Когда тифлисская организация согласилась поддержать средствами издание нелегального органа в Баку, возник другой спорный вопрос между нами и тифлисской организацией. Тифлисская организация настаивала на том, чтобы редакция органа целиком находилась в Тифлисе, а бакинской группе предлагалось технически выполнять все, что решит Тифлис. Такое предложение было решительно отклонено товарищем Кецховели и всей нашей редакционной группой. Чтобы уговорить Кецховели, тифлисцы командировали в Баку одного из своих влиятельных членов, личного друга т. Кецховели и будущего члена Государственной Думы Севериана Дждугели; долгие переговоры между Дждугели и нашей группой ни к чему не привели, и дело дошло до того, что Кецховели в очень резкой форме отклонил все легальные предложения тифлисцев и предложил Дждугели немедленно выехать обратно и передать тифлисским товарищам, что он отказывается от какой бы то ни было поддержки с их стороны, и если они будут настаивать и так ультимативно ставить вопросы о месте нахождения редакции, – отказывается иметь с ними какие бы то ни было отношения. Наша редакционная группа, имевшая связь через Гальперина с «Искрой», тоже отстаивала свое независимое от тифлисской организации существование и подчиняла себя директивам старой досъездовской «Искры».
Орган на грузинском языке был нами издан, и нет в Грузии ни одного рабочего, участника революционного движения в Грузии, который бы не читал газету «Брдзола».
Енукидзе А. С. Наши подпольные типографии на Кавказе. С. 6-25.
№ 45
Ротмистр В. Н. Лавров:
Предположение о том, что подпольная типография, работающая на Закавказье, находится в г. Баку, первоначально возникло осенью прошлого 1901 года на основании ряда анонимных писем некоего «русского рабочего», указывавшего, что все прокламации, грузинский подпольный журнал «Брдзола» и стереотипные оттиски газеты «Искра» фабрикуются в г. Баку местным революционным кружком в своей собственной подпольной типографии, причем заведывающими этой типографией являются: разыскиваемый Владимир Кецховели (негласно-поднадзорный, служил одно время управляющим типографией Хеладзе в Тифлисе), скрывающийся под фамилией Демитрашвили, и его друг Абель[283] Енукидзе, служащий на заводе «Электрическая сила».
Так как указанные анонимные письма нашли себе косвенное подтверждение и в агентурных сведениях и по дознаниям, производившимся в гг. Баку и Тифлисе, – то в г. Баку и был подыскан агент-наборщик […]
5 июня [1902 г.] в 6 1/2 часов вечера Енукидзе, агент, Самчукашвили и какой-то железнодорожный служащий собрались в пустом вагоне на запасном пути […] рассуждали по поводу предполагаемой организации партии, согласно коей она должна подразделиться на четыре отдела: 1) распорядительный (общее руководство деятельностью, печать, развоз нелегальной литературы), 2) исполнительный (пропаганда), 3) экономический (касса) и 4) борцы (убийцы, девиз коих: «Всякая злая собака должна быть уничтожена»).
Из обзора наблюдения за Тифлисско-Бакинским революционным кружком, составленного начальником Тифлисского охранного отделения ротмистром В. Н. Лавровым [сентябрь 1902 г.]
ГА РФ. Ф. 102. Оп. 226. ОО. 1898 г. Д. 5. Ч. 52. Л. «А». Т 2. Л. 53_57.
№ 46
С. Ф. Медведева-Тер-Петросян:
Преподавателями его [Семена Тер-Петросяна][284] сделались горийцы (уроженцы родного Гори): И.Джугашвили (Сталин) и Вардаянц, принимавшие уже тогда участие в революционном движении. Пощупав своего нового ученика, они, особенно Сталин, постарались распропагандировать его: свели с новыми товарищами, познакомили с основами учения революционного марксизма и склоняли заняться партийной работой. […] В первых числах октября 1901 г. он вступил в партию и с этого времени всего себя без остатка отдал служению революции. […] Поводом к добродушному поддразниванию остальных товарищей был его неправильный русский язык. Однажды, исполняя какое-то поручение, он спросил: «Камо отнести?» (Вместо кому) – «Эх, ты, камо, камо», – рассмеялся Сталин. И с этого времени так и пошел он откликаться на прозвище Камо.
Медведева-Тер-Петросян С. Ф. Герой революции («Товарищ Камо»). М.; Л., 1925. С. 15-16.
№ 47
Заведующий Особым отделом Департамента полиции Л. А. Ратаев:
За последние два года в гор. Тифлисе наблюдается усиленное социал-демократическое движение, нашедшее себе поддержку среди местных инородцев-интеллигентов грузинского и армянского происхождения. Результаты преступной пропаганды проявлялись время от времени в устройстве рабочими сходок, стачек, забастовок, боевых касс, а в апреле сего года выразились даже вооруженным столкновением рабочих с полицией и войсками. Далее, в самое последнее время, проживающие в Тифлисе революционеры, не довольствуясь преступной пропагандой среди рабочих и туземцев, повели противоправительственную агитацию и среди расположенных в Тифлисе войск.
В Тифлисе, очевидно, действует вполне правильная и хорошо законспирированная организация, не поддающаяся обнаружению местных розыскных сил. Почти случайные и большею частью безрезультатные обыски и аресты не достигают цели и движение быстро продолжает расти.
Организация под именем «Тифлисского Комитета Российской Социал-демократической рабочей партии» выпускает гектографированные и печатные прокламации и несомненно располагает для воспроизведения таковых печатней, которой для полного расцвета, по-видимому, еще не достает только достаточного количества шрифта.
По поводу последних сентябрьских торжеств столетней годовщины присоединения Грузии, означенный Комитет и инородческие революционные группы выпустили целый ряд прокламаций на русском и грузинском языках. […] Кроме того, в Тифлисе в то же время явилась газета «Междоусобие»[285] на грузинском языке.
Докладная записка заведывающего Особым отделом Департамента полиции Л. А. Ратаева С. В. Зубатову, 8 октября 1901 г., № 3310
ГА РФ. Ф. 102. Оп. 226. ОО. 1898 г. Д. 5. Ч. 52. Л. «Б». Л. 1-2 об.
№ 48
Генерал Е. П. Дебиль:
27 октября 1901 года в субботу в духане Милани была сходка, на коей присутствовали рабочие: Моисей Шенгелия (он же приглашал на сходки вообще многих), Петр Скоробогатько, Алексей Никаноров, Леонтий Золотарев, Никифор Семенов и Сергей Старостенко, руководил сходкой интеллигент Иосиф Джугашвили […], последний говорил, что в деле рабочего движения русские совсем пали духом, что надо их поднять, повлияв на них путем агитации и распространения нелегальщины, стараться соединить все народности вместе, внушить всем о необходимости давать деньги в тайную кассу на борьбу с капитализмом и самодержавием; Семенов, Никаноров и Старостенко попали на эту сходку случайно, при чем Семенов возразил интеллигенту, что рабочие не ведут борьбы с самодержавием и для своего развития могут пользоваться легальной литературой; Никаноров и Старостенко заявили, что они не желают принимать никакого участия и просили оставить их в покое. Золотарев же, Скоробогатько и Шенгелия поддерживали интеллигента, как равно взгляды последнего поддержал и пришедший после его ухода рабочий Яков Кочетков. В заключение Иосиф Джугашвили обещал к следующей сходке выработать инструкцию.
Из донесения начальника Тифлисского ГЖУ генерал-майора Е. П. Дебиля в Департамент полиции, 5 июля 1902 г., № 3324
ГА РФ. Ф. 102. Оп. 199. Д7. 1902 г. Д. 175. Л. 92 об. – 93а об. (подлинник).
РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 82. Л. 2 (фотокопия).
№ 49
Прокурор Н.Серповский:
Шенгелия, служивший осенью 1901 года[286] столяром в вагонном цехе главных мастерских закавказских железных дорог, 28 октября того же года привел своих товарищей Сергея Старостенку, Никифора Семенова и Алексея Никанорова на происходившую в духане Милони на вокзальной улице тайную сходку, где «интеллигент», оказавшийся впоследствии Иосифом Джугашвили, доказывал необходимость «поднять» дух рабочих путем агитации и распространения нелегальных изданий; кроме того, по мнению названного оратора, нужно заботиться о слиянии всех народностей и вносить деньги в кассу на борьбу с капиталом и самодержавием.
Из заключения товарища прокурора Тифлисской судебной палаты Н. Серповского по делу М. Г. Шенгелия[287], 18 апреля 1903 г.
ГА РФ. Ф. 124. Оп. 11. 1902 г. Д. 127. Л. 11-12.
№ 50
Генерал Е. П. Дебиль:
В воскресенье 4 ноября 1901 года в доме по Елизаветинской улице была под руководством того же интеллигента сходка, на которой присутствовали рабочие: Леонтий Золотарев, Петр Скоробогатько, Михаил Гурешидзе и зазванный Скоробогатькой Сергей Старостенко. Там Джугашвили говорил в том же духе, как и 27 октября, причем Михаил Гурешидзе заявил, что прежде чем вести агитацию, надо подготовить к тому передовых рабочих; обещанной инструкции Джугашвили не принес, говоря, что не было времени написать ее, и обещал, что будет дан интеллигент для подготовки передовых рабочих, причем назвал какие-то фамилии лиц, к которым советовал обратиться.
В следующее воскресенье, 11 ноября 1901 года в д. №9 по Кубинской улице собралось до 25 человек, между которыми были интеллигенты Георгий Караджев, Василий Цабадзе, Иосиф Джугашвили, Севериан Джугели и Симон Джугели, а из рабочих Петр Скоробогатько и Михаил Гурешидзе, захватившие встретившегося им Сергея Старостенко, который пошел из любопытства, Ованес Унанов, Поликарп Мачарадзе, Георгий Нинуа, Георгий Чхеидзе, Захар Чодришвили, Аракел Окуашвили и др. Сходка эта имела целью избрание центрального комитета; сначала шел разговор вообще о постановке революционного дела, а затем по предложению Георгия Караджева выбрали новый центральный комитет; председателем был избран Василий Цабадзе, членами: Георгий Караджев, Севериан Джугели и Иосиф Джугашвили, из рабочих Захар Чодришвили, Аракел Окуашвили, кандидатами были выбраны Георгий Чхеидзе, Михаил Гурешидзе, Поликарп Мачарадзе и четвертый неизвестный по фамилии типографский рабочий (судя по приметам, Иустин Вадачкория). 18 ноября 1901 года было заседание комитета, на каковом было решено завести свою тайную типографию, при чем оказалось, что часть шрифта есть, а остальное было возложено приобрести на Чодрашвили и Окуашвили.