С весны 1900 г. началась серия забастовок рабочих типографий. 12 апреля бастовали в типографии Либермана, 10-12 мая прошла коллективная стачка типографских рабочих, в том числе в типографии Хеладзе, 4-6 июня – рабочих типографии Грузинского книгоиздательского товарищества, 12 июня – в словолитне Мадера[231]. 24 июня жандармским управлением было возбуждено дознание об организации стачек, тянувшееся два года и затем объединенное с расследованием деятельности социал-демократического кружка. Было отмечено, что в каждом случае поводы для забастовок были разные: «…у Либермана рабочие отказались выполнять сверхурочную работу за особую плату на 4 день праздника Св. Пасхи, в типографии Хеладзе прекратили работу в силу несвоевременной уплаты денег хозяином, у Мадера – в силу неосновательно грубого обращения хозяина, в типографии Грузинского Товарищества – в силу неаккуратной уплаты заработанных денег», тем не менее, сделали вывод дознаватели, стачки были несомненно следствием предшествовавших сходок и пропаганды среди рабочих[232].
Между прочим, сходки отмечались с 1898 г., а Владимир (Ладо) Кецховели в том году служил в типографии Хеладзе, где изучал типографское дело, что пригодилось затем при организации подпольной типографии в Баку. Биографы Кецховели указывали, что он тайно печатал в типографии Хеладзе брошюры и листовки[233]. Возможно, что он попутно занимался агитацией среди типографских рабочих. «На сходках этих рабочим сообщалось о жизни рабочих за границей, выставляя очевидно преимущества таковой перед жизнью русских рабочих, указывалось на несуществующие в России порядки, о необходимости 8-ми часового рабочего дня и проч., последствием этого возникли вопросы о необходимости образования тайной типографии, кассы взаимопомощи при забастовках и общей забастовки». Попытки создания таких касс имели место, но просуществовали они недолго и привели главным образом к взаимным подозрениям и попрекам между рабочими. Интеллигентами, подстрекавшими к стачкам в мае-июне 1900 г., полиция считала дворянина Владимира Родзевича-Белевича, сына причетника Нестора Церцвадзе и типографского наборщика Власа Мгеладзе [234] . «Наборщики Влас Мгеладзе, Эраст Чантладзе, Валериан Биланов и Иван Сулханов проявили деятельное участие в собирании рабочих на сходки, при чем Мгеладзе и Чантладзе во время забастовок силой уводили оставшихся работать; Сулханов угрожал желавшим возобновить работы»[235].
В августе состоялось несколько сходок типографских рабочих «с целью обсуждения вопросов о предъявлении хозяевам различных требований, об учреждении кассы взаимопомощи при забастовках, с целью возбуждения вообще рабочих против хозяев и для чтения преступных изданий». На одной из сходок создали кассу взаимопомощи, кассиром выбрали наборщика типографии Хеладзе Ивана Сулханова, у него же в квартире проходили тайные собрания. В ноябре 1900 г. Чантладзе привел к Сулханову интеллигента Ипполита Франчески. Начались собрания, Франчески выступал в роли пропагандиста, читал вслух и давал рабочим книжки. Сулханов понял, что книги нелегальные, и в конце декабря попросил больше у него не собираться. После этого у него забрали кассу, «причем Чантладзе пригрозил Сулханову быть убитым, если он кому-либо будет говорить о существовании кассы»[236]. Собрания переместились на квартиры других рабочих; помимо Франчески на них стал появляться еще один интеллигент, Виктор Курнатовский. Это был ссыльный со стажем, приехавший в Тифлис к концу 1900 г. «Курнатовский бывал на многих сходках и, когда он появлялся, занимал первенствующее место, – все умолкали и он произносил речи, длившиеся иногда более часа, на тему о средствах к улучшению положения рабочего класса и необходимости полного единения всех рабочих. Такое главенство Курнатовского становится понятным, если обратить внимание на то, что он всю свою жизнь с самых молодых лет провел в постоянной и непрерывной борьбе с правительством, отстаивая интересы рабочего движения»? [237].
Виктор Константинович Курнатовский (1868-1912), потомственный дворянин и сын статского советника (отец его был врачом), имел к тому времени уже довольно длинную революционную биографию. Участник народнических, затем марксистских кружков, группы «Освобождение труда», побывал в эмиграции, при возвращении в Россию в 1897 г. был арестован и выслан в Восточную Сибирь, в 1898 г. в минусинской ссылке познакомился с В. И. Лениным. Отбыв ссылку, Курнатовский съездил за границу, а затем отправился на жительство в Тифлис. Из комплиментарных строк его биографий, писанных однопартийцами, можно догадаться, что Курнатовский был человеком беспокойным, очень активным, к тому времени уже больным: он страдал головными болями, развивалась глухота, что «помимо всего прочего, затрудняло возможность ведения конспиративной работы»[238] (впоследствии Курнатовский умер от воспаления мозговых оболочек). Давний знакомый И. И. Лузина, И. Я. Франчески, О. А. Когана, Курнатовский естественным образом сразу же по приезде вошел в руководящее ядро русского кружка РСДРП в Тифлисе.
Курчатовский был тем, от кого Иосиф Джугашвили впервые услышал о Владимире Ульянове, его взглядах и лидерских качествах.
Летом 1900 г. в Тифлисе бастовали не только типографские рабочие. В середине июня прошла стачка рабочих оловянной мастерской, в конце месяца рабочие железнодорожных мастерских потребовали прибавки заработной платы, в начале июля имела место стачка на табачной фабрике Сафарова, в первой половине августа – в паровозном депо. Почти месяц (20 июля – 19 августа) шла забастовка на табачной фабрике Энфианджианца, 25-31 июля – на табачной фабрике Базарджианца. В августе заволновались на обувной фабрике Адельханова, а 30 сентября там началась стачка, длившаяся до 16 ноября[239]. Это тот самый завод Адельханова, где трудился Виссарион Джугашвили, куда он пытался определить маленького Сосо и где позднее Сосо вел кружок. Нет никаких сведений о том, что делал и где был во время стачки Джугашвили-старший.
Самой масштабной тем летом оказалась забастовка в железнодорожных мастерских, длившаяся с 26 июля по 18 августа и окончившаяся поражением бастовавших. Стачка была всеобщей, охватила Закавказские железные дороги в Тифлисе и губернии, в Кутаисской и Елизаветпольской губерниях[240]. В поддержку в Тифлисе бастовали на чугуннолитейном заводе Яралова (2-16 августа), в сапожной мастерской Сафарова (8-25 августа), прошли волнения (без остановки работ) на обувной фабрике Адельханова[241].
Ситуация в железнодорожных мастерских развивалась по той же схеме, что и у типографских рабочих. Такие же сходки на квартирах рабочих или в укромных местах за городом, те же речи пропагандистов из интеллигентов. За организацию августовской стачки местным жандармским управлением были привлечены Сергей Аллилуев, Арутюн Арутюнов, Николай Выгорбин, Калистрат Гогуа, Иван Губин, Михаил Гурешидзе, Прокофий Джапаридзе, Николай Ериков, Соломон Есакия, Николай Зеленцов, Константин Калантаров, Ефим Копалейшвили, Михаил Калинин, Батном Копалейшвили, Иосиф Калантузашвили, Александр Копалейшвили, Владимир Лежава, Спиридон Надирадзе, Иван Назаров, Александр Окроберидзе, Аракел Окуашвили, Георгий Рамишвили, Мирон Савченко, Рожден Стуруа, Иван Стуруа, Артем Тер-Арутюнов, Александр Шенгелия3? Позднее трое из них – Аллилуев, Калинин и Савченко – проходили также по делу о тифлисском социал-демократическом кружке, завершившемуся в конце 1902 г. приговорами к ссылкам на разные сроки. Савченко и Калинин, ссыльные, знакомые друг с другом еще по петербургским кружкам, были отмечены как особенно активные вожаки рабочих железнодорожных мастерских. Савченко организовал первый кружок, где агитатором выступал Калинин, вел пропаганду и читал нелегальные издания, к этому же кружку принадлежали В. Джибладзе и С. Аллилуев. Некоторое время спустя Калинин уступил место бывшему ученику Александровского учительского института Николаю Домостроеву. Затем в железнодорожном кружке, так же как и у типографов, появился Виктор Курнатовский.
Бурная деятельность Курнатовского в Тифлисе была недолгой. Зная, что революционеры готовятся снова отметить первомайские дни массовыми демонстрациями, Тифлисское ГЖУ в марте 1901 г. провело ликвидацию местной РСДРП. Первым в ночь с 10 на 11 марта был арестован И. Я. Франчески, через десять дней, в ночь с 21 на 22 марта, прошла волна арестов и обысков. Взяли среди прочих В. К. Курнатовского, Владимира и Сильвестра Джибладзе, Ф. Махарадзе, Полиевкта и Павла Каландадзе. В результате образовалось дело о тифлисском социал-демократическом кружке, производство которого неспешно тянулось до конца 1902 г. К этому делу были присоединены расследования по кружкам рабочих типографий и железнодорожных мастерских. В итоге в качестве подсудимых по этому первому делу тифлисских социал-демократов проходили И. Я. Франчески (33 лет), В. К. Курнатовский (34 лет), Николай Гаврилович Домостроев (23 лет, грозненский мещанин), Мирон Демьянович Савченко (32 лет, крестьянин Смоленской губ.), Михаил Иванович Калинин (25 лет, крестьянин Тверской губ.), Владимир Николаевич Мещерин (27 лет, из Рязани), Федор Кирсанович Шмыков (37 лет, крестьянин Орловской губ.), Алексей Иванович Никаноров (46 лет, мещанин Саратовской губ.), Кузьма Иванович Крылов (43 лет, белгородский мещанин), Александр Романович Березняк (26 лет, тифлисский гражданин), Сильвестр Виссарионович Джибладзе (42 лет, сын дьякона), Филип Иессеевич Махарадзе (34 лет, сын священника), Полиевкт Антонович Каландадзе (28 лет, сын священника), Павел Алексеевич Каландадзе (28 лет, крестья- [242] нин Кутаисской губ.), Нестор и Рожден Варфоломеевичи Каладзе (27 и 31 года, внуки священника), Владимир Георгиевич Джибладзе (24 лет, крестьянин Кутаисского уезда), Михаил Георгиевич Гоглидзе (30 лет, крестьянин Тифлисской губ.), Ной Николаевич Жордания (32 лет, дворянин), Григорий Михайлович Цулукидзе (29 лет, князь), Варфоломей Ефимович Бибиниашвили (Бибинейшвили, 22 лет, сын священника), Филипп Гаврилович Гогичайшвили (сын священника), Иосиф Павлович Какабадзе (36 лет, кутаисский гражданин), Константин Иванович Хомерики (20 лет, крестьянин Кутаисской губ.), Сергей Яковлевич Алилуев (37 лет, крестьянин Воронежской губ.)