В 1942–1943 гг. органами государственной безопасности на Дальнем Востоке был задержан ряд японских агентов, хорошо экипированных, снабженных портативными радиопередатчиками, фотоаппаратами, оружием, фиктивными советскими документами, деньгами и схемами маршрута по территории СССР. Это было связано с тем, что перебрасываемая в СССР и МНР агентура стала проходить более качественную специальную подготовку в созданных при миссиях разведывательных и диверсионных школах. По сведениям органов государственной безопасности, они дислоцировались в Харбине, Муданьцзяне, Цзямусы, Ванемяо, Таоане, Сахаляне, Хайларе, Апекане и др.
Арестованный агент японской разведки Д. Д. Кубриков показал, что в 1942 г. проходил военную службу в дальневосточных частях Красной армии в районе пограничной ст. Гродеково. Будучи недовольным условиями службы, в августе 1942 г. он перешел на территорию Маньчжурии, был задержан японцами и завербован для шпионской работы против СССР. Затем его направили для обучения в разведывательную школу в Харбин. Пройдя восьмимесячную разведывательную подготовку, в июне 1943 г. был направлен для работы в ЯВМ г. Ванемяо.
Другой арестованный агент ЯВМ Енгоев также прошел подготовку в харбинской разведшколе. Он рассказал, что в ней готовили 2 группы. Первая – разведки, в ней было 13 чел. Вторая – пропаганды, в ней было 9 чел. Они занимались по разным программам. В группе разведки изучали собственно разведку, контрразведку, радиодело, топографию, фотографию, диверсионное дело, партизанские методы работы, жизнь и быт населения Советского Союза, историю ВКП(б). Изучали подготовку к переходу границы, экипировку разведчика, действия при переходе границы в случае обнаружения и погони, действия при выполнении задания, составление схем местности, сбор сведений через местное население. Также осваивали уставы, наставления Красной армии и погранвойск НКВД, вооружение РККА и типы военных сооружений. По радиоделу практиковали прием на слух по азбуке Морзе, буквенные и цифровые передачи и работу на ключе195.
На территории Маньчжурии действовала также сеть специальных диверсионно-разведывательных школ, работой которых руководил 4-й, т. н. учебно-воспитательный, отдел главной ЯВМ в г. Харбине. Школы конспирировались под названием особых отрядов и воинских частей. Особое внимание в них уделялось подготовке диверсионно-разведывательных кадров, преимущественно из числа русских белоэмигрантов и изменников Родины, и формированию из них диверсионно-разведывательных групп для действий на советской территории при возникновении войны между Японией и СССР.
Такие группы к этому времени были сформированы: одна, численностью 20 чел., – отделением хайларской миссии в г. Маньчжурия (Маньчжоули); другая, в составе 5 чел., – отделением хайларской миссии в г. Джурганхэ; и третья, численностью 20–30 чел., – цзямусинской ЯВМ. Все участники групп проходили специальную подготовку под руководством русского подпоручика, сотрудника японской разведки.
Этим же органом из числа русских белоэмигрантов был сформирован вооруженный разведывательный отряд, насчитывавший 200 чел. Его члены проходили военную и специальную подготовку, изучали радио- и фотодело. Японской разведкой они намечались к использованию в качестве диверсантов-разведчиков. Некоторых участников предполагалось использовать в качестве агентов-боевиков для захвата пограничных нарядов и военнослужащих. Для их экипировки цзямусинский орган спецслужбы располагал обмундированием Красной армии и огнестрельным оружием советских образцов.
Особым отделом дунаньчженского погранично-полицейского отряда была сформирована диверсионно-разведывательная группа в составе 5 чел. во главе с белоэмигрантом Шерстюченко. Она была подготовлена для захвата пограничного наряда на участке застав Шереметьевка и Виноградовка 77-го пограничного отряда. Все участники диверсионной группы в январе 1942 г. были оперативно ликвидированы советской контрразведкой.
Также в г. Драгоценка были подготовлены еще две диверсионные группы, одну из них возглавлял белобандит Новиков. Его группа пыталась осуществить захват пограничного наряда в январе 1942 г.
Об одной из разведывательно-диверсионных школ, законспирированной под обычную воинскую часть, рассказал арестованный японец Кумада. 21 января 1945 г. он был откомандирован в специальную школу, официально именовавшуюся воинской частью № 475, где обучалось до 150 чел. Слушателям читались лекции по проведению разведывательной и диверсионной работы на территории СССР. В программу входило знакомство с подбором и вербовкой агентуры, обучение методам сбора разведданных, подготовка и обучение диверсионных групп для действий на территории СССР, переброске агентуры через кордон и подрывное дело.
О другой школе, официально именовавшейся «полицейским охранным отрядом», дал показания арестованный японец Рачи Томедзи, окончивший диверсионно-разведывательную школу. По его показаниям, школа находилась в ведении сахалянской ЯВМ, размещалась в маленьком приграничном селении Инфачань на берегу р. Амур и готовила диверсантов для разрушения военных стратегических объектов, железнодорожных мостов и станций на территории Советского Союза.
В школе обучалось 14 чел. Вся программа делилась на три цикла и была рассчитана на 9 месяцев. В нее входило:
1) изучение взрывчатых веществ и их практическое применение;
2) изучение устройства ж.-д. и деревянных мостов, ж.-д. полотна и других сооружений и их уязвимые места;
3) методы диверсионной работы;
4) строевая подготовка;
5) огневая подготовка;
6) духовное воспитание.
Особое внимание уделялось изучению диверсионного дела.
В процессе следствия Т. Рачи также рассказал о диверсионной школе харбинской ЯВМ, где готовились группы диверсантов-смертников. В школе изучались военное и подрывное дело, устройство моторного катера и умение управлять им. Группы готовились для действия на водных путях на территории СССР и предназначались для уничтожения речных мостов путем подрыва катера, наполненного взрывчаткой. Вместе с катером в необходимых случаях должны были погибать и сами агенты.
Кроме большой сети постоянно действующих разведшкол и диверсионных отрядов, где готовилось большое количество кадровой квалифицированной агентуры, производилась также индивидуальная и групповая подготовка агентов непосредственно при отдельных ЯВМ, на конспиративных квартирах и временно действующих курсах.
В ряде случаев эти конспиративные квартиры находились за пределами расположения ЯВМ, большинство в сопках, где миссии имели свои подсобные хозяйства. Часть агентов вместе со своими семьями поселялась на этих землях и постоянно проживала там, периодически направляясь на выполнение заданий.
Так, бывший начальник информационного отделения муданьцзянской ЯВМ японец капитан Намура рассказал, что руководимое им отделение занималось вербовкой агентуры из числа русских эмигрантов, китайцев и корейцев, обучало ее и перебрасывало на советскую территорию с целью ближней разведки пограничных отрядов и частей Красной армии.
При отделении постоянно имелось 20–25 агентов. Это количество поддерживалось все время. Когда одних агентов перебрасывали на советскую территорию, на их место подбирали и вербовали других. Агенты содержались на конспиративной квартире, в сопках, имели выделенные ЯВМ земельные участки и занимались огородничеством. На этих конспиративных квартирах происходила их подготовка.
Контингент агентуры, не прошедшей подготовки в специальных школах или курсах ЯВМ, воспитывался и подготавливался на конспиративных квартирах сотрудниками ЯВМ, у которых эта агентура находилась на связи.
Так, арестованные агенты муданьцзянской ЯВМ Ким-Зунвей и Сун-Кин-Ин на допросе показали, что с 1 февраля по 20 июня 1944 г. проходили подготовку на конспиративной квартире в г. Муданьцзяне, где обучались фотоделу, топографии, маскировке, ухищрениям при переходе границы. «Только фотоделу было уделено 20 дней, при этом проводились практические фотосъемки в дневное и ночное время, на которые каждый из нас израсходовал не менее 20 пленок».
По показаниям этих же агентов, большое внимание уделялось политической подготовке, в процессе которой проводились занятия на темы:
1) Административное устройство Маньчжоу-Ди-Го и роль Японии в организации сильной и независимой Маньчжурии.
2) Захватническая политика английского и американского империализма и роль Японии в деле освобождения восточных народов.
3) Япония как организатор и руководитель восточных народов в борьбе за свободу и независимость от иностранных захватчиков.
4) Захватническая политика России.
Вся политическая подготовка сводилась к тому, чтобы убедить обучающихся, что Япония ведет борьбу за «Новую Азию» и что китайцы – основная народность этого будущего государства – должны помогать в ее борьбе.
Арестованный бывший начальник кейнейской ЯВМ капитан Нисихата рассказал, что диверсионно-разведывательная школа в г. Кейней находилась в подчинении мишаньской ЯВМ и готовила кадры разведчиков и диверсантов для переброски в Советский Союз с разведывательными и диверсионными целями. Кроме того, школа подготавливала диверсионные группы т. н. партизан на случай военных действий для подрывной деятельности в тылу советских войск.
Постоянного места школа не имела, а как только набиралась группа обучающихся в сопках, в районе г. Кейней, ставились палатки, которые по окончании курса свертывались. В программу обучения входило: стрелковое дело – умение владеть пистолетом маузер; подрывное дело; фотодело; умение ориентироваться на местности и составлять план; умение определять на глаз количество войск и техники. Обучение, как правило, проводили японские офицеры, сотрудники ЯВМ, специалисты по этим вопросам.
Из обзора 1-го Управления ГУПВ НКГБ СССР от 19 апреля 1944 г. следует, что органы госбезопасности знали о подготовке японцами квалифицированной агентуры. Если раньше она готовилась в предвидении военных действий против СССР и в первую очередь готовились кадры диверсантов и проводников, то 1943 г. явился переломным. Японская разведка активизировала использование квалифицированных агентов. Их было задержано 40 чел. против 6 в 1942 г.