Жордания еще раз пытался возражать, но чувствуя насмешливое отношение к нему членов райкома, рабочих-железнодорожников, быстро смылся.
Из воспоминаний А. П. Закомолдина, записано в 1947 г. в Тбилиси РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 651. Л. 58-59.
№ 16
Марфа Белиашвили:
В 1905 году, в один прекрасный день, кажется, весной (времени хорошо не помню) к нам пришли товарищ Сталин и С. Инцкирвели. Инцкирвели познакомил меня с Кобой. Затем Коба и С. Инцкирвели осмотрели наш дом.
Спустя несколько дней в 2 часа ночи кто-то постучался к нам в двери. Я сразу встала (мужа моего не было дома, он был в отъезде по заданию организации). Я спросила, кто стучит. «Свои пришли, откройте дверь», – был ответ. Я открыла дверь. Вошли С. Инцкирвели и с ним один товарищ, которые внесли окутанное одеялом и перевязанное веревкой типографское оборудование. Его спрятали под кроватью. Тетка моя встревожилась. «Должно быть, это – бомбы, которые могут взорваться и уничтожить нас!» – сказала она. Я успокоила ее.
На другой день пришел С. Инцкирвели и с помощью других товарищей перенес типографию в сарай, пристроенный к нашему дому. Сарай этот небольшого размера был расположен на удобном месте. Внутри были развешаны ковры, чтобы закрыть щели в стенах. Сарай имел один вход, который крепко запирался. В типографии работали С. Инцкирвели, Ф. Галадава, В. Бакрадзе. […] Прокламации и воззвания писал товарищ Сталин, затем они посылались для печатания в типографию.
Сталин приходил в типографию и руководил работой товарищей. Помню, раз Сталин со смехом сказал мне: «Если у тебя обнаружат в доме типографию, знаешь ли, что тебя ждет? Тебя сошлют на каторгу. Будь осторожна !»
Из воспоминаний Марфы Белиашвили. Перевод с грузинского
РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 651. Л. 16-17.
№ 17
Г. Бердзенишвили:
На Тамаринской улице подыскалась новая квартира, весьма удобная для конспиративной работы […] Наша новая квартира состояла из двух комнат. Одна, с меньшей площадью, глухой стеной примыкала к хозяйской квартире. Средней дверью она соединялась с другой нашей более просторной комнатой. В первой комнате стояли один небольшой стол, два стула и две деревянные кушетки. В этой комнате работал и спал Сосо. Там же спал мой брат. В другой комнате стоял большой стол. Остальные члены семьи жили в этой комнате, там же столовались все.
Сосо быстро приучил нас к конспирации. Сосо не назначал ни времени ухода, ни времени возвращения, не сообщал, куда он уходит. Мы также никому не говорили, когда он уходит и когда бывает дома. Мы не спрашивали самого Сосо о его прошлой работе, он также ничего об этом не рассказывал. Не говорил нам об этом и наш брат. Мы даже не знали, что Сосо незадолго до этого совершил побег из ссылки. […] Лишь на третий год нашего знакомства я узнал, что Сосо был раньше в ссылке. […]
На этой квартире начал Сосо писать свой труд «Коротко о партийных разногласиях». Работает он, главным образом, днем. Маленький стол приставлен одной стороной к стене, а другой – к окну. Сосо сидит за этим столиком и пишет. Окно занавешено. Работа Сосо со двора незаметна. Порой он встает, ходит по комнате. В это время он думает. Правой рукой по-своему крутит себе усы. Манера крутить усы была у него столь своеобразна, что и сейчас ясно ее помню. В назначенное время, известное только Сосо, он выходит из комнаты и спешит куда-то по делу.
Из воспоминаний Г. Бердзенишвили. Перевод с грузинского РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 651. Л. 18-18а.
№ 18
Р. Арсенидзе:
Это было в 1905 г. (или может быть в начале 1906 г.) в Тбилиси. Шли отчаянные споры об участии во временном правительстве. Помню, в разгар такой дискуссии я поставил Сталину прямо в упор вопрос: «будучи в правительстве, вы силой обстоятельств будете принуждены иногда разгонять рабочих, бороться с ними, одним словом стать жандармами – и неужели это для вас приемлемо?» Он, не колеблясь, бросил мне в ответ: «Да, если нужно, мы будем жандармами революции». Сознаюсь, я обомлел. Было это так неожиданно, как гром с ясного неба!
Арсенидзе Р. Из воспоминаний о Сталине //Новый журнал. Т 72. С. 222-223.
№ 19
Елизавета Голикова-Кнунянц:
Выписка из полученного агентурным путем письма с подписью «твоя», Берлин, от 3 марта 1905 года, к Анне Аваковне Шахнянц, в Москву, Столешников пер., д. Каржинской, кв. 20[746].
Дорогой Богданик. Сейчас уезжаю в Женеву. […]
А между тем меньшинство дезорганизует и подкапывается под комитеты. В Тифлисе комитет заявил о своем выходе из К[авказского] союза. Разумеется, союз распустил комитет и назначил новый. Тогда распущенный комитет выпустил прокламацию «Ко всем Тифлисским рабочим». В ней ругает союз, ругают большинство и просят рабочих поддержать Тифлисский к-т. Листок полон демагогических выходов, указывают на то, что союз не хочет голос рабочего, что союз объявил войну всему кавказскому пролетариату и т. д. И после этого еще осмеливаются говорить, что мы дезорганизуем, потому что хотим раскола. Да чем скорее мы отвяжемся от этой шайки демагогов, тем лучше для с.д. И по-моему, достойны презрения те большевики, которые, называя себя таковыми, говорят за меньшевиками и им на руку о мире в п-ии и других приятных вещах, давая тем временем меньшевикам возможность демагогствовать и развращать таким образом массу. Такие оппортунисты опаснее, чем сами меньшевики.
Выписка из полученного агентурным путем письма Е.В. Голиковой к мужу Б. Кнунянцу, 3 марта 1905 г.
ГА РФ. Ф. 102. Оп. 232. ОО. 1904. Д. 141. Л. 94-94 об.
№ 20
Е. Голикова-Кнунянц:
Вот уже несколько дней как я в Женеве. Здесь столько нахлынуло новостей, что не успеваешь разобраться. Оказывается, здесь все очень резко настроены, раскол считается уже совершившимся фактически, т. к. в очень многих городах существуют наряду с комитетами организации ЦК […]
В общем могу сказать, что здесь узнала много нового. Если бы я знала настроение публики раньше, то совсем иначе повела бы работы. А то приходилось попусту политиканствовать там, где надо было идти в открытую. Очень жалею, что не поехала сюда раньше. Рассказывают, что дела сейчас в России идут хорошо, даже «Вперед» аккуратно доставляется. А я только сейчас и знакомлюсь с этой газетой, выходит уже 11-й номер. Вот нравится мне эта газета. По-моему, имея такой орган, можно смело выкинуть хоть всю п-ю, так как все равно в короткое время мы ее опять приобретем […]
Выписка из полученного агентурным путем письма Е.В.Голиковой к мужу Б. Кнунянцу, 9 марта 1905 г.
ГА РФ. Ф. 102. Оп. 232. ОО. 1904. Д. 141. Л. 99-99 об.
№ 21
Ротмистр Кублицкий (?):
По сведениям агентуры, для выработки условий соглашения к восстановлению единства социал-демократической рабочей партии предположено в текущем месяце созвать съезды представителей комитетов «большинства» – Тифлисского, Батумского, Бакинского и Кутаисского в Тифлисе, а затем во всей России за границею.
Представители «меньшинства» против созыва III съезда и потому принимать участия в нем не будут.
Представители Тифлисского Комитета «большинства» в настоящее время деятельно подготовляются к предстоящему съезду, вследствие чего я сего числа обратился с просьбой к начальникам Бакинского и Кутаисского губернских жандармских управлений и заведывающему Охранным пунктом в гор. Батуме об усилении надзора за вокзалами и сообщении мне по телеграфу о всех выбывающих наблюдаемых.
Донесение исполняющего обязанности начальника Тифлисского ОО ротмистра [Кублицкого?] в Департамент полиции, 3 марта 1905 г., № 480
ГА РФ. Ф. 102. Оп. 232. ОО. 1904. Д. 5. Ч. 11. Л. «Б». Л. 105.
№ 22
Ротмистр Кублицкий (?):
Раскол, происшедший в социал-демократической рабочей партии, вызвал борьбу между «большинством» и «меньшинством». Сторонники «большинства», усматривая причины слабости социал-демократии в отсутствии партийного единства и политической неспособности вождей партии, указывают как на единственно возможный и достойный выход из этой неурядицы – на партийный съезд, который должен быть созван немедленно для решения неотложных вопросов: 1) революционной тактики – о планомерной организации всеобщих политических стачек, о способах вооружения масс, о способах организации вооруженного восстания, о способах воздействия на армию, о границах революционных действий и проч.; 2) об отношениях к буржуазной оппозиции, т. е. при каких условиях и в каких пределах возможно координировать совместные действия в борьбе против самодержавия; 3) о соглашении и об объединении с национальными социалистическими партиями – Бундом, польской, литовской, латышской, украинской, финляндской, армянской и др. и 4) обсуждения вопросов собственно организационных: а) установление определенных границ партии путем замены нынешнего параграфа первого устава мартовского – ленинским, по которому членами партии являются только члены партийных организаций, б) установление реального единства партийной организации путем точного определения границ централизации и автономии отдельных организаций, уставного определения основ и взаимных отношений комитетов с перифериями, преобразования центров и проч.
Ввиду того, что Центральный Комитет энергично агитировал против съезда, […] комитеты «большинства» (Сев. комитет 6, Южн. 3 и Кавказ. 4) путем ряда конференций избрали организационное бюро 3-го съезда, причем предоставили ему право, когда будут исчерпаны все средства добиться, чтобы съезд был организован центрами, выступить в роли организационного комитета и устроить съезд. На все запросы «большинства» Центральный Комитет отвечал отказом созвать съезд или при помощи уклончивых ответов старался затянуть дело, и потому решено ныне же созвать съезд за границей. Предполагавшаяся в текущем месяце конференция комитетов Кавказского союза в гор. Тифлисе по сведениям агентуры отменена, а вместо этого члены Союзного комитета усиленно заняты подготовкой к партийному съезду отчетов, докладов и т. п.