В конце 1940 в присутствии некоторых членов Политбюро ЦК партии И.В. Сталину был доложен проект и план стратегического развертывания войск Красной Армии. «К великому нашему сожалению, – отмечал маршал А.М. Василевский, – в представлении ЦК партии этого важнейшего оперативного документа не участвовал один из основных его составителей и автор главных его идей Борис Михайлович Шапошников. Дело в том, что в августе 1940 г. на должность начальника Генерального штаба вместо него был назначен генерал армии К.А. Мерецков. Таким образом, от Наркомата обороны план представляли нарком С.К. Тимошенко, новый начальник Генерального штаба К.А. Мерецков и его первый заместитель Н.Ф. Ватутин.
– О том, что предшествовало перемещению Б.М. Шапошникова, я, – продолжал А.М. Василевский, – знаю со слов Бориса Михайловича. И.В. Сталин, специально пригласивший его для этого случая, вел разговор в очень уважительной форме. После советско-финского вооруженного конфликта, сказал он, мы переместили Ворошилова и назначили наркомом Тимошенко. Относительно Финляндии вы оказались правы: обстоятельства сложились так, как предполагали вы. Но это знаем только мы. Между тем всем понятно, что нарком и начальник Генштаба трудятся сообща и вместе руководят Вооруженными Силами. Нам приходится считаться, в частности, с международным общественным мнением, особенно важным в нынешней сложной обстановке. Нас не поймут, если мы при перемещении ограничимся одним народным комиссаром. Кроме того, мир должен знать, что уроки конфликта с Финляндией полностью учтены. Это важно для того, чтобы произвести на наших врагов должное впечатление и охладить горячие головы империалистов. Официальная перестановка в руководстве как раз и преследует эту цель.
– А каково ваше мнение? – спросил Сталин. Борис Михайлович понимал, что Коммунистическая партия и Советское правительство выразили свое отношение к его военной деятельности, присвоив ему 7 мая 1940 г. высшее воинское звание Маршала Советского Союза. Будучи исключительно дисциплинированным человеком, он ответил, что готов служить на любом посту, куда его назначат».
На следующий день после начала войны, 23 июня 1941, Б.М. Шапошников постановлением Совнаркома СССР и ЦК партии был включен в состав организованного при Ставке института постоянных советников. 30 июля 1941 по предложению Сталина Б.М. Шапошников назначен начальником Генерального штаба, членом Ставки Верховного Главнокомандования. Зная дело Генштаба до тонкостей, Б.М. Шапошников быстро провел ряд организационных мероприятий, способствовавших улучшению работы этого главного рабочего органа Ставки Верховного Главнокомандования.
Б.М. Шапошников непосредственно участвовал в разработке в 1941 плана Смоленского сражения, контрнаступления и общего наступления Красной Армии зимой 1941–1942. За вторую половину 1941 и до мая 1942 Б.М. Шапошников был у Верховного Главнокомандующего 98 раз. Испытывая большое уважение к Б.М. Шапошникову, И.В. Сталин называл его только по имени и отчеству – Борис Михайлович.
Долго работавший с Б.М. Шапошниковым маршал А.М. Василевский вспоминал: «Во время поездок с Шапошниковым в Кремль я имел возможность воочию убедиться, каким высоким уважением пользовался Борис Михайлович у Сталина. Работая в непосредственном контакте с Верховным Главнокомандующим, Шапошников представлял подготовленную Генштабом информацию, высказывал аргументированные предложения, на основе которых Ставка давала затем директивы. Сталин всегда с большим вниманием прислушивался к рекомендациям и мнению Бориса Михайловича. Это, конечно, отнюдь не означало, что Верховный Главнокомандующий всякий раз соглашался с ними. Как мне думается, Сталин особенно ценил Шапошникова за то, что тот никогда не приспосабливал свое суждение по рассматриваемому вопросу к мнению, которое уже складывалось в Ставке. Он умел с достоинством отстаивать свои суждения, если был убежден в их правильности.
Но Сталин знал и другое: если решение принято, Шапошников будет проводить его в жизнь со всей присущей ему энергией вне зависимости от того, совпало оно с его собственной точкой зрения или нет. Личный авторитет Шапошникова, безусловно, благотворно сказывался на процессе превращения Генерального штаба в надежный рабочий орган Ставки Верховного Главнокомандования. По мере того, как разворачивались события, Сталин все больше стал придерживаться правила – принимать всякое ответственное решение по военному вопросу лишь после предварительного доклада начальника Генерального штаба».
За годы Отечественной войны Сталин вместе с Шапошниковым подписал множество оперативных документов командующим фронтами и армиями.
А когда по состоянию здоровья Б.М. Шапошников ушел из Генерального штаба, его назначили начальником Военной академии Генерального штаба. Сталин по-прежнему часто звонил ему, приглашал на заседания Государственного Комитета Обороны. Рассматривая тот или иной вопрос, Сталин неизменно говорил:
– А ну послушаем, что скажет нам шапошниковская школа!
Б.М. Шапошникову не пришлось дожить до дня Великой Победы. В день похорон на Красной площади в Москве, 28 марта 1945, прозвучал приказ Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза И. Сталина:
«…Армия и флот Советского Союза склоняют свои боевые знамена перед гробом Шапошникова и отдают честь одному из выдающихся полководцев Красной Армии.
Приказываю: В час погребения Маршала Советского Союза Шапошникова отдать умершему последнюю воинскую почесть и произвести в столице нашей Родины Москве салют в двадцать четыре залпа из ста двадцати четырех орудий».
ШАУМЯН Степан Георгиевич (1878–1918), советский государственный и партийный работник.
Еще студентом Рижского политехнического института в 1900 вступил в РСДРП. В Риге изучал произведения К. Маркса, Ф. Энгельса, Г.В. Плеханова, ранние работы К. Тулина (В.И. Ленина). В 1903 в Швейцарии впервые встретился с В.И. Лениным. Возвратившись в Закавказье в 1904, С.Г. Шаумян работал под непосредственным руководством И.В. Джугашвили (Сталина) в тифлисской большевистской, организации. Был делегатом IV («Объединительного») и V («Лондонского») съездов партии. В начале 1907 И.В. Джугашвили, С.Г. Шаумян, М.Г. Цхакая, С.С. Спандарян и другие создали Закавказский областной партийный центр («Литературное бюро»). С.Г. Шаумян участник всех трех российских революций. На VI съезде партии (1917) он избран членом ЦК РСДРП(б). На 2-м Всероссийском съезде Советов (1917) избран членом ВЦИК. С апреля 1918 С.Г.Шаумян председатель Бакинского Совнаркома.
Назначенный по предложению В.И. Ленина Комиссаром по продовольственным делам на Юге России, И.В. Сталин сообщал в 1918 С.Г. Шаумяну, что из Царицына в Баку направлены десятки тысяч пудов хлеба. И.В. Сталин советовал большевикам Баку решительно выступать против елизаветпольской контрреволюции и англо-турецких наймитов. 8 июля 1918 по согласованию с Лениным Сталин передал Шаумяну, что немцы обещали «оставить за нами Баку», если им выделить «часть нефти». И от себя Сталин добавил, чтобы бакинские войска во избежание осложнений с немцами не шли дальше Елизаветполя, то есть не вторгались бы в пределы Грузии, независимость которой официально была признана Германией.
Советская Россия предоставляла Бакинской Коммуне громадные средства, ничего не жалела для бакинцев. Но в Баку сложилась очень трудная обстановка. Вооруженный натиск германотурецких империалистов, вероломство английских интервентов, предательство мелкобуржуазных партий в Баку и их отказ от сотрудничества с большевиками– все это привело к тому, что Бакинская Коммуна не смогла удержаться. Принятых Бакинским комитетом РКП(б), Бакинским Совнаркомом мер оказалось недостаточно, чтобы удержать Советскую власть. Заявив об уходе от власти, бакинские комиссары решили эвакуировать верные Советской власти силы в Астрахань, чтобы с новыми подкреплениями вернуться в Баку.
Захватившие власть эсеры и интервенты в ночь с 19 на 20 сентября 1918 зверски расстреляли С.Г. Шаумяна имеете с другими бакинскими комиссарами.
ШВЕРНИК Николай Михайлович (1888–1970), советский государственный, партийный работник.
Участник трех российских революций. В годы Гражданской войны воевал на Восточном фронте, боролся против Деникина. С 1923 нарком Рабоче-крестьянской Инспекции РСФСР.
Шверник входил в руководящее ядро нашей партии, сплотившееся вокруг Сталина и отстоявшее дело Ленина, выведшее советский народ на дорогу социалистического строительства. Он был секретарем Ленинградского обкома и Уральского обкома ВКП(б). В 1926 – секретарь ЦК ВКП(б), с 1930 – член Оргбюро ЦК ВКП(б). Избирался кандидатом и членом Политбюро (Президиума) ЦК КПСС. С 1944 председатель президиума Верховного Совета РСФСР и первый заместитель председателя Президиума Верховного Совета СССР. С 1953 председатель ВЦСПС.
Н.М. Шверник отмечал: Дав великую клятву у гроба Ленина, Сталин, несмотря ни на какие атаки врагов, не выпустил из своих рук знамя ленинизма и повел партию и рабочий класс, весь советский народ по ленинскому пути, на борьбу за торжество социализма. Говоря о работе профсоюзов, Шверник подчеркивал, что Сталин постоянно требовал заботливого и внимательного отношения к нуждам и запросам рабочих и служащих. Сталин постоянно требовал от профсоюзов такой работы, чтобы каждый член профсоюза чувствовал, что у него есть своя родная организация, в которую он может придти со своим делом в уверенности, что его внимательно выслушают, по-человечески поймут и окажут необходимую помощь.
ШЕПИЛ0В Дмитрий Трофимович (1905–1995), советский ученый и партийный деятель. Участник Великой Отечественной войны; генерал-майор (1945). С 1952 главный редактор газеты «Правда» (1956).
Под руководством И.В. Сталина в группе ученых (Л.А. Леонтьев, К.В.Островитянов, П.Ф. Юдин, Л.М. Гатовский) участвовал в создании учебника политэкономии. Д.Т. Шепилов давал мне, тогда сотруднику газеты «Комсомольская правда», читать предисловие, некоторые главы учебника. При этом всегда подчеркивал, что И.В.Сталин посрамлял их, экономистов, творческим отношением к марксистско-ленинской теории, при обсуждении точно воспроизводил мысли К.Маркса, брал том Сочинений и открывал ту страницу, за которой содержалось изложение марксова положения. И когда он и я работали в аппарате Центрального. Комитета партии, Шепилов на первых порах отзывался о И.В. Сталине как выдающимся марксистском теоретике, многие мысли которого мы не умеем сохранить и развить.