Две ночи держали, на третий день купили билет, но он не поехал. Потом просился поехать в Питер, оттуда привезет оправдание.
В это время уезжал Николай Петербуржец, и ему было поручено в Питере узнать подробнее о Леонтьеве.
Уехали туда Николай Леонтьев и Николай Петербуржец. А через неделю или полторы получаем письмо от Петербуржца, что установлено, что Николай Леонтьев провокатор. Он проводил экспедицию литературы, которая проходила через границы Финляндии. Он был экспедитором и три раза проваливал. Потом он работал в Смоленске под кличкой «Демьян» – и там была провалена организация.
После этого Николай Леонтьев снова к нам приезжает. Приходит в организацию и завязывает дружбу с Серегиным, и в эту компанию входит Яша Лаврентьев. Они требовали его оправдания.
В связи с этим ему предложено было немедленно выехать. В Петровске он поступает агентом к Зингеру, и там его совершенно убирают.
Воспоминания Сеида Якубова (Ягубова), имеются несколько вариантов, публиковавшихся в газетах «Заря Востока», «Бакинский рабочий». Приведен вариант из «Зари Востока», 1924 г., № 563, 28 апреля, с. 6
РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 658. Л. 446–448.
№ 25
С. Якубов (Ягубов):
В записке было написано, чтобы я пришел в Бакинский комитет и ничего об этом не говорил Николаю, Николай в то время квартировал около меня. Я даже удивился этому, потому что он был активным. Комитет в каком-нибудь определенном месте не помещался, сегодня тут, а завтра – в другом месте. Мы собрались в Сабунчах […] В этот день стоял только один вопрос о Николае Леонтьеве. Тогда было получено сообщение из Петербурга, что он провокатор. Вынесли решение задержать его и выслать из Баку. Некоторые товарищи подняли вопрос о том, что нужно сейчас же принять против него репрессивные меры. Это было отвергнуто товарищем Сталиным, он говорил, что если мы примем такие меры в Баку, то мы, будучи известны жандармскому управлению по доносу Леонтьева, после убийства немедленно будем арестованы и осуждены как убийцы. Было решено, что мы его отсюда вышлем, а затем сообщим о провокаторстве в ту организацию, куда он выедет. Мне сказали, чтобы я ему сейчас же об этом сообщил и задержал. В то время я был молодым, немного колебался. Товарищ Сталин, увидев мои колебания, рассердился на меня. Он сказал, что пойдет сам. Увидев это, я постарался дойти раньше его и объявить Николаю, что он провокатор. Николай начал оправдываться, жена упала на кушетку и стала плакать. В это время пришел т. Сталин […] Провокатор стал проситься, чтобы его отправили в Петербург для того, чтобы он там себя реабилитировал. Он поехал туда. Оттуда мы получили сведения, что Николай приехал, но реабилитации не ищет, что в Петербурге установлено точно, что он провокатор. Нам сообщили, что в одно время Николай был экспедитором по перевозке литературы из-за границы, затем был в Тульской организации, но и тут и там провалил работу и имел ряд обвинений. Он обратно вернулся в Баку, но никуда не обращался. Нам пришлось его задержать, дать ему рекомендацию в Махач-Кала, тогда это назывался Петровск, в агентскую контору «Зингера» купить билет и отправили его туда. Он вынужден был туда поехать, т. к. знал, что если не поедет – ему будет плохо. Через месяца 2 с ним там покончили, оказалось, что о нас он еще не успел сообщить жандармам.
Вариант воспоминаний Сеида Якубова (Ягубова)
РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 658. Л. 462–463.
№ 26
Агентурные сведения:
1. «Михаил», 7 октября
Ввиду плохого поступления денег в кассу и возникающего вследствие этого затруднения в постановке техники на новой квартире Б.К. предложил «Кобе» раздать членам Б.К. и представителям районов особые подписные листы для специального сбора средств на постановку техники. Поручили также «Кобе» и «Бочке» после сбора этих денег немедленно озаботиться подысканием соответствующего помещения. После выпущенной Бакинским комитетом прокламации о грозившем полном провале, работы сейчас почти нет, так как все сильно напуганы; собирают и готовят материал для газеты. Николаю Леонтьеву удалось выехать из Баку; на вокзале он взял билет до Грозного, причем разменял в кассе 50 рублей. Он выехал 3 октября. […] 3. «Михаил», 7 октября
Мартов (Цедербаум, «Констан») служит в Совете Съезда нефтепромышленников и проживает под фамилией Ежелов […]
5. «Михаил», 10 октября
«Алеша» приехал. Ночевал с «Кобой» в четверг 8 октября в Балаханах на промысле Московского товарищества
[Приняты меры: ] В Балаханах устроена засада с целью ареста Джапаридзе.
6. «Михаил», 10 октября
«Коба» на днях уезжает в Тифлис на обще-тифлисскую конференцию. Будут присутствовать представители 7 тифлисских районов. Конференция состоится от 12 до 20 октября.
[Приняты меры: ] На вокзале за выездом «Кобы», наблюдаемого под кличкой «Молочный», установлено наружное наблюдение, которое будет сопровождать его до Тифлиса.
Предложено начальнику Тифлисского охранного отделения учредить на вокзале «Тифлис» наблюдение и, приняв «Кобу» от бакинских филеров, вести наружное наблюдение […]
9. «Фикус», 11 октября
Приехал «Алеша» Джапаридзе; ночует у своей жены; днем его нигде нельзя видеть, его очень скрывают.
Сегодня или завтра «Коба» едет в Тифлис для переговоров о технике. Типография остается в разобранном виде в Балаханах.
Рабочие интересуются, когда выйдет следующий номер 8-й «Пролетария», но деньги поступают плохо.
Кто-то сильно разыскивает «Кобу».
На днях в помещении Союза Нефтепромышленных рабочих явился какой-то человек, сказал, что он работал на Биби-Эйбате, но должен был оттуда уйти и теперь ищет работы в Балаханах, что он партийный товарищ и хорошо знает «Кобу», его друга, который должен помочь найти ему здесь работу. Рассказав все это, мнимый рабочий обратился к «Кобе», находившемуся тут же, и спросил его, где он может найти «Кобу», где «Коба» живет теперь. «Коба» ответил «не знаю» и ушел.
[Приняты меры: ] Предложено выяснить личность мнимого товарища «Кобы» […]
11. «Михаил», 18 октября
Скорым поездом № 11 в 6 час. вечера «Коба» выехал в Тифлис на конференцию. Там будет решен вопрос об издании общего для Кавказа органа «Кавказский пролетарий» и другие, связанные с этим вопросы. На этой неделе «Коба» вернется и сейчас же приступит к постановке техники. Кому перейдет это дело в случае его ареста – неизвестно, почему это крайне нежелательно, так как во всех отношениях повредит делу.
[Приняты меры: ] По выяснении того, что назначенный на вокзале поста наружного наблюдения не видал выезда «Молочного» («Кобы»), срочно телеграфировано начальнику районного охранного отделения о встрече «Молочного» в Тифлисе с указанием цели его поездки.
Лично предложено начальнику Тифлисского охранного отделения установить наблюдение на вокзале за появлением «Кобы» […]
13. «Фикус», 23 октября
Место проваленного Николая Леонтьева занял рабочий Серюгин, служащий в союзе и занятый приисканием мест для безработных рабочих. Николай Леонтьев недавно появился в Балаханах и 22 октября был в библиотеке Совета съезда и говорил Серюгину и Толмачеву (безработный, недавно вышедший из тюрьмы), что он требует партийного суда над собой и просит их передать Бакинскому комитету, что он просит вызвать его в определенное место, в назначенное время, где он даст комитету свои объяснения, и если после этого Комитет его обвинит, он согласен быть немедленно убитым.
14. «Фикус», 23 октября
«Коба» в настоящее время находится в Тифлисе на конференции, откуда он скоро должен приехать с специальными рабочими (армянами) по набору и должен будет немедленно приступить к постановке типографии. Денег, однако, в организации нет совершенно и таким образом время постановки техники предугадать трудно.
15. «Фикус», 23 октября
Деньги поступают еще труднее и потому, что рабочие совершенно разочарованы в работе своих руководителей и говорят, что за свои же деньги они выигрывают только то, что сядут в тюрьму.
Из сводки агентурных сведений по Баку по РСДРП за октябрь 1909 г., 16 ноября 1909 г., № 14878
ГА РФ. Ф. 102. Оп. 316. ОО. 1909. Д. 5. Ч. 3. Л. «А». Л. 65–70.
Опубликовано (выдержки): Архивные материалы о революционной деятельности И. В. Сталина. 1908–1913 гг. С. 9–10.
№ 27
Агентурные сведения:
«Уличный», 3 октября:
В воскресенье 4 октября будут происходить выборы представителей на имеющую быть в Тифлисе в непродолжительном времени общегородскую конференцию. […] «Уличный», 22 октября:
В настоящее время в Тифлисе находится Коба (Сосо). На днях он должен прочесть на собрании передовых работников большевиков реферат на тему «История Российской социал-демократической рабочей партии». Собрание состоится в районе 1-го полицейского участка.
[Приняты меры: ] К выяснению, где именно в Тифлисе проживает Коба, приняты меры. По установке его в Тифлисе будет учреждено наружное наблюдение.
Из сводки агентурных сведений по Тифлису по РСДРП за октябрь 1909 г., 16 ноября 1909 г., № 14874
ГА РФ. Ф. 102. Оп. 239. О О. 1909. Д. 5. Ч. 61. Л. «А». Л. 144 об. – 145 об., 146 об., 147 об. – 148 (подлинник).
РГАСПИ. Ф. 558. Оп.4. Д. 115. Л.1 (копия второго донесения, машинопись советского времени).
Опубликовано (выдержки): Архивные материалы о революционной деятельности И. В. Сталина. 1908–1913 гг. С. 9–10.
№ 28
Агентурные сведения:
3. «Эстонец», 26 октября
Черногородский район, также как и Биби-Эйбатский, управляется районным комитетом, состоящим из пяти избранных членов […]
При Бакинском комитете Российской социал-демократической рабочей партии существует «пропагандистская коллегия». В эту коллегию входят лица, хорошо умеющие устно излагать рабочим кружкам и на собраниях теорию социализма, программу партии и т. п. В состав означенной коллегии входят следующие лица: 1) Коба; 2) Бочка; 3) Степан Георгиевич Шаумян; 4) Рохлин; 5) Кузьма