Иден отвечает, что главное различие заключается в том, что в новый проект включена статья, предусматривающая обязательство об оказании взаимопомощи в течение 20 лет. Действие этой статьи может быть прервано, если будет обеспечено послевоенное устройство Европы, которым будут удовлетворены обе стороны. Он, Иден, уверен, что американское правительство не может иметь ни малейшего повода к возражениям против подобного Договора, то есть против того, чтобы наши страны стали союзниками в войне против Гитлера и поддерживали дружественные отношения между собой непосредственно в послевоенный период и продолжали бы свою деятельность по принятию мер предосторожности против Германии. Он, Иден, полагает, что такой Договор был бы тепло встречен в Америке и в Англии, а также всюду, где имеется решимость бороться и предупредить в будущем повторение агрессии со стороны Германии. Хотя Договор не затрагивает спорных вопросов о границе Советского Союза, тем не менее является очевидным, что если английское правительство обязуется гарантировать оказание Советскому Союзу помощи в течение 20 лет, то это означает, что английское правительство желает видеть Россию сильной и обеспеченной в смысле безопасности.
Молотов спрашивает, только ли в этом состоит отличие нового проекта от старых?
На этот вопрос отвечает Кадоган, который говорит, что единственное отличие нового Договора от старого заключается в том, что, с одной стороны, он оставляет открытыми вопросы, которые привели к трудностям в переговорах между Великобританией и СССР, но, с другой стороны, они, англичане, предлагают заключить на 20 лет пакт о взаимопомощи, при помощи которого они рассчитывают достичь того, о чем договорились в Москве, а именно, совместной работы обеих стран как во время войны, так и после войны. Это не исключает возможности прийти к соглашению по другим вопросам в будущем, в которых будут заинтересованы Великобритания и СССР.
Молотов отвечает, что он полагает, что, вероятно, новый проект при детальном его обсуждении может быть с известными дополнениями принят к рассмотрению. Но основной недостаток этого проекта состоит в том, что он только что появился на свет и, как новорожденный, не встал еще на ноги. Новый проект необходимо доложить Советскому Правительству, а это сейчас сделать затруднительно: он, Молотов, находится в Лондоне, а Правительство в Москве. По телеграфу Советское правительство, вероятно, не сможет решить этого вопроса, и он, Молотов, не видит возможности преодолеть эти трудности до его возвращения в Москву. Молотов говорит, что, не касаясь существа Договора, он хотел бы сказать, что после первого чтения Договора возникает вопрос о целесообразности исключения целого ряда вопросов из прежних проектов. Молотов говорит, что он считает необходимым, ввиду указанных им трудностей, закончить обсуждение прежних английских и советских проектов, тем более что один из проектов окончательно согласован. Не исключена возможность, что мы сможем найти практический выход по пунктам, которые еще не согласованы между нами. Молотов предлагает оставить вопрос о новом проекте открытым и обещает о нем доложить в Москве.
Иден, продолжая настаивать на обсуждении нового английского проекта, заявляет, что он предложил его, так как обе стороны застряли при обсуждении прежних проектов договоров. Он предложил поэтому формулировки, которые устранили бы трудности. Кабинет еще не обсуждал этого проекта, но он, Иден, уверен, что кабинет одобрит этот проект, так как он уже получил одобрение премьер-министра Черчилля. В заключение Иден говорит, что он не возражает, если этого желает Молотов, продолжить обсуждение прежних договоров.
Молотов просит Идена высказать его мнение о секретном Протоколе. (Как видно, телеграмму Сталина (док. № 39) с указанием не вручать Идену проект секретного протокола (док. № 41) Молотов к этому времени еще не получил. — О. Р.)
Иден отвечает, что он только что получил прилагаемый советской стороной протокол. Иден спрашивает, должен ли быть этот протокол секретным?
Молотов отвечает, что протокол должен быть секретным, чтобы не возбуждать страстей.
Иден отвечает, что он признается, что английскому правительству будет трудно подписать секретный протокол, так как современная английская дипломатия отказалась от методов секретной дипломатии. Он признает необходимость того, что этот протокол должен быть секретным. В противном случае наверняка надо ожидать реакции со стороны Румынии и Финляндии. Что касается вопроса об обеспечении безопасности Великобритании со стороны Бельгии и Голландии, то английское правительство не намерено заключать пакта о взаимопомощи ни с Бельгией, ни с Голландией. Далее он, Иден, хотел бы знать, что практически означает статья 2-я Протокола? Означает ли она наказание Финляндии и Румынии? Объясняется ли ввод войск в Финляндию и Румынию тем, что советское правительство считает необходимым предотвратить то, что случилось раньше в этих странах в отношении СССР? Может быть, эта статья означает что-нибудь другое? В общем он, Иден, прежде чем сможет дать ответ относительно секретного протокола, должен будет передать его на рассмотрение своим коллегам по кабинету. То, что он высказал сейчас, является лишь его первыми впечатлениями, первыми мыслями.
Молотов отвечает, что вопрос о Протоколе не новый. Этот вопрос обсуждался в Москве в связи с задачей по обеспечению безопасности наших стран и на основе желательности сотрудничества в послевоенный период. До его приезда в Лондон советский посол Майский излагал содержание Протокола Идену. Наш письменный проект ничем не отличается от того, что было изложено Майским в устной форме. Тем не менее, поскольку он, Молотов, видит, что вопрос о Протоколе как в отношении его секретности, так и содержания вызывает сомнение и, по меньшей мере, может повести к затяжке переговоров, он, Молотов, готов заменить секретный Протокол поправками к тексту самого Договора и отказаться от Протокола.
Иден говорит, что он хотел бы сказать несколько слов о Протоколе. Верно, что И. В. Сталин поднимал в Москве вопрос об обеспечении СССР со стороны Финляндии и Румынии, но в то время не было предложено проекта Протокола и последний явился результатом наших переговоров в Лондоне. Он, Иден, хотел бы выслушать поправки, которые Молотов готов сделать к Договору в случае отказа от Протокола.
Молотов отвечает, что он готов снять вопрос о заключении как секретного, так и несекретного Протокола. Но в этом случае он предложил бы к статье 3-й поправку. Молотов предлагает в первом абзаце статьи 3-й исключить слова «каждый из них» и формулировать этот абзац следующим образом: «Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются совместно работать над реконструкцией Европы после войны с полным учетом интересов безопасности Великобритании, в особенности в районе Па-де-Кале и южной части Северного моря, и интересов безопасности СССР, особенно в районе Финского залива и северо-западной части Черного моря, равно как интересов СССР в деле восстановления его границ, нарушенных агрессией гитлеровской Германии и ее союзников в Европе, а также интересов Великобритании в деле возвращения занятых вражескими силами британских территорий в Европе и в согласии с двумя принципами — не стремиться к территориальным приобретениям для себя в Европе и не вмешиваться во внутренние дела народов Европы». Молотов поясняет, что смысл этой поправки заключается в том, чтобы не конкретизировать, какие меры будут приняты для обеспечения безопасности СССР и Великобритании. Эта статья будет означать, что мы уговорились, что Па-де-Кале и район Северного моря, а также Финский залив (дело касается Финляндии) и северозападный район Черного моря (дело касается Румынии, так как территория Румынии в этой части Черного моря примыкает к тем районам СССР, где СССР должен быть особенно бдителен) представляют интерес в смысле обеспечения безопасности соответственно Великобритании и СССР. Молотов говорит, что именно из указанных районов пришла агрессия в отношении Великобритании и СССР и мы, Договаривающиеся Стороны, естественно не можем игнорировать это обстоятельство на будущее время. Молотов подчеркивает, что советское правительство считает указанное условие обеспечения безопасности настолько элементарным, что он, Молотов, не видит основания для разногласий в этом вопросе.
Иден заявляет, что он не думает, что было бы необходимо определять в этой статье сферу английской безопасности. Английское правительство не думает заключать ни с Бельгией, ни с Голландией пактов о взаимопомощи. Эти страны не были агрессивны в отношении Великобритании, и английское правительство не ожидает агрессивных действий со стороны Бельгии и Голландии в будущем.
Молотов говорит, что мы в предложенной формулировке не упоминаем ни Бельгии, ни Голландии. Мы предлагаем формулировку, которая не связывает обе стороны. Молотов указывает, что действительно Голландия и Бельгия не предпринимали агрессивных действий в отношении Великобритании, но эти обе страны были использованы Германией в качестве базы для нападения на Англию.
Иден заявляет, что упоминание о мерах безопасности Великобритании в статье 3-й вызовет, по его мнению, большое возбуждение во Франции. Иден в шутливой форме замечает, что, вероятно, Молотов не хотел бы быть большим роялистом, чем сам король.
Молотов заявляет, что мы не настаиваем на каждой букве своей формулировки, но мы считаем, что в Договоре должны быть предусмотрены интересы безопасности обеих стран. Молотов замечает, что ему не совсем понятна незаинтересованность Англии в районах, указанных в советском проекте, и спрашивает, не интересует ли Англию в данном случае и вопрос о южной части Германии?
Иден смеется и заявляет, что в отношении Германии нет ничего незаконного.
Молотов заявляет, что он не думает, чтобы Великобритания не была бы заинтересована в обеспечении собственной безопасности со стороны Бельгии и Голландии.