магии, что сама не поняла, как оказалась настолько близко, как присела на корточках перед этим странным существом, как пялюсь уже, наверное, минут десять в его синющие глаза…
Ну, давай, вручи мне свой дар, красавчик. Отдай мне свое каменное сердце или как там.
Камни блэрт не из сердца вырвал – он просто заплакал. Хоук, незаметно подошедший сзади, сказал подставить ладони, и вскоре у меня в руках оказалось пару десятков небольших, сверкающих ярко-синим камушков. Можно было бы сравнить их с сапфирами, но подозреваю, что в тех нет такой глубины цвета, живых завораживающих узоров внутри, мягкого тепла... Магию, хранившуюся в этих камнях можно было буквально ощутить на вкус.
– И что, они правда много стоят? – спросила я, не в силах оторваться от любования добычей. Блэрт уже отходил от моих чар, затряс недовольно головой, но я внимания не обращала. Но зато Хоук обратил.
Забрал меня из леса - переместил к озеру с желтоватой мутной водой среди алых холмов. На противоположном берегу был водопой, собравший в кучу экзотичных представителей местной фауну. Особенно выделялся синеватый слон с двумя парами гигантских бивней и острыми шипами-рогами из-за небольших ушей.
– Возьми себе один, а мне остальное, – довольный, как тот слон, заявил Хоук. Но я не успела начать возражать, как он закатил глаза: – Прекрати, Абигейл, у нас ведь все равно скоро будет совместное имущество. Все мое – твое, а я сегодня стал еще богаче... ведь моя дорогая невеста внесла свой вклад в семейный бюджет, как выражаются наши земные друзья.
Несмотря на то, что мне имущество Хоука не светило, я развеселилась. Что я действительно буду со всем этим добром делать? Чтобы придумать себе достойный артефакт уйдет немало времени, чую мне и одного камня хватит с лихвой. А продавать... будто бы я знала кому и как сбывать такой товар. Пусть лучше Хоук своим делом занимается.
Ну да, копить я никогда не умела.
Но на всякий случай себе не один, а три штуки заграбастала.
– А теперь награда за старания, – мурлыкнул Хоук и полез целоваться. А я была совсем-совсем не против.
Глава 18. Абигейл
Театр находился, как оказалось, между лазаретом и входом в библиотечную башню. Всего лишь маленькая, ничем не примечательная и всегда закрытая дверь, на которую до этого я и внимания-то не обращала. За ней притаилась небольшая сцена, закрытая тяжелым красным занавесом. Семь рядов кресел, обитых таким же красным бархатом, тянулось от стены до стены, изгибаясь дугой. Над нашими головами светила большая хрустальная люстра. Пахло пылью.
– Да уж, никто не встречает, – удивленно хмыкнула Ивона. – Так странно. И что, садиться можем где хотим?
– На билетах указан четвертый ряд, места с третьего по шестое, – отрапортовал Рейнар. – Думаю нам лучше сесть туда.
Я глянула на своего соседа чуть настороженно. Всю дорогу до академии они с Кальцем о чем-то тихо переговаривались. Ивона же, сцапав меня под локоток, не давала подойти поближе, чтобы подслушать разговор. А хотелось. Любопытно же, зачем Рейнару понадобился демон.
– Рейни, ты такая скучная зараза, – вздохнула Ивона, продвигаясь к четвертому ряду. – Ребята, предлагаю сесть именно туда. Иначе этот ответственный парень не даст нам своим ворчанием посмотреть представление.
– Лучше все делать по правилам, – отрезал Рейнар. – Не мы их придумали, чтобы нарушать.
Я на это только улыбнулась. Ну что ж, у каждого свои странности. Мы расселись на выделенные нам места. Я примостилась между Ивоной и Кальцем. Демон почему-то предпочел отсесть от Рейнара подальше, да и выглядел чуть задумчиво. Я уже хотела спросить его о том, что случилось, как свет внезапно потух, а дверь с силой захлопнулась. Стало как-то не по себе.
– Мило, – услышала я в темноте голос Кальца. – Надеюсь, мы пришли не на спектакль под названием “Убийство четырех студентов академии в старом маленьком театре”.
– Нет, – отрезал Рейнар. – Это всего лишь постановка из истории Альянса.
Кальц, видно, хотел что-то на это ответить, но тут свет хлынул на занавес, и на красной ткани проступили синие буквы незнакомого алфавита. Потом, дважды смешавшись, они сложились в знакомые мне символы и я прочла, видимо, название пьесы.
“Легенда о мече и плаще”.
Где-то наверху, над сценой, проскрипели шаги, затихли, а потом занавес разъехался. Я улыбнулась. Декорации оказались простыми, плоскими, нарисованными то ли на картоне, то ли на фанере, и изображали улицу старинного городка с разными магазинчиками, тавернами и прочим. На стоящей чуть ближе к зрителю скамейке полулежал человек.
– Давным-давно, – раздался будто отовсюду тонкий голосок маленькой девочки, – на Земле, жил очень-очень талантливый маг. Он был одним из последних магов. И плакал он о том, что магии в их мире почти не осталось.
Фигура поднялась со скамейки и я удивленно отметила, что это был не человек… а большая, красивая, реалистично сделанная кукла. У нее оказалось такое правдоподобное мужское лицо, что я невольно поежилась и глянула на Кальца. Иногда он напоминал мне вот такую странную поделку. Демон в полутьме мило мне улыбнулся, будто прочитав мысли.
Тем временем кукла села и понурилась.
– И тогда подумал маг – а что, если не все потеряно? – продолжал детский голос. – Да, его мир почти утратил волшебство, но…
Кукла встала и подняла к потолку меч, выхваченный из ножен.
– Но вдруг оно есть где-нибудь еще? – сказал уже мужской, приятный голос.
– И тогда маг взял свой меч, и… – продолжил голос детский.
Искусно сделанная марионетка взмахнула мечом, и за лезвием оружия протянулся по воздуху красный, мерцающий свет. Вжух, и будто что-то разрезал. У меня отчего-то перехватило дыхание.
– Прорубил окно в другой мир, – сказал детский голос.
– Я найду в этом мире магию и принесу ее сюда! – сказал голос мужской. – И на Земле снова будут рождаться ведьмы и чародеи, колдуны и маги.
Кукла шагнула сквозь пылающий воздух, и декорации города вдруг с сухим шелестом втянулись в пол, а вместо них вдруг поднялись другие. Теперь это был сад перед огромным, тянущимся башнями к потолку театра замком. Алый разрыв все еще горел, но мне было не до этого. Я узнала замок! Это же Кронус! Королевский дворец! Я знала, что ему очень много лет, но и не предполагала, что настолько!
– Маг оказался в королевском саду, – продолжал детский голос. – Он осмотрелся и вдруг увидел, что из-за дерева выглядывает прекрасная девушка.
Из-за картонного дерева и правда выглянула вторая кукла. У нее были рыжие кудри и маленькая корона на голове. Юбка платья струилась за ней по полу а плечи закрывал маленький синий плащ. Она вышла, встала перед магом, сделала реверанс. Маг опустился перед ней на колени и поцеловал руку. Он сделал это так естественно, что я на пару секунд забыла о том, что это всего лишь куклы.
– О прекрасная леди, – сказал мужской голос. – Могу ли я спросить, кто вы такая?
– Я, – ответил голос женский, – принцесса. Самая несчастная из всех принцесс на свете.
– И почему же вы несчастны?
– Я заперта в своем замке как птичка в клетке, – ответила принцесса. – А я так хочу путешествовать.
Я улыбнулась. Как же мне это знакомо.
– Ох, а что это? – спросила принцесса, повернувшись к синему разрыву между мирами. – Дверь в другой мир? Может быть стоит закрыть ее, раз уж вы уже вошли?
– Но я не умею закрывать дверь, только открывать, – ответил маг.
– Что ж, тогда ее закрою я, – сказала принцесса.
Ее плащ вдруг засветился и рассыпался на множество нитей. Взяв одну из них, она ловко заштопала разрыв, и тот исчез. Тогда маг взял ее за руки, и попросил:
– Вы – самая прелестная из женщин. Давайте сбежим, и будем странствовать по мирам вместе.
А дальше на сцене творилась милая, забавная, пусть и заезженная история. Маг и принцесса прыгали из мира в мир. Они побывали и на Эквариусе, декорациями к которому послужили огромные деревья. Они посетили Готред – совсем тогда еще дикий, населенный кочевниками. Они были и на Пинионе, и на Вэйдане. И вот, когда остался последний мир, Плутос, маг сказал:
– Милая, я боюсь дальше путешествовать. Давай оставим все как есть?
– Почему же, любовь моя? – спросила принцесса.
– Я боюсь что однажды я случайно открою такой мир, в котором будут жить одни лишь чудовища, и они натворят немало бед.
– Если мы найдем такой мир, то просто закроем в него дверь и забудем о нем. Шесть – плохое число. Давай скорее же откроем седьмой!
И тогда маг открыл вход на Плутос. Кальц рядом печально вздохнул. Из разрыва в пространстве полезли рогатые картонные демоны. Я поджала губы. Это был немного перебор. Демоны напали на мага, повалили его на землю. Он отбивался, несколько демонов упало на сцену. Принцесса закрыла разрыв и упала перед своим любимым на колени.
– О нет, они ранили тебя! – полным отчаяния голосом, сказала девушка. – Живи же, любимый маг! Излечись! Прошу тебя!
– Увы, мой любимая, – сказал маг. – Прости, что не уберег нас от такого несчастья.
– Я покончу с жизнью вместе с тобой! – заплакала принцесса.
– Нет, живи, если любишь меня, – попросил ее маг. – Возьми мой меч, открой дорогу в другие миры и сделай так, чтобы магия не исчезла.
Кукла в последний раз вздрогнула… и замерла. Я ошарашенно поняла, что по щекам у меня катятся слезы. Но почему? История же такая глупая, такая наигранная и ненатуральная? Почему она так тронула меня? Принцесса тоже утерла слезы и встала, подобрав меч. Она подняла свое оружие высоко над головой и детский голос сказал: