В своем последнем послании конгрессу США в январе 1953 Трумэн объявил СССР виновником начавшейся «холодной войны»: «Нам предстоит долгое и тяжелое испытание мощи и выдержки между свободным миром и коммунистическим господством, между нашей политикой и нашей экономикой, нашей наукой и нашей техникой и тем, на что способны они, между нашей свободой, и их рабством, между нашим добровольным союзом свободных государств и их принудительным сплавом «народных республик», между нашей стратегией и их стратегией, между нашими нервами и их нервами».
Выступая на закрытом совещании Объединенного комитета начальников штабов 25 октября 1995, 42-й президент США Б. Клинтон заявил: «Используя промахи советской дипломатии, чрезвычайную самонадеянность Горбачева и его окружения, в том числе и тех, кто откровенно занял проамериканскую позицию, мы добились того, что собирался сделать президент Трумэн с Советским Союзом посредством атомной бомбы. Правда, с одним существенным отличием – мы получили сырьевой придаток, а не разрушенное атомом государство, которое было бы нелегко создавать».
Трумэн остался олицетворением злобного антисоветизма, откровенным врагом России.
ТУХАЧЕВСКИЙ Михаил Николаевич (1893–1937). Маршал Советского Союза (1935).
Утверждают, что если Ленин называл Тухачевского «поручик-коммунист» и встречался с ним, то вот-де Сталин возненавидел Тухачевского еще со времен Гражданской войны и интервенции западных стран. Да, на разных фронтах Гражданской не раз пересекались путидороги Сталина и Тухачевского.
К примеру, в 1920 г. так скрестились судьбы Ленина, Тухачевского и Сталина.
Командарм Тухачевский написал Ленину: «Если за два почти года командования различными армиями я имею какие-либо заслуги, то прошу дать мне использовать свои силы в живой работе, и если таковой не найдется на фронте, то прошу дать ее в деле транспорта или военкомиссаров». 24 января его назначили временно исполняющим обязанности командующего войсками Кавказского фронта. 3 февраля Тухачевский прибыл в Саратов, где располагался штаб фронта.
В это время, в 1920 г., наступление Красной Армии на Кавказском направлении явно захлебывалось, в войсках пала дисциплина, снизился боевой дух. Командующий В. И. Шорин с положением дел на фронте не справлялся. В связи с неправильным использованием 1-й Конной армии С.М. Буденный и К.Е. Ворошилов просили члена Реввоенсовета Юго-Западного фронта И.В. Сталина вмешаться в дела Кавказского фронта (ранее называвшегося Юго-Западным фронтом). Сталин 3 февраля по прямому проводу сообщил Буденному и Ворошилову:
«Дней восемь назад, в бытность мою в Москве, я добился отставки Шорина и назначения нового комфронта Тухачевского – завоевателя Сибири и победителя Колчака. Он сегодня только прибыл в Саратов и на днях примет командование фронтом». Тухачевский вполне справился с обязанностями комфронта.
Запрашивая о положении на Северном Кавказе, Ленин заодно интересовался, как идут дела у Тухачевского.
Теперь о 30-х годах.
В ноябре 1935 г. выдающимся полководцам Гражданской войны и крупным военным деятелям В.К. Блюхеру, С.М. Буденному, К.Е. Ворошилову, А.И. Егорову и М.Н. Тухачевскому было присвоено высшее воинское звание Маршал Советского Союза, впервые введенное в Советском государстве. В 1935 г. М.Н. Тухачевский опубликовал статью «Военные планы нынешней Германии». Сохранилась правка этой статьи И.В. Сталиным. В статье говорилось об «антисоветских и реваншистских планах Гитлера», его курсе на быстрое создание «гигантских вооруженных сил». Тухачевский придавал большое значение позиционной форме боевых действий. Вместе с тем он был против введения новых образцов боевой техники, например, знаменитой 76-мм пушки В. Г. Грабина, что вынудило конструктора просить помощи у И.В. Сталина.
В составе советской делегации М.Н. Тухачевский в феврале 1936 г. участвовал в Лондоне в похоронах английского короля Георга V. На обратном пути он останавливался в Париже. Там были встречи с официальными лицами Франции. В это время шли трудные переговоры с Англией и Францией о создании совместного фронта борьбы с гитлеровской Германией.
Рассказывают, что, когда М.Н. Тухачевский докладывал на Политбюро ЦК партии о своих визитах в Англию и Францию, И.В. Сталин спросил его, почему в один из вечеров Тухачевского не было с товарищами по делегации. Тухачевский дал неубедительный ответ. Тогда Сталин спросил, а почему Тухачевский отлучался в гражданском костюме. Тухачевский сказал, что был у женщины. Сталин попросил уточнить, кто же эта женщина. Тухачевский расценил это как ненужное вмешательство. Сталин попросил подтвердить: может, это была не женщина, а Шарль де Голль? Тухачевский признался, что он действительно навещал де Голля, с которым в Первую мировую войну томился в германском плену.
Сталин говорил, что на заседаниях Политбюро недопустимо виляние и надо знать, что де Голль не рядовой офицер, а находится на высоком посту генерального секретаря Высшего совета обороны Франции и отличается злобным антисоветизмом.
На заседании Политбюро ЦК партии 24 мая 1937 г. рассматривался вопрос о «заговоре в РККА». В книге Ю.А. Шетинова и Б.А. Старкова «Красный маршал» (М., 1990) отмечается; «В принятом постановлении упоминалось личное послание Э. Бенеша И.В. Сталину от 8 мая 1937 г. и присланные из Праги документы. Здесь же были сформулированы основные обвинения в адрес Тухачевского и других военачальников. «Заговорщики» планировали «во взаимодействии с германским Генеральным штабом и гестапо… в результате военного переворота свергнуть Сталина и Советское правительство, а также все органы партии и Советской власти, установить… военную диктатуру». Это должно было произойти с помощью «антикоммунистического национального правительства, связанного с Германией» и имевшего целью «предоставить Германии за ее помощь особые привилегии внутри Советского Союза» и сделать ей «территориальные уступки» на Украине, уже не говоря о расторжении союза с Францией и Чехословакией.
В деле Тухачевского содержатся показания, написанные его собственной рукой на 143 страницах. Показания он аккуратно разделил на несколько глав, с подпунктами, исправлениями и вставками, написаны они четким, ровным почерком со всеми знаками препинания, абзацами и примечаниями. В своих показаниях он поэтапно и скрупулезно вскрывает мельчайшие детали заговора, выдумать которые не смог бы ни один следователь.
С этих показаний была сделана машинописная копия.
Тухачевский писал: «Я, признаю себя виновным в том, что я сообщил германской разведке секретные сведения, касающиеся обороны СССР. Я подтверждаю также свои связи с Троцким и Домбалем. Задачи военного заговора состояли в проведении указаний троцкистов и правых, направленных к свержению советской власти. Я виновен также в подготовке поражения Красной Армии и СССР в войне, т. е. совершении государственной измены. Мною был разработан план организации поражения в войне… Я признаю себя виновным в том, что я фактически после 1932 г. был агентом германской разведки».
25 мая Тухачевский был допрошен и собственноручно написал:
«Народному комиссару внутренних дел Н.И. Ежову.
Будучи арестован 22 мая, прибыв в Москву 24-го, впервые был допрошен 25го и сегодня, 25 мая, заявляю, что признаю наличие антисоветского военнотроцкистского заговора и то, что я был во главе его. Обязуюсь самостоятельно изложить следствию все касающееся заговора, не утаивая никого из его участников, ни одного факта и документа.
Основание заговора относится к 1932 г. Участие в нем принимали: Фельдман, Алафузо, Примаков, Путна и др., о чем подробно покажу дополнительно.
Тухачевский».
25 мая членам и кандидатам в члены ЦК была направлена анкета для голосования, в которой Сталин от имени Политбюро предлагал на основании «изобличающих данных» исключить М.Н. Тухачевского, а также еще одного опального – бывшего кандидата в члены Политбюро Я.Э. Рудзутака – из партии и передать их дела в НКВД. Все единогласно высказались «за».
И.В. Сталин лично занимался вопросами следствия по делу о «военном заговоре». Получал протоколы допросов арестованных и почти ежедневно принимал Н.И. Ежова. Ряд допросов подследственных проводился и с участием членов Политбюро ЦК.
С 1 по 4 июня 1937 г. в Кремле, на расширенном заседании Военного совета при наркоме обороны СССР с участием членов Политбюро ЦК ВКП(б) обсуждался доклад К.Е. Ворошилова «О раскрытом органами НКВД контрреволюционном заговоре в РККА». Кроме постоянных членов, на Военном совете присутствовало 116 военных работников с мест и из центрального аппарата Наркомата обороны. На второй день работы Военного совета выступил И.В. Сталин. Он подтвердил, что в стране был «военно-политический заговор против Советской власти, стимулировавшийся и финансировавшийся германскими фашистами». Про Тухачевского сказал: «Он оперативный план наш, оперативный план – наше святая святых – передал немецкому рейхсверу. Имел свидания с представителями немецкого рейхсвера. Шпион? Шпион…»
На судебном процессе было установлено, что Тухачевский разработал несколько вариантов, один из которых предусматривал проникновение заговорщиков в Кремль, захват кремлевской телефонной станции, убийство руководителей партии и правительства. Гамарник со своими отрядами должен был захватить здание Наркомата внутренних дел, убить Молотова и Ворошилова. Розенгольц должен был добиться приема у Сталина и убить его в кабинете в Кремле.
Все это планировалось на май 1937 г. Тухачевский торопил с военным заговором.
11 мая 1937 г. Тухачевский был арестован. 11 июня 1937 г. М.Н. Тухачевский и семь представителей начальствующего состава предстали перед Специальным судебным присутствием Верховного суда СССР, в состав которого входил маршал Советского Союза В.К. Блюхер. Приговорен М.Н. Тухачевский был к «высшей мере уголовного наказания – расстрелу». Через 24 часа, 12 июня 1937 г., приговор приведен в исполнение.
Анализируя материалы по делу Тухачевского и его группы, один из руководителей советской разведки генерал П. А. Судоплатов писал в книге «Разведка и Кремль»: «Даже те из историков, которые горят желанием разоблачить преступления Сталина, не могут не признать, что материалы дела Тухачевского содержат разного рода документальные свидетельства относительно планов перетасовок в военном руководстве страны… Уголовное дело против Тухачевского целиком основывалось на его собственных признаниях, и какие бы то ни было ссылки на конкретные инкриминирующие факты, полученные из-за рубежа, начисто отсутствуют».