Моя стража отнеслась к домохозяину с большим почтением, и меня немедленно отпустили. Я был спасен.
Однако я продолжал быть в тревоге, т. к. в квартире нашей проживал работавший у нас в типографии наш товарищ, по имени Ерванд (фамилии не помню). Я очень опасался за его участь и, в связи с этим, за участь всей нашей типографии, и спрашивал домохозяина, как нам быть. Тот меня заверил, что в его доме Ерванду ничего не угрожает.
Резня продолжалась целую неделю. Мы оказались в центре событий, т. к. наш домохозяин, как выяснилось, принимал деятельное участие в этой резне. Его лавка, находившаяся в том же доме, служила складом огнестрельных припасов, которыми снабжались мусульманские отряды. За эту неделю в лавке были опустошены две сорокаведерные бочки патронов, за которыми беспрерывно являлись вооруженные люди.
Наш домохозяин занимался снабжением отрядов, брат же его был чем-то вроде командующего несколькими отрядами. На четвертый день резни брат домохозяина был убит. Это опять встревожило меня. Я стал снова опасаться за участь Ерванда, боясь, как бы домохозяин не вздумал мстить за убийство своего брата выдачей Ерванда. Я пошел к домохозяину узнать, как он относится к последним событиям. Он заявил, что ничего особенного не находит в том, что убит его брат, сам убивший до 200 армян. «Что же делать?» – сказал он, но прибавил, что за участь Ерванда, проживающего в тюркской части города, ручаться не может и предложил вывести Ерванда в армянскую часть.
Он обещал содействовать этому. Мы положились на его слово, и действительно, Ерванда ночью удалось переправить в армянскую часть в сопровождении вооруженного отряда мусульман, меня и нашего домохозяина.
Стуруа Г. Моя работа в подполье //Двадцать пять лет Бакинской организации большевиков. С. 115-116.
№ 21
Ц. Зеликсон-Бобровская:
В том, что погром организован губернатором (Накашидзе впоследствии был взорван бомбой, брошенной в него армянскими революционерами), никто даже из обывателей не сомневался ни на минуту. Лично я видела, как разъезжал Накашидзе и отдавал какие-то распоряжения полицейским. Я пробиралась тогда к секретарю комитета Степану; по дороге встретила пропагандиста Арсена, армянина. Он взял меня под руку в надежде, что в него не будут стрелять. В женщин на улицах не стреляли, тем более, что я на армянку не похожа. Женщин армянок убивали в домах, когда они пытались заступиться за своих отцов, мужей или братьев. Почти на всех перекрестках валялись трупы. У квартиры Степана столкнулись мы с группой молодых вооруженных татар. Один из них взялся за револьвер, а другой остановил его и сказал по-татарски (мне перевел потом Арсен): «Не надо его (Арсена) трогать, он идет с русской женщиной, могут быть неприятности». Три дня хозяйничали в городе татарские банды Накашидзе, убивали, грабили. На четвертый день, насытившись кровью и испугавшись растущего возмущения рабочих в районах, Накашидзе мановением руки прекратил «национальную вражду».
Зеликсон-Бобровская Ц. Записки рядового подпольщика. С. 74.
№ 22
Аветис Геворкян:
Эта резня так внезапно началась, что ни наша организация, ни другие организации ничего не знали о подготовке этой резни, и потому нас застала врасплох. […] Организация наша только на второй день резни взялась за дело. Тов. Алеша Джапаридзе и др. по постановлению Комитета выехали 8 числа в Балаханы, чтобы собрать активных рабочих и обсуждать создавшееся положение и решить, какие меры можно принимать, чтобы прекратить резню. Остальные товарищи начали работать по этому же делу в городе.
Стопани А., Геворкян А. Еще о резне 1905 г. в Баку и выступлении нашей организации //Пролетарская революция. 1926. №5(52). С. 256-257.
№ 23
Рыбкин:
Бакинская резня показала неподготовленность комитета. Немедленно после нее образован был Организационный комитет для вооружения рабочих совместно с генчакистами[620] и бабаханско-биби-эйбатскими рабочими. Но где достать для этого средства? […] Сборы в Баку дали ничтожные суммы. Биби-эйбатцы и генчакисты предложили, по примеру дрошакистов, требовать деньги силою. Бакинский комитет не согласился на это. Вместо этого были разосланы письма с предложением жертвовать и с обозначением суммы (100-200 рублей). Почти никто из адресатов не давал этой суммы полностью, но все же давали порядочно. В общем было собрано несколько тысяч рублей. Решено было также получить крупные деньги от больших фирм, но пока ответа от них не было получено.
Когда началась закупка оружия, то оказалось много желающих покупать его за свой счет, так что всех нельзя было удовлетворить. Это отчасти может быть объяснено беспокойством населения после бакинской резни. В Баку в каждом районе организовано вооруженное ядро, участники которого должны быть готовы действовать во всякое время.
Из выступления Рыбкина на III съезде РСДРП 28 апреля 1905 г., засед. 7.
Третий съезд РСДРП. Апрель-май 1905 г. Протоколы. С. 141.
№ 24
Сталин:
И вот, царское правительство для укрепления своего трона придумывает «новое» средство. Оно сеет вражду между национальностями России, оно натравливает их друг на друга, оно старается разбить общее движение пролетариата на мелкие движения и направить их друг против друга, оно устраивает погромы евреев, армян и т. д. И все это для того, чтобы братоубийственной войной отделить друг от друга национальности России и, обессилев их, без труда победить каждую в отдельности! […] Подлое! Кровью и трупами граждан старается оно укрепить свой презренный трон! Стоны умирающих в Баку армян и татар; слезы жен, матерей, детей; кровь, невинная кровь честных, но несознательных граждан; напуганные лица бегущих, спасающихся от смерти беззащитных людей; разрушенные дома, разграбленные магазины и страшный, несмолкающий свист пуль, – вот чем укрепляет свой трон царь – убийца честных граждан.
Да, граждане! Это они, агенты царского правительства, натравили несознательных из татар на мирных армян! Это они, лакеи царского правительства, раздали им оружие и патроны, одели в татарскую форму полицейских и казаков и пустили на армян! […]
Теперь эти жалкие рабы жалкого царя стараются поднять и у нас, в Тифлисе, бротоубийственную войну! Они требуют вашей крови, они хотят разделить вас и властвовать над вами! Но будьте бдительны! Вы, армяне, татары, грузины, русские! Протяните друг другу руки, смыкайтесь теснее и на попытки правительства разделить вас единодушно отвечайте: Долой царское правительство! Да здравствует братство народов!
Из прокламации «Да здравствует международное братство!», написанной И. Джугашвили. Напечатана 13 февраля 1905 г. в типографии Тифлисского комитета за подписью «Тифлисский комитет»
Сталин И. В. Сочинения. Т 1. С. 81-83.
№ 25
М. Цхакая:
Тифлисский комитет (новый – большевистский) издал прокламацию по поводу этой резни и призывал пролетариев всех наций к дружному отпору оргии дикого самодержавия. Новый Тифлисский комитет удачно использовал тогда громадные собрания всех слоев разных наций в оградах церквей, мечетях и на кладбище, где тысячами распространялись наши листки на трех языках: грузинском, армянском и русском. После одного собрания на кладбище, где говорили ораторы из высшего духовенства татар и армян, представители разных национально-либеральных фракций грузинского и армянского народа, наш молодой товарищ с.-д." повел всю толпу из десяти тысяч человек по главной улице города, и неожиданно для полиции была устроена самая интересная демонстрация. С импровизированным красным знаменем из красного платка на конце длинного шеста он шел впереди толпы из разных наций и разных слоев, в большинстве случаев городской бедноты и рабочих, и, останавливаясь в нескольких местах, обращался к народу с призывом сплотиться под красное знамя пролетариата и бороться с самодержавием, благодаря которому происходят такие бесчинства, как бакинская резня. Оратор критиковал все слышанные речи духовенства и либералов, называл их лицемерами, такими же эксплуататорами народа, как правительство. Указывал особенно на то, что либералы только под охраной полиции способны говорить шумные речи, а на улицу выходить, стать во главе народа боятся.
Из выступления М. Цхакая на III съезде РСДРП 6 мая 1905 г., засед. 21
Третий съезд РСДРП. Апрель-май 1905 г. Протоколы. С. 387-388.
№ 26
Сталин:
[…] Вместо братоубийственного погрома – грандиозная демонстрация против царизма, виновника погромов! Рухнули надежды царского правительства: так и не удалось натравить друг на друга национальности Тифлиса!.. […]
13 февраля многотысячная толпа из армян, грузин, татар и русских, как бы назло царскому правительству, собирается в ограде Ванкского собора и клянется поддерживать друг друга «в борьбе с дьяволом, сеющим рознь между нами». Единодушие полное. Произносятся речи с призывом «объединиться». Масса аплодирует ораторам. Распространяются наши прокламации (3000 штук). Масса принимает их нарасхват. […]
99. З. Орджоникидзе утверждала, что во главе демонстрации были молодой Серго Орджоникидзе и Камо. В ее изложении по сравнению со сталинской прокламацией и выступлением М. Цхакая на съезде прибавилось живописных подробностей: платок превратился в спешно раздобытые три метра кумача с надписью мелом «Долой самодержавие! Да здравствует социализм! Да здравствует восьмичасовой рабочий день!» (последний лозунг особенно плохо вяжется с исходной целью демонстрации), знамя поднял над толпой Камо, встав на плечи двух парней, а число распространенных в тот день листовок дошло до 23 тысяч (Орджоникидзе З. Путь большевика. Страницы из жизни Серго Орджоникидзе. М.: ОГИЗ, 1948. С. 21-22).
14 февраля. Вся ограда собора и прилегающие к ней улицы полны народа. Наши прокламации распространяются и читаются совершенно открыто. Масса разбивается на группы и обсуждает содержание прокламаций. Произносятс